«Адмирал Кобб, – произнес голос. Неизвестный говорил с акцентом, и голос его звучал странно ровно, словно он был не совсем реален. – Говорит министр Куна. Я сожалею, что наш предыдущий разговор прервался. Меня предали те же существа, которые наслали делвера на вашу планету, и я больше не имею возможности совершать гиперпрыжки. У меня есть информация от вашего агента Спенсы. Она просила меня прибыть на вашу планету и предложить помощь, но меня атаковали наши общие враги, и я не могу теперь добраться до вас, как планировалось. Вместе этого я вынужден просить о помощи вас. Мы с моим народом застряли на заброшенном аванпосте на Солнцекрае, и радикалы, захватившие контроль над правительством Верховенства, охотятся на меня. Боюсь, у нас очень мало времени. Если вы сможете добраться до нас, в ответ я предложу вам любую помощь, какая только будет в моих силах. Мы находимся в…»

Голос начал называть координаты – и запись оборвалась.

– Это все? – спросил Йорген.

Кобб кивнул.

– Даже если бы у нас были полные координаты, я не знаю, как добраться до них без работающего гипердвигателя. Я хочу знать, не почувствовал ли ты чего. Что-нибудь из вибраций, о которых ты говорил.

Лицо Джешуа потемнело, когда Кобб заговорил с Йоргеном о его цитонических способностях, но вмешиваться она не стала.

– Нет, – ответил Йорген. – А должен был?

– Предыдущие сообщения от министра Куны приходили по радио, – сказал Кобб, – но это пришло по старым системам связи платформы. Возможно, они использовали какое-то устройство связи, работающее быстрее скорости света. Мы подумали, что, если они использовали цитонические технологии, возможно, в сообщении есть какой-то компонент, который может ощущать только цитоник.

Йорген покачал головой:

– Мне очень жаль, сэр. Я ничего не почувствовал.

– Как мы получили это сообщение? – спросила я. – У нас есть прибор связи БСС?

Наверное, у меня не было права задавать этот вопрос, но Тор все равно ответил:

– Насколько нам известно, нет. Но в системах платформы есть много такого, чего мы пока не понимаем. Это сообщение поступило по одному из приемных устройств в системе связи.

– Итак, мы получили сообщение, – сказал Кобб, – но мы в точности не знаем, как именно оно поступило. Инженеры пытаются выяснить, есть ли у нас возможность ответить.

Интересно. Если бы мы могли подняться сюда много лет назад и исследовать платформы, выведенные на орбиту планеты, мы, возможно, могли бы вычислить, как лучше защитить себя.

Возможно, это одна из причин, по которым Верховенство так старалось удержать нас в пещерах под поверхностью планеты.

– Что мы станем делать, если появится возможность ответить? – спросил Йорген.

– Мы не знаем, каковы подлинные намерения этого существа, – ответил Кобб. – Возможно, это ловушка. С другой стороны, это, может быть, наш единственный способ приобрести союзника, и, видят звезды, союзники пригодились бы нам прямо сейчас.

– Если это существо действительно является министром, – сказала Джешуа, – возможно, мы сумеем воспользоваться его связями, чтобы связаться с более высокопоставленными чиновниками и найти способ достичь соглашения с Верховенством.

Соглашения?

Йорген был шокирован не меньше, чем я.

– Ты собираешься попытаться договориться с Верховенством?

Джешуа кивнула:

– Мы слишком долго ведем эту войну. Если продолжать в том же духе, это приведет лишь к нашему уничтожению. Теперь, когда мы больше знаем о силах, с которыми столкнулись, Национальная ассамблея полагает, что нам пора начать оценивать и политическую сторону ситуации, а не только военную.

В принципе я была согласна с этим тезисом, но не видела ни малейших признаков того, что Верховенство хочет договариваться с нами. Особенно если делвер появился тут их стараниями.

Кобб прокашлялся. Все это наверняка было ему ненавистно, но он был профессионалом высокого класса и не мог позволить чувствам отразиться на лице.

– Мы попытаемся ответить, но получение координат не принесет нам никакой пользы, если мы не сможем туда добраться, а мы не сможем, пока у нас не будет гипердвигателя. – Кобб переключился на Йоргена. – Спенса ощутила координаты в своем разуме и потом оказалась способна переместиться по ним. Я надеялся, что эта запись окажет на тебя аналогичное воздействие, но если нет, нам придется реализовать другой план.

– Другой план, сэр? – переспросил Йорген.

Джешуа кивнула. Очевидно, они уже обсуждали этот вопрос.

– Да, – сказала она. – Разбившаяся здесь инопланетянка – единственная, кто сможет предоставить координаты, которые позволили бы нам связаться с этим существом. Нам придется ее разбудить.

6

На следующее утро меня вызвали в медицинский отсек почти сразу после пробуждения. Йорген уже был там – стоял и заглядывал в палату Аланик через стекло. Пластыри на его лице были новыми и чистыми, но все еще многочисленными.

– Врачи говорят, что ее раны почти зажили, – сказал он. – Ей давали успокоительное, но теперь ее приводят в чувство. Кобб предложил мне поговорить с ней, поскольку мы оба цитоники. Мне может пригодиться твоя помощь. Ты… лучше меня находишь общий язык с другими.

– Конечно, – сказала я. Это было настоящим признанием со стороны Йоргена, который терпеть не мог выглядеть неидеально. Но ситуация была щекотливая: Аланик пребывала без сознания уже несколько недель, а мы мало что знали о ней. – А мы сможем поговорить с ней?

Йорген показал мне значок:

– Тор сказал, что это переводчик. Спенса забрала тот, который был у Аланик к моменту катастрофы, но инженеры нашли на ее корабле еще несколько. Он должен обеспечить нам возможность понимать друг друга.

Это сильно упрощало дело.

– Как по-твоему, какой тактики разговора нам следует придерживаться?

– Понятия не имею. У тебя есть предложения?

– Я думаю, первым делом надо попытаться убедить ее, что мы друзья. Помочь ей почувствовать, что мы на одной стороне. – Мне мало что было известно о том, что произошло между Спенсой и Аланик. – Мы же друзья, верно?

– Надеюсь, что так, – сказал Йорген. – Это хорошая тактика. Спасибо.

Один из врачей вышел из медицинского отсека и кивнул Йоргену:

– Она просыпается. Она может сначала оказаться дезориентирована, так что не удивляйтесь, если сперва она не сможет говорить.

Йорген коротко кивнул врачу, и мы вошли в палату Аланик и остановились у кровати.

Желтые потолочные светильники отбрасывали жутковатые тени на лицо Аланик. С ее странно выделенными щеками, фиолетовой кожей и белыми наростами, торчащими из ее кожи как кристаллы, она была красива пугающей красотой. Она пошевелилась, что-то пробормотала и открыла глаза.

Они выглядели как человеческие, не считая их фиолетового цвета. Я никогда не видела человека с такими светлыми и вместе с тем приковывающими внимание глазами. Аланик в замешательстве посмотрела на нас.

Йорген бросил взгляд на меня. Он хотел, чтобы я высказалась на этот счет.

– Аланик… – сказала я. – Меня зовут ФМ. Я рада, что ты проснулась.

Йорген неловко держал значок между нами, и тот перевел мои слова на ритмичный язык, которого я никогда не слышала. Возможно, мне следовало использовать мое настоящее имя, но я уже привыкла, что все зовут меня по позывному. Кроме того, для инопланетянки «ФМ», возможно, казалось ничуть не более странным, чем «Фрейя».

Аланик «жмурясь» посмотрела на меня, все еще пребывая в замешательстве. Если ее и встревожило покрытое пластырями лицо Йоргена, она никак этого не выказала. Возможно, здесь все казалось настолько странным, что еще одна странность не имела значения.

– Человек… Где… другая? – спросила она.

– Спенса, – сказала я. – Она ушла. Ты дала ей координаты, и она отправилась туда вместо тебя.

Аланик на мгновение закрыла глаза. Когда она снова открыла их, то выглядела уже более сосредоточенной. Более настороженной.

– Где я?

– В медицинском отсеке, – сообщила я ей. – На платформе над планетой под названием Россыпь. Тебя сбили автономные платформы. Это не были наши люди. Мы не можем контролировать эти платформы. Они стреляют и по нам тоже.

Аланик кивнула.

– Люди, – сказала она. – Как вы выжили?

– С трудом, – ответила я. – Мы уже многие годы обороняем эту планету от Верховенства.

– Когда-то мы были союзниками, – сказала Аланик. – Мой народ наказали за сотрудничество с вами. Верховенство… Они говорят, что хотят мира, но на самом деле они угнетают нас. Их мир – это всего лишь контроль.

– Да, – сказала я. – И они хотят смерти моему народу. Нам нужна ваша помощь.

Аланик чуть сузила глаза.

– Мне нужно связаться с моими соплеменниками, – сказала она. – Та, другая… Спенса… возможно, уже прибыла на Звездовид. Они будут ждать от меня подтверждения, что все в порядке, и мне нужно рассказать им, что произошло.

Мы с Йоргеном переглянулись. Аланик думала, что сегодня все еще тот самый день, когда она появилась здесь.

– Тут такое дело, – сказала я. – Ты пострадала во время крушения, и наши врачи пытались помочь тебе, но они мало что знают о твоей физиологии. Они держали тебя в коме, давая тебе возможность выздороветь.

Аланик посмотрела на нас с ужасом:

– Сколько времени прошло?

Сколько? Я посмотрела на Йоргена.

– Девятнадцать дней, – ответил он.

– Так много?

Аланик попыталась сесть, но трубки и провода, соединяющие ее с медицинским монитором, мешали ей. Она схватилась за них тонкими руками, и я заметила, что ее ногти состоят из того же белого вещества, что и наросты на щеках. Они были острыми, почти как когти.

– Нам нужна твоя помощь, – повторил Йорген. – Мы все заперты здесь, как в ловушке.

Аланик посмотрела на него с удивлением.

– Ты не заперт, – сказала она. – Ты цитоник, как и Спенса. Ты можешь…

Йорген покачал головой:

– Я ничего не могу. Я только-только узнал о своих силах и не понимаю, как их использовать. Мне нужно, чтобы ты научила меня, как увести мой народ с этой планеты. Мне нужна твоя помощь.

Он посмотрел на меня, но я не знала, что ответить. Йорген привел хорошие аргументы.

– Пожалуйста, – добавила я. – Ты сказала, что мы были союзниками, верно? Что ж, нам нужны союзники сейчас, и, похоже, твоему народу они тоже нужны. Нам пришло сообщение от одного из чиновников Верховенства, из фракции, которая хочет помочь вам. Но мы не знаем, как до него добраться…

– Не верь им! – воскликнула Аланик. Она потянула за трубочки, присоединенные к ее груди, выдергивая их. К счастью, это были всего лишь датчики, но у нее еще была игла в руке, присоединенная к капельнице. Когда Аланик сдвинула ее, на повязке, удерживающей иглу, появилось темное пятно крови. – Им нельзя доверять. Они говорят, что хотят помочь, но это не так. Они хотят лишь контроля. Вам нельзя…

Она замолчала, когда чья-то тень заслонила окно в коридор. Я обернулась и увидела, что там стоит Кобб с матерью Йоргена. Они говорили тихо, так что мы не слышали слов, но вид у Джешуа Уэйт был нерадостный.

– Хорошо, – сказала я, пытаясь привлечь внимание Аланик. Я взяла ее за руку, надеясь что не нарушаю этим их культурного табу, но она не отдернула руки. – Мы не можем доверять им. Потому-то нам и нужна твоя помощь. Ты знаешь гораздо больше, чем мы, и потому нужна нам, чтобы вести нас. Мы не умеем использовать наши силы, но у нас есть корабли и ресурсы. Мы тоже могли бы помочь вам.

– ФМ, – сказал Йорген.

Он предостерегающе посмотрел на меня, и я поняла, что зашла слишком далеко. Мы не могли обещать ей ресурсы. Это зависело от командования и Национальной ассамблеи. Возможно, я только что солгала Аланик. Это могло быть тактически обоснованным решением – дать обещания народу Аланик, – но у меня не было на это полномочий.

Джешуа постучала по стеклу и указала на дверь, которую я закрыла за нами. Йорген вздохнул, положил значок на край постели Аланик и вышел в коридор, чтобы поговорить с матерью.

Аланик все еще держала меня за руку. Ее лавандовая кожа смотрелась так странно рядом с моей, но анатомия руки у нее была человеческая. Она была человеком, как и я. Чуждой, но знакомой. Она была вдали от дома, одинока и напугана. Я вполне могла себе представить, каково это.

– Что ты собираешься делать, когда прибудешь на Звездовид? – спросила я ее.

Аланик заколебалась.