«На отдыхе с семьей, то есть на самых красивых курортах, в местах, где меня не наняли бы даже туалеты мыть», – думаю я, но умалчиваю об этом. Полагаю, девочки видят в Нико этакого пляжного бездельника, дружелюбного парня с великолепной улыбкой и еще более красивой фигурой, который работает на яхтах и не имеет ни малейшего понятия о назначении всех столовых приборов на званых ужинах.

– А как насчет тебя? – спрашивает Бриттани. Когда она заправляет выбившуюся прядь волос за ухо, я замечаю татуировку у нее на запястье. – Где ты была до этого?

В новом настоящем.

Интересно, значит ли это хоть что-нибудь? Может быть, это строчка из песни Тейлор Свифт, которую я не могу вспомнить.

– Я родилась в Небраске, – отвечаю я, – но мы с мамой переехали в Сан-Диего, когда я была ребенком. Именно там в прошлом году я познакомилась с Нико. И он рассказал о своем плане отправиться в плавание по южной части Тихого океана, о том, что существуют сотни островов, у которых даже нет названий, о местах, которые не нанесены на карты.

Если честно, именно это понравилось мне больше всего – идея отправиться в почти неизведанные места.

– И ты последовала за ним? – удивилась Амма, склонив голову набок.

Мне не нравится, каким тоном она задала вопрос, но это правда. Я ухватилась за мечту Нико, потому что тогда мне казалось невозможным осуществить свою собственную. Мечты – для людей с деньгами и свободным временем, для людей, которые не потеряли все, наблюдая за тем, как единственный человек, который их любит, умирает в муках. Мечты – для тех, у кого был выбор и возможности. Не думаю, что они у меня были.

Но я не собираюсь откровенничать с Бриттани и Аммой. Вместо этого пожимаю плечами и улыбаюсь.

– Ну, вы же видели его. Разве можно меня винить?

Бриттани смеется и кивает, но Амма продолжает изучать меня. Я чувствую, она хочет спросить что-то еще, но тут возвращается Нико, держа в руках четыре банки пива.

– Ну, – улыбается он, ставя банки на стол, – вы уже рассказали Лакс, что мы только что обсуждали?

– Мы едва начали знакомство, – смеется Бриттани, заговорщицки подмигивая мне, как будто мы уже подруги.

Нико прижимает меня к себе, ухмыляясь и потягивая пиво.

– Детка, – тянет он, – тебе понравится. – Он кивает Бриттани. – Покажи ей.

Та достает телефон из заднего кармана.

– Мы с Аммой познакомились на первом курсе колледжа, – начинает она, Амма согласно кивает. – История западной цивилизации. Скука смертная. – Бриттани хихикает. – Но с тех пор мы говорили о том, что отправимся в большое путешествие, как только закончим колледж. Это наша последняя остановка, и мы хотим чего-то особенного. Чего-то отличного от того, что выкладывают в свой Instagram все девушки, отдыхающие на Гавайях. Чего-то… нестандартного.

Она протягивает мне свой телефон, и я понимаю, что вижу перед собой карту. Однако это сплошное голубое пятно – на карте нет ничего, кроме океана. Мне требуется время, чтобы разглядеть крошечную точку песочного цвета посреди пустоты.

– Это остров, – объясняет мне Амма.

– Атолл, – поправляет Бриттани.

– Атолл – это тот же остров, – добавляет Нико, смотря на карту из-за моего плеча. – Но только из кораллов. В этой части света они повсюду. Во время Второй мировой войны наши войска размещали на атоллах в Тихом океане авиабазы. Вот и здесь была взлетно-посадочная полоса и…

Я поднимаю руку.

– Нико, я люблю тебя, но, когда мужчины заговаривают о Второй мировой войне, у меня начинается чесотка.

Бриттани громко смеется, запрокидывая голову, и ее зубы кажутся очень белыми в свете рекламной вывески пива над нашим столиком.

– Ладно, я знала, что ты мне понравишься – просто потому, что у тебя крутое имя. Но теперь ты мне действительно нравишься.

Амма улыбается, но я замечаю, что она слегка напряжена и на мгновение отводит взгляд.

– В любом случае место мне знакомо, – возвращается к теме Нико. – Это остров Мероэ. Назван в честь корабля его величества, который потерпел крушение в 1800-х годах. Из-за кораллов многие суда сели на мель в том месте. Но «Мероэ» был первым крупным, думаю, поэтому остров назвали в его честь.

– Выжившие были? – интересуется Амма, опираясь локтем на стол.

Нико пожимает плечами.

– После кораблекрушения? Да, почти все. Но в конце концов остров забрал их. Команда из тридцати с лишним моряков сократилась до восьми к моменту их спасения с острова. Там не так много живности, поэтому долго не проживешь. Можно ловить рыбу, но в джунглях, насколько я слышал, может быть опасно. И там нет пресной воды.

– И почему ты хочешь поехать туда? – удивленно смотрю я на Бриттани, возвращая ей телефон. Она убирает его обратно в карман.

– Прочитала об этом острове пару лет назад в блоге о путешествиях. Нико прав, это не простое для туристов место и все такое, но… – Ее взгляд становится мечтательным, слегка рассеянным. – Не знаю. Это очень красивый остров. И такой уединенный. Настоящий побег от реальности, понимаешь? – Затем она смущенно смеется. – К тому же это кажется классной идеей – провести немного времени вдали от цивилизации. – Она закатывает глаза. – Знаю, ты, наверное, думаешь, что я слишком часто смотрела «Пляж»^[4].

– Нет, – улыбаюсь я, потягивая пиво. – Я решила, что ты слишком много читала одноименный роман. Ты производишь впечатление человека, который сначала читает книгу, а потом уже смотрит фильм.

Она чокается своей бутылкой с моей.

– Да, черт возьми!

– Парня, с которым мы хотели плыть, не было на пристани, – добавляет Амма. Она уже полностью сорвала этикетку со своей бутылки и теперь разрывает ее на мелкие кусочки. – Но там мы встретили Нико, и Бриттани решила, что это судьба.

– Так и есть, – кивает Бриттани. – Исключительный, замечательный поворот событий, который подарил нам не только Нико, но и Лакс.

Я в замешательстве смотрю на нее, а затем перевожу взгляд на своего парня, который улыбается мне, как ребенок в канун Рождества.

– О чем вы? – спрашиваю я.

Она наклоняется ко мне, ее глаза заговорщицки сияют:

– Поехали с нами.

Глава 4

– Ты же не собираешься сказать им «нет», правда? – произносит в темноту Нико.

Мы лежим на нашем матрасе в гостиной Грега и Джоша, я положила голову на плечо Нико и рисую узоры на его обнаженной груди. Мы выпили еще несколько бутылок пива с Бриттани и Аммой, потом вчетвером нашли другой бар, получше, и я перебрала с водкой. Но девчонки платили за выпивку, и мне было проще пить и танцевать, чем серьезно ответить на вопрос, стоит ли отправляться в их маленькое путешествие в стиле Робинзона Крузо.

– Не понимаю, – не унимается он, закидывая руку за голову. – Все, что ты хотела, – отправиться в плавание, а теперь ты говоришь: «Мне нужно подумать»?

Я приподнимаюсь на локте и смотрю на него сверху вниз.

– Я хочу отправиться в плавание с тобой, – объясняю я. – Мне не нужен двухнедельный круиз с парой студенток, которым взбрело в голову просто повеселиться. Кроме того, тебе не кажется странным, что они через пару секунд после знакомства пригласили меня поехать с ними? С тобой все понятно. Им нужен кто-то, кто умеет управлять яхтой. Но я? – Я качаю головой.

Он хмурится, и я наклоняюсь, разглаживая большим пальцем морщинки на его переносице.

Я знаю, почему он не может понять. То есть он прав: я горела желанием поскорее уехать с острова, теперь меня не держит работа. Но в предложении новых знакомых есть нечто такое, что заставляет меня сомневаться. Что-то, что я не могу облечь в слова.

Вместо этого я спрашиваю Нико:

– Ты согласишься, даже если я скажу «нет»?

Нико вздыхает, и я провожу рукой по его татуировке, царапая ногтем изящную букву «Л», набитую в честь меня.

– Детка, – начинает Нико, и в этот момент я понимаю, что он точно согласится, даже если я не поеду.

Я сажусь, натягивая на себя простыню, хотя на улице жарко, и шарю рукой по полу в поисках самокруток. Я планировала выкурить сигаретку раньше, но у меня закружилась голова, а руки Нико легли на мою талию, и я оставила эту затею.

Зажигалка вспыхивает, на мгновение освещая почти пустую гостиную, и дым, который я выдыхаю, в тусклом свете кажется голубым.

Я долго сижу, сложив руки на коленях. Тишина становится невыносимой для Нико.

– Мне показалось, они тебе понравились, – наконец произносит он, забирая у меня сигарету и делая затяжку, прежде чем вернуть.

– Да, – соглашаюсь я, по-прежнему не глядя на него, – Это так.

– Тогда давай с нами.

– И что я буду там делать? – интересуюсь я. – Подавать напитки?

Усмехаясь, он ложится на спину.

– Они не такие.

– Ты этого не знаешь, – парирую я, представляя, как могут обернуться события.

Как бы мне хотелось вновь стать прежней, шутить и пить – быть той классной девушкой, а не разносчицей пива и полотенец. Я хочу вернуть прежнюю себя, беззаботную двадцатилетнюю девушку, коих тысячи. Ту, которой я притворялась, когда мы познакомились с Нико, и ту, которую потеряла в момент, когда приземлилась на Мауи, а наш план рухнул.

Иногда меня беспокоит, что из нас двоих именно я постоянно думаю о совместном будущем, о том, что нам нужно для более комфортной жизни, в то время как Нико, кажется, совершенно счастлив чинить лодки и время от времени катать на них туристов. Будто бы мы, очутившись на Гавайях, стали другими, забыв о прошлом в Сан-Диего.

Я трясу головой, желая отогнать эту мысль. Прошла целая вечность с тех пор, как я курила последний раз, и у меня путаются мысли.

– Нам надо сосредоточиться на ремонте «Сюзанны» и отправиться в путь, – напоминаю ему я. – Нас ждет свое приключение, не обязательно тащиться за кем-то другим.

Он забирает у меня самокрутку, глубоко затягивается, и я вижу в полумраке упрямую линию его подбородка.

– Лакс, они предлагают слишком хорошие деньги, чтобы от них отказаться, – качает он головой. – То, что они готовы дать за пару недель работы, может помочь нам убраться с этого острова в первый же день после моего возвращения.

Я моргаю, уставившись на него.

– Ты серьезно?

– Абсолютно. – Нико кивает. – Пятьдесят штук, Лакс. Чтобы отвезти их на какой-то атолл, позволить им полюбоваться видами из «Голубой лагуны»^[5]и вернуться обратно.

Черт.

Я снова забираюсь под простыню, моя нога касается его голени.

Он прав – он не может отказаться от этих денег. Мы не можем отказаться. Нам нужно купить новый двигатель и заделать пробоины в корпусе яхты. Кроме того, мы не пополняли запасы продовольствия с момента, как Нико отплыл из Калифорнии. Этих денег хватит надолго.

Однако голос у меня в голове не унимается, продолжая шептать, что эту же сумму он мог получить несколько месяцев назад, всего лишь позвонив своему отцу.

Нико никогда не рассказывал, насколько богата его семья, но я навела некоторые справки вскоре после нашего знакомства – порылась на сайте их юридической фирмы, в профилях Facebook его двоюродных братьев и сестер и даже в Instagram его сестры.

Они чертовски богаты. У них особняки в Калифорнии, в Вейле, во Флориде. Шикарные апартаменты в Нью-Йорке. И, вероятно, миллионы вложены в акции.

Нико однажды сказал, что ушел из семьи из-за тех ожиданий, которые были возложены на него: он должен был поступить в юридическую школу и со временем стать партнером в фирме отца. Ему была ненавистна мысль о том, что он всего лишь, по его выражению, «винтик в механизме». В какой-то степени я ценю и считаю, что это благородно – сопротивляться той жизни, которую для тебя запланировали родители, но не могу не признать, что порой его упрямство чертовски раздражает.

За последние несколько месяцев такие ситуации возникали все чаще.

И тут мне в голову приходит одна мысль: а что, если Нико, вернувшись с кучей наличных, решит, что можно найти еще несколько таких подработок, и весь смысл отъезда с Гавайев пропадет? Что тогда будет со мной?