Этот коренастый мужчина выглядел довольно бодро для своих лет. Порывисто преодолев небольшую комнату, он приглашающе развёл руки.

– Ну здравствуй, друг, – Иван довольно хмыкнул, похлопывая оборотня по спине. – Дела задержали.

– Ты, как всегда, только о делах и думаешь, – лукаво пожурил его приятель. – Чай не бета уж давно, пора остепениться.

Видимо, слова о потере звания задели оборотня. Тень недовольства скользнула по лицу, но Иван быстро взял себя в руки и сменил тему.

– Крыша-то совсем прохудилась, – он кивнул на проржавевшие листы, заменявшие шифер, и влажные подтёки на стенах. – Может, подлатать?

– Ну, если найдёшь чем, – ухмыльнулся Джон, подпирая плечом дверь в соседнюю комнату.

– Джакоб ничего не привозит?

Теперь улыбка сползла с лица Джона. Он нахмурился и пробурчал:

– Нет, иногда присылает своих шавок на пересчёт или наказать особо строптивых работников. Больше его ничего не волнует.

– Неслыхано. – Иван ощерился, блеснув пожелтевшими радужками и прошипел: – В былые времена стая давно бы устроила бунт и свергла вожака.

– У нас таких храбрецов не осталось, – вздохнул Джон. – А я уж слишком стар. Все знают, пойдёшь против Джакоба – умрёшь.

– Значит, вам проще умереть от голода и нехватки лекарств, чем дать отпор? – глухо уточнил Иван, исподлобья поглядывая на друга.

– А ты разве не член стаи? – тот вскинул голову, с недовольством поджав губы. – Явился через два года и наводишь смуту. Если тебя так задевает ситуация, то решай её.

– За этим и пришёл, – отрезал Иван. – Но мне нужно знать, что я буду сражаться не просто так. Сейчас я вижу лишь кучку волчат, которые поджали хвосты и безропотно приняли свою участь.

– Так дай им надежду, а не кидайся обвинениями. Ты не жил здесь всё это время, не видел, что творил этот ублюдок. Не хоронил наших ребят, убитых охотниками.

Ульрих встрепенулся и шагнул ближе. Его мало волновали сказанные ранее слова, он не спешил проникаться жалостью к жителям резервации, но стоило услышать о гильдии, как сердце стянуло тоской.

– О чём ты говоришь? – он недоверчиво смотрел то на Ивана, то на коренастого ликанта.

– А это ещё кто? – тот, не удостоив Ульриха ответом, повернулся к другу.

– Это наша главная надежда на справедливость. – Иван похлопал подопечного по плечу и слегка дёрнул в сторону, чтобы он встал точно напротив Джона, словно был выставочным экспонатом. – Сын Бальтара.

Джон приоткрыл рот от удивления. Его взгляд тут же изменился, где-то в глубине тёмных глаз зажёгся огонёк интереса. Он расправил плечи и чуть наклонил голову набок, разглядывая парня.

– Ульрих, – протянул руку он, чувствуя, что молчание слишком затянулось, а представлять его так никто и не собирается. – Свенсон.

Джон вскинул бровь и обернулся к Ивану, но тот лишь развёл руками.

– Это долгая история, друг. Но я могу сказать совершенно точно, Рунольв Бальтарсон – это он.

Ульрих невольно скривился, услышав режущее слух имя. Пусть им и наградили его при рождении, отзываться на него он не собирался. И это явно злило Ивана, который часто читал нотации о наследии и силе рода, но Улль держал крепкую оборону. Впрочем, Иван тоже не собирался уступать и упрямо называл его Рунольвом, насмешливо глядя на то, как парень пытается скрыть своё раздражение.

– Теперь я могу быть удостоен ответа? – его голос прозвучал холодно и грубо, но Ульриха не волновало, какое впечатление он произведёт.

– Какой ответ ты ждёшь? – изумился Джон, успевший позабыть о разговоре.

– Ты сказал, что гильдия убивает ликантов резервации. Это ложь. – Кулаки непроизвольно сжались, пульс заметно участился, и Ульрих почувствовал, как ярость зверя медленно поднимается вдоль позвонков.

– Обвиняешь меня во лжи? – возмутился Джон. – Что ты вообще можешь знать о делах грёбаных охотников?

– Всё, потому что я один из них.

В комнате повисла звенящая тишина. Казалось, даже шум улицы стих, словно вся резервация собралась под окнами, чтобы подслушать их разговор. По напряжённому виду Ивана Ульрих понял, что сболтнул лишнего.

– Какого чёрта! – рявкнул Джон, переводя рассерженный взгляд на старого приятеля. – Ты выжил из ума? Притащил охотника в резервацию? А если о нём узнают остальные? На ворота повесят не только его, но и тебя!

– Успокойся, – устало выдохнул Иван, опускаясь в кресло. – Он ликант, а значит, прошлое не имеет значения.

– Это я могу слушать твои доводы хоть до следующей луны. Остальным будет плевать и на то, что он законный наследник, и на то, что он ликант. – Джон нервно чиркнул спичкой, подкуривая самокрутку.

– А остальным знать и не нужно. Я ведь могу надеяться, что эта информация не просочится за стены вместе с дымом?

– На меня ты можешь положиться всегда, – просипел Джон, затягиваясь. – А вот парнишку бы надо научить держать язык за зубами.

– Я всё ещё здесь, – напомнил Ульрих, хмурясь. – Так что там с убийствами гильдии?

– Спроси у своих, охотник, – хмыкнул Джон, но Иван укоризненно покачал головой.

– Твой сын на лесопилке?

– Нет, где-то тут бродит, – махнул рукой оборотень. – А что?

– Пусть представит парня молодым волкам, а мы с тобой пока потолкуем.

Не желая больше терпеть общество двух закадычных друзей, Ульрих раздражённо дёрнул плечом и вышел на улицу, не дожидаясь, пока его об этом попросят. Он не понимал, зачем Иван притащил его в резервацию. Хотел, чтобы он проникся сочувствием к ликантам? Послушал враньё про гильдию от старого оборотня?

Всё это казалось абсурдом. Ему хотелось как можно скорее покинуть это место и по возможности больше никогда сюда не возвращаться. Удручающая картина разваливающихся домов и грязных улиц вызывала отвращение, а выяснять причины столь жалкой жизни стаи он не имел ни малейшего желания.

Дверь отворилась, протяжно скрипнув несмазанными петлями, и оба ликанта наконец появились на пороге дома.

– Думал, останусь стоять тут до заката, – недовольно процедил Ульрих.

– Понадобится – постоишь, – в тон ему ответил Иван, на что парень лишь зло вздохнул, чувствуя, как в груди начинает печь ярость. – Расслабься, пацан, помнишь, что я говорил о контроле?

– Так он ещё не приручил волчонка? – ахнул Джон, всплеснув руками.

– Мы в процессе, – отмахнулся Иван, не отрывая настороженного взгляда от Ульриха.

– Это уже не смешно, друг. А если он сейчас тут всё разнесёт?

– Не разнесёт. – Старый ликант стал ещё мрачнее. – Нервируете меня оба!

– Я в норме, – поспешил успокоить их Ульрих, прислушиваясь к внутренним ощущениям.

Наставления Ивана начинали работать. Стоило представить Оливию, её тёмные длинные волосы, каскадом спадающие на острые плечи, вспомнить, как серые глаза становятся прозрачнее льда, когда она поднимает их к небу. Как она что-то восторженно рассказывает ему, а потом прикрывает рот рукой, заливаясь смехом. Все эти мысли разом заставили схлынуть злобу и ярость, разливая по венам привычное умиротворение.

– Ну и хорошо, – протянул Иван и обернулся к другу. – Джон, нам нужен твой сын.

– Ах да, – качнул головой тот и гаркнул так, что у Ульриха зазвенело в ушах. – Дерек!

Парень удивлённо осмотрел пустую улицу. Так обычно зовут детей на ужин, выглядывая в окно и отвлекая ребёнка от игры, но на дороге не было никого, кто бы мог откликнуться на зов.

В какой-то момент Ульриху показалось, что сейчас из кустов выскочит волк, виляя хвостом, завалится на спину и подставит розовый живот в ожидании ласки, но всё оказалось более прозаично. Высокий темноволосый парень в серого цвета рабочей одежде показался из-за угла крайнего дома и не спеша двинулся навстречу. Ульрих и думать забыл, что слух ликанта мог уловить этот оклик и на другом конце поселения.

– Что такое, отец? – поинтересовался Дерек, с интересом разглядывая чужаков.

– Познакомься, это Рунольв.

– Ульрих, – поправил Свенсон и протянул руку молодому оборотню.

– Дерек, – серьёзным тоном произнёс ликант, хотя карие глаза искрились доброжелательностью.

– Сын, ты же помнишь Ивана?

– Конечно, давно вас не видел, – улыбнулся парень. – Как жизнь?

– Я как-нибудь потом расскажу, – хмыкнул Иван и продолжил более ласково: – У меня к тебе просьба. Рунольв совсем недавно присоединился к нам. Представь его ребятам.

– Без проблем. Можем показать тебе резервацию, – тут же воодушевился Дерек, обращаясь к Ульриху, но Иван его перебил.

– Нет, экскурсией займётся Кэтрин.

Молодой ликант пожал плечами, но упоминание волчицы и её предстоящая прогулка с новичком явно пришлись ему не по нраву.

– Идём, мы как раз собирались погонять кабанов, – махнул он рукой, приглашая за собой Ульриха.

Тот обернулся на Ивана, но тот вместе с Джоном уже вернулся к дому, и Ульриху ничего не оставалось, кроме как проследовать за новым знакомым. Стоило им выйти на главную улицу, как Дерек остановился у ближайшего забора и кивнул явно поджидавшему их жилистому ликанту с густыми, чуть вьющимися волосами.

– А это что за птица? – присвистнул тот, окинув Ульриха удивлённым взглядом.

– Это Рунольв или Ульрих, я запутался, – представил его Дерек. – Иван привёл.

– Ульрих, можно просто Улль.

Кучерявый оборотень кивнул и протянул ладонь.

– Андреас, – растянул он губы в ухмылке, одобряя крепкое рукопожатие. – Давно у нас не было гостей… Или ты теперь будешь жить с нами?

– Не думаю, – пожал плечами Ульрих. – Иван явно не из тех, кто долго остаётся на одном месте.

– Да, – хохотнул ликант. – Этого старого чёрта не удержишь пышными юбками и выводком орущих щенят.

– А откуда ты его знаешь? – влез Дерек.

– Он… Он меня спас, – с трудом выдавил Ульрих, неловко поглядывая на парня.

– Что, отбился от стаи? – уточнил тот, а Андреас сочувственно покачал головой.

– Можно и так сказать, – уклончиво ответил Ульрих, лихорадочно соображая, как бы отказаться от ненужных расспросов. Ещё свежа была в памяти резкая реакция Джона на его статус охотника, но ликанты, похоже, не собирались вызнавать подробности, словно чувствовали, что ему неприятно об этом говорить.

Они миновали ещё парочку домов и остановились. Дерек махнул рукой широкоплечему детине, который сидел на крыльце и пытался починить кособокий табурет.

– Что, малыш, скучаешь?

– Иди под хвост, Дер, – огрызнулся парень, на что Дерек лишь рассмеялся.

На мгновение Ульрих задумался о том, что ликанты мало отличаются от людей, но быстро отогнал эту мысль.

– Это Калеб, – шепнул ему Андреас. – Тот ещё увалень и домосед, но мы его сейчас расшевелим.

По виду новый член их компании совершенно не проникся идеей похода в лес, он хмурил брови и долго чесал затылок, не торопясь с ответом. Когда ему представили Ульриха, Калеб задумчиво посмотрел сквозь него и молча кивнул, но спустя пару минут, подбадриваемый остальными, отложил инструменты в сторону и неторопливо вышел на дорогу. Вся процессия двинулась наконец в сторону окраины поселения. Ульрих с интересом оглядывал своих провожатых. Дерек и Андреас напоминали ему двух зудящих комаров, вьющихся вокруг похожего на огромного медведя Калеба. Они постоянно сыпали остротами, подкалывая медлительного друга, но тот просто отмахивался от них.

– Эй, подождите меня! – донеслось сзади, и Улль обернулся, наблюдая, как со стороны резервации за ними бежит молоденький парнишка лет четырнадцати.

– Вот лишай, – простонал Калеб. – Пьетро…

– Сегодня ты за няньку? – хохотнул Андреас, похлопав его по плечу.

Ульрих перевёл непонимающий взгляд на Дерека, и тот пояснил:

– Пьетро – один из его младших братьев. Их мать снова на сносях, а за мелочью приглядывать некому.

В это время паренёк уже подбежал к ликантам и во все глаза уставился на Ульриха, словно у того было две головы.

– Это правда, что ты сын Ивана?

– Что? – поперхнулся тот, но за спиной раздался взрыв хохота, и Андреас, махнув рукой, выдавил: