Вдруг в зале повисает зловещая тишина. На пороге, корчась от гнева, стоит давешний коротышка – дружок покойника. Обводя всех мутным взором, он разражается бранью пуще прежнего:

– Тигр, ублюдок полосатый! Сучий потрох! Ты как посмел, а?! Думал, не замечу?! Ну, держись, жизнью заплатишь!

Глава 7

– Да угомонись ты! – бросаю на задиру нарочито хмельной взгляд. – Набрался до чертей и мерещится всякая дребедень. Пить ни хрена не умеешь!

– Это я-то не умею? – взвивается коротышка, потрясая увесистым кулаком. – А ну, глянь сюда!

Он разжимает ладонь, являя взору пару игральных костей.

– Знаешь, что это за хреновина? Я, когда ты отлучился, на твоё место присел да там её и приметил. Ты ж вечно эти змеиные глазёнки выкидывал. Никак сжульничать удумал?

Коротышка швыряет костяшки на стол. Те, подпрыгнув, замирают единицами кверху.

– Ещё разок сделать? – ухмыляется он, снова подбрасывая игральные кости.

Исход тот же – змеиные глаза смотрят в потолок.

– Что скажешь, а, Тигр? Ишь, как тебе везёт! – бесится низкорослый, шаря по поясу в поисках оружия, но тщетно.

Тогда, сжав кулаки, он надвигается на меня с открытой угрозой. Белобрысый верзила пытается встрять, развести нас по углам, но я легко отодвигаю его с пути. Блондин плюхается обратно на диван, а я поднимаюсь навстречу недругу.

Чжан, а именно так зовут недоумка, как мне удалось узнать за этот вечер, пыхтит раздувшимся кузнечным мехом, буравя меня злобным прищуром. Я невозмутимо беру со стола чашу, плескаю туда вина и вручаю коротышке. Приобняв его за плечи, проникновенно шепчу:

– Да погоди ты! За тем столом народищу немеряно резалось. С чего ты взял, что я сплутовал? Что это вообще мои кости?! Если сомневаешься, тащи другие – сам всё увидишь. Выпадет моё – с тебя должок. Ну а если наоборот – получишь втрое. По рукам?

– Ну-ну, поглядим! – фыркает собеседник, стряхивая мою руку.

Махом осушив врученную чашу, он вразвалку бредёт к игорному столу. Там спорят долго и яро, но вскоре коротышка возвращается с парой костей. Внимательно их изучив, протягивает мне.

– Змеиные гляделки заказывал? – уточняю с ухмылкой.

– Да хоть жабьи бородавки! – рявкает Чжан. – Не выпадут, насыплешь мне в карманы звонкого серебра по самые края.

Я сжимаю кости в кулаке, чуть встряхиваю, одновременно вливая малую толику Ки. Все здесь практики, но спьяну туго соображают. Особенно этот недомерок. Я и сам прикладывался к чаше, но больше поил собственные побеги, так что хмель меня едва тронул. К тому же, кубики-то деревянные – мне сам Аранг заповедовал справиться.

– Ну что, готов опустошить карманы? – ухмыляюсь, встряхивая ладонь над столом.

Кости, подпрыгнув, замирают у самого края. Пара единиц отражают тусклый свет масляных светильников.

– Никак снова налитые свинцом подсунул, демона тебе в глотку?! – взвивается Чжан, сгребая кубики. – А ну, повтори! Не верю я тебе, шулер чёртов!

– Сам в долги влез – сам и плати. Никто тебя за язык не тянул, – осаживаю его, плюхаясь на диван и притягивая девицу поближе. – На этом разговор окончен.

– Уймись уже, Чжан! – гогочет блондин, хлопая в ладоши. – Азартные игры не твоя стихия, смирись. Эй, девоньки! Играйте музыку погромче, гуляем дальше!

Шум и гам возвращаются в покои. Коротышка, насупясь, отсаживается подальше, но вскоре и сам сваливает с одной из красоток. Я продолжаю влезать в чужую шкуру, болтать о том, о сём, исподволь выуживая крохи сведений о своих собутыльниках. Такая вот досадная случайность может вмиг спутать все карты.

От Джихвэя я разузнал о Тигре немало, но больше по верхам. В тонкостях придётся самому разбираться, полагаясь на его дружков.

Коротышка Чжан и белобрысый И́вар, как выяснилось, наёмники из тех, что стерегут караваны. Так с ними Люй Ше когда-то и познакомился. Однако к Братству Охотников, похоже, они отношения не имеют. Или мастерски это скрывают. Впрочем, в пьяных россказнях то и дело мелькают обмолвки о каких-то заданиях. Вроде бы, не в духе Братства. Больше про разбойные набеги, охрану обозов да тому подобное. Я помалкиваю, впитывая любые крохи.

В какой-то миг ценитель азартных игр, позабыв недавнюю обиду, окликает меня:

– Эй, Тигр! Что-то ты скис нынче. Замолк, будто воды в рот набрал. Поведал бы историю какую, что ли. Скрасил скуку.

– А хотите, расскажу, как я своё прозвище заслужил? – ухмыляюсь, потянувшись за новой порцией хмельного.

– Мы все это уже по двадцать раз слышали, сколько можно?! – кривится Ивар. – Заладил: «Тигр» да «Тигр»! Небось, на самом деле в детстве кота уличного приручил, вот и кличут. Рассказал бы чего нового!

Впрочем, иным гостям, особенно дамам, явно любопытно.

– Все да не все, – хлопаю его по плечу. – Пусть дамы послушают.

Отмахнувшись от скептика, затягиваю историю о том, как я расправился со свирепым зверем-людоедом. Приукрашиваю слегка, но меру знаю.

Чжан не выдерживает первым. Подхватив пару девиц, он сваливает восвояси.

– Можно нам тоже послушать?.. – пищат они.

– Да я вам сейчас такую историю расскажу! И покажу! – хохочет парень. – Про змею!

Красотки повизгивают в притворном испуге.

Я же чешу языком до глубокой ночи, не щадя глотки. К дамам, впрочем, не пристаю. Сердце отдано другой, так что, сделав вид, что набрался, храплю в углу, дабы не вызвать лишних подозрений.

Под утро меня расталкивает Ивар:

– Вставай, братец. Время вышло. Выдвигаться пора, коли не хочешь приплачивать. Ты ж вроде по делам собирался. Или остаёмся? Тогда раскошеливайся. У меня уже карманы пусты.

– Обойдутся без лишних монет. У самого едва звякает, – зеваю я, нехотя продирая глаза. – Ещё бы до оплаты дотянуть. Вот где удача пригодится.

Поднебесье мы покидаем малым числом. Наша компания поредела ещё ночью. Поутру все помалкивают, и мне это на руку. Лучше рта зря не раскрывать, а то непросто будет удержать шкуру Тигра.

Да и подготовиться не мешает перед встречей с Братством. Как себя с ними вести – большой вопрос. С дружками-то можно и погулять лихо, а вот у Охотников, небось, иные порядки. Люй Ше пусть уже и в деле, а всё одно новичок зелёный. Как бы в лужу не сесть.

С другой стороны, первый экзамен сдан. Товарищи покойника меня не распознали, что уже хорошо.

* * *

Поутру сама матушка, хозяйка заведения, выходит проводить гостей. Приметив буйную ватагу Тигра, известного непутёвым нравом, она мрачнеет. Уж не их ли лап дело? Ранее ей доложили о престранном постояльце, что заявился под вечер, весь разряженный, будто скупщик редкостей на ярмарке. Немало серебра спустил лишь на то, чтобы девы плясали. В такую невинность верится ей с трудом. А после гость и вовсе сгинул невесть куда.

Бывало уже такое, хоть и нечасто. После, глядишь, в укромном уголке и отыщут бездыханное тело. Стража обшарила и этаж, и соседние залы, но тщетно. Конечно, серебру, что проезжий оставил, матушка рада, но от таких загадочных происшествий добра не жди. Впрочем, надежда теплится, что в этот раз пронесёт.

* * *

Расставшись с Иваром и Чжаном на шумной улице, уславливаюсь повторить ночное веселье, как только карманы вновь потяжелеют от звонких монет. А сам спешу укрыться в своей каморке. Заперев дверь, бережно извлекаю из перстня-хранилища пожитки Тигра.

В разгар гульбы припрятал всё, кроме денег. Мало ли как обернётся – не ровен час, сопрут или подменят. Теперь же внимательно изучаю каждую безделушку, силясь отыскать подсказку, как убитый связывался с Братством.

Помимо мелочи, в карманах покойника нашлись клочки свитков, но ни один не даёт ключа к разгадке. Больше смахивают на любовные записки от девиц. Оно и неудивительно, с его-то бурным нравом. Но вот ключ – совсем другое дело. Верно, от съёмной каморки, где Тигр отсыпался меж кутежами. Надо бы поскорее туда наведаться. На бородке ключа выгравированы звёздочки и номер. В памяти всплывают захудалые заведения столицы, где мог обретаться этот гуляка.

Припоминаю, как в окрестностях борделя «Поднебесье» мне попадалась ветхая ночлежка с кричащей вывеской «Звёздный путь», приткнувшаяся в тёмном проулке. Стоит её проверить.

Пусть кошак и слыл буйным забиякой, а кой-какие дела проворачивал не без ума. Выбрал не людный кабак, а обитель, где путники останавливаются лишь передохнуть да переночевать.

У входа скалятся громилы с рожами, по которым плачет плаха, но я прохожу без помех, не удостоившись и взгляда. Знать, примелькался я здесь.

Отведённая мне каморка, одиннадцатая по счёту, ютится на втором этаже. Со скрипом проворачиваю ключ в замочной скважине. Створка поддаётся неохотно. Теперь это крохотное, скудно обставленное помещение – моя новая обитель. Временная ли, постоянная – кто знает? Не исключено, что и ночлежка эта связана с Охотниками.

Коли так, жди беды. Ну как здесь отыщется кто из закадычных дружков Тигра, что меня живо раскусит? Лучше лишний раз никому на глаза не попадаться.

Несколько дней тянутся мучительно, в тягостном ожидании. Выбираюсь на улицу редко, лишь чтобы подкрепиться да размять ноги. Остальное время посвящаю тренировкам и медитациям, готовясь к любому повороту. Впрочем, толку от этого чуть – в чужой личине, без доскональных сведений о повадках Тигра, поди угадай, как он себя поведёт. Кое-какая информация от Джихвэя имеется, но она не полноценная, весьма разрозненная.

Вдобавок мучает совесть, грызёт уже заранее. Вроде бы рук ещё не замарал, а всё одно понимаю – не миновать мне жестоких, низменных дел, противных моей сути. Чего не сделаешь для своей страны и нашего повелители?

Лишь твёрдая вера в правоту нашего дела и преданность Императору удерживают меня от того, чтобы дать слабину. И всё же мысли о возможной невинной крови на руках то и дело точат изнутри, порождая сомнения. Как бы ни хотелось отмахнуться от них, приходится раз за разом прокручивать эти вопросы в голове.

Ведь если в ответственный момент дрогнет рука или голос, это может стоить мне не только провала миссии, но и самой жизни. Тигр известен своей безжалостностью и решительностью. Если я не сумею в точности отыграть эту роль, то мигом выдам себя с потрохами.

Дни текут нестерпимо медленно, порой растягиваясь до бесконечности. И от Джихвэя – ни слуху, ни духу. Остаётся лишь уповать на то, что ему ведомо, где я сейчас обитаю.

Однажды под вечер в дверь настойчиво стучат. Подымаюсь, но с той стороны доносится глухой голос:

– Мост каменный с невиданными птицами. Под ним в глазах, что мудрости полны, найдёшь ответ.

Приоткрываю створку, но лишь на волос. Снаружи – ни души. Странные фразы, видать, шифр. Надо бы сообразить, что к чему. Вроде бы несложно, раз упоминается мост, но это же слово может значить и нечто иное. Однако я решаю пойти от банального и проверить свои догадки.

Отправляюсь на восток столицы исследовать местность. В этой части города протекает река, и мостов здесь немало. Смутно припоминаю, как засёк однажды на одном из них затейливые изваяния, но рассмотреть тогда не удалось. Теперь, стало быть, придётся прогуляться. Несколько часов спустя, наконец, отыскиваю на перилах статуи мифических фениксов.

Других мостов я не припомню, так что спускаюсь к воде, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Здесь пути нет – сплошь неприступные опоры. На одной из них красуется барельеф дивного феникса. Чтобы подобраться ближе, задействую технику Водной Поступи, шагая прямо по тёмной поверхности реки.

Минута, и я укрыт в тени, сверху меня ни за что не приметить. Глаза каменной птицы вспыхивают зеленоватым огнём, обдавая меня изучающими лучами. Верно, проверяют личность. Ну и ухищрения, однако, у Охотников! Могут Теням фору дать.

Когда я пытаюсь сосредоточиться, в голове вспыхивает властный голос:

«Сегодня на закате. Таверна „Красный фонарь“. Спроси Хромого Ли».