Иными словами – все вернулось к тому статусу кво, что существовал в начале учебного года. Разумеется, нынешнее положение тоже, со временем, сгладится и к Адру вновь потянутся бесконечные вереницы просителей. Но позже. Не сейчас

И, признаться, юноша испытывал, по данному поводу, даже некоторую степень радости. Наконец-то долгожданный покой и возможность погрузиться в собственные исследования. Правда от последнего его изрядно отвлекал медальон в кармане брюк, покрытых до неприличия большим количеством заплаток.

Встреча с вампирами, произошедшая четыре дня назад, оставила Арди неизгладимые впечатления. Увы, стоившие ему очередных усилий по починке гардероба.

– Да, учащаяся Эвелесс, – легонько, насколько позволял плотный воротник из бинтов, кивнула Лея.

Эльфийка, разглаживая изысканное изумрудное платье из шелка с теплыми вставками шерсти Крылатой Викуньи – Лей-зверя (матушка рассказывала, что один грамм такого материала обходился в десять эксов), чинно поднялась и, держа подбородок строго параллельно полу, сухим тоном ответила:

– Во время Малой Войны на границе с Фатией, больше известной, как Фатийская Резня, количество осколочных ранений, оставленных ствольной артиллерий, впервые в истории военных конфликтов превысило количество пулевых и колото-резаных ран от штыков и сабель, – голос её звучал ровно и безэмоционально. – Врачи и целители не справлялись. Неуклонно росло число инвалидов войны, которых, вместо лечения, подвергали ампутациям. Подобная тенденция вызвала потребность, на которую ученые ответили изобретением Вычислительной Лекарской печати Элиссаара.

– Все правильно, благодарю, – вновь едва заметно качнула головой Лея.

Эвелесс, так же царственно, как и вставала, опустилась на место.

– Гранд Магистр Элиссаар, за что и получил свои регалии Гранда, изобрел, на фоне разрастающегося конфликта, печать, способную вычислять до сорока шести параметров ранений, что сократило количество ампутаций, а так же летальных исходов, практически в три с половиной раза, – профессор, закутанная в плащ, бинты, перчатки на руках и с маской на лице, доехала до стального стола, на котором лежал кадавр.

Труп, который не погребли, а отдали в исследовательских целях Университету. Давняя практика, исконно вызывающая протесты со стороны церкви и северян. Подобные «инструменты», использовали для отработки и демонстрации лекарских печатей. Те, правда, на кадавры никакого эффекта не оказывали, но в качестве наглядного пособия вполне себе с задачей справлялись.

Лея, дотронувшись до посоха, приставленного к столу, воплотила трехзвездную печать. Под её креслом раскрылся невероятно сложный чертеж, а меньше, чем через удар сердца, труп, с заранее оставленными на нем многочисленными порезами, травмами, ранами и переломами, накрыла белесая пелена, похожая на простынь, если бы ту соткал паучок из мельчайшей, мерцающей паутинки.

А затем, когда пелена исчезла, то на тетрадном листе рядом с трупом воспарила лежавшая на подставке ручка. Макнув железное перо в чернила, она резво побежала по странице, оставляя за собой столбцы рунических символов, описывающих параметры ран. Глубину, протяженность, поврежденные органы и прочее.

– Это к вашему вопросу, господин Тризовский, – Лея повернулась к одному из студентов Инженеров. – о возможности адаптации целительского искусства к полевым условиям.

– Но в той печати, что вы продемонстрировали, – продолжал хмуриться дотошный инженер с прической «под горшок», как носили в рабочих кварталах. – Четыре луча красной, три зеленой и два синей Звезд. Энергоемкость подобной конструкции зашкаливает. Не говоря уже о том, что использовать её могут только Синие маги, коих меньше тридцати двух процентов от общего числа Звездных.

– Совершенно верно, – согласилась с доводами Лея. – Именно поэтому печать Элиссаара используется только в случаях, когда иными способами определить параметры ранений невозможно.

– Не проще ли попытаться добавить в каждую печать целительского искусства массивы вычисления параметров? – Тризовский, несмотря на всего четыре луча красной звезды, обладал одним из самых живых умов на их факультете и, порой, частенько соревновался с Арданом в скорости решения задач. – Тогда, если сделать печать составного действия, то сперва мы получим параметры, а затем, добавив их в конструкцию, на выходе эффект окажется, возможно, сопоставимым.

– Тонкости инженерии вы сможете обсудить с, кажется, профессором Конвелом, учащийся Тризовский. Если я не ошиблась с тем, кто ведет у вас инженерный курс. А наше с вами занятие уже подходит к концу, – Лея посмотрела на часы, висевшие на противоположной стене лектория – аккурат за спинами студентов, дабы стрелки не отвлекали от насущной темы. – Как и прежде – материалы по лекции у вас на доске. Так же, как и рекомендуемый перечень заданий для самостоятельных занятий. На этом можете быть свободны.

Студенты начали собираться. Закрывали гримуары, подвешивая их обратно на цепочки, убирали тетради в сумки, плотно прикрывали баночки чернил, а ручки возвращали в деревянные пеналы, где хранились циркули, линейки, карандаши и прочие инструменты.

Арди все хотел приобрести себе нечто такое. Вместо циркуля (четырнадцать эксов, семьдесят ксо) он использовал моток нитки, отмеряемый по бумажному сантиметру, купленному за бесценок на блошином рынке. Собственно, тем же сантиметром юноша заменял и линейку (два экса, тридцать шесть ксо). Не говоря уже о пенале – все принадлежности Арда помещались во внутренний карман пиджака.

Нет, разумеется, Плащи перечислили зарплату, а Университет стипендию (Арду, на сей раз, не хватило всего пары баллов, чтобы заполучить повышенную стипендию), но стоило вспомнить расценки на Рынке Заклинаний, как тут же становилось понятно – эксов не хватало.

Тем более, когда к перечню трат прибавились свидания с Тесс. Ардан, следуя заветам отцам, матушки и, в том числе, шерифа Келли, не мог себе позволить, чтобы его все-еще-непонятно-в-каком-они-статусе платила за себя сама или, упаси Спящие Духи и сохрани Светлоликий – за них обоих.

Два билета в музей – минус шесть ксо. Посещение танцев – еще десяток ксо. Ужин в «Брюсе» на двоих, благо, что они с Тесс оба не пили – еще под сорок ксо. О билетах на театральную постановку, оперу, на музыкальное представление или в кинотеатр речи и вовсе не шло – цены просто немыслимые. Но даже с таким скудным списком получалось, что за один раз можно было расстаться почти с больше, чем половиной экса.

Метрополия попросту с ума сходила со своими ценами. Неудивительно, что с момента венчания на трон Павла среди горожан ходили слухи о том, что Император, в день открытия подземных трамвайных линий, сделает какое-то громкое заявление касательно нового витка его пресловутой финансовой реформы. Той самой, которая освободила от налогового бремени некоторые слои населения.

– Учащийся Эгобар, задержитесь пожалуйста.

Ардан, почти уже покинувший аудиторию, замер и, привычно почесав затылок посохом, вернулся обратно к кафедре. Профессор неспешно передвигала листы зачетных работ, выудив из стопки чертеж Арда.

Дождавшись, пока дверь за собой закроет последний студент, профессор, придерживая лист пальцами в перчатках, указала Ардану на один из компонентов его печати. Задание на зачете заключалось в необходимости модификации печати, залечивающей кожное раздражение, возникающее в результате контакта эпидермиса с аллергеном.

Очень удачно, потому как у Арда все никак не получалось выкроить достаточно времени, чтобы съездить в район Первородных. Только там он мог приобрести нужные ему растения, коренья и прочие ингредиенты для мази, которую он обещал Милару.

– Что-то не так с печатью? – удивился Ардан. Все же, Лея поставила ему за чертеж почти высший бал.

– Она превосходна, Ард, – ответила Лея не без следа гордости в вибрирующем под маской голосе. – Наивысший балл вы не получили лишь потому, что, я уверена, можете еще лучше.

– Тогда я не пони…

– Посмотрите сюда, – профессор пару раз стукнула подушечкой пальца по компоненту чертежа. – В свободном статическом массиве вы решили использовать деградирующую руническую связь, чтобы…

– Обеспечить обезболивающий эффект при срезании верхнего слоя пораженного эпидермиса, – ответил Ардан прежде, чем успел поймать себя за язык.

Единственный глаз профессора, спрятанный под маской, сверкнул победным огоньком.

– Я даже не стану спрашивать, учащийся Эгобар, каким образом, при помощи и благословении каких Ангелов вы начали постигать рунические связи, изучаемые на третьем курсе, но сам факт, – она в третий раз стукнула по нескольким рунам в массиве. – вот этой вот небольшой связки.

Ард пытался сохранить каменное выражение лица. Он действительно, после зажигания зеленой Звезды начал изучать рунические связи. Иными словами – взаимодействие связанных, внутри массива, рун.

Всего имелось четыре типа. Самый распространенный, присутствующий в абсолютном большинстве чертежей – прямой тип. В нем руны попросту, как в пряже, соединялись и выполняли общую задачу. Затем шел реверсивный тип, когда одна из рун обращала свойства связанной с ней руны в «обратную сторону», уменьшая таким образом её влияние, но не нивелируя полностью.

Такой тип использовался, к примеру, в некоторых компонентах Ледяных Цветов, с помощью которых Ард одолел вампира. Там реверсировались руны плотности, чтобы цветы стали хрупкими, но все еще сохраняли достаточную плотность для самого факта существования.

Затем шел третий, прогрессивный тип рунических связей. Из названия понятно, что обе руны усиливали свойства друг друга. На примере все тех же Ледяных Цветов, там, во втором массиве, ответственным за действие после срабатывания ловушки, руны Стихийной школы обладали, так скажем, полной родственной связью. Иными словами – они соединялись в единую структуру, позволяя заклинанию максимально эффективно использовать помещенную в него Лей.

Ну и последний, самый сложный тип, который вообще редко где использовался из-за того, что требовал длительных, сложных расчетов, ошибка в которых чревата непредсказуемыми последствиями – деградирующий тип.

Он чем-то напоминал реверсивный, но с поправкой. Здесь руна полностью подавляла свойства связанной с ней другой руны, вот только сама из-за подобного события претерпевала незначительные изменения собственного свойства.

К примеру в печати, которую Ардан, забывшись от азарта, сдал профессору Лее, он связал руны ответственные за «надрез» и «обезболивание», но сделал это именно деградирующим типом. Для чего? Чтобы, во-первых, заклинание обошлось дешевле, ибо прямой тип рунных связей прожорливей всех, в то время, как деградирующий – наоборот, менее затратен.

Ну а во-вторых – так печать выглядела куда изящней. Потому что, при прямой связи, больной сперва, после разреза, все равно на долю мгновения почувствует боль. А в данном случае сам разрез станет для него незаметнее касания перышка. Да еще и дешевле по Лей.

Оставалась лишь одна загвоздка…

– Я изучаю дополнительную литературу профессора Конвела, – попытался выкрутиться Ардан. Пользуясь наукой Скасти, он пытался соврать ни сказав при этом ни слова лжи. – Там много говорится о рунических связях, так что я решил поверхностно в них разобраться.

– Настолько поверхностно, что полностью просчитали… – профессор Лея пригляделась к чертежу. – Шестнадцать рунных взаимосвязей? В то время, как на зачетах второго семестра третьего курса Конвел требует только десять?

– Я немного увлекся, – Арди снова почесал затылок навершием посоха. – Все же меня почти месяц не было в университете. Очень большой срок.

– Очень большой срок, чтобы где-то добыть и изучить принцип построения рунических связей, который использовала в своих омерзительных творениях Гранд Магистр Талия? – недобро сверкнул глаз под матовой маской.