Мисс Бисли вскинулась. Худобой она похвастаться не могла, невзирая на строгость своей диеты. Пышная грудь и полные бедра – увы ей – далеки от современных канонов красоты.

– Ерунда! Это я вам говорю как медицинская сестра. Это все банальная пищевая распущенность! Что необходимо пациенту, должен определять врач.

Мисс Рейнолдс издала смешок и взмахнула рукой с ярко-красными ногтями.

– Докторам выгодно, чтобы люди болели как можно чаще. Скажете, нет?

– А вот святые старцы… – завела свою волынку миссис Миллс, и обе мисс синхронно поморщились.

– Дамы, дамы, – вмешался мистер Янг, привольно раскинувшийся на стуле. Был он высоким брюнетом лет тридцати пяти, с несколько тяжеловесным подбородком, упрямым лбом и приятным бархатным голосом. – Не стоит спорить. Давайте оставим эту тему.

Он обезоруживающе улыбнулся. Мисс Рейнолдс и мисс Бисли обменялись неприязненными взглядами, однако умолкли.

Зато миссис Миллс – в силу замужнего положения – богатые холостяки были не указ.

– А вы что скажете, доктор? – обратилась она к светочу медицины. – Я вот убеждена, что мой малыш Чарли выздоровел только благодаря строжайшей диете!

И отвела увлажнившийся взгляд.

– Дорогая, – шепнул викарий, сжав руку жены. – Не думай о плохом.

Она лишь кивнула. Если верить деревенским сплетням, у четы Миллс было пятеро взрослых дочерей и долгожданный младший сын, в котором родители души не чаяли.

Доктор Гилберт усмехнулся и переплел пальцы.

– Я полагаю, что все зависит от целей. Диеты показаны, если имеется патология. Скажем, проблемы с желчным пузырем… Да простят меня дамы за неуместную за столом тему. Если же речь идет о поддержании здоровья или о фигуре, то строгие запреты скорее вредят.

– Но… – вскинулась мисс Бисли.

– Я за разумные ограничения, – закончил доктор преспокойно и улыбнулся уголками губ. Очевидно, мнение медицинской сестры волновало его постольку-поскольку. Придется все-таки делать ставку на мистера Янга, хотя как по мне, доктор куда симпатичнее. Куда только смотрят эти девицы? – Скажем, можно съесть пирожное, но не стоит объедаться, потребляя по десятку пирожных каждый день. Плюс, разумеется, необходимы посильные физические нагрузки.

Мисс Бисли хлопнула глазами, а я зааплодировала.

– Браво! Браво, доктор Гилберт. Очень здравый подход. Пожалуй, теперь вы станете моим любимым врачом.

В серых глазах доктора заиграли смешинки.

– Польщен вашим доверием, леди! – склонил голову он.

Мисс Бисли не могла сдаться так легко.

– А вот доктор Лайонс сказал, – начала она упрямо, – что ваше здоровье, леди Присцилла, требует серьезных ограничений!

– Не все врачи одинаково полезны, – хмыкнула я. – Милая моя, едой надо наслаждаться. Не то испортите себе пищеварение.

– Бедняжка мисс Бисли, – сладким голосом вставила мисс Рейнолдс и едко улыбнулась. Она чуяла соперницу и торопилась от нее избавиться. – Вам приходится изнурять себя диетами. Ведь с такой фигурой иначе никак, правда, дорогой? Но это же не повод заставлять голодать других…

"Не таких толстых, как некоторые", – хотела она сказать.

Несчастный жених поперхнулся, угодив под перекрестье взглядов двух ревнивых женщин.

– Дамы, дамы! – он поднял ладони. – Не надо ссориться.

Доктор отвернулся, скрывая улыбку. Викарий вытер платком лоб. Его супруга наблюдала за перепалкой с тайным злорадством.

Я отправила в рот кусочек рыбы, чтобы не засмеяться. А я-то волновалась, что за обедом будет скучно, как в раю!

– Дорогой, у тебя такое доброе сердце! – пропела мисс Рейнолдс, недобро блеснув глазами, и обернулась к сопернице. – Простите, мисс Бисли. Я не хотела вас обидеть. Просто все время забываю, что не всем повезло, как мне.

– Не все могут позволить себе "прислушиваться к организму", – прошипела в ответ мисс Бисли, вонзая вилку в кусочек огурца с такой злостью, будто представляла вместо него мисс Рейнолдс. – И пользоваться артефактами для похудения!

Блондинка приоткрыла ротик, накрашенный алой помадой.

– Я стройна от природы!

– Да-да, – ядовито согласилась мисс Бисли. – Бедную природу, наверное, связали и пытали.

Прежде, чем дамы вцепились в прически друг друга, вмешался мистер Янг.

– Дамы, дамы, – засмеялся он. – Вы обе по-своему прекрасны. Красота так разнообразна…

– Что ты не в силах остановить выбор на одной девушке? – рассердилась мисс Рейнолдс, со звоном отбрасывая вилку.

Он закатил глаза.

– Милая, не начинай!

Мы с доктором быстро переглянулись. Похоже, это давнишний спор. Мистер Янг молод, хорош собой, богат – за ним наверняка охотилось множество женщин. И мисс Рейнолдс, даже заполучив на палец заветное кольцо, не была уверена, что удастся дотащить жениха до алтаря.

– Кстати, об артефактах, – вставил доктор, кашлянув. – Кажется, я слыхал, что у вас, леди Присцилла, имеется неплохая коллекция?

– Да какая там коллекция, – отмахнулась я. – Так, памятные вещицы из разных уголков мира. Особой ценности они не представляют.

Доктор склонил голову к плечу.

– И все-таки любопытно было бы взглянуть.

– У меня есть каури, ловцы снов, деревянная маска какого-то божка и еще десятка три подобной ерунды. Уверены, что вам это интересно?

– Это же поделки дикарей! – возмутилась миссис Миллс, громко звякнув вилкой. Хотя ее, кстати говоря, не спрашивали. – Доброму христианину не следует интересоваться такой… такой мерзостью. Правда, дорогой?

Викарий моргнул и позволил себе не согласиться:

– На все воля божья, дорогая. Зачем-то Господь ведь позволил дикарям жить на земле, верно?

У его супруги отвисла челюсть.

– Как ты можешь? Эти туземцы осмеливаются пачкать магию! Извращают чистый духовный свет!

– Осмелюсь заметить, – вставил доктор с холодком, – что магия сама по себе – это всего лишь способ использования психической энергии. Разве способ может быть хорошим или плохим? Это как спорить, какой танец лучше – вальс или фокстрот.

Судя по лицу почтенной дамы, она готова была предать танцы анафеме немедленно.

– Да-да. Именно! – закивал викарий и спохватился. – Конечно, если не делать ничего незаконного.

– Дикари представления не имеют о законе! – взвилась миссис Миллс. – И о морали! И о…

Она осеклась и принялась обмахивать покрасневшее лицо ладонью. Хотела бы я знать, отчего она так возненавидела бедных туземцев?

– Можете подождать в библиотеке, миссис Миллс, – предложила я добродушно, – пока остальные будут осматривать мою коллекцию. Надеюсь, там найдется чтение по вашему вкусу.

Помнится, на дальней полке завалялись жития святых, которые я время от времени использовала вместо снотворного.

– Я не привыкла бегать от трудностей! – изрекла супруга викария и поджала бесцветные губы.

***

В кабинет, где я хранила свои "сокровища", гости заходили с опаской и предвкушением.

Викарий Миллс оглядывался с любопытством и явно боролся с соблазном пощупать деревянную маску божка или ткнуть пальцем в тряпичную куколку. В конце концов он даже руки за спиной сцепил, чтобы не поддаться искушению.

Миссис Миллс стиснула нагрудный крестик и шевелила губами в беззвучной молитве. Она озиралась вокруг, будто ожидая, что из-за шкафа вот-вот выпрыгнет какой-нибудь вождь в ожерелье из скальпов и с мачете наперевес.

Доктор Гилберт немедленно засыпал меня вопросами, между делом демонстрируя недурные познания в предмете.

Мисс Бисли с присущей ей скрупулезностью не пропустила ни одного экспоната и заглянула во все углы. Она тоже была здесь впервые, в обычное время кабинет был заперт. Не то чтобы среди экземпляров имелось что-то настолько ценное, чтобы опасаться кражи, однако правила обращения с магическими предметами требовали держать их под замком.

Мисс Рейнолдс кривила накрашенные губы и фыркала как гурман, которому вместо филе миньон предложили пригоревшую яичницу.

Мистера Янга магические диковинки не занимали. Он присел в ближайшее кресло и позевывал, ожидая, пока остальные удовлетворят любопытство.

Наконец гости утомились разглядыванием статуэток, поделок из веревочек и прочего хлама.

– Давайте вернемся в гостиную, – предложила я, когда интерес окончательно иссяк. – Я немного отдохну на диване, а молодежь может потанцевать под радио или граммофон. Кажется, у меня были пластинки с недурными шимми и фокстротом.

Разумеется, в моем возрасте лихо отплясывать не годится – а жаль! – но остальным не помешает после обеда немного размяться.

– Мы не танцуем! – тут же заявила супруга викария.

Священник лишь печально вздохнул. Немного же у него развлечений с такой суровой женой.

– Две пары найдется, этого довольно, – отмахнулась я. – Мисс Бисли, мисс Рейнолдс, мистер Янг и вы, доктор.

– Я не настолько молод, – сухо ответил доктор, отчего-то хмурясь. – И предпочту посидеть с вами.

Странно, обычно люди обижаются, когда им приписывают лишние года, а не убавляют имеющиеся.

Но без доктора – увы и ах – затея с танцами становилась рискованной. Нетрудно представить, какой скандал закатит мисс Рейнолдс, если жениху придется попеременно танцевать то с ней, то с соперницей!

– Жаль…– Я вздохнула с некоторой досадой. Тяжело быть хозяйкой в столь разношерстной компании! – Тогда как вы смотрите на игру в карты? Можем составить партию в бридж.

Викарий просиял, однако супруга тотчас вцепилась в его локоть, как утопающий в шлюпку.

– Дорогой, у меня ужасно разболелась голова! – отчеканила она решительно. – Пожалуй, мне стоит прилечь.

– Конечно, дорогая, – согласился он кисло, и плечи бедняги понурились под грузом семейного счастья. Он помялся и обратил на меня кроткий взгляд. – Э-э-э, леди Присцилла? Мне, право, очень неловко…

– Ерунда, – отмахнулась я. – Мы ведь соседи.

Должно быть, супруга викария тоже вспомнила, кто есть кто в местном обществе. На лице ее мелькнули плохо скрываемые тревога и замешательство.

И правильно. Не стоит тотчас по приезду обзаводиться недоброжелателями. Ведьмы натуры злопамятные и обидчивые, а если ведьма к тому же родственница местного землевладельца, то можно и прихода лишиться! Кстати говоря, надо бы навести справки. Где раньше нес слово божие викарий Миллс… и почему его оттуда попросили?

– Простите, – пробормотала миссис Миллс с почти натуральным страданием и прижала пальцы к виску. – Но головная боль… Если позволите немного отдохнуть в тишине, то скоро все пройдет.

Я благосклонно кивнула и нажала кнопку звонка.

– Разумеется. Горничная проводит вас в библиотеку, там удобные кресла.

И книжечку можно почитать, когда надоест изображать страдалицу. С чего бы, кстати говоря?..

– Я пойду с тобой, дорогая! – самоотверженно вызвался викарий и обнял супругу за талию.

– Я принесу вам лекарство, – пообещала мисс Бисли, как всегда, преисполненная служебного рвения.

Сисси, моя неизменная горничная, заглянула в комнату и пробормотала сконфуженно:

– Вы звонили, мэм? И там это… доктора к телефону просят. Говорят, срочно!

– Простите, – посуровев, тут же поднялся доктор. – Боюсь, мне придется вас оставить.

– Ненадолго, я надеюсь? – хмыкнула я. – И, доктор…

– Да, леди Присцилла? – поднял брови он.

Я протянула руку.

– Вы непременно должны меня навестить. Иначе с такой диетой, – я кивнула на мисс Бисли, которая в задумчивости грызла ноготь на большом пальце (оголодала, бедняжка?), – я отдам богу душу куда раньше положенного!

– Раз вопрос стоит так, – доктор чуть заметно улыбнулся и коснулся губами моей перчатки, – я заеду к вам завтра же утром.

– Припасу для вас парочку сандвичей с крабовой пастой, – пообещала я, вспомнив, как он налегал на это немудреное угощение, и ловко подцепила под локоть мисс Рейнолдс, которая стерегла своего пока-еще-жениха. – Милочка, расскажите-ка мне…