Юрий Винокуров: Орден Архитекторов 9

Глава 1

Моя магия невидимыми тисками сдавливала пространство подземного Вадуца, вытесняя и уничтожая чужеродную энергию. Каждая песчинка, каждый камешек, каждый пласт породы подчинялись моей воле, сплетаясь в замысловатый узор моей магии.

Виной землетрясению, сотрясавшему город, конечно же оказались не природные силы, а артефакты, напитанные теневой энергией. Мощные, опасные… Они были спрятаны глубоко под землёй, в одном из залов древних катакомб.

Это уже были не шутки. Тут нужен был колоссальный опыт и контроль над Тьмой, чтобы привести в движение землю и устроить землетрясение.

Я нахмурился. Мне не понравилось, что у Теней есть такое оружие, и такие приспешники, которые вообще согласны на такое. Уничтожить весь центр Вадуца – это уже слишком.

– Теодор, ты как? – раздался рядом со мной голос Скалы. – Что здесь произошло? Чем я могу помочь?

Я открыл глаза, отрываясь от своего магического транса. Скала стоял рядом, с беспокойством глядя на меня.

– Всё нормально, дядя Кирь, – ответил я, стараясь говорить спокойно, хотя в голове всё ещё звенело от напряжения. – Там внизу древние катакомбы, а в них повстанцы с Тенями. Они использовали артефакты, чтобы обрушить центр Вадуца.

– Вот ублюдки! – Скала скрипнул зубами и сжал кулаки. – Гвардейцы уже на подходе. Я отправлю их под землю, пускай выкурят этих мразей…

– Нет, людей задействовать не надо, – покачал я головой. – Пускай лучше пока оцепят весь центр на случай новых диверсий. А для работы под землёй привезите сюда големов. В тех специальных ящиках, которые я заготовил.

Скала кивнул и отошёл, чтобы отдать распоряжения.

А я закрыл глаза и снова сосредоточился на своём магическом Даре. Снова почувствовал чужеродные энергетические потоки, пульсирующие в глубинах земли, и вибрации артефактов, спрятанных в катакомбах. Нужно было немедленно остановить их действие.

Я сжал кулаки, направляя свою силу в недра земли. Дотянулся до зала и наткнулся на установленные охранные артефакты. Под воздействием моей магии они начали плавиться, превращаясь в бесполезный металлолом.

Само зал, в котором находились артефакты, вызвавшие землетрясение, я «запечатал» особенно тщательно. Создал вокруг него многослойный саркофаг из самых прочных пород, которые смог найти. Каждый слой был дополнительно пропитан моей магией, блокирующей любые энергетические потоки. Теперь эти артефакты, погребённые глубоко под землёй, никогда не смогут причинить вред людям.

Дополнительно, просто на всякий случай, сомкнул и близлежащие туннели, ведущие к залу, где проводился ритуал. Теням удалось сбежать, их поимкой займутся мои големы. Ну а почти все находившиеся под землёй повстанцы погибли. Выжить удалось лишь единицам. Они драпали так быстро, что очень скоро оказались вне зоны действия моего магического зрения и я просто не смог до них дотянуться. Всё-таки очень много сил пришлось потратить на то, чтобы устранить само землетрясение и предотвратить разрушения, начавшиеся в городе.

Через полчаса прибыли грузовики с големами. Я активировал их и отправил в подземелье. Целая сотня големов-патрульных, экипированных железными сетями для поимки врагов. За спиной у них находились автоматические стреломёты, по четыреста стрел на каждого. Эти ребята, в дополнение к тем големам, что уже рыскают под землёй, должны были стать моей подземной армией, способной уничтожить любую теневую угрозу.

Дополнительно ко всему мои гвардейцы скинули через канализационные люки ящики с боеприпасами, из которых големы смогут пополнять свой арсенал.

– Ладно, с этим покончено, – сказал я Скале, когда последние големы скрылись в люке. – Дядь Кирь, подкинешь меня до дому?

Скала кивнул, и мы, сев в машину, отправились домой.

Вернувшись в усадьбу, я застал Настю за работой. Она, склонившись над столом, что-то сосредоточенно чертила на большом листе бумаги, полностью погрузившись в свой мир.

– Ну как ты, пчёлка, – спросил я, подходя ближе и нежно целуя её в макушку. – Всё трудишься?

Настя вздрогнула от неожиданности и, подняв голову, посмотрела на меня уставшими глазами.

– Ой, Теодор, ты уже вернулся? Я тебя не слышала.

– Что делаешь? – спросил я, с интересом разглядывая её чертежи. – Какой-то дворец?

– Нет, это не дворец, а проект Национального музея Лихтенштейна.

– Музей? – я удивлённо приподнял брови.

– Да, чтобы жители Лихтенштейна могли гордиться своей историей. Я пересмотрела все жалобы, которые ты мне поручил разобрать. Ещё до войны многие люди писали князю о том, что в Вадуце нет национального музея. Что наша история, наша культура – они словно забыты. Но Бобшильд, похоже, просто проигнорировал их просьбы. А мне стало грустно, поэтому я решила что-то с этим сделать.

– Музей, значит… – задумчиво почесал я голову. – С другой стороны, сейчас самое время для таких проектов. Людям нужна уверенность в завтрашнем дне. Если мы построим музей, то это покажет, что мы не просто воюем, но и заботимся о культуре, о будущем княжества.

– Вот именно, – Настя улыбнулась и поцеловала меня. – Я сама знаю, каково это, когда ты чувствуешь себя брошенной, когда тебе кажется, что никому нет дела до твоих проблем. Помнишь, как мы с тобой познакомились? Тогда мой Род был в опале, и все отвернулись от меня. Только ты поддержал меня. Помог мне поверить в себя. И теперь я хочу делать что-то хорошее для других. Этот музей станет символом нашего княжества, покажет, что мы – сильный и гордый народ. Что у нас есть своя история, своя культура. Что мы не просто кучка аристократов, которые воюют друг с другом за власть. А ещё я хочу, чтобы этот музей стал местом, где люди смогут узнать всю правду о нашей истории.

Она посмотрела на меня с надеждой в глазах.

– Теодор, что ты об этом думаешь?

Я внимательно изучил её чертежи. Масштаб проекта был впечатляющим – огромное здание, с множеством залов, галерей и выставочных площадок.

– Молодец! Я горжусь тобой.

Я обнял её и поцеловал.

– Это ещё не всё, – с загадочной улыбкой произнесла Настя, заметив мой энтузиазм. – Я, конечно, могу сделать основу, но остальное – за тобой. Полностью строительство я пока не потяну. Слишком много энергии нужно. Я хочу создать такое место, которое будет хранить не просто музейные экспонаты, а сможет рассказать всю историю Лихтенштейна в подробностях. Показать людям, насколько они великие. И что их правителю не плевать на их прошлое, настоящее и будущее.

Её слова заставили меня задуматься. Музей… Да, это было бы символично. Символ новой эры, нового Лихтенштейна, где люди будут гордиться своей историей, а не стыдиться её.

– Отличная идея, Настя, – кивнул я. – Я подумаю, как всё это можно сделать. С историей, как-никак, я знаком. Да и с архитектурой тоже.

Настя радостно захлопала в ладоши, а я, невольно улыбнувшись, погрузился в размышления.

Да, с ресурсами у нас всё в порядке. Камень, металл, бетон – всего этого добра у нас теперь навалом, благодаря моим големам-шахтёрам и новой производственной линии на базе «Созидателя». А вот с другими материалами – действительно напряжёнка. Провода, пластик, всякая электроника – всё это сейчас в дефиците из-за блокады.

Ну и, конечно же, плёнка… Да, плёнка – это отдельная песня. Её не хватало катастрофически. Мы использовали её для того, чтобы закрывать здания во время строительства, скрывая от посторонних глаз наши «фокусы» с магией. И так уже по княжеству поползли слухи о «чудесах», творящихся на стройках фирмы «Созидатель».

Люди шептались о том, что я могу за одну ночь возвести целый дом или восстановить разрушенное здание одним прикосновением. Кто-то называл меня «волшебником», кто-то – «гением инженерной мысли», ну а конкуренты и завистники – просто «шарлатаном». Но мне было плевать на эти слухи. Главное, что работа шла, а скорость сейчас – наш главный союзник.

Я взял со стола планшет и начал набрасывать эскизы будущего музея. В голове роились идеи. Я хотел создать настоящий памятник истории и культуры Лихтенштейна. Место, где люди будут гордиться самим фактом своего существования.

Затем мы с Настей ещё долго обсуждали планы на будущее Лихтенштейна. Воодушевлённая идеей создания музея, она буквально фонтанировала идеями – предлагала создать интерактивные экспозиции, виртуальные туры, образовательные программы для детей. Я слушал её внимательно, изредка вставляя свои замечания и корректируя её слишком уж фантастические задумки.

В голове же у меня крутились мысли о другой, не менее важной проблеме, которую почему-то никто не хотел обсуждать открыто, – об оттоке людей из княжества. Лихтенштейн, зажатый между Австро-Венгрией и Швейцарией, был в полной блокаде. Границы закрыты, сообщение с внешним миром практически прервано. Поставки продовольствия и медикаментов ограничены, экономика в упадке…

Многие жители, напуганные войной и вторжением Теней, хотели уехать, чтобы найти более безопасное место для себя и своих семей. И я их понимал. Сам бы свалил, если бы не был Архитектором. Но, в то же время, я не мог допустить массового бегства. Ведь каждый человек, каждый специалист – это ценный ресурс для княжества. И если люди начнут уезжать, то Лихтенштейн просто не сможет выжить.

Только за последнее время я выкупил у людей семьдесят земельных участков с домами за счёт города. Эти дома, после реконструкции и ремонта, будут переданы нуждающимся. Ведь, несмотря на всё происходящее, в Лихтенштейне ещё оставались честные и преданные княжеству люди, которые не хотели уезжать, потому что верили в будущее своей родины. И я не мог оставить их без поддержки.

Один из таких людей, например, – Анатолий Вигдоров. Этот человек сорок лет жизни проработал нейрохирургом в государственной больнице Вадуца. Он спас сотни жизней, вернул здоровье тысячам людей. Он не брал взяток, не гнался за деньгами, не лебезил перед властью. И за свою честность и преданность профессии был вынужден жить в крошечной комнате в коммуналке, которую делил с ещё двумя семьями.

Я увидел его досье, когда разбирался с княжеской программой по обеспечению жильём. Оказывается, Вигдоров уже больше двадцати лет стоял в очереди на жильё. И полгода назад ему сообщили, что эта княжеская программа закрыта «из-за отсутствия финансирования». А на самом деле Бобшильд просто разворовал все деньги, выделенные на эту программу, используя их для покупки недвижимости за границей и для обогащения своих подельников.

Вот так честный врач – ценный специалист – остался без светлого будущего. А ведь он наверняка хотел хотя бы детям передать нормальное жильё, в котором можно будет более-менее комфортно жить и строить планы.

Честно говоря, я был в бешенстве, когда увидел, что это была за «программа». Князь Бобшильд просто дарил квартиры и дома своим людям – любовницам, родственникам, друзьям. А в отчётах рисовал несуществующие достижения, приписывая себе заслуги в «решении жилищного вопроса». Всё это оплачивалось за счёт государственной казны, то есть с налогов простых жителей. И теперь обманутые и ограбленные люди либо сбежали из княжества, либо… и вовсе были мертвы.

Всё это вызывало у меня не просто раздражение, а настоящую ярость. Я понимал, что должен исправить эту ситуацию. Поэтому я решил возродить эту программу под новым видом. Теперь всё будет по-честному. Я лично буду контролировать каждый этап – от выбора кандидатов до передачи ключей от новых квартир. И с этим мне будет помогать Настя.

– Настя, – сказал я, когда мы закончили обсуждать проект музея, – …у меня есть для тебя новое задание.

– Какое? – с любопытством спросила она.

– Мне нужна твоя помощь в решении жилищного вопроса. Нужно найти людей, которые действительно нуждаются в жилье. Врачей, учителей, рабочих, военных… Всех тех, кто всегда был верен княжеству и работал на его благо.