– Всё зависит от честности твоих ответов. – Майор пристроил на краю стола какую-то картонную папку с жирно выведенной на лицевой стороне, прямо по центру, искажённой «дабл ю». Поправил стеклянные окуляры на носу и выложил перед собою чистый лист бумаги. Спросил: – И так, имя, фамилия, звание, должность?

Я выдал всё, как было велено, быстро и чётко. Майор, скрипя пером самопишущей чернильной ручки, неспешно накарябал мои данные на листке. Сухо продолжил:

– Причина нахождения здесь?

– Служебная командировка от верховного командования по медицинской линии с целью профилактической вакцинации личного состава. – Я похлопал себя по наплечной сумке. – Вот, всегда с собой лекарства ношу.

Орк на мгновение завис, задумавшись, а после сделал короткую запись, сократив мой ответ раз в несколько. Подозреваю, из-за незнания, как правильно пишется «профилактической» и «вакцинации». Ну да, присутствие очков не всегда подразумевает наличие интеллекта – иногда это всего лишь признак плохого зрения.

– Кто конкретно отдал приказ? – уставился на меня сквозь толстые линзы комиссар-майор.

Я продиктовал ему заученную назубок легенду, ответив после на вопросы и о родителях, и о месте рождения.

– Согласно подушной дворянской ведомости, высокий лорд каганата Пириус Фатоло, названный тобой в качестве отца, не имеет детей мужского пола, носящих имён, подобных твоему. Чем объяснишь этот факт?

– Я внебрачный сын и дворянином не являюсь, – пожал я плечами. – Я этого и не скрываю. Отец моё рождение не афишировал, но и тоже особо не скрывал. Можете спросить у моего сводного брата.

– Не сомневайся, поручик, спросим. – Зло зыркнул на меня майор. – И у брата спросим, и у отца, когда понадобится. Пусть он и высокий лорд. Ибо даже лордам их родовитость и высокий статус не дают право нарушать священные узы брака, тем более, смешивая кровь.

– Ну, во-первых, – соответствуя своему шпионскому образу, возмутился я, – отец уже был вдовцом, когда полюбил мою мать. А во-вторых, сам каган в своё время женился на гномке.

Тут спецы нашего комитета на славу постарались, выискивая среди столичной элиты вельможу, по всем параметрам подходящего на роль отца для нас с Тимоном. Нашли-таки весьма плодовитого лорда-вдовца с вполне соответствующей нашей легенде историей.

– Ты осуждаешь выбор кагана? – Резко наклонившись вперёд, Златовик с хищным прищуром глянул на меня исподлобья. – Считаешь, что своим браком с чужачкой он порушил устои и традиции предков?

– Кто я такой, чтобы оценивать решения правителя? – чувствуя, как лоб покрывается холодной испариной, еле нашёлся я.

Уж больно каверзным был вопрос. Вот он вывернул! Пойди тут угадай, какую игру ведёт этот очкарик хренов. Может, смуту вынюхивает, а может, его контора настолько окрепла, что готова копать не только под ближайшее окружение кагана, но и под него самого.

Могло такое быть? Да запросто. И, как я сейчас не ответь, осуждаю или нет, вероятность огрести за своё мнение немалые неприятности была очень высока.

Орк явно заметил, как я напрягся. И мой испуг, ничуть не наигранный, тоже увидел. Как говорится, Штирлиц никогда не был так близок к провалу. Не хватало мне ещё засыпаться на подобной ерунде. Я ведь не разведчик-профессионал и, если честно, подписываясь на всю эту авантюру, на такие серьёзные проверки не рассчитывал. Признаю, в очередной раз оказался дебилом.

Однако Златовик, похоже, расценил мою естественную реакцию на его каверзные заходы как вполне адекватную ситуации. Удовлетворённо откинулся на спинку стула и, отложив ручку, потарабанил костяшками пальцев по столу. Спросил:

– Как вы оцениваете обстановку на фронте?

Ну вот, новый поворот. Прямо как в песне.

– Это тоже вне моей компетенции, господин комиссар-майор. – Я развёл руками. – Я всего лишь простой полевой медик, привёзший сюда новое лекарство, одобренное экспертами и высшим командованием. Я не разбираюсь ни в политике, ни в методах ведения боевых действий.

– Не исключено, – кивнул Златовик, – что так оно и есть. Но мне почему-то кажется, что ты лукавишь. Ведь то, как ты, поручик, строишь фразы и как формулируешь свои мысли, выдаёт в тебе образованного орка. Ну или не совсем орка, однако это сейчас не важно. Пока не важно. Важно, что такие умники, как ты, привыкли всюду совать свой нос и высказывать свои суждения по любому поводу. И даже без оного. Поэтому, когда подобные хитро-мудрые индивиды прикидываются тупыми и послушными простачками, я начинаю нервничать.

С каждым словом накал в интонации плешивого очкарика усиливался, хотя голос, напротив, становился всё тише и тише. Под конец он практически перешёл на шёпот – мерзкий, до жути вкрадчивый и зловещий.

– А нервничаю я, потому как понимаю, что меня пытаются поиметь, будто неопытную институтку. А я таковой отнюдь не являюсь. Я, скорее, как бывалая шлюха, сам могу тебя вздрючить и залюбить досмерти. И последнее – это не фигура речи.

Как ни странно, весь этот метафорический бред майора, вместо того чтобы ещё больше меня напугать, только рассмешил. Вдруг представил его в роли проститутки: почти голого, в одних только очках, фуражке и сапогах. Вовремя склонил голову, не позволив Златовику заметить перемену в лице. Чуть ведь не фыркнул, едва сдерживая нервный смешок.

– Подумай-подумай. – Воспринял по-своему мои телодвижения орк. – Сейчас именно от моей воли зависит твоя судьба. Теперь, когда в тайной гвардии создан наш комиссариат, нам обязаны подчиняться и содействовать все: полиция, судьи, гражданская и полевая жандармерии, прокуратуры, контрразведка, любые регулярные и добровольческие подразделения. Мы контролируем всё и вся! Всех держим за яйца и можем стереть в порошок любого, кто посмеет пойти против нас.

– Что за комиссариат такой, и что вы хотите конкретно от меня? – Проникшись речью майора, я позабыл про смех. Такие полномочия и возможности, будь это даже наполовину правдой, не могли не внушать опасений. – Мне казалось, я не совершаю ничего противоправного.

– Мы всегда найдём то, что укажет на твою виновность, даже не сомневайся, – угрожающе проскрежетал майор, блеснув на меня стёклышками очков. – Дай только повод. Ты видишь эту эмблему? Знаешь, что она означает?

Златовик указал на папку, а я в ответ поочерёдно качнул и помотал головой.

– Это эмблема комиссариата по вопросам всеобщего контроля. Ты ведь знаешь, что это за знак? – В последних словах плешивого орка было гораздо больше утверждения, чем вопроса.

Он поднял перед собой правый кулак, сначала отогнув и нацелив в потолок указательный палец, а после – чуть в сторону большой.

Это я знал. Изучал перед забросом. Знак победы и одновременно непримиримой борьбы. Пошёл со времён тех войн, когда у пистолетов перед каждым выстрелом нужно было взводить курок. Собственно, эта фигура из пальцев и напоминала пистолет с курком, а своё значение приобрела несколько позже, в годы долгой междоусобной войны, приведшей к объединению орочьих родов и созданию каганата.

Я кивнул, а комиссар-майор довольно пафосно продолжил, поднимая вторую руку:

– Так вот, новый знак, – он соорудил ещё один «пистолетик» из пальцев, а после, сблизив руки, скрестил вместе большие пальцы, – означает нашу несокрушимую уверенность в победе, как над внутренними, так и над внешними врагами. Мы всевидящее око каганата и его карающая длань одновременно. И мне очень странно, что ты слышишь об этом впервые!

Последнюю фразу он чуть ли не выкрикнул, шарахнув обеими ладонями по столу и заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

– Как я сказал, господин комиссар-майор, – поспешил я оправдаться, – я весь погружён в дела медицины. И то, что мне не пришлось до сих пор сталкиваться и иметь дело с представителями вашего отдела, должно лишь свидетельствовать об отсутствии какой-либо преступной составляющей в моих действиях и поступках.

– А это не тебе судить, поручик, – насладившись моим испугом и покорным лепетом, моментально успокоился Златовик. – Ишь, как ты гладко стелешь. Не нравишься ты мне, медицина, так и знай. Уж больно изворотлив. Командующий этой частью сообщил в контрразведку, ну а те, понятное дело, доложили нам, что ты с братом подвизался вести расследование недавних смертей насильственного характера.

Я кивнул:

– Ну да, мы предложили нашу помощь. Но из самых благостных побуждений.

– Вы заявили, что якобы обладаете способностями медиумов, заглядывая в прошлое, благодаря общению с тонкими энергетическими полями погибших.

– Всё верно, – вновь подтвердил я.

– Мы оперативно проверили списки столичных специалистов подобного плана, что сотрудничали с сыскными отделами. Твоего имени нет и там, хоть ты и заявлял, что якобы помогал расследованиям.

– Моя помощь была неофициальной.

– Допустим. – Склонил голову набок Златовик. – Хотя, обещаю, мы проверим и это. Ты высказал предбригадиру свои выводы из видений. Якобы видел, кто и как погиб.

– Всё верно. – Пожал я плечами.

– А как по мне, так тут верно лишь одно, – взвизгнув, прихлопнул ладонью по столу вновь вызверившийся на меня орк, – здесь слишком много неподтверждённых «якобы»!

– Здесь всё просто, господин комиссар-майор, – как можно спокойнее и увереннее заявил я. – В военной прокуратуре должны быть отчёты об осмотре трупов. И если ты сравнишь эти данные с моим рассказом предбригадиру, то увидишь, что они полностью совпадают в плане описания характера повреждений и причин смертей.

– А я уже проверил. – Орк резко снизил напор. Задолбали меня эти шизоидные смены его настроения. – Колотые раны в область спины у часового, ссадина на виске замёрзшего пьяницы. Оба случая описаны тобой верно, но подобное можно было и угадать. А про третьего, найденного на окраине города, просто выдумать. Ты сказал, что его сбил неведомая вражеская машина. И никаких подробностей об увечьях, приведших к смертельным последствиям.

– Я просто не думал, что меня будут так досконально проверять. Но, если тебе угодно, я могу припомнить поточнее, как всё произошло.

– Уж будь любезен, – скорчил презрительную мину майор и выудил из папки какой-то исчирканный чернильными каракулями листок, – а я сравню с докладом коронеров, проверявших труп.

Я живо представил бойца, стрелявшего по аэросаням из винтовки. Воспоминания тут же нахлынули, передавая ощущения стрелка.

Он стоял левым боком вперёд, поэтому и удар от наезда в первую очередь пришёлся на эту сторону тела.

Колено, рёбра, рука. Винтовка во что-то уткнулась стволом и долбанула прикладом по правому плечу. Боец даже не пытался отпрыгнуть. Последними жёстко саданули по правой скуле и виску трубки каркасного кожуха, прикрывавшего винт. Это и лишило орка сознания на какое-то время.

Я детально пересказал увиденное комиссар-майору. Тот, сверившись с записями коронеров, убрал их обратно в папку и вытащил ещё один листок. Помахал им у меня перед носом:

– Тут твоё описание вражеского средства передвижения, названного тобою аэросанями. Даже если допустить, что ты увидел эту машину в своих видениях, откуда тебе известно название? И как узнал про несколько топливных камер сгорания?

– Название я сам придумал, – без стеснения соврал я. И пояснил: – Винт, как у аэростата, а полозья, как у саней. Вот само собой в голове и сложилось. А про несколько камер подумал, потому как очень уж быстро сани катились. Один поршень так сильно пропеллер вряд ли раскрутил бы.