– Конечно, как вам будет угодно. – И лицо Брайена застыло в фальшивой покорности.

Правитель сначала удивился, но тут же пошел на поводу собственного эго и расправил плечи от ощущения власти.

– Помимо обсуждения того, что ты потрясающе справился со своей задачей, я хотел поговорить о вашем будущем с Ребеккой.

– Я вас слушаю. – Брайен и сам попробовал расслабиться, но из-за попыток внушить себе, что все в порядке, нервы натянулись только сильнее. Самообман не помогал.

– Она уже сообщила тебе о том, что пришло время продолжить размножение?

– Мы животные, которых вы скрещиваете? Других слов подобрать не могли? – Брайен огрызнулся, но тут же проглотил готовые вырваться слова и продолжил. – Да, сообщила.

Губы Правителя растянулись в совершенно не понятной улыбке, а глаза заблестели, и взгляд устремился в непроницаемое лицо Брайена в попытке прочитать его мысли.

– Полагаю, в скором времени вы приступите? – спросил он, наслаждаясь одной только мыслью о том, что он рушил ванильные отношения своего преемника.

– Мне обозначить вам конкретную дату?

– Не стоит с этим медлить. Тебе также известно, что ты уже давно можешь иметь детей. Надеемся, ты был аккуратен. Никто не хочет, чтобы повторилась история с малышкой Эйми.

– Я вас услышал. Что-то еще?

Брайен все еще внешне оставался хладнокровным, безразличным и безэмоциональным. Он сам поражался тому, как умело мог абстрагироваться от гнева, если у него были на то причины, и игнорировать каждый выпад, отвечая коротко и по делу.

– Пожалуй, это все. Я думал, наш с тобой разговор затянется, но ты сегодня, на удивление, послушный, сдержанный и даже немного скучный. Можешь идти на тренировку. – Правитель махнул рукой, и Брайен, не думая задерживаться ни на минуту, вежливо попрощался и скрылся за массивной дверью.

Через несколько секунд к Правителю подошел один из приближенных к власти советников и поклонился.

– Я же говорил, что все эти поклоны – пережитки прошлого.

– Это мой способ выразить почтение и глубочайшее уважение.

И снова лицо Правителя с самодовольной гримасой чуть не треснуло от лести.

– Его отношения со светлой плохо на него влияют. Раньше его внутреннюю тьму было прекрасно видно, сейчас же я не знаю, как заставить его выпустить ее и при этом убедить, что он сам дал волю этому. Вы планировали воспользоваться его чувствами, сделать их слабостью, но пока что ситуация складывается обратным образом, – начал докладывать свои предположение приближенный. Он говорил тихо и неуверенно, потому что боялся нарваться на гнев.

– Светлая – отличный способ манипуляций. Скоро вы сами поймете. Позволяя ему встречаться с ней, мы делаем лучше всем нам.

– Все его чувства противоестественны, правитель не должен иметь подобных отвратительных качеств, подобного тошнотворного груза. Вы точно уверены, что он все еще подходит на эту роль?

– Лучше его никого нет, вы сами меня в этом убеждали. Сколько тестов подтвердили, что у него огромный потенциал! И мы реализуем его! – Правитель ударил кулаком по столу, но не от гнева, а от страха оказаться неправым. – Думаете, я не понимаю, в каком мы положении? Я стараюсь извлечь максимальную выгоду.

Правитель прекрасно знал, что разыгрывал опасную партию, но он верил в свою победу. В то, что запретные чувства доведут Брайена.

– Чем больше сейчас в нем «света», тем больше потом будет «тьмы». Он превратится в машину для убийств и собственными руками прикончит жалкий, самопровозглашенный идеальным мир.

Ритмичный писк возле левого уха проник сквозь туман в моем сознании. Я попыталась поднять руку, но смогла лишь дернуть пальцем. В этот миг кто-то подбежал ко мне, и теплая ладонь накрыла мое запястье.

– Аврора, ты меня слышишь?

Я повернула голову и приоткрыла глаза, встречая огромный поток света. Вместе с белой вспышкой пришла и режущая боль. Я зажмурилась, и меня тут же спрятали в тени, заслонив собой свет.

– Дэйв, это же ты? – шепотом спросила я, попытавшись снова разлепить тяжелые веки.

– Разве у тебя есть еще один классный муж на день?

– Да, это ты. – Я искренне улыбнулась от радости видеть его сейчас здесь и слышать знакомый голос, лишенный всякой загадки.

Он ответил той же доброжелательной улыбкой, хотя глаза выдавали настороженность.

Вопреки слабости и сильному головокружению я немного приподнялась на локтях, а Дэйв тут же подставил мне под спину подушку, чтобы я смогла сесть.

– Что вообще?.. Как я тут оказалась? – Последнее, что я помнила, как зашла в подъезд. Голова гудела от мыслей, было трудно дышать и меня тошнило.

– Я проснулся от звука удара двери об стену и, как оказалось, твоего падения. Ты упала в обморок. Я пытался привести тебя в чувство, но ничего не вышло. Благо уже почти наступило утро, и я сразу вызвал «Скорую».

Кожу саднило, и от места удара в центр головы бежали болезненные импульсы. Видимо, я ушибла еще и лицо.

– Что произошло? – Дэйв слегка наклонился ко мне, поправил одеяло и принялся разглядывать мое лицо и заспанные глаза.

– Я в больнице? – уточнила я, все еще туго соображая. Вопрос Дэйва пролетел мимо меня.

– Да, Аврора, ты в больнице.

Я в больнице. В больнице…

– О нет! – тут же вскрикнула я, когда пазл сложился и картинка прояснилась. Вся усталость и растерянность растворились. – Мне нельзя тут быть, – шикнула я в сторону Дэйва, который уже испуганно таращился на меня.

– Тебе стало плохо! – возмутился он.

– Все действительно плохо. Все очень плохо.

Пока я бубнила под нос, в палату вошел врач с планшетом.

– Аврора Брукс, – обратился он ко мне, одним лишь взглядом отогнав в сторону Дэйва. – Как вы себя чувствуете?

– Все супер! – Я показала ему большой палец и вздернула подбородок, как будто у меня не плыло все перед глазами и мне не хотелось вывернуть наизнанку и так пустой желудок.

– Мы не можем установить причину потери сознания на такое длительное время, так как ваш организм абсолютно здоров. Вероятно, вы испытали стресс, шок, но вряд ли что-то могло напугать вас ранним утром, когда вы шли за стаканом воды.

Непроизвольно я покосилась в сторону Дэйва. Муж в ответ пожал плечами и потер шею. Его уже успели расспросить, и он умело обвел всех вокруг пальца.

Врач продолжал активно делать записи в карточке, анализируя при этом показатели монитора. Как только я поняла, что писк отображал мое сердцебиение, попыталась выдохнуть и замедлить пульс, чтобы не выдать волнения.

– Не хотите рассказать, что все-таки произошло с вами?

– Меня замучила жажда. Понимаете, нам с мужем плохо спалось… Мы… – Чтобы замаскировать все же набирающий скорость ритм, я начала притворяться смущенной. – В общем, этой ночью мы не выключали прикроватную лампу. Может быть, я переутомилась?

Мужчина поджал губы и нахмурился. Он в последний раз пробежался глазами по записям, а затем стер с лица задумчивость и даже легкую злость и дежурной улыбкой подбодрил меня.

– Ваш муж должен лучше присматривать за вами. Вы знали о своей беременности? Раз другие варианты отпали, то можно сделать вывод, что головокружение и потеря сознания связаны с вашим положением.

– Правда?! – Мне надо было идеально отыграть удивление, но я слишком сильно вдохнула через рот воздух и закашлялась. Дэйв, как подобает заботливому мужу, подошел ко мне со стаканом воды. – Вы не шутите?!

– Не стоит так переживать. С вами все действительно в полном порядке. Возможно, беременность и переутомление сказались на самочувствии. Вы будто просто прилегли поспать после выматывающей ночи. – Врач посмотрел на Дэйва, затем на меня, снова на Дэйва и на меня. – Аккуратнее в следующий раз.

– Я обязательно как следует позабочусь о ней. Какое счастье, у нас будет ребенок!

Муж наклонился и как самый счастливый мужчина в мире чмокнул меня в щеку. Я же выдавила из себя еще более широкую улыбку, даже щеки свело.

– Не могу поверить. Наконец-то, – тихо и нежно прошептала я, переплетая наши с Дэйвом пальцы.

– Поздравляю вас. Нужно будет сдать дополнительные анализы, сделать УЗИ и встать на учет. Акушер-гинеколог проконсультирует вас по поводу вашей беременности, уточнит срок и так далее. С учетом, что вы склонны к внезапной потере сознания – назовем это так, – посещения специалистов должны быть частыми.

Нет, нет, нет. Я все еще держала маску безграничного счастья, но сердце уже покрылось льдом. Я говорила Ребекке, что не сдамся, так какого черта у меня мороз по коже от того, что мне неизбежно придется сообщить всем о ребенке и встать на учет?

Это означало, что у нас был только один путь. И теперь я не знала, как спасти ребенка от жизни, которую я даже представить себе боялась.

В лучшем случае его использовали бы в качестве подопытной крысы. Но с великой долей вероятности с ним распрощались бы еще в младенчестве.

– Завтра у вас встреча с психологом. Эту ночь вы проведете в больнице.

Я кивнула, не найдя в себе больше сил говорить и поддерживать образ. С гордо поднятой головой мужчина вышел в коридор, пожелав мне крепкого здоровья.

Теплые руки коснулись щек. Дэйв подошел ко мне, стер дорожки слез, попытался успокоить. Я и не заметила, как начала плакать все еще с идиотской улыбкой, застывшей на лице. Мои губы задрожали, когда я попыталась прошептать мужу о своих страхах.

– Я все понимаю, не надо, – сказал он, оберегая меня от нелепости сболтнуть чего-нибудь лишнего.

И тогда я надломилась в очередной раз. Нельзя было ничего говорить и показывать свои эмоции. Я чувствовала, словно за мной следят, билась внутри в истерике, но сидела с мертвенной бледностью и красными глазами.

«Ты хотела быть сильной», – напомнила я себе.

– Никто не знает, что ты в больнице, я не стал звонить. Если хочешь увидеть своих родителей, то я могу их привезти.

– Нет. – Я категорично покачала головой. – Им лучше не знать об этом.

– Может, Джой?

– А смысл? Здесь все равно невозможно поговорить. И тем более она тоже беременна.

– Но я не могу с тобой сидеть весь день. Мне нужно съездить на работу хоть на какое-то время.

– Не волнуйся, я уже давно не нуждаюсь в няньке.

– Ну да. Ты каждый раз именно это и доказываешь.

Меня чуть не стошнило из-за простой усмешки. Я резко согнулась, натягивая провода, и уткнулась лицом в любезно протянутую Дэйвом емкость. В итоге я лишь скривилась от ложного рвотного позыва и рухнула обратно на подушку из-за головокружения.

– Все еще не нужна нянька? – Муж уже злился.

– Врач сказал, что все показатели в норме. Я отлежусь сегодня, пройду все обследования, за какой-то надобностью посещу психолога и вернусь домой. Ничего сложного, и я не хочу из-за происходящего напрягать Джой.

– В плане беременности и токсикоза она, как никто другой, поймет тебя. И плюс с ней время пролетит незаметно, она кого угодно заболтает. Тебя нельзя оставлять одну, слишком много факторов может навредить тебе.

– Но и пылинки с меня сдувать не надо.

– А это и не моя забота. Но, к твоему сожалению, сегодня ты проведешь ночь в неуютной палате. Возможно, выспишься, отдохнешь и быстрее поправишься.

Дэйв уже собрался уходить, но я схватила его за руку.

– Пожалуйста, не зови никого.

Он долго упрямился, приводя аргументы в пользу сиделки на день, но в конце концов сдался, когда понял, что мне действительно лучше побыть одной.

– И передай Брайену, пожалуйста, что дежурство на границе закончено.

Я не хотела ничего объяснять и видеть встревоженные лица. Единственный человек, с которым мне надо было все обсудить, это Брайен. И пока я не встретилась с ним, пока мы не поговорили нормально, я отказывалась выкладывать все новости людям, не имеющим возможность как-то повлиять на происходящее.