Гэвин протянул Винни накладную вместе с ручкой, и в этот момент на втором этаже дома хлопнула дверь. Кто-то порывом ветра пронесся вниз по пожарной лестнице, но мысли Винни были заняты другим, и он не обернулся.

– Слушай, я тут записал новое видео для прослушивания. – Забрав накладную, Гэвин открыл задние двери фургона и по пояс нырнул в мрачное нутро кузова. – Скину тебе, посмотришь?

– Если будет время…

Время у Винни находилось редко – Гэвин знал об этом и не обижался. Наверное, поэтому они до сих пор общались.

– Думаешь, я бездарность? Ты ведь даже не видел, как я играю.

– Я стараюсь не делать преждевременных выводов.

Вообще-то, Гэвин был недалек от истины. Винни и правда боялся узнать, что у него нет таланта: не хотелось потом врать из вежливости.

– Вот, держи, – вынырнув из кузова, Гэвин вручил Винни толстенный сверток, перевязанный бечевкой.

Винни взял его одной рукой и сдавленно охнул – тяжелая «макулатура» тут же притянула его к земле. Пришлось поднапрячься, чтобы не ударить в грязь лицом перед Гэвином, но тот все равно не упустил случая и с усмешкой заметил:

– Тебе бы в качалку походить.

– А тебе – похудеть!

Прильнув щекой к крафтовой бумаге и стараясь не выскальзывать из шлепанцев, Винни поплелся вверх по пожарной лестнице. За его спиной фургон Гэвина, взревев мотором, покатился по направлению к Грязной улице. Он уже скрылся за поворотом, когда Винни, поднявшись на второй этаж, резко остановился. То самое чувство, будто он упустил что-то важное, запоздало настигло его. Прокрутив в голове последние пять минут, Винни вспомнил хлопнувшую дверь магазина и чьи-то удаляющиеся шаги. Покупатель в такое время? Очень сомнительно. Обернувшись, он оглядел переулок, но никого не увидел – от дома к дому гуляли лишь тени и холодная утренняя сырость.

– Так-так, – многозначительно проговорил Винни.

Потерев зудящую шею, он потянул на себя дверь магазинчика. Внутри было темно – горели только люминесцентные лампы в аквариуме Анжелики. Виктор дремал за прилавком, завернувшись в плед, – хилая старческая грудь мерно вздымалась, на толстоносом лице застыло умиротворенное выражение. Винни бросил «макулатуру» на стол, и уборщик испуганно вздрогнул. Кряхтя, переменил позу и потер заспанные глаза.

– С добрым утром, – язвительно сказал Винни. – Полагаю, ты не имеешь понятия, кто околачивался здесь, пока я принимал доставку?

Виктор посмотрел на него взглядом несправедливо обиженного человека.

– А что такое? Ходят и ходят.

– Так и скажешь полиции, когда нас обчистят?

– С каких это пор тебя волнуют грабители?

Возразить было нечего, поэтому Винни сердито распахнул вельветовые шторы, скрывающие вход во внутренние помещения, и широким шагом направился в свою комнату.

Необъяснимая тревога отпустила его на несколько дней, однако в выходные неожиданно вернулась. Суббота выдалась погожей, в магазин даже забредали покупатели. Время подошло к полудню, и Винни, вспомнив, что нужно покормить Анжелику, принес из кухни небольшой контейнер, в котором копошились крупные бирюзовые гусеницы табачного бражника. Они были такие красивые, что Винни покаянно вздохнул и обвиняюще посмотрел на Анжелику, сидевшую под разбитым цветочным горшком в полной прострации. Глаза ее были такие же стеклянные, как стенки ее аквариума.

Вынув из контейнера гусеницу, Винни ощутил на себе чей-то взгляд и поднял голову. Перед прилавком стояла, теребя ленточку на платье, большеглазая девочка лет шести. Она смотрела на извивающуюся гусеницу с такой смесью ужаса и любопытства, что это никак нельзя было оставить без внимания. Улыбнувшись девочке своей акульей улыбкой, Винни дождался, пока та улыбнется в ответ, и тогда сделал вид, что замахивается. С пронзительным визгом девчушка бросилась к матери. Вернув на место шкатулку для украшений, женщина приобняла дочь и гневно уставилась на Винни:

– Как вам не стыдно?!

Совсем не раскаиваясь, Винни рассмеялся и потянулся к аквариуму, но тут его снова охватило то самое невыразимое чувство. Он что-то прозевал! Взгляд Винни заметался по комнате – ему почудилось, что он видел краем глаза призрачный силуэт. Или это был обман зрения? Запульнув гусеницей в Анжелику, Винни выскочил из-за прилавка и кинулся к двери. Выбежал на пожарную лестницу и, свесившись через ограждение, посмотрел в оба конца переулка – никого!

* * *

Виктор готовился принять ванну. Он уже переоделся в махровый халат и теперь пристраивал на седую голову шапочку для душа. Тихо журчала и пенилась вода, воздух наполнялся ароматами эфирных масел. Оглядев себя в зеркале, Виктор остался доволен увиденным – не так-то легко в его годы сохранять здоровый цвет лица, да еще на такой вредной работе. Улыбнувшись своему отражению, уборщик проверил температуру воды и уже хотел развязать пояс халата, как вдруг в дверь его комнаты яростно заколошматили.

– Виктор! – послышался между ударами взбудораженный голос Винни. – Открывай, это срочно!

Виктор запрокинул голову в бессильном отчаянии. «Срочные» дела Винни почти никогда на поверку не оказывались таковыми, но исключения тоже случались, поэтому уборщик все же выключил воду и вышел из ванной.

– У меня выходной! – напомнил он, приоткрывая дверь.

Голова Винни просунулась в образовавшийся проем:

– Выходной подождет, мне нужна твоя помощь.

– Ну?

– В магазине происходит что-то странное. Я не знаю, что именно, и это сводит меня с ума!

– Безобразие, – бесцветно прокомментировал Виктор.

– Ты же знаешь, что я не выдумываю. Что-то правда происходит!

– При чем здесь я?

– Вспомни, ты в последнее время не замечал ничего необычного? Может, кто-то из покупателей странно себя вел или что-то пропало?

«Странно ведешь себя ты, а пропал мой бесценный выходной», – хотел сказать Виктор, но промолчал. Обращаясь к нему за помощью, Винни на короткое время будто терял броню. Становился вновь похож на того доверчивого и ранимого ребенка, которого Виктор когда-то полюбил и уже не мог бросить, что бы между ними ни происходило. Смягчившись, уборщик немного поразмыслил и сказал:

– Чипсы.

– Чипсы?

– «Дельтаз» с паприкой. Позавчера я выложил на стенд девять пачек, а вчера их было уже восемь, хотя никто их не покупал. Это ты их съел?

– Нет.

– Ну вот.

Винни скорбно уронил голову на грудь.

– Бог с ними, с чипсами. Это все? Молю, подумай еще!

– Это все.

– Ладно, – сдался Винни. – Скажи, если что-нибудь заметишь.

Его голова исчезла из проема, и Виктор, не теряя времени, закрыл дверь на два оборота.

* * *

До конца того дня Винни сохранял бдительность. Он боялся снова недоглядеть, закопавшись в учетную книгу или начав обзванивать клиентов, поэтому все рутинные дела были отложены на потом. Лишь с новым восходом солнца Винни уговорил себя на время забыть о зуде в шее. Он должен был сделать хоть что-нибудь полезное, и на глаза как раз попалась неразобранная «макулатура». Поставив сверток в проходе между стеллажами, Винни принялся бессистемно выкладывать на полки календари с калифорнийскими пейзажами, нотные тетради и одноразовые книжки в мягком переплете. Каждый раз, когда на лестнице слышались шаги или хлопала входная дверь, Винни била нервная дрожь, но он старался не вертеть головой и мысленно убеждал себя, что это просто паранойя.

Подставив очередную книгу под солнечные лучи, Винни прочел название: «Исступление леди Бертрам». На обложке томная дама в жемчужном ожерелье и в платье с открытыми плечами льнула к груди раздетого по пояс мужчины, похожего на пирата. Чувственный изгиб шеи леди Бертрам и крепкие руки ее возлюбленного обещали пару часов спасительного умственного расслабления. «Идеально», – подумал Винни и спрятал книгу за путеводителем по Найроби, чтобы вернуться к ней позже. Остальную сентиментальную прозу он отодвинул в сторону, и образовавшийся просвет открыл вид на угол магазина, где стоял стенд со снеками. Взгляд Винни упал на красные упаковки чипсов «Дельтаз» с паприкой – самых неудачных у этого бренда. «Я выложил на стенд девять пачек», – передразнил он шепотом. Да никто даже не любит «Дельтаз» с паприкой!

Стоило ему об этом подумать, как чья-то рука потянулась к стенду и беззвучно стащила с него одну пачку. Винни растерянно моргнул. Не успел он опомниться, как чипсы исчезли в недрах чьей-то поношенной камуфляжной куртки, показавшейся ему смутно знакомой.

– Эй! Какого черта ты делаешь? – окликнул Винни воришку, выглядывая из-за стеллажа.

И застыл на месте. Вот оно! Знакомой оказалась не только куртка, но и кирпичного цвета шапчонка, натянутая на бритый затылок, и спортивные штаны с лампасами, и приметный шрам над бровью. В голове будто кто-то драматично ударил по клавишам фортепиано. Винни направил на Тейта указательный палец:

– Ты!

Пойманный с поличным, Тейт равнодушно уставился на Винни из-под тяжелых век. Несколько секунд они пристально смотрели друг на друга, каждый по-своему оценивая ситуацию. А потом Тейт рванул к выходу.

– Стоять! – спохватился Винни и бросился за ним.

Распахнув дверь магазина, он устремился вниз по лестнице, перелетая через две ступеньки за раз. Он был уверен, что догонит Тейта в два счета, но не тут-то было – только его рука потянулась к куртке парня, как тот перемахнул через перила, спрыгивая на дорогу с большой высоты. Сердце Винни замерло в испуге, но Тейт, похоже, знал, что делает. Удачно приземлившись, он в тот же миг вскочил на ноги и молнией метнулся в сторону мусорных баков. Не рискуя повторять тот же трюк, Винни спустился обычным способом и помчался следом на всех парах. Что-что, а бегал он быстро: многолетний опыт и длинные ноги делали свое дело.

– Стой! – кричал он в удаляющуюся спину Тейта. – Да подожди ты!

Однако Тейт и не думал останавливаться – он бежал вперед, будто за ним гналась сама смерть. Винни старался не отстать – дома и липы проносились мимо, но он видел только кроссовки Тейта, безжалостно втаптывающие в асфальт опавшие листья. Воришка был в отличной физической форме, а вот тело Винни вскоре стало просить о пощаде. Он весь вспотел, в ушах отчаянно гудело. Еще немного, и он бы сдался, но Тейт, на его счастье, свернул в проулок за бывшей парикмахерской. Сбавляя скорость, Винни облегченно выдохнул.

Этот путь вел в тупик. Бывшую парикмахерскую соединяла с соседним зданием высокая стена, буйно заросшая лозой, – раньше в этом месте был двор, где посетители в ожидании очереди на стрижку могли выпить кофе и почитать журнал. Теперь о нем напоминали лишь горшок с засохшей геранью и два плетеных столика, засыпанные дорожной пылью. Трусцой вбежав во дворик, Винни остановился в паре метров от уже поджидавшего его Тейта. Упираясь ладонями в колени, Тейт мрачно смотрел на него. Вид у Винни был, мягко говоря, неопасный – держась за бок, он вытирал со лба пот и пятерней зачесывал назад взмокшие волосы. При желании Тейт мог бы запросто прорваться, но, видимо, он тоже устал. То ли от бега, то ли от бренности всего сущего – по его лицу сложно было сказать наверняка. Так они и стояли, жадно ловя ртом воздух и глядя друг на друга с вялым раздражением. Наконец Тейт выпрямился, расстегнул куртку и, вытащив из-за пазухи упаковку «Дельтаз», запустил ею в Винни.

– На, подавись… – В том, как мало эмоций он вложил в эту фразу, было даже что-то комичное, учитывая обстоятельства.

Неуклюже поймав пачку, Винни вопросительно уставился на нее:

– Зачем она мне?

Повисла неловкая пауза. Тейт тяжело сглотнул:

– Ты же из-за чипсов за мной гонишься?

– За кого ты меня принимаешь?

– Тогда какого черта тебе надо?!

Винни подошел и ткнул Тейта пальцем в грудь:

– Ты! Ты ведь уже не в первый раз заходишь в мой магазин!

– И что с того?