Мила Реброва: Невеста НЕ девственица

Пролог

– Я не девственница…

Я сидел на краю постели, сжимая кулаки так сильно, что ногти впивались в кожу. Гул в висках становился всё громче, как будто кровь закипала. Полумрак спальни давил, свечи плясали на стенах, превращая их в кривые тени. А она стояла напротив – в белом платье, которое теперь казалось насмешкой.

Её лицо оставалось холодным, глаза – слишком спокойными. Словно она не понимала, что только что сказала.

– Ты не найдёшь того, чего ожидаешь, Рашид, – тихо произнесла она, без дрожи в голосе.

Я вскочил, не в силах больше сидеть.

– Повтори, – сказал я тихо, но голос дрожал от напряжения.

Она не отводила взгляда.

– Я не девственница, – повторила она. Чётко, словно каждый слог должен был врезаться в моё сознание.

Воздух сжался вокруг меня. Всё, что я знал о чести, уважении, справедливости, рухнуло. Эти слова сжали меня железным кольцом. Как она могла? Как её семья могла унизить моё имя так низко?

– С кем? – спросил я, шагнув к ней. Голос звучал хрипло, будто я с трудом вытягивал слова из себя. – Кто он? С кем ты легла до брака?!

Она молчала. Её пальцы нервно теребили подол платья, но лицо оставалось непроницаемым. Молчание разжигало мою ярость.

– Я жду! – прогремел мой голос. Я схватил её за запястье и хорошенько встряхнул. – Отвечай!

Она вздрогнула, но ответила спокойно:

– Это не твоё дело.

Эти слова прозвучали, как плевок. Я резко отпустил её руку, и она качнулась назад.

– Не моё дело? – горько усмехнулся я, начиная ходить по комнате. – Ты моя жена. Ты должна была принести честь моей семье. А ты принесла позор. И ты смеешь говорить, что это не моё дело?

Слова срывались сами собой. Каждый шаг, каждый взгляд на неё только поднимал внутри меня волну гнева. Этот брак должен был стать примирением наших семей. А теперь? Теперь я держу в своих руках ложь, которую мне подсунули.

– Ты не понимаешь… – начала она, но я оборвал её.

– Нет, это ты не понимаешь, – бросил я, оборачиваясь к ней. – Ты разрушила всё. Ты думаешь, я оставлю это просто так?

Её молчание било сильнее любых слов. Я видел её напряжённые плечи, дрожь в её руках. Её страх, вина… но меня это не волновало. Мне нужна была правда. Немедленно.

– Кто он? – прошипел я, снова подходя к ней. – Назови его имя.

Она отвела взгляд, но я не дал ей уйти от ответа. Поймал её за подбородок и заставил смотреть мне в глаза. Там было всё: стыд, страх, боль. Но ни звука не сорвалось с её губ. Молчание оказалось последней каплей.

– Ты думаешь, я это так оставлю? – тихо сказал я, отпуская её. Отступил на шаг. – Ты даже не представляешь, на что я способен.

Я развернулся и вышел, оставляя её одну. Воздух в коридоре обжигал, но мне казалось, что внутри горит пламя. Мои братья ждали меня внизу. Они знали, что что-то произошло. Я видел это по их лицам. Но сейчас я не мог говорить. Мне нужно было действовать.

– Что случилось? – спросил Бека, едва я появился в дверях.

– Собирайте людей, – сказал я коротко. Голос звучал спокойно, но внутри меня бушевала буря. – Сегодня ночью я узнаю правду. И тот, кто посмел унизить меня, заплатит за это своей кровью.

Глава 1

На кухне пахло травами и свежим тестом. Я стояла у стола, осторожно раскатывая лепёшки. Руки автоматически двигались по кругу, а мысли блуждали где-то далеко. Это был обычный день. Всё как всегда. Тётя ушла к соседке, дядя с утра уехал на собрание кланов, а я осталась дома, как всегда, следить за порядком.

Мне было восемь, когда я переехала в этот дом. После аварии, в которой погибли мои родители, выбора у меня не осталось. Дядя с тётей не то чтобы радовались моему появлению, но приняли. Крыша над головой, одежда, еда – они дали мне всё это. Не ругали, не били, и за это я была благодарна. Но тепла… тепла тут никогда не было.

Я сложила готовые лепёшки на поднос, собираясь поставить их в печь, когда услышала, как во дворе загремел мотор машины. Дядя вернулся.

– Зумрат! – его голос, как всегда, был громким и твёрдым. – Иди сюда, собери всех в гостиной.

Я быстро вытерла руки о фартук и пошла в прихожую. Пока снимала фартук, слышала, как дядя тяжёлыми шагами пересёк коридор и вошёл в гостиную. Его всегда сопровождала какая-то внутренняя тяжесть, словно весь мир держался на его плечах.

Тётя уже вернулась и теперь сидела в углу, сложив руки на коленях. Я встала у двери, пытаясь понять, что за важный разговор предстоит.

– Ну что, все на месте, – начал дядя, оглядев нас. – Сегодня мы поставили точку в нашей вражде с Караевыми. Земли поделим, спорные участки распределим. Больше крови не будет.

Его голос звучал торжественно, но в нём сквозило что-то ещё, как будто он готовился к удару. Я молчала, ожидая, что он скажет дальше.

– И чтобы закрепить это примирение, мы договорились о браке, – произнёс он, глядя прямо на меня.

У меня перехватило дыхание. Брак? Я?

– Ты выйдешь замуж за старшего из Караевых, – продолжил дядя, словно это было что-то самое естественное в мире. – Рашид Караев. Ему тридцать пять. Он холост, у него нет жён. Ты будешь первой. И единственной.

Эти слова зазвенели в ушах, как гром. Я почувствовала, как холод пробежал по спине. Замуж? За кого-то, кого я даже никогда не видела?

– Но… я не могу… – выдохнула я, пытаясь найти слова. – Я не готова. Я не хочу.

Дядя резко обернулся ко мне, его взгляд был тяжёлым, как камень.

– Не тебе решать, Зумрат. Ты – часть семьи, и этот брак – наше решение. Ты должна быть благодарна за то, что мы нашли для тебя такой союз.

– Но я… – начала я, но голос предательски задрожал. – Я не хочу замуж. Я хочу остаться здесь.

– Хватит, – перебил он, и в его голосе прозвучала стальная нотка. – Решение принято. И не женщине вмешиваться в такие дела. Ты должна понимать: этот брак – ради мира. Ради нашего будущего.

Я замолчала, стиснув руки. Слёзы подступили к глазам, но я не позволила им пролиться. Я знала, что это ничего не изменит. Решение действительно уже принято.

– Готовься, – сказал дядя, поднимаясь с места. – Скоро они приедут за тобой.

Он вышел, оставив меня одну в гостиной. В горле встал ком. Я сжала кулаки, стараясь справиться с нахлынувшими чувствами. Мой мир рушился прямо у меня на глазах, но я ничего не могла с этим поделать.

Рашид

Горы встретили меня прохладой и тишиной. Ветер, который обычно свистел в ущельях, замер, будто ожидал новостей, с которыми я возвращался. Это место всегда было нашим домом, нашей крепостью. Здесь никто не диктовал нам, как жить, здесь всё решали мы сами.

Дом показался вдали, окружённый тёмными силуэтами старых ореховых деревьев. Большой и крепкий, он возвышался над остальными постройками, как главный страж. Мы строили его вместе, каждый камень, каждая доска помнили наши руки. После смерти родителей, когда мне было двадцать три, дом стал центром нашей жизни, тем местом, где мы держались друг за друга.

Я подъехал ближе, и в свете фар мелькнули знакомые фигуры. Братья, конечно, уже ждали. Алим возился с инструментами у сарая. Он всегда был тем, кто знает, как починить всё на свете. Бека, наш младший, сидел на ступеньках, жуя что-то, как всегда неугомонный и с хитрой улыбкой. Джалил, самый спокойный из нас, стоял чуть поодаль, скрестив руки на груди. Он редко говорил, но за его молчанием всегда скрывалось что-то важное.

– Ну что, миротворец, как прошло? – Бека, заметив меня, первым решил отпустить шутку. – Надеюсь, ты не отдал за мир наш любимый трактор?

Я остановил машину, вылез и, не обращая внимания на его слова, снял пиджак.

– Дай ему хотя бы вздохнуть, – вмешался Алим, подходя ближе. – Рашид, давай, рассказывай. Мы же ждать не умеем.

– Мы договорились, – коротко бросил я.

Братья замерли. Даже Бека, который обычно находил, что сказать, на этот раз лишь удивлённо прищурился.

– Договорились? – переспросил Джалил, нахмурившись. – И как вам это удалось? Что они попросили?

Я вздохнул и кивнул в сторону дома.

– Заходите, всё объясню.

Мы собрались в кухне. Большой деревянный стол, за которым прошло наше детство, был привычным местом для серьёзных разговоров. Я налил себе чаю, братья уселись напротив, каждый ожидая моего рассказа.

– Земли поделим, перемирие заключим, вражда закончится, – начал я, наблюдая за их реакцией.

– Просто так? – Бека скрестил руки на груди. – Они что, вдруг решили стать святыми? Или это не бесплатно?

– Брак, – сказал я спокойно.

Наступила тишина, такая редкая для нашей кухни. Даже Алим, который обычно находил, что сказать первым, теперь просто молча смотрел на меня.

– Какой ещё брак? – наконец выдавил он. – Ты серьёзно?

– Женитьба между нашими семьями, чтобы закрепить мир, – пояснил я.

– Пас, – тут же поднял руку Бека. – Это точно не про меня. Я молод, перспективен и не готов жертвовать собой ради каких-то земель.

– Ты тут ни при чём, – перебил я, глядя на него строго. – Жениться придётся мне.

– Тебе? – Бека присвистнул. – Старший брат сам берёт на себя удар. Теперь понятно, почему они согласились.

– Бека, хватит, – вмешался Джалил, но даже он выглядел ошеломлённым. – Ты действительно собираешься на это пойти, Рашид?

– Не то чтобы я этого хотел, – честно признался я. – Но если это то, что нужно для мира, я сделаю это. Они предложили свою племянницу. Девушку, сироту. Для них это жест доверия. Для нас – возможность положить конец этой вражде.

Алим потер подбородок, качая головой:

– Женщина в нашем доме. Ты понимаешь, что она не продержится здесь и недели? Мы же дикари, Рашид.

– Это её проблема, – отрезал я. – Моё дело согласиться. А как мы будем жить дальше, разберёмся.

– Надеюсь, она хотя бы готовить умеет, – вставил Бека с ухмылкой. – А то с твоей стряпнёй, брат, мы долго не протянем.

– Бека, ещё слово, и ты будешь ночевать в сарае, – пригрозил я, но улыбка всё же тронула мои губы.

Братья спорили, шутили, высказывали сомнения, но одно было ясно: решение принято. Завтра я отправлюсь за невестой. А что будет дальше – покажет время.

Глава 2

Вечер в горах наступает быстро. Солнце ещё только начинало сползать за вершины, а вокруг уже сгущались тени. В доме, как всегда, горел свет. Мы привыкли к этому теплу, наш дом – это наша крепость. И теперь, когда всё решено, я смотрел на стены, которые строил своими руками, и думал: а каково это будет – делить это место с женщиной?

Братья собрались за столом. Бека, самый младший, сидел, закинув ноги на лавку. В руках кружка с чаем, а в глазах – постоянная насмешка. Алим, второй по старшинству, как всегда, возился с ножом, что-то вырезая из куска дерева. Джалил, самый спокойный, сидел рядом, размышляя о чём-то своём. И вот теперь я должен был сказать им, что завтра я женюсь.

– Значит, так, – начал я, усаживаясь на своё место. – Завтра мы едем за невестой.

– Завтра? – Бека поперхнулся чаем. – Ты шутишь? Они что, там так торопятся избавиться от девушки?

– Решение старейшин, – коротко ответил я. – Ты же знаешь: раз уж сказано, значит, так и будет.

– Сказано, значит, женись, – передразнил он, отставляя кружку. – Ну а ты-то сам как? Готов к такому счастью? Или ещё надеешься, что она передумает по дороге?

Я вздохнул, глядя на них. Бека всегда любил отпускать шуточки, но в этот раз я и сам не знал, что ответить. Как можно быть готовым к чему-то, чего ты никогда не планировал?

– Честно? – сказал я, задумчиво протирая пальцем край стола. – Никогда об этом не думал. Брак. Семья. Я был уверен, что мне этого не нужно. Но если это принесёт мир, почему бы и нет? Может, жена под боком не так уж и плохо.

– Да, если она будет симпатичная, – усмехнулся Бека. – А если окажется уродиной? Что ты тогда будешь делать?