– Тогда можете быть свободны, – отпустил ее сержант и, повернувшись к новобранцам, сказал: – А я продолжу втолковывать этим олухам, что от них потребуется в ближайшее время.

Капрал Нгама удалилась, сопровождаемая взглядами всех мужчин. Походка у нее была плавная и совершенно не походила на военную.

– Итак, – строго глянул на них сержант, и все четверо вытянулись в струнку. – С политической обстановкой вас ознакомили. Теперь я познакомлю вас с уставом и распорядком дня в нашем подразделении.

Последующую часть речи сержанта Наум слушал в половину уха, его мысли были заняты капралом Нгамой.

– Стойте тут, а я схожу за Михаилом, – услышал он заключительные слова сержанта и словно бы очнулся от сладкого сна.

Русские… С тех пор как Наум услышал о них, ему было очень интересно, что они собой представляют. С французами он уже имел дело, почти половина преподавателей в университете были французами. Но они не понравились Науму. Слишком уж напыщенными они были и разговаривали со студентами не то чтобы грубо, но как бы нехотя. А некоторые даже с долей пренебрежения, как с людьми второго сорта, а не с равными. Из истории Наум знал, что когда-то его страна была французской колонией, но потом стала независимой республикой. Хотя – какая уж тут республика, когда парламенту страны до недавнего еще времени французы диктовали свои условия и учили, каким должно быть настоящее «демократическое» правление?

По рассказам доктора Ани, которая училась четыре года в России, Наум знал, что русские совсем не такие, как французы. Они честнее и бесхитростнее французов, говорила она, и Наум ей отчего-то верил. Поэтому и любопытство его было по отношению к русским настолько сильным, что он и думать забыл о девушке-капрале.

Михаил вышел с сержантом, оглядел потные лица новобранцев, улыбнулся и сказал:

– Ну что, бойцы? Для начала покажете мне, на что вы способны. Но чтобы вы почувствовали себя причастными к армии страны, выбирайте себе позывные. Так в армии полагается. Кто первый?

Все четверо молча переглянулись и нерешительно посмотрели на Михаила. Потом Рош спросил:

– А у вас какой позывной?

Михаил усмехнулся и, улыбнувшись, сказал по-русски:

– Купец.

– Что такое купец? – выговорил непонятное для него слово Наум.

– По-французски – маршу, – пояснил Михаил. – Так что же? Какой позывной ты хочешь взять себе, Наум?

Наум удивился, что Михаил запомнил его имя. Он немного подумал и ответил:

– Доктор. Я возьму себе позывной Доктор.

– Хороший позывной, – одобрил Михаил.

После того как Наум назвал свой позывной, остальные осмелели и тоже стали называть свои новые имена. Рош выбрал себе позывной Гринно, что означало Весельчак. Гуго захотел быть Бонго, по названию одного из видов антилоп, но ему посоветовали сменить позывной, и он взял себе Биффал, что значило Буйвол. Это так развеселило Роша, что он стал громко смеяться, но строгий голос Михаила удержал его от дальнейших насмешек над маленьким Гуго. Мелитон решил взять себе позывной по названию своего родного города – Боали.

Потом они пошли на плац, который к тому времени практически опустел, и Михаил заставил их отжиматься, бегать, прыгать, подтягиваться, преодолевать различные препятствия… В общем, проверял их общую физическую подготовку. Когда они закончили, пот уже не просто капал с их темных лбов, а ручьями бежал по всему телу. Форма, недавно еще новенькая и хрустящая, превратилась в мокрую и пыльную тряпку.

Как ни странно, но лучше всех выполнял все задания командира Михаила Гуго. Он был цепкий и сильный, прыгучий и верткий, несмотря на свой небольшой рост. Флегматичный Мелитон показал себя хуже всех, но Михаил не стал ругать его, а просто предупредил, что сержант Дамала будет заниматься с ним дополнительно и сделает из него настоящего бойца.

– Или не сделает, – добавил Михаил по-русски.

Наум снова понял его и улыбнулся. Ему нравился этот спокойный и уверенный в себе русский инструктор, и для себя он решил, что тоже будет заниматься дополнительно вместе с Мелитоном, чтобы поддержать товарища и для своего развития, конечно же, тоже.

* * *

Неделя прошла в бесконечной муштре и занятиях. Утром новобранцев вместе с другими солдатами гонял по плацу сержант. После обеда с ними занимался Михаил и другие инструкторы, объясняя, как правильно обращаться с оружием, вести ближний и дальний стрелковый бой, как пользоваться гранатами, ножами и другим оружием. У Наума неплохо получалось стрелять. Сказывалась служба у отца в жандармерии. А вот приемы ближнего боя у него получались неважно. Но он старался изо всех сил и, даже когда уставал, не показывал своей усталости никому.

А еще Наум решил выучить русский язык. После первого же занятия с Михаилом он подошел к нему и сказал о своем желании. Тот серьезно посмотрел на него, а потом кивнул и, не говоря ни слова, ушел в здание штаба, оставив Наума гадать, что же означало это его молчание. Но через минуту Михаил вышел.

– Вот, возьми, – протянул он Науму маленький франко-русский словарик. – Это мой личный словарь. Потом отдашь. Будут трудности с произношением или непонятные слова – спрашивай, не стесняйся.

Так и получилось, что все свободное от муштры и занятий на плацу и полигоне время Наум учил русский. Учеба в университете и хорошая память помогали ему осваивать язык довольно быстро, а помощь Михаила, который никогда не отказывал ему в объяснениях, делала этот процесс и вовсе не сложным.

С капралом Нгама Наум встречался на базе каждый день по нескольку раз и всегда старался поймать взгляд ее глаз, что в общем-то делал без труда. Девушка тоже обращала на него внимание и даже пару раз улыбнулась ему издалека. Наум уже знал, что ее зовут Элизабет Луна, а ее позывной был Пантера.

«Конечно, – думал Наум, – какой же еще может быть позывной у этой красивой и гибкой девушки? Она и похожа на эту дикую кошку. Ее походка, взгляд…»

Нередко, задумавшись о девушке, Наум попадал впросак: он то падал с бревна, то спотыкался во время пробежки, то забывал вовремя перепрыгнуть через канаву. И тогда товарищи смеялись над ним, но беззлобно, поэтому и не обидно для Наума. Сам виноват, что задумался не вовремя. Выкинуть же из головы мысли о девушке он никак не мог, такие мысли упрямо лезли в голову. Подойти же к ней он не решался, она ведь все-таки была капралом, а не простым бойцом.

Но однажды, когда неделя уже заканчивалась, капрал Нгама сама подошла к нему и спросила:

– Доктор, вправду говорят, что вы оканчивали университет и работали в больнице?

– Э-э-э, да, – несколько растерялся от неожиданности Наум. Растерялся он не столько от самого вопроса, сколько от того, что девушка сама подошла к нему и заговорила с ним. – Но я не совсем доктор. Я был помощником доктора в медицинском центре в Бангао.

– Не важно. Вы ведь разбираетесь в медицине?

– В целом да.

– Вы не могли бы прочитать лекцию нашим бойцам о пользе гигиены? Они пренебрегают ею, а это нехорошо. Это даже опасно. Я права?

– Да-да, правы, – заикаясь, согласился Наум.

– Вот и договорились. Сегодня вечером вы им об этом и расскажете. Только нужно очень убедительно рассказать, чтобы они прониклись и стали чаще, чем один раз в три дня, ходить в душ. Вы сможете так сделать?

– Что именно? Ходить в душ чаще, чем раз в три дня? – не понял Наум, зачарованно глядя в глаза девушке.

– Доходчиво рассказать, – улыбнулась она и добавила: – Вы сейчас похожи на обезьяну, которая завороженно смотрит на удава. Вы что, так боитесь меня?

– Э-э-э… Нет-нет, не боюсь. Просто вы мне нравитесь, – неожиданно для себя вдруг признался Наум и смутился.

Девушка хотела улыбнуться, но сдержала улыбку и ответила:

– В семь часов вечера мы всех соберем на плацу, и вы расскажете о пользе гигиены. Хорошо?

Она развернулась и ушла, оставив Наума потеть под палящим солнцем. Но солнце ли было причиной обильного пота, стекавшего со лба Наума? Он в этом сильно сомневался.

Глава 5

Сразу же после обеда, когда всем бойцам был дан кратковременный отдых, Наум начал обдумывать свою речь, но его мысли все время путались, прерывались, и перед мысленным взором всплывали глаза и улыбка девушки. Наум уже начал смутно догадываться, что влюбился в капрала Нгаму, но думать об этом боялся. Какая тут может быть любовь, когда он – простой боец, а она – младший офицер?

– Ты что это сидишь с такой идиотской улыбкой? – спросил его подошедший Рош.

– Да так, задумался, – ответил Наум.

– Знаю я, о ком ты мечтаешь, – похлопал его по плечу товарищ. – Только вот не по тебе эта козочка. Она, конечно, лакомый кусочек, но никого к себе и близко не подпускает. Я как-то наблюдал, как к ней даже один русский подкатывал. Но она его отшила так, что…

Он не успел договорить, как прибежал сержант Дамала и приказал срочно построиться на плацу.

– И часу не дадут отдохнуть, – проворчал проходивший мимо Наума и Роша Гуго. – Обед еще не успел перевариться, а уже гонят на занятие.

– Может, у начальства какое-то срочное сообщение, – предположил Мелитон и оказался прав.

Едва все подразделения выстроились, как вышел полковник Сорокин – главный у русских инструкторов на базе Беренго. Сказав что-то по-русски своим подчиненным, он повернулся к бойцам и обратился к ним уже на французском:

– Пришло срочное сообщение из генерального штаба войск. Все бойцы нашей базы будут участвовать в крупномасштабной операции по зачистке территории страны от бандформирований. Сегодня утром в столицу прибыли подразделения союзных войск из Руанды, которые будут помогать нам в этой операции. Вы знаете, что на днях пройдут парламентские выборы. И эти выборы сейчас пытаются сорвать, как в свое время пытались сорвать выборы президента. Наша с вами задача – не позволить оппозиции раздуть в стране гражданскую войну, вытеснить из страны пришедших к нам из соседнего Судана боевиков и по возможности накормить голодных.

Полковник помолчал, а потом продолжил:

– Наши гражданские и военные инструкторы, которые находятся в вашей стране, будут помогать вам и корректировать действия военизированных частей. Поэтому вам следует как можно строже выполнять все приказы ваших командиров и помнить, что от вашей отваги и воинской доблести будет зависеть судьба не только мирных жителей, но и всей страны. Сейчас командиры получат все необходимые инструкции, и каждое подразделение отправится на свой участок боев. Все вопросы – к командирам. Выезжаем через полчаса.

Он снова обвел долгим взглядом выстроившихся на плацу армейцев и, развернувшись, ушел в сторону штаба. За ним направились все сержанты, дав команду подразделениям разойтись и подготовиться к отъезду.

– А мы что, тоже едем? – задался вопросом Мелитон. – Но мы ведь даже толком не подготовлены.

– Не бойся, Боали, – назвал товарища позывным Рош. – Тебе не надо будет долго страдать и мучиться с ответом, почему нас тоже отправляют.

– Почему? – не понял Мелитон.

– Потому что тебя убьют в первом же бою, – рассмеялся Рош. – Ты такой медлительный, что пуле не нужно будет долго гоняться за тобой, чтобы пробить тебе голову.

– Не стоит так шутить, Гринно, – вступился за друга Гуго. – Доктор, как ты думаешь, нас тоже пошлют воевать? Ведь мы только неделю назад прибыли на базу.

– Думаю, что да. Мы тоже поедем, – немного подумав, ответил Наум.

– Да, вы четверо тоже едете, – раздался за спиной Наума голос капрала Нгамы, и он вздрогнул от неожиданности.