В какой‑то момент один африканец, которого Троттер называет тучным, пожаловался на одеревенение в правой руке. На следующий день была поражена вся верхняя часть его предплечья, и он почувствовал некоторое уплотнение в локтевом суставе. В конце концов были поражены его плечо, шея и нижняя челюсть. Как только поражение дошло до шеи несчастного, он стал бредить. Язык у него был «зажат между зубов», а потом и вовсе торчал из его открытого рта на протяжении трех дней. После чего африканец умер [12].

Троттер пытался его лечить. Он поместил мужчину в теплую ванну и силой разжал ему челюсть, чтобы дать лекарство, но толку от этого не было. Когда Троттер изучил его ротовую полость, то обнаружил, что десны раба были рыхлыми и кровоточили, задние зубы шатались, а дыхание было «ужасно скверным» [13]. Заметив эти симптомы, врач был убежден, что мужчина страдает от цинги.

Корабль продолжал свой путь через Атлантический океан. Похожие симптомы проявились и у других его «пассажиров». Троттер также заметил, что некоторые из них были «самыми толстыми рабами» на борту корабля, и предположил, что лишний вес повышает предрасположенность к цинге [14].

И хотя неизвестно, каким образом Троттер общался с порабощенными африканцами, они явно помогли ему сформировать представление об этой болезни [15]. Он научился определять первые признаки инфекции: синяки на руках, неподвижность локтевого сустава, сжатие челюстей и усиление боли по мере того, как болезнь прогрессирует. Врач заметил, что цинга ослабляет конечности и вызывает сильное желание спать, которое впоследствии усугубляется до комы и бреда [16]. Анализ цинги, произведенный Троттером, в первую очередь опирался на его наблюдения за африканцами. Благодаря им он узнал о некоторых важных деталях, незаметных у британских моряков. Африканские рабы не были пассивными объектами его исследований. Они сами объясняли ему – при помощи переводчика или посредством невербальной коммуникации, – какие изменения цинга порождала в их телах.

К апрелю 1784 года, через три месяца после того, как корабль покинул побережье Африки, умерло семь или восемь человек. Троттер отмечал, что число пораженных цингой африканцев продолжало расти: «Одних находили мертвыми уже утром, а кто‑то падал замертво, не успев подняться на палубу. Другие же испускали дух прямо во время еды». К тому времени, когда «Брукс» подошел к Карибам, произошло еще сорок смертей. Из приблизительно шестисот рабов, которые прибыли на Карибы, около трехсот из них получили от Троттера диагноз той или иной степени цинги [17].

Троттер также обратил внимание, что африканцы, как и другие тучные пациенты, которых он когда‑либо лечил, проявляли сильное влечение к кислой еде. Во время этого плавания он решил поэкспериментировать, надеясь доказать эффективность их предпочтений.

«Мне доводилось неоднократно наблюдать, как тучные рабы выбрасывают спелую гуаву, но с пылом поглощают зеленые несозревшие плоды. Так что я решил проверить, не возникнет ли каких‑то изменений в их состоянии, связанных с употреблением этих фруктов». Он разделил девять африканцев с симптомами цинги на группы по трое. Первой группе он вручил лаймы, второй – зеленую гуаву, а третьей – спелую гуаву. Спустя неделю состояние тех рабов, которые ели спелую гуаву, не улучшилось, в то время как остальные почти полностью выздоровели [18].

Когда корабль подошел к Антигуа и остановился в порту Сент-Джонса, Троттер смог раздобыть для заболевших цингой свежих овощей и фруктов. Он утверждал, что лучший способ получить всю пользу лимонной кислоты – высасывать сок прямо из апельсинов, лимонов и грейпфрутов [19]. С рабов также сняли кандалы, поскольку в африканцах больше не видели угрозу для экипажа [20].

Как только невольники начали есть цитрусовые, симптомы быстро начали спадать. Состояние рабов улучшилось. К тому времени, как корабль достиг Ямайки, по словам Троттера, у рабов едва ли остались признаки цинги: теперь их гораздо лучше кормили, и они были снова готовы для продажи. Троттер был убежден, что если бы рабам не дали фрукты во время стоянки в Антигуа, по крайней мере половина из них погибла бы в течение десяти дней [21]. Троттер выполнил свою миссию судового врача: он не дал эпидемии цинги поставить под удар прибыль, которую инвесторы рассчитывали получить с продажи африканских рабов на плантации стран акватории Атлантики [22].

* * *

Хотя Троттера наняли на борт «Брукса», чтобы он следил за здоровьем порабощенных африканцев и за их пригодностью к продаже, хирург воспользовался этой возможностью, чтобы разработать новые теории относительно цинги. По возвращении в Эдинбург он поделился своими наблюдениями с одним из своих профессоров, Уильямом Калленом, который читал лекции о цинге в местном университете. Во введении к своей книге Троттер писал: «В то время очень бурно обсуждали цингу – болезнь, которую в последнее время мне неоднократно доводилось лечить. Я решил, что в моем распоряжении имеется большое количество весьма ценной информации, которой хватит, чтобы наконец разрешить все споры» [23]. Его наблюдения за распространением цинги на борту невольничьего корабля и в самом деле обеспечили информацией, которую нельзя было получить с военных кораблей. И все это благодаря ужасным условиям, в которых содержали обращенных в рабство африканцев. Как уже упоминалось выше, рабов держали в непроветриваемых трюмах и плохо кормили, а еще им не разрешали много двигаться. Троттер пришел к заключению, что такие условия содержания сыграли немалую роль в сильной вспышке цинги.

В 1786 году, когда Троттер вернулся из плавания, в Лондоне были опубликованы его «Наблюдения за больными цингой». В 1792 году вышло дополненное и переработанное издание. Помимо этого, книга была также опубликована в Филадельфии и даже переведена на немецкий язык. В этом труде Троттер изложил существующие точки зрения на причины возникновения цинги и высказал свои собственные теории. Несколькими десятилетиями ранее, в 1740‑х годах, врач Королевского флота по имени Джеймс Линд уже демонстрировал, что употребление в пищу лимонов и апельсинов могло исцелить цингу. Многие считали, что Линд нашел лекарство от этой болезни. Но, как пояснил Троттер, проблема еще не была решена. Существовало слишком много полярных точек зрения о причинах цинги и способах ее лечения. Троттер не только подкрепил теорию Линда своими наблюдениями за порабощенными африканцами, но и оспорил альтернативные теории. А также указал на факторы, которые повышали восприимчивость к этой болезни.

Троттер опроверг убеждение, что цингу можно исцелить с помощью мяса, алкоголя и опиума. И рассмотрел ряд других заблуждений, включая теории, согласно которым цинга была заболеванием крови. Более того – заразным. Он не стал списывать широкое распространение болезни среди африканцев на расовые различия. Он полагал, что цинга возникала в результате плохого питания, а не расовой принадлежности. У «белых» членов экипажа корабля был доступ к свежим фруктам, в то время как у плененных африканцев его не было. Единственная его отсылка на расовые различия была в наблюдении, что отличительные багровые пятна на коже были незаметны у чернокожих [24].

Троттер опытным путем подтвердил теории Линда о целительной силе цитрусовых плодов, но заявил, что предложенный Линдом метод приготовления сока был малоэффективен. Лучше всего было позволить пациентам высасывать сок непосредственно из плодов. Свежий сок также можно было сохранить, соблюдая определенную методику приготовления [25].

Троттер назвал ряд факторов, вследствие которых африканцы были особенно уязвимы для цинги. Среди них – плохое питание и недостаток физической активности. Помимо этого, «предрасположенность к цинге, судя по всему, может повышаться вследствие тяжелых условий содержания в трюме корабля» [26]. Задолго до введения антропологами термина «структурное насилие», который описывал, как бедность и другие формы притеснения способствуют распространению и усугублению серьезности заболеваний, Троттер осознал, что физические и моральные мучения от порабощения служат причинами для повышения предрасположенности к болезням [27]. Он сосредоточился на работорговле как явлении, вместо того, чтобы фокусироваться на индивидуальных особенностях или расовой принадлежности человека. Бесчеловечная жестокость, с которой приходилось сталкиваться рабам во время плавания из Африки в страны Карибского бассейна, ошеломляла. «Было бы несправедливо полагать, будто африканец не чувствует боли расставания, навеки прощаясь со своей родиной, со своей свободой и друзьями», – объяснял он.

У ряда женщин во время этого кошмарного плавания случались «жестокие истерические припадки». По ночам из трюма слышались «чудовищные стоны».

Некоторые африканцы совершали самоубийство, предпочитая спрыгнуть с корабля в море вместо того, чтобы быть проданными в рабство [28]. Троттер ратовал за то, чтобы в будущем на борт кораблей сажали меньше африканцев, обеспечивая их качественными фруктами, цитрусами и свободным доступом к воде. Он также призывал ввести режим зарядки и даже предлагал «поощрять танцы, которые, помимо необходимой физической нагрузки, могут обеспечить некоторое развлечение, отвлекают от неугодных мыслей и приводят африканцев в более веселое расположение духа». Тем не менее, предупредил он, внедрять такие предложения нужно аккуратно, не «прибегая к помощи плети‑девятихвостки» [29].

Внимание Троттера к ужасным условиям, в которых содержались на невольничьих судах африканцы, безусловно, стало толчком для развития его идей. Однако на него также повлияло развитие в восемнадцатом веке пневматической химии, которая вдохновила многих представителей медицинского сообщества на изучение влияния тесных пространств на качество воздуха [30]. Троттер предложил использовать для транспортировки рабов корабли большего размера, чтобы обеспечить нормальную циркуляцию воздуха. И подчеркнул, что зерно в корабельных кладовых также нужно проветривать как можно чаще [31].

Его исследования цинги с одной стороны опирались на положения пневматической химии, а с другой – способствовали дальнейшему их развитию. «Новейшая область химии, – писал он, – открыла нам сокровищницу знаний». Троттер предположил, что фрукты с высокой кислотностью помогали при лечении цинги в связи с содержанием в них «витального воздуха» или «оксигена». Он также заметил, что «несвежая атмосфера в трюмах», полная «грязного воздуха» и «гнусных испарений», провоцировала развитие болезни [32].

Кроме того, Троттер изучал состояние здоровья не конкретного индивидуума, а целой группы населения, заложив тем самым основы общественного здравоохранения и внеся вклад в развитие эпидемиологического подхода к изучению заболеваний. А сам феномен заболевания рабов на невольничьих кораблях стал свидетельством того, как на возникновение болезней могут влиять антропогенная среда и принимаемые человеком решения.

В конце своего трактата по цинге Троттер привел рекомендации по питанию, физической нагрузке и уборке помещений, в которых на кораблях держали порабощенных людей. Он резюмировал: «Для всех этих рекомендаций нужно добавить, что внедрять их в жизнь необходимо максимально мягко и часто – с величайшим тактом. Хотя строгое обращение уже вытесняется, и мало кто считает, что своими действиями попирает права человека и его брата!» [39]. Впоследствии эти рекомендации станут общепринятыми в эпидемиологической практике.

Показания Троттера стали появляться в трудах о важности кислорода. В «Медицинских записках» от 1796 года издания Роберт Торнтон, который был сторонником пневматической медицины, посвятил вторую часть первого тома действию кислорода в животном организме и причинам жизнедеятельности и преднамеренных действий. В своей работе он упоминает Троттера наряду с другими известными медиками, такими как Пристли и Лавуазье. И подчеркивает, что именно выводы Троттера, основанные на наблюдениях судового хирурга за «пассажирами» невольничьего судна [40], подтверждают лабораторные результаты, полученные вышеупомянутыми учеными.