– Допустим, – сказала она наконец. – Мы имеем дело с тщательно спланированным похищением. Значит, где—то должны быть слабые места.

Виталий кивнул:

– Именно. Если это работа людей, они ошиблись хотя бы раз.

Варвара снова взглянула на планшет:

– Хорошо. Начнём с того, где именно они могли допустить промах.

В кабинете установилась напряжённая тишина. Варвара просматривала данные, а Виталий наблюдал за ней, пока между ними оставался невидимый вопрос: что, если правы они оба?

Смолина задумчиво провела пальцами по стеклянной поверхности планшета, внимательно перечитывая показания свидетельницы. Несмотря на кажущуюся абсурдность ситуации, детали её рассказа были последовательными и логичными в своей иррациональности.

– Она утверждает, что клиент её коллеги просто исчез во время секса, – медленно произнесла Варвара, переводя взгляд на напарника.

– Без криков? Без борьбы? – уточнил он, прищурившись.

– Ни звука, – подтвердила она. – Никаких попыток сопротивления. Он просто… испарился.

Виталий усмехнулся, но без прежнего сарказма.

– Как удобно, – произнёс он, сложив руки на груди. – Никаких следов, никаких свидетелей, никаких зацепок.

– Одна свидетельница есть, – поправила его Варвара.

– Которая могла видеть всё неправильно. Или видеть то, что ей хотели показать, – возразил он.

Варвара слегка склонила голову, соглашаясь, но не оставляя сомнений в том, что она продолжит копать глубже.

– Тогда объясни другое, – сказала она. – Проститутка, которая была с Пятаковым, исчезла сразу после него. Никто не видел, как она покидала здание.

Виталий потер подбородок, нахмурившись:

– Либо её кто—то вывел заранее, до того, как подняли тревогу, либо…

– Либо её вообще не существовало, – закончила за него Варвара.

Оба снова замолчали.

– Управляющая борделем утверждает, что эта девушка у них не работала, – продолжила она. – Более того, она уверяет, что вообще видит свидетельницу впервые.

– Удобное совпадение, – скептически заметил Виталий. – А весь бордель – это, конечно, просто «досуговый центр», где читают стихи и обсуждают искусство.

– И где зампред правительства посещает культурные мероприятия, а затем исчезает, – добавила Варвара.

Напарник покачал головой.

– О’кей, допустим, что бордель – ширма для чего—то другого. Но пока мы не знаем, для чего именно.

– Нам нужны факты, – сказала девушка. – А факты пока указывают на одно: камеры видеонаблюдения ничего не зафиксировали.

– То есть момент исчезновения пропал?

– Камеры просто «не заметили» ни Пятакова, ни девушку, которая была с ним, ни сам момент исчезновения.

Виталий тихо присвистнул:

– Значит, либо запись подчистили, либо в тот момент действительно произошло что—то, чего техника не могла зафиксировать.

Варвара слегка постучала пальцем по столу, обдумывая сказанное.

– Есть ещё кое—что. Та, что сбежала, нигде не значится. В базе данных ни одного её имени, ни одной регистрации, ни даже фальшивых документов.

Санин хмыкнул.

– Профессионалка без документов?

– Не просто без документов. Без следов существования.

Он поднялся, прошёлся по кабинету и снова остановился возле её стола.

– Что у нас в итоге? – спросил он. – Зампред исчез, как будто его никогда не существовало. Никаких отпечатков, никаких личных вещей, даже одежды. Проститутка, с которой он был, исчезла сразу после него, и никто не может её найти. Единственная, кто что—то видела, утверждает, что во время исчезновения девушка превратилась в монстра, а потом снова стала обычной. И поэтому всё, что у нас сейчас есть, – это её слова.

Варвара посмотрела на него в упор:

– Пока что, да, – тихо произнесла она.

Виталий сжал губы, задумавшись:

– Либо у нас идеальное похищение, либо нечто, выходящее за границы привычного.

– Ты до сих пор не веришь в сверхъестественное? – спросила Варвара.

– Я просто пока не вижу доказательств, – ответил он. – Но если они появятся…

Он не договорил. Следователь всё поняла и без слов:

– Надо уточнить, что она видела.

Её коллега кивнул. На допрос отправились оба.

Варвара наблюдала за свидетельницей, оценивая её состояние. Девушка сидела напротив, ссутулившись, скрестив руки на груди, словно пытаясь спрятаться в собственной тени. Лицо было бледным, а пальцы, сжимавшие край тонкой кофточки, заметно дрожали. В маленькой допросной комнате не было ничего, что могло бы давить на психику – только стол, два стула и ровный свет лампы. Но атмосфера была подозрительно напряжённой, и причиной этого была не комната, а сама свидетельница.

Смолина видела таких людей раньше: тех, кто сталкивался с чем—то, что не мог объяснить. Они не всегда боялись, но всегда находились в состоянии, близком к нервному срыву.

У этой девушки глаза бегали по сторонам, но она избегала встречаться взглядом с Варварой. Её дыхание было сбивчивым, и, несмотря на тепло в помещении, она вздрагивала, словно в комнате было холодно.

– Назовите своё имя, – спокойно произнесла следователь, держа перед собой планшет.

Девушка нервно сглотнула.

– Катя… – голос её сорвался. – Катерина Морозова.

– Хорошо, Катя. Вы заявили в полицию, что стали свидетельницей исчезновения Сергея Пятакова. Можете ещё раз рассказать, что именно вы видели?

Морозова вздрогнула, опустила голову и сжала пальцы в кулак.

– Это было… – она закрыла глаза, тяжело вздохнула. – Это было нечто нереальное.

Голос задрожал. Пока она смотрела на Варвару, в её взгляде читалась паника.

– Он просто… растворился.

Варвара выдержала паузу, позволив девушке немного успокоиться, но не дала ей замкнуться в себе.

– Растворился, – повторила она ровным голосом. – Как именно? Постарайтесь вспомнить каждую деталь.

Катя несколько секунд молчала, словно собиралась с мыслями, затем заговорила, напряжённо глядя в одну точку.

– Я смотрела через окно. Всё было нормально… – её голос едва слышно дрогнул. – Они занимались своим делом. Она была сверху, держала его за плечи. – Она так резко сжала пальцы, что ногти впились в кожу. – А потом…

Катя судорожно сглотнула, её губы задрожали ещё сильнее:

– Потом его руки начали дрожать. Лицо… оно стало каким—то искажённым. Как будто его что—то схватило изнутри. – Она зажмурилась, а потом резко открыла глаза, посмотрела прямо на Варвару: – А затем он просто исчез. В один миг. Будто его засосало в пустоту.

Комната погрузилась в тишину. Варвара не писала ничего, не делала резких движений, давая Кате возможность продолжить.

– Что было дальше? – спросила она после короткой паузы.

Девушка сглотнула:

– Коллега… – она сгибала и разгибала пальцы, будто пытаясь сжать в кулаке остатки самоконтроля. – Она просто встала. Спокойно. Как будто… как будто ничего не произошло – сжались губы, рука с усилием скользнула по лицу, —поправила волосы. Взяла халат. Накинула. И ушла.

– Она выглядела испуганной? – Варвара слегка подалась вперёд.

Катя отрицательно покачала головой.

– Нет… Нет. Ни капли. Как будто она знала, что так и должно быть.

Варвара оценила эту информацию. Женщина, только что находившаяся в одной постели с мужчиной, который исчез на её глазах, даже не отреагировала. Ни крика, ни попытки понять, что произошло. Спокойствие там, где его быть не могло. Но этого было недостаточно.

– Катя, вы смотрели ей в глаза?

При этом вопросе девушка вздрогнула. Варвара сразу заметила перемену: Катя резко напряглась, пальцы сжались в кулаки, по телу прошла едва заметная дрожь.

– Да, – прошептала она.

– Что с ними было?

Катя побледнела ещё сильнее.

– Они… – её голос задрожал. – Они стали чёрными.

Она закрыла глаза, будто пытаясь стереть этот образ.

– Полностью. Без зрачков. Просто две чёрные дыры.

Варвара перевела взгляд на Виталия. Он молча сидел в кресле напротив, скрестив руки на груди. На его лице не было удивления, но в глазах мелькнуло нечто, что можно было назвать тревогой.

Ответ Кати дал понять главное. Женщина, которая была с Пятаковым в ту ночь, могла быть не человеком.

Когда за свидетельницей закрылась дверь, два представителя триста второго отдела остались в кабинете вдвоём. Комната наполнилась тишиной, нарушаемой лишь приглушённым гулом вентиляции и мерным тиканьем часов на стене. Катя ушла, но её слова продолжали звучать в сознании каждого из них.

Варвара убрала планшет в сторону и, сцепив пальцы, посмотрела на Виталия. Тот сидел напротив, задумчиво барабаня пальцами по столешнице, и, казалось, что он всё ещё переваривает услышанное. Ему не нужно было говорить, чтобы дать понять – всё происходящее его задело. Он не был человеком, склонным верить в потусторонние силы, но факты, которые они имели на руках, не вписывались в рамки привычной логики. Он до последнего наблюдал за свидетельницей, всё ещё бледной и дрожащей, затем перевёл взгляд на Варвару.

– Если она демон, – проговорил он, сцепив пальцы в замок, – то почему не исчезла сразу?

Варвара, которая до этого момента внимательно изучала жесты и мимику Кати, подняла на него взгляд:

– Хороший вопрос, – признала она и провела пальцем по краю планшета, будто пытаясь собрать разбросанные детали в единую картину: – Может, ей не нужно было исчезать. Или она знала, что никто не станет искать её всерьёз.

Виталий нахмурился:

– Ладно. Тогда куда она могла уйти?

Его голос звучал ровно, но в нём уже не было той лёгкой насмешки, что звучала раньше, когда они обсуждали этот случай. Варвара почувствовала, как его интерес постепенно сменяет скептицизм.

– Если бы мы могли ответить на этот вопрос, то уже бы вышли на её след, – заметила она. – Пока у нас есть только очевидное: она покинула здание так, что её никто не заметил.

Виталий сдвинул брови:

– Значит, либо у неё были сообщники, либо…

– Либо бордель даёт своим "сотрудницам" нечто большее, чем просто крышу над головой, – закончила Варвара.

– Ты намекаешь, что бордель – это не обычное прикрытие для занятий элитных клиентов? – уточнил Санин.

Смолина чуть наклонила голову и заговорила, словно размышляя вслух:

– А ты не находишь странным, что управляющая отрицает сам факт её существования? – спросила она.

Он медленно покачал головой, словно сам с собой спорил:

– Всё ещё не понимаю, почему управляющая ведёт себя так, будто этой девушки никогда не существовало.

– Потому что бордель – нечто большее, – негромко убеждала их обоих Варвара. – И эта "пропажа" не случайна.

Виталий посмотрел на неё пристально, его лицо оставалось напряжённым:

– Ты уверена, что там происходят вещи, которые выходят за грань человеческого понимания?

– Я думаю, что если бы это было обычное преступление, то у нас уже были бы подозреваемые, свидетели и объяснения, – ответила она. – А сейчас у нас есть только пустота. Будто кто—то стер часть реальности.

Виталий встал, подошёл к окну, глядя на тёмный город за стеклом:

– Мне не нравится, когда логика перестаёт работать, – тихо сказал он.

– Мне тоже, – согласилась Варвара. – Но это не значит, что мы можем отвернуться от того, что видим.

Он уловил в её голосе уверенность, которой было трудно противостоять. Слишком много совпадений. Слишком много нестыковок.

Полицейский молча согласился. Точнее, не сказал вслух того, что понимал: логика, за которую он цеплялся, начинала рушиться под тяжестью необъяснимого.

Следователь принялась набирать текст на клавиатуре, погрузившись в рутинное, но необходимое дело – поиск пропавших людей за последние три года. Она методично фильтровала данные, отсеивая те, что не имели отношения к борделям, но даже после базовой очистки списка исчезнувших оставалось слишком много.