– Мистер Чарльстон, – не выдержала я спектакля – дядя мне уже окончательно взорвал мозг. Я себя и без того не очень чувствовала, а теперь… была на грани заорать, потому что ни черта не понимала. – С каких пор вы обо мне печётесь? – всё же совладала с эмоциями.

– Всегда, – вновь кивнул дядька и мягко, нарочито деликатно поведал душевную историю о том, как его жестоко воспитывали в детстве… Не только его, но и сестру/мою мать. От чего она и бежала. Потому он несильно нежен и чуток к другим. Но при этом заверил, что постоянно себя корил, когда, меня найдя, принял решение отдать в академию! Он точно знал, что здесь мне помогут. Но, естественно, даже не предполагал, что у них тут такие варварские методы обучения!

Управы на них нет!

Нужно отдать должное, его речь текла плавно, без скачков и заминок. Точно покаяние. Оно мягко и ладно ложилось на слух, и к концу истории я и правда прониклась к дяде… не то чтобы симпатией, но, однозначно, благодарностью за откровение, которое хоть немного помогло приоткрыть завесу тайны моей семьи и такого грубого поведения родственника.

Не сказала бы что я многое узнала – так… поверхностное и не самое существенное, но всё же… приятно послушать, какой была в детстве моя мама. О чём думала, когда взрослела. С какими мыслями сбегала…

Правда, это всё со слов дяди.

Я её понимала. И ни капельки не осуждала… С такой семейкой и нездоровым подходом к воспитанию либо чокнешься и руки на себя наложишь, либо… сбежишь. Что она и сделала.

Я задавала наводящие вопросы, потому что мне было очень интересно узнать подробности, но это то ли раздражало дядю, то ли… и правда было не к месту и времени.

– Давай о прошлом поговорим потом, – качнул головой родственник. По его лицу скользнула тень усталости. – Сейчас не самый подходящий момент.

– Вы правы, да и у меня руки затекли, – простонала я и дёрнула ими, словно подтверждая слова. – Может, вы меня развяжете? – с надеждой уставилась на мистера Чарльстона.

– Да, да, конечно, – кивнул дядька, – только прошу, давай на ты, – мило улыбнулся.

– Хорошо, – и я улыбнулась, – дядя, – просмаковала слово, которое вслух почти никогда не произносила. Особенно с такой интонацией. Душевной…

– Вот и отлично! – обрадовался мистер Чарльстон, но вставая со стула, пошатнулся, словно вот-вот рухнет, и я испугалась:

– С тобой всё в порядке?

– Ерунда, – на выдохе обронил родственник, и всё же осел обратно: – Прости, ноги сегодня не держат, – повинился с грустной улыбкой, и вновь потянулся ко мне. Он тяжело засопел. Его старческие пальцы дрожали, путы как назло не поддавались. Было видно, как дядю покидали силы. – Сегодня же скажу, чтобы тебя отпустили, – негодующе проворчал он, справившись только с одной верёвкой. – Они не имеют права так с тобой поступать, – бубнил, пока я разминала кисть и возилась с другой рукой, потому что родственник явно устал.

Но не успела справиться с узлом, как в «узнице» появился ректор Шайх:

– Я бы на твоём месте этого не делал, – брошено было ровно, но в его тоне я уловила нотки строго наставления, если даже не угрозы. – Дальше я сам, – ректор на пороге простился с Венецианом, тихо попросив, оставить нас наедине. Лекарь с недовольством посмотрел на мистера Чарльстона, с волнением на меня и всё же выполнил просьбу мистера Шайха.

– Я устала, – огрызнулась беззлобно, пока ректор приближался к нам. – Хочу размять конечности! Хочу в туалет! Пить и есть! – отчеканила все свои пожелания/претензии. – Если я не арестована и не жду приговора, дайте мне свободу! – заключила, только он остановился возле моей койки.

– Ты не смеешь её держать как преступницу! – вклинился дядя, сверля мистера Шайх грозным взглядом, словно был готов броситься на мою защиту с кулаками.

– Она не преступница, но опасна! – напомнил ректор. – И если девочка умная, она это понимает! – в свою очередь пригвоздил меня взглядом ректор.

– Понимаю, – торопливо кивнула я, – и я вроде себя хорошо вела. Сила больше не фонтанировала… И я правда очень устала лежать! Мне нужна свобода…

– И ты её дашь! – вновь подал голос дядя тоном, не терпящим возражений.

– Иначе я заберу её из академии! – добавил как бы между прочим, но с явной угрозой.

– Тебе этого не позволят, – спокойно отрезал мистер Шайх. – И помнится, именно ты просил у меня помощи. Я взял твою племянницу к нам…

– Ты мне никогда не верил! Ты отрицал даже возможность того, что моя семья одна из вас! – прошипел неожиданно зло дядя, сверкая тёмнотой глаз.

– Да, – ровно кивнул мистер Шайх, – ты прав. Я когда-то тебе не верил, но сейчас мы открыли в твоей племяннице силу, которую никогда не видели. Мы даже не знаем, с чем именно имеем дело. Неужели ты думаешь, тебе кто-то позволит её забрать?

– Мы свободны в своих желаниях! – распылялся гневном дядя.

– Были… пока не стали Проклятыми, и теперь… – ректор выдержал короткую паузу, – я не отпущу ни тебя, ни её. Если захочешь, мы все вместе будем разгадывать тайну вашего рода.

– Ты не смеешь меня здесь держать! – прошипел дядька. – Пока нет принадлежности к кому-то из вас… мы не Проклятые! И чтобы вы не пели о понимании, семье и сплочённости, Мы – не Вы! Мы – другая кровь! Раньше было нужно шевелиться, а теперь я сам разберусь что к чему! – выпалил родственник, тоном преисполненным важности.

– Не горячись, Ричард, – впервые ректор назвал моего дядю по имени. – Я умею признавать свои ошибки. Я умею помогать…

– Да, я заметил, – фыркнул пренебрежительно родственник. – За племянницу я благодарен, но на этом всё…

Несмотря на преклонный возраст, немощь тела, он не выглядел слабаком. Ростом они были почти вровень с мистером Шайхом, и вполне соперничали остротой взглядов, силой характеров, упрямостью.

– Ты знаешь наши правила! – голос ректора стал строже.

– Ты что, будешь мне предъявлять какие-то ваши правила? – искренне опешил дядька. – Елисия – моя единственная наследница! И если ей будет у вас плохо, если она только захочет – я найду способ забрать её из Академии.

– Ей будет лучше здесь! Под присмотром! Академия – лучшее место для разгадки тайн, для раскрытия силы! – не уступал в аргументах ректор.

Самое интересное, если выбирать из этих двух пожилых мужчин, спорящих возле моей койки, на которой я по-прежнему лежала привязанная, именно ректор Шайх казался более заботливым, верным и порядочным человеком.

И несмотря на недавний разговор по душам с дядей… я пока в нём сомневалась.

– Хватит, – прервала пустой спор ректора и дяди я. – Прошу! Я очень благодарна вам всем за волнение. Вам – что до сих пор жива! – кивнула мистеру Шайху. – Вам, – теперь адресовала кивок родственнику, – за то, что когда-то отказались от меня в пользу академии. Но пока я побуду здесь! – значимо заключила. – В академии! Здесь я нашла тех, кому на меня действительно не наплевать, даже если интерес исключительно из-за странных способностей.

– Мне тоже не всё равно… – начал было дядя, но я его прервала:

– Если вам на меня не наплевать, вы не будете пытаться меня отсюда вызволить без моего согласия! – добавила с нажимом. – И если действительно хотите со мной наладить отношения, вам тоже лучше остаться здесь! Мы будем часто встречаться и общаться, – рассуждала вслух. – Возможно, потом, мы правда найдём общий язык, и я смогу вас понять и принять! Но сейчас, – секунду помолчала, подбирая верные слова, – боюсь, ректор прав! Сейчас, я опасна не только для себя, но для всех! Посмотрите на это помещение, – скользнула взглядом по стенам. – Если это моих рук дело, представьте, что натворю, если мне дать свободу и не научить управлять силой.

Как бы это горько не было, но говорила искренне, как чувствовала сердцем.

– Тем более, вам раньше не давали подобного шанса, – продолжила, нарушая повисшее молчание, – а сейчас вы оказались на закрытом острове! В Академии, куда нет входа никому извне! Воспользуйтесь шансом, примите приглашение и кто его знает, может и у вас проявится хоть какая-то частичка нашей родовой силы.

Дядька выглядел более чем недовольным. Сопел, жадно дышал, сжимал кулаки и таранил меня злым взглядом, будто я была для него предательницей, и он жутко сожалел, что не придушил меня, когда встретились первый раз. Но пожевав морщинистые губы, несколькими секундами погодя, покивал:

– Ты права, моя милая. Ты очень права! Я провинился перед тобой. Не уделил должного внимания! И если дашь мне шанс, я останусь… и обязательно налажу с тобой отношения, – заканчивал уже спокойно и ровно, словно обрёл силу и совладал с эмоциями. – Ты очень похожа на мать! А её я любил… – И тотчас метнул грозный взгляд на ректора Шайха: – А ты не смей больше от меня скрывать мою племянницу! Поклянись, что позволишь нам видеться как можно чаще!

– А что не позволял? – растерянно покосилась то на одного мужчину в годах, то на другого. Ректор по-прежнему выглядел мрачно:

– Родственниками позволено вас навещать в строго оговорённое время. Ни для кого нет исключений! – отчеканил до отвращения холодным тоном.

Я его почти возненавидела… за такое равнодушие… бессердечие.

С надеждой посмотрела на дядю:

– Ты пытался со мной увидеться, но тебе не позволили? – расширила вопрос, желая услышать более чёткий ответ.

Мистер Чарльстон шагнув ко мне, было открыл рот, но его перебил мистер Шайх:

– Я обещаю, что мистер Чарльстон побудет в академии, пока ты не окрепнешь и не овладеешь силой. Ричард, воспользуйся этим временем на пользу! Не трать его на пустое… А сейчас тебе нужно пройти со мной! – строго кивнул ректор дяде. – Я ознакомлю тебя с правилами. И ты подпишешь кое-какие документы, – мистер Шайх широким жестом указал моему родственнику на выход. А мне перед уходом бросил с виновато-задумчивым взглядом:

– Отдыхай, Елисия. Скоро у тебя начнутся тяжёлые дни и новые испытания.

Глава 3

Елисия

Ректор и дядя ушли, но их сменил Венециан.

Быстро осмотрел меня, а потом освободил.

– Спасибо, – с облегчением выдохнула я и наконец-таки размяла руки, ноги.

– Какие-то у вас нечеловеческие методы сдерживания силы, – проворчала то, о чём думала всё это время.

– Так и вы – нелюди, – резонно подметил лекарь, настороженно следя за моими передвижениями. – А магических способностей, как у тебя, никогда не случалось в стенах нашей академии. Да и нигде… А как сдерживать отверженного с твоим даром, увы, не знаем… Так что, прости…

– Лишь бы у вас это не вошло в привычку, – со стоном прохрустела позвонками, пройдясь вдоль голых «разукрашенных» моей силой стен. Вблизи царапины и выбоины на камнях пугали ещё сильнее, чем издали.

– Зависит от того, как быстро научишься управлять своими способностями, – напомнил лекарь. – Так что советую прислушиваться к себе. Ректор Шайх передал тебе книг для изучения. Пока есть время, полистай… Там много полезного, – кивнул на тумбу возле койки, где уже высилась стопка из нескольких томов.

– Спасибо, – без энтузиазма отозвалась я.

Когда осталась одна, поскучала немного, а потом засела за книги. Сначала без особого интереса, затем… втянулась… И так провозилась до самого обеда.

Не ожидала, что у меня проснётся такой зверский аппетит, но когда Венециан услужливо принёс поднос с едой, с жадностью на неё набросилась.

Правда уже готовясь ко сну, после очередной порции лечебного зелья, лекарь вновь меня пленил:

– Прости, но во сне ты себя не контролируешь, – виновато пояснил, затягивая путы на запястьях. – Не обессудь, но так будет всем спокойней, – проверил верёвки на щиколотках.

– Я понимаю, – кивнула, но на душе было гадко, что со мной вот так…

На следующее утро меня навестил Грознич. Я была рада его видеть. Очень… А вот он вёл себя странно. Поставил поднос с завтраком на тумбу и отошёл в сторону, словно боялся, что в него молнией шарахну.

– Может, ты меня освободишь? – Робко подал голос, напоминая, что до сих пор привязана. – Или кормить сам будешь?