– Деда, это другая Элиза, – поправила его моя сопровождающая, впрочем, совершенно бесполезно – тот снова впал в своё странное состояние. Кажется, мужчина не совсем здоров.

Эниза только вздохнула, и, усадив меня за стол, принялась хлопотать.

Через пять минут я уже пила чай и уплетала бутерброды с каким-то вкусным красным мясом, а также с вареньем из желтой ягоды, по вкусу похожей на нашу хурму – только без вяжущего эффекта. Сама юная хозяйка, а также её дед, ко мне не присоединились, поскольку, как объяснила Эниза, они недавно полдничали. Едва я поела, как девушка устроилась напротив меня, подпёрла рукой подбородок и начала допрос.

Я старалась отвечать осторожно, максимально кратко, выдавая информацию по крупицам – и наблюдая за реакцией девушки. От её деда реакции в принципе не было никакой – казалось, он просто уснул с открытыми глазами.

Так, после опроса, Эниза выяснила, что я – сирота, родственников у меня нет, туда, где жила, возвращаться не хочу и как туда попасть – не знаю. Всё – истинная правда, включая пункт про возвращение домой. А смысл? Там мне сорок пять лет и я – одна на всём белом свете, и даже детей уже поздно заводить, да и вряд ли бы я решилась на это. Хоть климакс у меня пока еще и не наступил, но, в конце концов, я не молодею, и это может произойти в любой момент. Да и выносить, родить и воспитать – уже неподъёмный труд в мои годы, особенно в одиночку, без помощи. А случись чего со мной, с кем останется ребёнок? Мне даже позвонить некому и попросить, чтобы посидели с маленьким в моё отсутствие – близкие подруги все разъехались по другим городам, и мы лишь созванивались раз в полгода-год. У всех семьи, дети, а у кого-то уже и внуки.

А здесь – новый незнакомый мир, и возможность прожить жизнь практически с нуля. Кто же от такого откажется? Никогда не понимала попаданок, которые мечтают вернуться в свою серую унылую жизнь, отказавшись от магии и волшебства. Одно дело, когда дома – семья, любимый муж, семеро по лавкам – тут да: никакой магии, драконов и принцев не надо, лишь верните обратно. А если дома и не ждёт особо никто, чего туда стремиться? Вдобавок, там меня могут найти и убить, чтобы я никому ничего не разболтала. Оно мне надо? Нет уж, домой я точно не собиралась.

Эниза, между тем, о чём-то усиленно размышляла. Наконец, взглянув на меня, она неуверенно проговорила:

– Мы можем отправить тебя в столицу. Там есть ведомство, занимающееся защитой и обеспечением детей, попавших в трудную жизненную ситуацию. В том числе и тех, которые остались без родителей. Когда мои мама и папа, а с ними и сестрёнка, – тут девушка сглотнула, – погибли, меня тоже отправили туда поначалу. А потом меня дедушка забрал. Он тогда был совсем другим, не болел – и ему меня доверили. Это сейчас дед сильно сдал… Мне до совершеннолетия всего восемь лет осталось. Как ты понимаешь, возвращаться я туда не хочу, ведь я почти взрослая. Но если мы с дедом там покажемся…

– Можешь не продолжать, – перебила я девушку, про себя подивившись тому, как поздно здесь наступает совершеннолетие, – тебя заберут вместе со мной.

– Верно, – удивлённо моргнула девушка, видимо, не ожидавшая от меня такой разумности, – а я в Академии учусь, мне нельзя её бросать. Да и дед без меня не справится. Я ему сиделку нанимала, но та неделю назад уехала по семейным обстоятельствам, теперь вот новую надо искать, ведь лето кончится – и мне придётся уехать на весь учебный год. Ума не приложу, что делать…

– Ты можешь отправить меня в столицу одну, я доберусь, – стараясь выглядеть уверенно, сказала я, хотя этой самой уверенности не испытывала. Но садиться на шею девушке, которая и так проявила ко мне участие, да ещё и подставлять их с дедом, мне совершенно не хотелось. – Только мне надо объяснить, как туда добраться.

– Ты одна?! – воскликнула Эниза. – Нет, это невозможно! Ты ведь ребёнок. Деда арестуют за то, что он бросил ребёнка в опасности. Да и я не смогу тебя отпустить одну. Может, попросить соседа?.. Да не, у них недавно дочка родилась, своих хлопот хватает… А что, если?..

Тут Эниза на меня глянула так, словно ей в голову пришла какая-то гениальная идея. А в следующую минуту она эту идею озвучила:

– Элиза! А хочешь остаться с нами?

Глава 4

– Здесь, конечно, не столица, – уговаривала меня, пылая энтузиазмом, Эниза, – но у нас тут здорово!

Мы с девушкой прошли в её комнату, чтобы не мешать деду Якову своими разговорами. И теперь она сидела на своей узкой девичьей кровати, а я – на стуле напротив. Ноги мои при этом не доставали до пола, и я усиленно давила в себе желание поболтать ими. Только осознание несолидности подобного поведения в моём возрасте, удерживало меня от этого.

– Знаешь, я каждый раз уезжаю в Академию с тяжелым сердцем, – вдруг печально сказала девушка, – из-за того, что деда тут один остаётся. А если рядом с ним будешь ты, ему будет не так тоскливо и одиноко. Ты не подумай, ухаживать за ним не надо – я найму сиделку, она и за тобой присмотрит, и за дедом, и еду вам приготовит. Деду просто компания нужна время от времени. А я тебя научу всеобщему языку. Странно, что родители тебя ему не обучили. Ведь на найде говорят только в этой и еще паре областей, где есть исследовательские центры…

– Найде?

– Ну, тот язык, на котором мы сейчас общаемся. Он сейчас в моде, его много где изучают. Но чтобы кто-то обучал детей говорить только на нём, такого я ещё не встречала.

– А почему он в моде? – пользуясь тем, что я, вроде как, ребёнок, которому просто положено задавать вопросы, решила немного больше узнать о мире. В частности о том, почему тут вообще учат русский язык? Откуда они о нём знают, я уже догадываюсь: наверное, от тех пришельцев, которые меня сюда отправили. Может, Эниза просветит меня, что они делают в моём мире?

– Потому что его изучение способствует интеллектуальному развитию, – пояснила Эниза. – Найде – один из языков недавно открытого мира. Считается, что он настолько сложный и противоречивый, что люди, изучающие его, начинают мыслить нестандартно и могут найти выход из любой, даже самой безнадежной ситуации. Так что последние лет двадцать его изучают во многих университетах и академиях, а недавно стали изучать даже в некоторых школах. Но свободно говорят на нём только жители тех районов, где есть исследовательские центры, изучающие новый мир. Просто сотрудникам, внедрённым в общество того мира, надо овладеть языком в совершенстве, чтобы не отличаться от местных жителей. Вот они даже с домашними и общаются на другом языке. А также с торговцами, соседями и остальными. Так что, в таких районах очень многие хорошо знают язык. Ты, видимо, из такого же района. Твои родители были, случайно, не исследователи? Это бы многое объяснило.

Я лишь пожала плечами, не желая врать, но и разрушать такую стройную легенду тоже не хотелось. Если родители по долгу службы общаются только на найде, неудивительно, что их ребёнок не знает иных языков. Интересно, почему русский язык обозвали так странно – «найде»? Но еще больше меня интересует деятельность этих исследовательских центров.

Значит, эти пришельцы нас изучают? И только? Вряд ли простая девушка вроде Энизы может знать всю подноготную того, чем на самом деле занимаются исследователи в нашем мире. Скорее всего, это лишь официальная версия.

– Ну, что, останешься с нами? Тут у соседей есть дети твоего возраста, скучно не будет. Я тебя в школу устрою с осени – если успеешь за оставшиеся два месяца лета выучить язык. Школа здесь находится, никуда не надо будет ездить. Соглашайся, Элиза!

Я, в принципе, была не против. Эниза – хорошая девчушка, славная. Добрая и отзывчивая. Тяжело ей, наверное, в столь юном возрасте тащить всё на себе, ухаживать за дедом, да ещё и учиться успевать. Будь я в своём реальном возрасте – или хотя бы просто во взрослом, осталась бы с ними без раздумий – взяла бы опеку над девушкой, деду обеспечила бы нужный уход, работу бы нашла. Но сейчас я – дополнительная обуза для этой девушки, чья ноша и так непомерна для её возраста. Впрочем, от меня зависит – буду ли я обузой или смогу помочь этой семье. Но кое-что меня всё-таки сильно смущало.

– Эниза! – позвала я девушку. – А как ты соседям объяснишь моё появление? Разве для того, чтобы взять сироту в дом, не надо ехать в то самое учреждение, куда ты меня хотела отвезти изначально?

Памятуя о том, сколько бумажной волокиты нужно пройти для оформления опеки в нашем мире, я предполагала, что и здесь процедура может быть весьма схожей. Была у меня одно время мысль усыновить ребёнка, чтобы совсем одной уж старость не встречать, но окончательного решения так и не приняла, а теперь вот – сама дитём стала.

– Правильно! – хитро усмехнулась девушка. – Но это если чужого ребёнка, а ты – наша!

Я непонимающе на неё посмотрела. В каком это смысле – наша?

– Знаешь, моей сестре сейчас было бы столько же, сколько тебе… – задумчиво проговорила Эниза. – И у нас с тобой цвет волос похож. Глаза разные – но это не так уж важно, сестры не должны быть похожи, как две капли воды. Так что для всех соседей, да и для остальных тоже, ты будешь моя сестра! Тебя даже зовут так же, как её!

Девушка сияла, явно довольная своей задумкой, я же скептически смотрела на эту юную аферистку.

– Эниза, соседи этому, может и поверят, – попробовала я воззвать к разуму девушки, – но вот официальные органы… Ты же говорила, твоя сестра погибла вместе с родителями? Наверняка об этом есть какие-то… записи.

Я запиналась, потому как боялась попасть впросак, ляпнув что-то из своей реальности, что отсутствует в этой. Но, пока что, вроде, мы с Энизой друг друга вполне понимали.

– Есть, – не стала отрицать девушка, уже не удивляясь подобной рассудительности со стороны пятилетнего ребёнка (впрочем, сама девушка почему-то считает меня старше), – да только магический огонь, в котором они погибли, не оставил даже праха. Тел не было найдено – так что мне даже на могилу к родителям не прийти…

Эниза помрачнела – видно, что боль от потери родителей ещё очень сильна. Но тут же улыбнулась снова и продолжила с прежним энтузиазмом:

– Что мешает сказать, что малышки Эли с ними не было? Скажем всем, что ты осталась у дедушки, а потом он и меня забрал. Но, поскольку ты была совсем маленькая, дедушка не мог за тобой ухаживать, и отправил в частный ясли-сад. А сейчас ты вернулась, и теперь будешь жить с нами. Замечательно я придумала?

– А почему тогда твой дедушка не сообщил никому, что меня не было с твоими родителями, что я осталась жива? – продолжила сомневаться я.

– Ну, – тут девушка смутилась, – можно сказать, что он уже тогда был немного странным…

Последние слова девушка проговорила очень тихо, и сама вся покраснела от сказанного. Видимо, она понимала, что это нехорошо – наговаривать на деда, но, в то же время, понимала, что такое объяснение всех устроит. Наша задача – продержаться до совершеннолетия Энизы, а там она возьмёт опеку надо мной на правах взрослого члена семьи. И самое главное – я буду официально вписана в этот мир! Конечно, если кто-то сильно заморочится, то сможет сделать тест ДНК в моём мире, но кому бы это понадобилось? На трон я не претендую, на богатое наследство – тоже. Мне всего лишь нужна семья и собственное место в этом мире.

– Ну что же, – я широко улыбнулась девушке, продемонстрировав свои молочные зубки, – я согласна, сестрёнка!

Эниза радостно вскрикнула и снова кинулась меня обнимать:

– Ты не пожалеешь, Эли! Кстати, можешь звать меня Эни!

– А можно я буду звать тебя Низа? А ты меня – Лиза?

– Можно! Но мне привычнее Эни и Эли. Можешь называть и так, и так.

– Ой! – вспомнила я. – А вдруг твой дедушка будет против?

– Он не будет! – рассмеялась Эни. – Он уже тебя считает своей второй внучкой. Ты же сама слышала!

Дед действительно против не был. Когда мы с Эни вышли из её комнаты и вернулись в гостиную, Эниза сказала, обращаясь к дедушке Якову: