Ты мой номер один (страница 30)
– Ну ты чего?
– Он… он такой нежный, заботливый… любит меня… А я дура тупоголовая! Я никогда не смогу бросить Джуна, даже если Йонгтен признается мне любви. Я просто не смогу, – сказала я и завыла.
Любовный треугольник – это очень сложный сценарий отношений, в котором любовь витает в воздухе, но в нем участвует более двух человек. Мы с Леа попали в два основных типа таких треугольников. В случае с Леа два человека – Со и Эиджи – пытаются завоевать расположение одного. Я попадаю под вид, когда один человек влюблён в одного человека, но в то же время любит кого-то другого. Я влюблена в Йонгтена, но сегодня поняла, что испытываю чувства и к Джуну.
Мы обе попали в очень сложную ситуацию, и любовный треугольник для нас – вовсе не начало интересного приключения. Это реальная проблема, с которой мы, молодые и неопытные, никогда не сталкивались.
Вонг
Джонни стукнул по плечу Вонга и широко улыбнулся.
– И где она?
– У сцены. С Розанной и На Минхо.
Рядом стояли Джено и Минки. Кроме Джено, Карину никто не видел, поэтому друзьям было интересно посмотреть на ту, что украла сердце неприступного Вонга.
Поставив ладонь козырьком, Джонни направил взгляд туда, куда указывал его друг. Черноволосая Карина смеялась какой-то шутке На Минхо. Тот славился особым чувством юмора – всегда говорил несерьёзно с серьёзным лицом. Девчонки пищали от него, хотя внешность была неброская. «Я не красивый, – говорил На Минхо. – Но я обаятельный и милый. Да, девушки находят меня милым». Как-то раз группа Вонга играла в баскетбол с группой На Минхо, и Джон пришёл посмотреть игру. В тот день весь колледж понял, что Минхо ненавидит соревноваться. Бегать по полю и вести мяч было утомительно для этого парня. Он мог в разгаре матча сесть посреди поля и чхать, что команда проигрывает, ведь ему лень.
Студенты Чоннам – как одна большая семья. Несмотря на то, что они учатся на разные специальности и относятся к разным кафедрам, несмотря на возраст и разные года обучения, все друг друга знают. А если и случается так, что не знают, им могут рассказать. Джонни давно отучился, но с удовольствием возвращался, и не только ради друзей, но просто для того, чтобы освежить память и вспомнить те прекрасные времена, когда совершал маленькие глупости.
– Кстати, Дон возвращается из Казахстана, – вдруг сообщил он своим друзьям.
– Ему же ещё полгода учиться, – удивился Минки.
– Он не объяснял причины. Сказал, что это острая необходимость, связанная с работой его отца – моего дядьки. У бати интересовался, но он пока тоже ничего не понимает.
– И… что же Дон будет делать?
– Вроде готовятся документы на перевод. Доучится в Чоннам.
– Странно, – хмурился Минки. – Что же, интересно, случилось?
– Завтра он будет в Сеуле. Узнаем.
В этот момент Вонг отдал последнюю рекламку и победно поднял руки над головой.
– Я свободен!
Через секунду его друзья видели только его пятки. Джонни покачал головой.
– Влюбился. Нет, я не говорю, что это плохо, только…
– Только не в ту влюбился, – договорил за него прямолинейный Джено.
Инга
Мы с Леа пробирались сквозь толпу к сцене. Я даже не ожидала, что будет так громко и одновременно красиво. Джун действительно постарался организовать мероприятие по высшему классу: звук, свет, декорации. На сцене выступал хор. Красивейшие голоса разлетались по воздуху и вызывали дрожь.
Первого, кого я увидела… нет, не я. Это он меня увидел. Хван.
Галантно поцеловав мне руку, он расплылся в хитроумной улыбке.
– Я думал, ты не придёшь. Просто красавица!
– Ценю твой комплимент. Как видишь, я пришла. Надо готовиться к выступлению.
– Я буду в первых рядах. Отыщу цветы и брошу к твоим ногам.
Я рассмеялась, затем стукнула его по плечу, мысленно благодаря за то, что помог расслабиться.
– Дурак. Не вздумай этого делать! Я не прощу. Леа, останься с Хваном.
Они покосились друг на друга. Подруга пожала плечами.
– Как скажешь, – сказала она и подтолкнула меня вперёд. – Беги к нему. Давай.
Я подобралась к небольшому ограждению и заметила Розанну с На Минхо. Они сидели рядом с девушкой в инвалидном кресле. Я попыталась привлечь к себе их внимание, но ничего не вышло. Они слушали болтовню Ли Кали. Оставив эти попытки, я стала продвигаться дальше.
– А теперь, – говорил Ли Кали, растягивая слова, – настаёт время активных ритмов и стремительной мелодии, потому что следующими на эту сцену выйдут виртуозные энтузиасты, обещающие зажечь в ваших сердцах огонь и заставить двигаться.
Я усмехнулась. Ли Кали знал своё дело, и публика его поддерживала. До меня уже доходили слухи, что многие девушки из Чоннам пытались флиртовать с Кали. Только ни одна не получила шанса. И никто не знал, в чем истинная причина. Ли Кали не женат, детей у него нет. Но и девушки тоже нет, вернее, серьёзных отношений. С ориентацией – мне Джун говорил – у Кали всё нормально. Однако он избегал девушек и тесное общение с ними. В чём причина, никто объяснить не мог.
Свернув за боковую часть сцены, стала подниматься по лестнице, зная, что попаду прямо за кулисы. Но уже на третьей ступеньке остановилась, забыв как дышать. В груди заныло. Глотку свело судорогой.
Йонгтен улыбался своей неповторимой, обаятельной улыбкой, управляясь одновременно с пультом и разговаривая с симпатичной кореянкой. Девушка хихикала. Они смотрели друг другу в глаза, увлечённые какой-то интересной темой. Кто она такая? Неужели…
Глава 18
Инга
Джун поцеловал меня в плечо. Он умудрился незаметно подкрасться сзади. Я вздрогнула.
– Наконец-то ты здесь. Не представляешь, как я волновался.
– Прости, я…
– Всё, – он приложил палец к моим губам, – хватит оправданий на сегодня. Ты… – он оглядел меня с ног до головы. – Прекрасна!
Я обернулась и рассеянно посмотрела на Йонгтена с девушкой.
– О, это Нин. Позже познакомлю вас.
– Они с Йонгтеном встречаются?
– Что? Нет, – Джун рассмеялся. – Хотя Кали очень хочет их свести. Мы позвали Нин на мой день рождения. Может, у них что-нибудь и получится.
«Ещё и на день рождения её приведут! – мысленно возмутилась я. – Этого мне не хватало».
Я чувствовала, как зарождается ревность внутри. До сих пор я не очень-то была знакома с этим чувством. Боже, как же это неприятно!
– Тебе помочь подготовиться?
– К чему?
– Тебе скоро на сцену. Может, распеться надо?
– А можно?
– Конечно, любовь моя, – широко улыбнулся Джун и, взяв меня за руку, повёл в здание колледжа, уводя подальше от Йонгтена, который, впрочем меня не заметил.
Вин Ченг оказался у нас на пути.
– Что это за фокусы, Инга! – возмутился он. – Подводишь своих…
– Не распаляйся, Вин, – попросил Джун. – У неё уважительная причина. Но всё уже позади, и Инга здесь. Ей надо распеться.
– На первом этаже есть комната с пианино. Инга знает, куда идти.
– Спасибо, – шепнула я, обнимая руку Джуна. – О, а там что за стол?
– А ты не знала? Мне кажется, я говорил тебе. Эшли Квон проводит кастинг на роль в своей новой дораме.
– Да? – удивилась я, с особой холодностью наблюдая за Леа, которая пристроилась в очередь. Неужели моя подруга решила добить папочку, подавшись в актрисы?
В музыкальной комнате никого не было, и Джун воспользовался этой возможностью, чтобы поцеловать меня. Я возмутилась, стукнула его, напомнив, где мы и для чего. Он посмеялся. Джун казался очень счастливым рядом со мной, и это, несомненно, добавляло мне проблем. Джун симпатичный, и его ямочки на щеках, когда он улыбался закрытым ртом, привлекали внимание. Его хотелось целовать. И мне нравились его прикосновения. Но всё это доилось до тех пор, пока я не вспоминала Йонгтена. Едва его лицо появлялось в моём воображении, как вся нежность Джуна отходила на второй план. Я начинала ненавидеть себя за эти чувства.
Подарив ненасытному Джуну ещё пару поцелуев, я начала распевку. Ли Кали то и дело что-то выкрикивал, иногда зрители смеялись. Когда звучала музыка, я знала, что это Йонгтен колдует над пультом. А рядом стоит черноволосая Нин.
До выступления остались считанные минуты. Я наконец обрела уверенность и объявила Джуну, что готова. Мы стояли очень близко друг к другу и смотрели в глаза. Джун изучал моё лицо влюблённым взглядом, а я думала: «Зачем мне Йонгтен, если он не проявляет никакого интереса? Да, у него смазливое лицо, потрясающая улыбка и голос заставлял дрожать. Но рядом со мной ведь не он, а Джун. Именно Джун говорит о любви, переживает за меня, говорит, что хочет быть со мной. Зачем я думаю о Йонгтене? И тем более – зачем ревную?»
Запустив пальцы в мягкие волосы Джуна, я прильнула к нему и поцеловала.
– На сцене я буду думать о тебе, чтобы избавиться от волнения, – сказала я, чуть оторвавшись от его губ. – Ты… придаёшь мне сил.
– Я рядом, ты знаешь.
– Джун, – я провела рукой по его галстуку, – у нас всё так быстро развивается… Боюсь, что так же быстро…
– Не думай об этом, Инга. Я никогда не любил девушку так сильно.
Склонившись, он подарил мне новый поцелуй. Помады в моей сумочке не было, и я вдруг подумала, что выйду на сцену с опухшими от поцелуев губами. Какой ужас! Хоть бы Розанна всё ещё сидела у сцены. У неё точно найдётся в сумочке блеск для губ.
Но так не хотелось расставаться с мягкими губами Джуна, что наплевав на всё на свете, отвечала с искренней нежностью.
Шаги раздались в одну секунду, потом стук костяшками пальцев по косяку, скромное кхе-кхе, а когда мы с Джуном отпрянули друг от друга, Хван извинился:
– Не хотел мешать. Вин попросил напомнить, что через десять минут тебе на сцену.
– Как твоя рука? – спросил Джун, явно вспоминая день, когда мы везли Хвана в больницу.
– Зажила, – пришёл сухой ответ. Одарив меня холодным взглядом, Хван удалился.
И ни одной шутки в мой адрес? Что с ним?
Карина
Сразу после выступления Инги, – с которой её познакомила Розанна в тот момент, когда та пришла просить губную помаду; именно у Карины нашёлся в сумочке нужный цвет, – кто-то сдвинул её кресло с места и покатил прочь от сцены.
На ухо ей прошептали:
– Я знаю местечко, где мы можем поболтать.
Карина расхохоталась.
– Если папа меня потеряет, тебя объявят в розыск.
– Как страшно. Ради тебя я готов сесть в тюрьму.
Улыбка исчезла с лица Карины. Вонг говорил серьёзно, пока она забавлялась. Похоже на сон. Не может парень полюбить такую девушку, как она.
– Тебе не стоит со мной общаться. Наверное, я сделала ошибку, когда позвонила тебе вчера.
Резко остановившись, он развернул кресло к себе. Толпа осталась позади, они зашли за здание главного корпуса – туда, где их окружали деревья и тихий вечер.
– Почему? Или сама жалеешь?
– Нет, просто…
Пальцем Вонг прижал губы Карины так крепко, что та забыла, как дышать, не то что говорить. Его улыбка, однако, помогла расслабиться.
– Ты когда-нибудь совершала безумные поступки?
– Посмотри на меня и угадай. Думаю, попадёшь с первого раза.
– В жизни нет того, чего нельзя исправить. Если не доктора, значит, человек сам должен стремиться к тому, чтобы использовать свой недостаток в пользу себе. Мой отец любит повторять: «Всё у нас в голове». И я с ним согласен. Вот у меня есть брат Ченни. – Вонг покатил кресло с Кариной по пустой аллее. Музыка грохотала у них за спинами. – Он – вечный негатив, двигатель плохого настроения. Постоянно недовольный, скучный и мрачный. Бука.
Карина хохотнула.