Это худощавый и очень бледный парень с так тщательно уложенными волосами, что, кажется, ни одна прядка не находится не на своем месте. Длинная рваная челка аккуратно обрамляет лицо с четкими скулами и очень выразительными глазами с прищуром. Он одет во все черное, даже на его руках Ло Кай замечает черные кожаные перчатки без пальцев.

Цай Ян, нахмурившись, опускает взгляд на Сун Бэя, который продолжает обнимать его за талию.

– А с Хао Ки вы как встретились?

– Простите, – в который раз произносит Сун Бэй. – Я поехал к Фа Цаймину в офис, и у меня сел телефон.

Цай Ян вздыхает.

– Значит, я был прав. Зачем, А-Бэй?

– Я хотел поговорить с ним насчет тети! – оправдывается мальчик. По его лицу расползаются красные пятна. – Прости, я не хотел тебя пугать… – добавляет он еле слышно.

– Какого черта Фа Цаймин мне не позвонил? – восклицает Цай Ян.

– Может, потому, что он в Монголии? – усмехнувшись, спрашивает Хао Ки, скрестив руки на груди и опираясь спиной о дверной косяк. – Два дня назад уехал. Он там в крошечной деревушке, которую даже на карте самой Монголии не видать. Представь себе, там не ловит телефон.

– А ты какого черта не позвонил?!

– А я звонил, – не меняясь в лице, спокойно отвечает Хао Ки. – Ты был недоступен.

– Нет у меня от тебя пропущенных, – говорит Цай Ян наконец, подбирая с пола телефон.

– Он правда звонил, – мягко произносит Сун Бэй.

Цай Ян вертит выключившийся от удара об пол телефон в руке, нажимает на боковую кнопку и, пока он снова загружается, несколько раз слегка ударяет им себя по лбу, закрыв глаза.

– Я был на работе, там не ловит. Надо было хоть повторно набрать.

– Я был за рулем. На минуточку. Я, конечно, мог бы попробовать, но все-таки я был не один, а с твоим ребенком.

Цай Ян едва на месте не подпрыгивает, снова глядя на Сун Бэя.

– Ты что, сел с ним на мотоцикл?!

Хао Ки громко смеется и отвечает за мальчика:

– Я мог бы дать тебе поволноваться подольше, если бы мы поехали на метро или взяли такси.

Молчавший и до сих пор лишь переводивший взгляд то на одного, то на другого Сун Чан осторожно берет Цай Яна за плечо.

– Цай Ян, все обошлось. Хао Ки, спасибо тебе за помощь, – говорит он.

– Пустяки.

– Стоп-стоп, – произносит Цай Ян, с остервенением потерев лоб и резким движением убрав с него налипшие из-за испарины волосы. – А-Бэй, ты ушел еще днем. Где ты был все это время? Неужели нельзя было зарядить телефон на работе у Фа Цаймина?

– Прости, – уже в который раз говорит Сун Бэй. – Все были на собрании.

Снова вмешивается Хао Ки:

– Я встретил его в вестибюле, когда сам уже собирался ехать домой. И хватит допрашивать ребенка. И врать ему – тоже хватит, – веско добавляет он.

Цай Ян меняется в лице. Ло Кай впервые видит у этого человека такое ледяное выражение.

– Я ему не вру.

– Это ваше дело, – обезоруживающе улыбается Хао Ки, подняв ладони в воздух. – Наверное, именно поэтому он был весь зареванный из-за новости, которая стала известна еще два месяца назад.

– Ты…

Сун Чан сжимает трясущиеся пальцы на плече Цай Яна.

– Пожалуйста, давайте не будем об этом. Хао Ки, мы очень тебе благодарны. Спасибо за твою помощь и твое время.

– Да не за что. Ладно, я поехал, – говорит Хао Ки. Он смотрит на Сун Бэя и подмигивает ему, когда мальчик переводит на него виноватый взгляд. – Увидимся, Сун Бэй. Фа Цаймин приедет через неделю, заходи к нам.

– Бежит и падает, – по-прежнему зло, но уже обессиленно тихо произносит Цай Ян.

Хао Ки смеется, отталкивается от косяка, к которому все это время прилипал лопатками, и выходит, еще раз махнув на прощание рукой. От внимания Ло Кая не ускользает его взгляд, который он мимолетно, но очень выразительно бросает на него, еле заметно кивнув.

Очень странный человек. Но вроде неплохой.

– Дурдом, – выдыхает Цай Ян, уперев в виски пальцы.

Сун Бэй снова робко обнимает его за талию.

– Я не хотел. Извини, пожалуйста, – тихо-тихо просит он.

Цай Ян качает головой и кладет руку ему на плечо.

– Я сам виноват. И ты извини, что сразу ничего не рассказал.

Мальчик кивает и впервые за все это время улыбается. Ло Кай начинает чувствовать себя неуютно из-за того, что стал свидетелем такой сцены, которая касается лишь этой семьи. Он прочищает горло, чтобы сказать, что собирается уходить. В этот момент Сун Бэй переводит на него взгляд. Его улыбка становится еще шире.

– Господин Ло, добрый вечер.

– Здравствуй, Сун Бэй.

– Вы зашли в гости?

Цай Ян слабо улыбается, встречая вопросительный взгляд Ло Кая.

– Да, – отвечает он за него. – Он помогал тебя искать, но теперь, раз ты здесь, он просто зашел в гости.

– Цай Ян, нет, я пойду, – качает головой Ло Кай. – Уже очень поздно.

Цай Ян отпускает Сун Бэя и подходит к нему, крепко хватая за оба запястья.

– Ну уж нет. В этом доме все в это время только ужинать садятся. И ты ужинаешь с нами. Я не могу отпустить тебя просто так, когда ты так мне помог.

Помог? Но что Ло Кай такого сделал? Мальчик ведь нашелся сам. Он уже хочет отказаться, но взгляд Цай Яна и его улыбка, которая уже почти похожа на прежнюю, не позволяют это сделать, поэтому остается только кивнуть.

– Я что-нибудь приготовлю, – улыбаясь еще шире, сообщает Цай Ян, отпуская его руки. Проходя мимо Сун Бэя, он бросает: – А ты – просто катастрофа! Только попробуй еще раз выйти из дома, не зарядив телефон! Остальное обсудим завтра.

Сун Чан тихо смеется и гладит племянника ладонью по голове.

– Господин Ло, проходите. Простите нас за эту суматоху, – говорит он, провожая взглядом Цай Яна, который исчезает за дверью, ведущей на кухню. – Мы очень переволновались.

– Все в порядке.

– Извини, дядя, – просит Сун Бэй, и Сун Чан только слегка сжимает подрагивающими пальцами волосы на его макушке.

Ло Кай снимает ботинки и идет в сторону кухни, но потом останавливается и ныряет рукой в карман брюк.

– Сун Бэй, возьми, – говорит он, протягивая мальчику свое портативное зарядное устройство.

– Что? – моргает тот, глядя на его раскрытую ладонь.

– На всякий случай.

Тот быстро мотает головой.

– Я не могу, это очень дорого, что вы, господин Ло?

– Пожалуйста, возьми. Цай Ян так будет меньше волноваться, да и тебе будет спокойнее, – убеждает его Ло Кай.

Сун Бэй переводит озадаченный взгляд на Сун Чана и, когда тот с улыбкой кивает, протягивает руку и берет подарок.

– Спасибо, господин Ло.

– Спасибо вам, господин Ло, – повторяет за ним Сун Чан, слегка кланяясь. – Вы очень добры к нам.

– Не стоит, – говорит Ло Кай.

Цай Яну так действительно будет спокойнее. Хоть Ло Кай и совершенно не понимает, кто кому и кем приходится в этой семье и что такое в ней происходит, Цай Ян очень любит этих людей.

В этом у Ло Кая точно нет никаких сомнений. Остальное, похоже, очень долгая и непростая история.

Глава 4. До полуночи

Please don’t see just a boy caught up in dreams and fantasies
Please see me reaching out for someone I can’t see
Take my hand let’s see where we wake up tomorrow
Best laid plans sometimes are just a one night stand.

♬ Adam Levine – Lost Stars

Цай Ян честно не знает, за что ему хвататься. Он улыбается, даже просто заглядывая в холодильник, пусть видеть его могут только те немногочисленные продукты, которые лежат на полках, но он упорно продолжает это делать, хотя в груди так и не улеглось, не успокоилось. Сердце колотится, сколько он ни пытается дышать ровнее и глубже. Он крепче сжимает ручку дверцы, вспоминая, зачем вообще сюда полез. Ах да, ужин.

Что приготовить? Острое нельзя Сун Чану, да и А-Бэю по-хорошему тоже. А что ест Ло Кай? Цай Ян знает лишь, что он не ест – сладкое. Да сладкого и нет ничего. Если оно и появляется в этом доме, к вечеру от десертов или фруктов остаются одни воспоминания. Целый дом любителей сахара, шоколада, пирожных и моти^[4]. Цай Ян так долго стоит, открыв холодильник, что тот начинает пищать, намекая, что пора бы его все же закрыть. Цай Ян еще крепче стискивает ручку. Да почему в мыслях такая каша?

Он слышит осторожные шаги и поворачивает голову, чтобы увидеть, как заходит Ло Кай. Он выглядит так… странно здесь. В этой маленькой коробочке, которую они все дружно привыкли называть громким словом «кухня», даже вдвоем негде особо развернуться, поэтому они на самом деле редко собираются за одним столом, чтобы поужинать. Хотя бы потому, что Цай Ян обычно приходит часа на три позже и падает спать. Еще везет, если хватает сил съесть хотя бы купленную в супермаркете и там же разогретую еду из контейнеров. Как же она ему надоела. Ее спасает только соус, которого Цай Ян туда выливает столько, чтобы утопить все содержимое.

Сун Чан очень старается готовить, но у него иногда так раскалывается голова, что он даже не встает к вечеру. А-Бэй, когда успевает, тоже готовит. Ему бы школой заниматься, гулять, а не торчать после уроков и курсов на кухне, чтобы накормить семью. И не вставать раньше всех, потому что «господин Цай, ты опять без завтрака, так нельзя».

– Цай Ян, – зовет его Ло Кай, отвлекая от потока мыслей.

– А? – продолжая зачем-то улыбаться, отзывается Цай Ян.

Ло Кай жестом указывает на холодильник, который так и не перестал пищать, как сирена. «Да-да, знаю, – думает Цай Ян, – я тут размышляю, что приготовить!»

Что можно приготовить, если за продуктами сегодня никто не ходил? Удивлять Ло Кая пустым рисом? Очень смешно.

Цай Ян решает взять из холодильника хоть что-то, чтобы все не выглядело так тупо, как, кажется, уже выглядит, но в этот воскресный день, который все никак не заканчивается, все против него. Когда он берет с полки два яйца, одно выскальзывает из пальцев и шмякается на пол.

– Бл… – Цай Ян вовремя проглатывает ругательство, потому что у него вообще-то в доме гость, который, черт побери, стоит у него за спиной и выглядит как кинозвезда, которую по ошибке привезли на фотосессию в глухую деревню. А у него все из рук валится! – Я сказал ребенку, что он катастрофа, но на самом деле здесь одна катастрофа, и это я.

– Цай Ян, – повторяет Ло Кай, подходя ближе и закрывая дверцу холодильника, отлепив его пальцы от ручки. Цай Ян так и продолжает смотреть на разбитое яйцо, держа в руке второе. Ло Кай забирает его и кладет на стойку. – Давай я приготовлю ужин?

Цай Ян моргает. Кажется, на фоне сегодняшнего волнения – честно признаться, он чуть рассудка не лишился, пока искал А-Бэя, не зная даже, куда бежать и что делать, – у него начались слуховые галлюцинации.

– Что?

Ло Кай, который в принципе не отличается особыми эмоциями – его лицо всегда спокойно, как будто он созерцает перед собой умиротворяющий горный пейзаж 24 на 7, – смотрит на него и повторяет:

– Давай я приготовлю ужин.

Цай Ян смеется. Что ему еще делать, когда человек, который пришел к нему в гости, к тому же помог этим вечером не сойти с ума прямо там, посреди улицы, хочет приготовить ужин? Должно быть наоборот.

Он качает головой и старательно сбрасывает с себя оцепенение.

– Так не пойдет. Ло Кай, садись, ты здесь гость.

– Ты устал.

– Вовсе нет! – напустив на себя серьезный вид, возражает Цай Ян и для убедительности идет к другому концу стойки, чтобы вытащить целую охапку бумажных салфеток из коробки – нужно убрать с пола устроенное безобразие. – У меня все прекрасно.

Ло Кай смотрит, как он поднимает скорлупу. И пробует снова:

– Мне не сложно. Я люблю готовить.

Цай Ян выдыхает и поднимает на него взгляд, сидя на корточках со скорлупой в одной руке и салфетками в другой. Ло Кай смотрит на него в ответ.

Вот ведь какой упорный. А с виду и не скажешь.