Туман впереди, до сих пор статичный, вдруг начал надвигаться на Тихонова. В зеленой мгле началось какое‑то бурление. На торчавшем справа от дороги здоровенном гранитном валуне откуда ни возьмись появилась ящерица. Большущая, каких на Урале отродясь не водилось, размерами она напоминала пустынного варана, а вот внешним видом… Окружающая реальность и без того была невероятной и пугающей, но тут Кирилл уже всерьез усомнился в здравости собственного рассудка. Дело в том, что ящерица выглядела неживой. Он неоднократно видел подобные фигурки, только, разумеется, гораздо меньшего размера во всяких сувенирных лавках, где продавались изделия уральских камнерезов. Так вот, эта ящерица тоже, казалось, была сделана из камня, причем, судя по оттенку ее лишенного чешуи тела ни много ни мало из малахита, а глаза сверкали какими‑то уже драгоценными камнями, вроде топазов. Однако это произведение искусства двигалось! Ее голова повернулась, и взгляд (хотя по кристаллическим глазам сложно было определить, куда они смотрят), похоже, уставился на пистолет в руке Кирилла. И детектив готов был поклясться, что во взгляде этом было неодобрение.

Между тем, пока Тихонов и странная ящерица играли в гляделки, совсем уже приблизившийся зеленый туман вдруг выбросил длинный язык. Эта странная мгла окутала правое запястье Кирилла, и он почувствовал холод и онемение в руке. Его пальцы разжались, и пистолет упал на землю… Пистолет? Нет, надежного и проверенного «стечкина» не было и в помине – под ногами Кирилла лежал обломок черного оникса, лишь размерами и формой отдаленно напоминающий оружие.

– Вот дьявол! – Кирилл отпрыгнул назад и высвободил руку из холодной хватки «малахитового» тумана.

Мгла не преследовала его. Напротив, язык убрался обратно в окружавшую машину почти непроглядную хмарь.

«Кажется, приехали!» – возникла и тут же растворилась обреченная мысль в голове Тихонова. Детектив был тертым калачом и побывал во многих переделках, но никогда еще не ощущал такой удручающей беспомощности.

Его мечущийся по сторонам взгляд снова упал на тот же камень. Ящерица, по‑прежнему не сводившая с человека глаз, вдруг резким движением нырнула с валуна в затопивший все вокруг зеленый туман, будто в воду, и исчезла в нем. А несколько секунд спустя мгла слегка расступилась, и шагах в десяти от Тихонова возникла из ничего высокая темноволосая женщина во всем зеленом – платье старинного покроя и головном уборе, представляющем собой нечто среднее между диадемой и кокошником. Глаза ее, насколько это можно было рассмотреть с такого расстояния, тоже были зелеными, и даже сама кожа отливала легкой зеленью.

«Капец! – мелькнула в голове Кирилла истеричная мысль. – Здравствуй, желтый дом! Всей этой безумной свистопляске только одного не хватало – Хозяйки Медной горы! Так вот и она – получите, распишитесь! Что дальше? Бабка‑Синюшка? Огневушка‑поскакушка? Великий Полоз? Сам Павел Петрович Бажов с отеческой улыбкой, скрывающейся в густой бороде?»

Между тем, женщина в зеленом, неотрывно глядя на Кирилла, поманила его к себе пальцем. У него вырвался короткий нервный смешок. Ну да, пошел он, как же! За ней в этот чертов туман, сквозь который ни зги не видно? Ищи другого дурака! Хотя… Что, в сущности, этот туман? Ядовитые испарения? Вряд ли. Он бы сейчас уже на земле корчился в агонии. Галлюциноген? А вот это почти наверняка! С чего иначе ему стали персонажи Бажовских сказов мерещиться? Это все игрушки его сознания, он сам себе воображает и пропавшую дорогу, и малахитовую ящерицу, и зеленую женщину, и то, что пистолет его в кусок оникса превратился… Только как же быть с тем, что эта самая дорога, вместо того, чтобы тихо, мирно, как ей положено, по прямой довести его до Черноисточинска, свернула неведомо куда и завела в глухие дебри? Ведь тогда еще ни о каком зеленом тумане и речи не было! Вот в чем загадка, она же, вероятнее всего – и причина исчезновений как Погожева, так и преследовавших его тагильских братков!

Взгляд Тихонова снова нашел женщину в зеленом, и та в очередной раз сделала приглашающий жест рукой. Терпеливая… А может, пойти все‑таки? В конце концов, что он теряет? Если все окружающее – действительно глюки, то, пока его не отпустит, ехать он никуда не сможет, а торчать у машины в окружении тумана, который его, того и гляди, накроет, смысла нет. А вот если пойти за этой дамочкой, вдруг да он (чем черт не шутит?!) найдет там ответы на все свои вопросы по этому странному делу? А‑а, где наша не пропадала! Мысленно ответив самому себе, что «наша» пропадала уже почти везде, Тихонов тем не менее двинулся к странной женщине. Туман, как по заказу, тут же стал расступаться перед ним, превращаясь в легкую почти прозрачную кисею, а вот по бокам – наоборот, сгущался до консистенции облаков и на высоту уже почти в полтора человеческих роста.

Внезапная догадка заставила Кирилла остановиться и оглянуться. Так и есть – за его спиной сомкнулась все та же мгла малахитового цвета, отрезая его от верной «нивы». Все, назад дороги нет – воспоминание о недавнем прикосновении этого тумана, холоде и онемении, почти параличе мышц кисти полностью отбивало охоту соваться в него. Тихонов вздохнул и снова двинулся за женщиной, называть которую Хозяйкой Медной горы остерегался даже мысленно – это казалось окончательным падением в пропасть безумия.

Она шла вперед, не оглядываясь и не проверяя, следует ли за ней Кирилл. Видимо, считала это само собой разумеющимся. И он следовал, а куда тут денешься, когда туман фактически гнал его в нужном направлении? Женщина, казалось, шла не торопясь, но Тихонов, со своим весьма немаленьким ростом и, соответственно, длинными ногами, едва поспевал за ней. Впрочем, он уже ничему не удивлялся – к этому времени его нервная система получила лошадиную дозу стресса и на каждую новую странность теперь реагировала без прежней остроты.

Они шли примерно четверть часа, и Кирилл начал уже беспокоиться, найдет ли он дорогу обратно к своей машине, хотя думать об этом было еще слишком рано: здесь он полностью зависел от чужой воли. И пока не ясно, доброй или злой. Движение закончилось внезапно, когда из тумана, завеса которого достигала уже почти четырех метров в высоту, вдруг выступила скальная гряда довольно мрачного вида. Впрочем, в подобном антураже даже шатер цирка шапито с клоунами и тот показался бы угрюмым и зловещим.

Пока Тихонов рассматривал зубчатую стену гранитных выходов с плоскими вершинами, туман выбросил из своего чрева еще один язык, только шире и объемнее предыдущего, который «слизнул» женщину в зеленом. Она исчезла, словно и не было ее. Кирилл тревожно заозирался по сторонам. Конечно, эту молчаливую и, скорее всего, иллюзорную незнакомку лишь с большой натяжкой можно было считать компанией, но без нее стало уж совсем не по себе. Внезапно взгляд Кирилла наткнулся на большое темное пятно в основании скал. Приглядевшись внимательно, он понял, что «пятно» – не что иное как разинутая пасть грота или пещеры. Поскольку идти было больше некуда – вокруг простирался густо затуманенный лес, а впереди стеной стояли скалы – Тихонов двинулся к этому гроту. Зачем‑то ведь эта женщина привела его сюда…

Детектив невольно усмехнулся, поймав себя на мысли, что он ищет логику и смысл в иллюзиях, порожденных сознанием, отравленным галлюциногенным туманом. Умно, нечего сказать! Ну ладно, допустим даже, что эта женщина живая и действительно имеет какую‑то цель, но вовсе не факт, что она благая. Вариантов того, что ждет его в этой пещере, множество. Он, к примеру, может стать рабом на добыче ювелирного или поделочного сырья, а то и обедом для неизвестного существа, всякой прочей пище предпочитающего человечину. Хихикнув от очередной своей дурацкой мысли, Кирилл ускорил шаг. Страх ушел. Остались некоторая нервозность и любопытство.

Перед входом в пещеру он остановился и прислушался. В лесу стояла мертвая тишина, или так только казалось из‑за тумана, который скрадывал звуки, но вот из пещеры донеслись легкий скрежет и постукивание. Кирилл понятия не имел, что это может быть, но так уже устал от сомнений и колебаний, что вдруг резко, не оставляя себе времени на то, чтобы передумать, шагнул вперед в холодный и влажный мрак пещеры.

Да, это была именно пещера, а не грот: в дальней стене «приемного» зала виднелся достаточно широкий проход дальше вглубь скалы, черный, как душа торговца наркотиками. Кирилл похлопал себя по карманам и едва слышно чертыхнулся: фонарика он не взял, как‑то не предполагая, что придется лезть под землю. Конечно, в машине, в бардачке, он лежал, как и у всякого уважающего себя частного детектива, но с таким же успехом он мог лежать и в его офисе в Екатеринбурге: один черт, до него сейчас не добраться. Впрочем, слабенький фонарик имелся в его мобильнике. Не фонтан, конечно, но лучше, чем ничего.

Тихонов извлек из кармана телефон, глянул на экран и убедился в полном отсутствии какой бы то ни было связи. Вызвать кавалерию не получится. Ну да ладно, он все равно не собирался пока этого делать. Сперва надо самому понять, что к чему. Включив фонарик, он смело двинулся к дальнему проходу. Стук и скрежет прекратились – очевидно, обитатель пещеры услышал шум его шагов и затих, ожидая приближения чужака. Кирилла пронзило острое сожаление, что его пистолет куском камня остался лежать у машины: ведь напади на него кто‑нибудь, ему даже защититься нечем. Однако последнее соображение остановило его всего на несколько секунд – Тихонов пребывал сейчас в каком‑то странном отчаянно‑бесшабашном состоянии, в котором ему все пофиг и сам черт не брат. Именно в подобном расположении духа он и предпринимал свои самые рисковые авантюры, пока что заканчивавшиеся для него благополучно. Оно конечно, всякому везению когда‑то приходит конец, но Кирилл надеялся, что это произойдет не сейчас.

Проход, поначалу широкий, по мере продвижения по нему сужался и делался ниже. Кроме того, он оказался довольно извилистым. Само по себе это было неплохой новостью: значит, кем бы ни был пещерный обитатель, размеры его не так уж велики, если, разумеется, это не какая‑нибудь здоровенная змея.

Батарейка телефона пока держалась, но света его фонарик давал немного – лишь чуть‑чуть рассеивал мрак в очень небольшом радиусе. И не было ничего удивительного в том, что на очередном резком повороте прохода Тихонов чувствительно ударился плечом о каменный выступ и зашипел от боли. Кирилл бросил взгляд вперед, надеясь разглядеть, далеко ли до очередного поворота, и замер, потому что увидел это место. Оно находилось примерно в восьми шагах, а так далеко свет телефонного фонарика не распространялся. Но там, похоже, имелся свой источник света, зеленоватого, как и все в этом странном месте.

Рассудив, что батарейка в мобильнике ему еще может понадобиться, Тихонов отключил фонарик и двинулся навстречу свечению. Едва он повернул, как стало еще светлее. Похоже, его путь по извилистому проходу, наконец, заканчивался, и впереди виднелся пресловутый свет в конце тоннеля. Это слегка вдохновило Кирилла. Кем бы ни был стучавший и скрежетавший подземный обитатель, свет ему был нужен. В глубине пещеры он мог быть только искусственным, ибо откуда там взяться естественному? Интересно, что местный житель, даже услышав приближение Кирилла, свет погасить не удосужился, хотя издавать звуки и перестал. Человек? Очень может быть. Конечно, никто не даст гарантии, что он не встретит Тихонова пулей в лицо, но это все же лучше, чем смерть от поджидающей в кромешном мраке неведомой твари.

Зеленый свет делался все ярче, и Кирилл с большой долей вероятности предположил, что впереди проход заканчивается новым гротом. Причем, если в этой извивающейся каменной «кишке» было холодно и промозгло, оттуда тянуло теплом. Перед самым выходом Тихонов чуть помедлил, а потом шагнул вперед, подняв руки ладонями вперед, чтобы продемонстрировать неизвестному отсутствие оружия и свои мирные намерения.