– А что это такое? – Иван почесал затылок и тут же поспешил отойти, зажав нос, ибо запах стал невыносим.

– Кто же его знает? Возьмем образец, – задумчиво ответил Сухой, а Эльнар Гасанович кивнул, подтверждая.

Там, где обычно у собратьев располагалась сущность, внизу под сердцем, у трупа не было ничего – точнее, было нечто. Нечто похожее на черную слизь, будто облепившую соседние органы. Словно внутри девушки разбили сосуд со смолой, и она забрызгала внутренности.

Кирилл уже бывал на вскрытиях. Даже у трупов сущность оставалась на месте. Сферический сгусток энергии, сосуд, питающий этих существ, центр жизни, центр их силы. А тут…

Липкий страх. Калинин почувствовал липкий страх впервые в жизни, и, судя по лицам остальных, не он один. Редко кто из них умирал не от старости, да и жили дольше людей – сущность не давала плоти быстро истлеть, но теперь… Теперь умереть молодым не виделось чем-то нереальным и эфемерным. Теперь появился кто-то, кто мог стать настоящей угрозой самому их миропорядку. Теперь мог начаться хаос – ведь не могут бояться те, кто страхом питается. Или могут?

– Возьмите образцы… этого… – попросил Кирилл, быстро сделал пару кадров на смартфон и, схватив побледневшего Ивана за рукав, потащил к выходу.

Уже в дверях крикнул, что результаты ему нужны как можно скорее. Никто не ответил – и так ясно.

Они вышли из здания, и, как только очутились на лестнице, Иван достал из кармана пачку сигарет, вынул одну, прикурил и, шумно затянувшись, протянул Кириллу.

– Я бросил, – отмахнулся тот.

– А я бы на твоем месте снова закурил, – выдохнул Иван, слабо улыбнувшись. – Все еще думаешь, звонить Демону или нет?

– Думаю, сначала результаты анализа, камеры и протоколы. Нужно что-то веское, чтобы оторвать его от своих книжек, – бросил Кирилл и пошел к машине.

– А ты ему эти фоточки сбрось прямо сейчас, сам в офис примчится, причем прыжком, – усмехнулся Иван и, бросив бычок в урну, подмигнул Кириллу.

Ага, сейчас. Демон начнет задавать слишком много конкретных вопросов, на которые у них пока не было ответов.

•••

Офис Седьмого отдела находился на окраине в промзоне. Ну а что? Удобно. Высокий трехметровый забор скрывал лишнее от посторонних глаз. Тут же находился и тренировочный центр, и вместительный гараж, а по соседству сидели металлисты, которые варили и гнули трубы нон-стопом двадцать четыре на семь и служили отличным шумовым прикрытием. Конечно, редко приходилось шуметь, работенка в основном была офисная и полевая, но периодически приходилось, и вряд ли этот шум мог кому-то из людей показаться обыденным. Ну как, например, орет преступник, которого на три года отправляют в Солянку? Громко и истерично – и здесь так же, ведь в тюрьме для таких, как они, нет людей, а значит, нечем питать сущность.

Друзей пропустили на первом КПП на базу, потом на втором уже непосредственно на территорию отдела. Они загнали машину в гараж и поднялись на второй этаж, где располагались кабинеты.

Снаружи здание выглядело неважно, но внутри из него сделали конфетку. Стеклянные перегородки с кабинетами-аквариумами, просторные холлы, комнаты отдыха, несколько переговорных, на первом этаже столовая, допросные, склад и оружейная, в полуподвале камеры и тренировочные залы. Может, и неправильно с точки зрения людей, но работы у собратьев было куда как меньше, и заключалась она в основном в проверке сигналов, большая часть из которых оказывалась пустышкой.

У них даже имелась парочка ведомственных людских машин, дабы уж совсем сойти за своих. Большинство людям в погонах доверяло, но бывали прецеденты. Кирилл в такие моменты думал: как так, не доверять своим же стражам порядка? А сейчас понял, что отныне тоже не может никому доверять. Ведь любой мог оказаться убийцей Виктории Васнецовой.

Нет, думать о таком не хотелось. Его друзья точно ни при чем. И половину коллег, родственников и знакомых он бы точно вычеркнул. Но это непрофессионально. Тем более нужны списки подозреваемых, а там уж методом исключения… Калинин глубоко задумался, а пока думал, уже подошли к кабинету.

Кирилл прошел к своему столу, жестом пригласил Ивана садиться напротив, но тот не торопился.

– Может, кофе для начала? – предложил друг, заглядывая в глаза, будто Кирилл мог свалиться в обморок от низкого давления.

– Можно. Заодно посмотри, где Богданов и Ростов.

Иван кивнул, но выйти не успел: в дверях появился сам Миша Ростов.

– Я тут, а Богданов еще не закончил, но просил передать часть протоколов. Сказал, что пока ничего любопытного не нашел.

– Я таки за кофе, – махнул рукой Иван и скрылся в коридоре.

– А что с камерами? – спросил Кирилл.

Миша достал из заднего кармана компактный жесткий диск и покрутил к руке.

– Все, что нашли. Не так уж много, если честно, – скривился он. – Людишки любят понатыкать вместо нормальных камер муляжи. Особенно частники. А вот городские я просмотрел – пусто. Он точно прыгнул.

– Сука, – выплюнул Кирилл. – Значит, сытым пошел на убийство.

– Выходит, что так. – Миша пожал плечами и протянул диск.

– Что ты мне его даешь? Бери и через ноут подключай к телеку. – Кирилл кивнул на плоский экран напротив стола. – Будете с Иваном кино смотреть, а я займусь протоколами.

Ростов протянул начальнику папку, а сам взял со стола ноутбук и пошел разбираться с техникой.

Кирилл же, устроившись в кресле, потер уставшие от недосыпа глаза, тряхнул головой. Отправил Лене СМС о том, что будет поздно, и положил первый лист перед собой.

Уборщица.

Из ее показаний ничего нового не узнал. Около семи часов обнаружила труп, ничего не трогала, тут же побежала к охране.

Оба дежуривших ночью охранника ничего не видели. Эти из своих, хоть и слабеньких, но ничем от людей не отличаются – так же выполняют работу спустя рукава, то есть спят в своей каморке вместо обходов или смотрят сериалы про бандитов. Ну и правильно. Чего там в том Центре охранять? Музей на первом этаже? Там сигнализация такая, что мертвых из могилы поднимет и ОМОН пригонит за считаные минуты. Архивы? Да кому они нужны? Картотеку? Лаборатории реставраторов? Да бред же!

Коллеги.

Большинство с Викой на работе редко пересекались, только если Карпов вызывал на ковер. Отзывались о девушке как о милой, умной, исполнительной. Прямо феечка, а не девушка.

Опа! Диана Архипова из бухгалтерии считает, что Виктория имела связь с Карповым. А вот это уже интересно! Все знают – и они, и люди, – что преступления происходят чаще всего из-за любви и денег или из-за любви к деньгам; к любви относится и ревность, и прочее и прочее. А ведь Карпов женат и, мало того, многодетный отец, а значит, девчонка могла шантажировать его этой связью. Чем не повод?

Кирилл сделал несколько пометок себе в блокнот и услышал голос Ивана. Когда тот успел вернуться? Видимо, давно. Кофе, которого Калинин и не заметил, уже успел остыть.

– Куда это она идет? – спросил Иван, всматриваясь в экран.

– Там у них кухня, – ответил Миша.

– Время двадцать два ноль-ноль, значит, если бы она вернулась… это что у нее? печеньки?.. и застала там убийцу, то, скорее всего, выскочила бы обратно в коридор.

– Логично. Значит, преступник пришел позже, – кивнул Миша.

Кирилл оторвался от бумаг и глянул на экран. Запись с коридорной камеры. Девушка действительно вернулась в кабинет с упаковкой печенья.

«А надо было домой идти, дурочка».

Подумал, и сразу как-то гаденько стало на душе. Кто же знал, что кто-то решится на такое?

Он вздохнул и снова окунулся в бумаги.

Пару раз забегали ребята от Богданова передать новую пачку протоколов. Когда Иван решительно заявил, что отказывается работать без обеда, отправили стажера в ближайшую пиццерию, благо недалеко. Перекусили, не отрываясь от работы, даже не почувствовав вкуса еды, и, когда за окном уже начало смеркаться, в кабинет вошел Богданов.

Мужчина лет пятидесяти, а на деле гораздо старше, чем-то напоминал байкера: всегда в черном, бритый, седая борода лопатой, – но дело свое знал хорошо. Спец, что там скажешь. Он протянул Кириллу последнюю порцию протоколов и сел в кресло для посетителей.

– Как оно? – подмигнул он младшему коллеге.

– Нормально. Спасибо, что взял этих на себя.

– Должен будешь, – засмеялся Богданов и кивнул парням: – Ну что там кино?

– В кино мыши повесились, – буркнул Ваня, который больше всего на свете не любил кино, особенно такое скучное.

– Ну и хрен с ними! – Богданов хлопнул себя по колену. – Докладываю! Пара акудзин считает, что жертва спала с начальником. Надо проверять, потому что все они бабы, а бабы на такой работе любят из отдела делать серпентарий. Так, это раз! Жертва часто задерживалась на работе дольше всех. Говорят, писала диплом. Надо проверить. Ну и в тот вечер, кроме двух охранников, никого там не было. По словам коллег, девушка ни с кем не враждовала и к ней ни у кого не было вопросов.

– Значит, если он прыгнул, то именно к человеку, а не в локацию, – подытожил Кирилл. – Значит, надо проверять родственников, а еще институт и ближайших друзей-приятелей.

– Этих всех назавтра пригласили. С Лежаковым на пару будем мучить. Я родственников, он студентов, – ехидно усмехнулся Богданов, будто и правда собрался применять не самые гуманные методы допросов. – Тогда я погнал?

Кирилл кивнул, пожал протянутую руку и тут же отвлекся на письмо, пришедшее на почту. Щелкнул мышкой. От Жанны. Протокол вскрытия, результат анализа черной субстанции, фото…

– Результаты пришли, – объявил он коллегам, и те, подойдя к нему с двух сторон, уставились в монитор.

– Это что за хрень? – удивился Миша, глядя на фотографии с раскрытой грудной клеткой.

– Это то, что осталось от сущности, – как ни в чем не бывало пояснил Иван.

Миша грязно и виртуозно выругался и наклонился к монитору ближе, чтобы ничего не упустить.

– По протоколу все ясно, фото видели, – резюмировал Кирилл и открыл результат анализа. – Так, что тут у нас… Железистая ткань, бла-бла-бла… Содержит следы гниения? В каком смысле?

– Да погоди, читай дальше! – потребовал Ваня.

– Черная неизвестная субстанция является биологическим материалом… Со следами разложения… Это как вообще?

– А кто-нибудь когда-нибудь брал на анализ сущность у умерших? – спросил Миша и получил пару недоуменных взглядов. – Ну, то есть нормальную сущность исследовали? Она вообще что такое?

– Я не медик, но вроде энергетический сгусток, – пожал плечами Иван.

– Ну да, мы это еще в школе проходили, – подтвердил Кирилл.

– Значит, это черное – не сущность? – задумчиво поскреб щетину Миша.

– Или сущность трансформировалась в это, когда ее выпили… – пробормотал Кирилл себе под нос, но его услышали. – Я спрошу у Жанны, есть ли исследования живой сущности.

– Знаете, коллеги, нам бы не мешало отдохнуть, и, может быть, наутро придут в наши светлые головушки какие-нибудь интересные мыслишки. Так что я пошел. – Иван вышел на середину кабинета, помахал им рукой и испарился.

Кирилл подумал, что тоже прыгнет: гнать машину домой сил уже нет.

– Он прав, – сказал он Мише. – Давай по домам.

– Угу, только помогу тут прибраться.

– Оставь, все равно приду рано, – махнул рукой Кирилл, собрал документы, вместе с диском убрал все в сейф и, едва повернув ключ до конца, прыгнул домой.

Глава 4

Маша Миронова сидела в холле института, уткнувшись в книгу. Книга – это лучше, чем перемывать кости всем подряд вместе с однокурсницами или вздыхать по Голицыну. Она тряхнула головой. Нет, вот о нем думать не стоит. Молодой и красивый преподаватель, конечно, мог стать героем эротических фантазий любой студентки, но Маша предпочитала видеть в нем прежде всего прекрасного лектора и собеседника.