Многочисленные и глубокие гавани составляют источник силы и богатства, особенно если они лежат в устьях судоходных рек, которые облегчают сосредоточение внутренней торговли страны, но вследствие самой доступности своей являются источником слабости в войне, если их оборона недостаточно обеспечена. Голландский флот в 1667 году почти без затруднений поднялся вверх по Темзе и сжег большую часть английского флота близ Лондона, тогда как несколько лет спустя соединенные флоты Англии и Франции, пытаясь осуществить высадку в Голландии, потерпели неудачу столько же вследствие малой доступности берегов, сколько и вследствие доблестного сопротивления со стороны голландского флота. В 1778 году гавань Нью-Йорка, а с нею и неоспоримый контроль над рекой Гудзон были бы потеряны для англичан, которых захватили врасплох, если бы не нерешительность французского адмирала. С этим контролем Новая Англия восстановила бы близкое и безопасное сообщение с Нью-Йорком, Нью-Джерси и Пенсильванией, и такой удар, так скоро за бедствием, постигшим Бургойна ^[21] год назад, вероятно, заставил бы Англию заключить мир раньше. Миссисипи служила могущественным источником богатства и силы для Соединенных Штатов Америки, но слабая оборона устья и многочисленность второстепенных рукавов, прорезывающих страну, сделали реку источником слабости и бедствий для Конфедерации южных штатов. Наконец в 1814 году оккупация Чесапика и разрушение Вашингтона дали наглядный урок того, какую опасность представляют для атакуемой страны превосходнейшие водные пути, если доступы к ним не защищены; урок этот из-за его свежести легко запомнить, но, судя по современному состоянию береговой обороны, он, кажется, еще легче забывается. При этом не надо думать, что условия с тех пор совсем изменились: конечно, обстоятельства и детали обороны и нападения изменились, как менялись и прежде, но основные условия остались теми же самыми.

До больших наполеоновских войн и на их протяжении Франция не имела порта для линейных кораблей к востоку от Бреста. Насколько выгоднее положение Англии, видно из того, что она на том же протяжении имеет два больших адмиралтейства, в Плимуте и Портсмуте, кроме гаваней для укрытия флота и пополнения запасов в случае надобности. Упомянутый недостаток физического устроения Франции с тех пор исправлен сооружениями в Шербуре.

Кроме очертания берегов, включая сюда степень легкости доступа к морю, существуют и другие физические условия, которые или обращают деятельность нации к морю, или отвлекают от него. Хотя Франция испытывала недостаток в военных портах в Канале, она имела там, на берегах океана, а также в Средиземном море превосходные гавани, расположенные благоприятно для заграничной торговли и при устьях больших рек, которые поддерживали внутренний торговый обмен. Между тем, когда Ришелье положил конец междоусобной войне, французы не обратились к морю с энергией и успехом Англии и Голландии. Главная причина этого лежала, вероятно, в физических условиях, которые делают Францию страной привлекательной, с очаровательным климатом и с производительностью, превышающей потребности ее населения. Англия, с другой стороны, получила от природы очень немного и до развития своих мануфактур имела мало продуктов для вывоза. Многочисленность ее нужд в соединении с неустанной деятельностью и другими условиями, которые благоприятствовали развитию морской предприимчивости, увели представителей английского населения далеко за границы страны, и там они нашли земли более привлекательные и более богатые, чем их родина. Нужды и врожденные свойства сделали англичан купцами и колонистами, а затем фабрикантами и промышленниками, а между фабриками и колониями торговое мореходство является неизбежным звеном. Так морская сила Англии возросла. Но если Англия привлекалась к морю, то Голландия была прямо-таки гонима к нему; без моря Англия томилась бы в нужде, а Голландия попросту бы умерла. По оценке одного компетентного авторитета, почва Голландии – когда последняя была на высоте своего величия и выступала одним из главных факторов европейской политики – могла обеспечить выживание всего одной восьмой части населения страны. Фабричные производства Голландии были тогда многочисленными и значительными, но они развились гораздо позже, чем промышленно-мореходные интересы. Бедность почвы и свойства берегов заставили Голландию прежде всего обратиться к рыболовству. Затем открытие процесса соления рыбы дало превосходный продукт для экспорта и для домашнего потребления и заложило краеугольный камень ее богатства. Сделавшись торговыми мореходами как раз в то время, когда итальянские республики, под давлением Турции и вследствие открытия пути вокруг мыса Доброй Надежды, начали приходить в упадок, голландцы получили в наследство от этих республик обширную итальянскую торговлю с Левантом. Далее, благодаря благоприятному географическому положению между Францией, Балтийским и Средиземным морями, а также при устьях германских рек, они быстро захватили в свои руки почти все транспортное дело Европы. Пшеница и материалы для нужд мореходства из балтийских стран, предметы торговли Испании с ее колониями в Новом Свете, вина Франции и предметы ее прибрежной торговли – все это чуть более двух с половиной столетий назад перевозилось на судах голландского флота. Даже значительная часть английской торговли нуждалась в голландских судах. Конечно, не следует думать, что такое развитие торгового судоходства произошло только от бедности естественных ресурсов Голландии: из ничего ничто не вырастает, однако не подлежит сомнению, что именно недостаток средств для народного пропитания заставил Голландию обратить свою деятельность к морю и что искусство населения в мореходстве и обширный флот сделали страну способной воспользоваться внезапным расширением торговли и духом географических исследований, характеризовавшими эпоху, которая последовала за открытием Америки и пути в Индию вокруг мыса Доброй Надежды.

Были, конечно, и другие причины процветания Голландии, но можно сказать, что в целом оно держалось на морской силе, которая родилась из бедности. Пища голландцев, их одежда, сырье для мануфактур и даже доски, из которых они строили свои корабли (а они строили почти столько же, сколько вся остальная Европа), да и пенька для оснастки последних привозились из других стран; и во время бедственной войны с Англией в 1653 и 1654 годах, продолжавшейся восемнадцать месяцев и сопровождавшейся прекращением торгового судоходства Голландии, «источники дохода, которые всегда поддерживали богатство государства, т. е. рыболовство и торговля, почти иссякли. Фабрики закрылись, работы остановились. Зейдер-Зее ^[22] обратился в лес праздных мачт; страна наполнилась нищими, трава выросла на улицах, и в Амстердаме полторы тысячи домов пустовали…» Только унизительный мир спас Голландию от разорения.

Печальный этот результат показывает слабость страны, зависящей только от внешних по отношению к ней источников. За многими исключениями, вытекающими из различия условий, о которых нет нужды говорить здесь, положение Голландии в рассмотренное время немало сходно с положением Великобритании теперь, и можно назвать истинными пророками (впрочем, не пользующимися, как кажется, почетом и вниманием в своем отечестве) тех англичан, которые проповедуют, что благосостояние Англии опирается главным образом на сохранение силы за границами страны. Люди могут ощущать неудовлетворенность при недостатке политических прав, но они будут еще менее удовлетворены при недостатке хлеба. Для американцев показательно, что те же причины, которые привели Францию к известному результату в процессе развития ее морской силы, а именно простор, привлекательные свойства и богатства страны, повлияли и на развитие упомянутой силы в Соединенных Штатах Америки. Сначала наши предки владели узкой полосой земли на море, в некоторых частях плодородной, хотя и мало обработанной, территории, обладавшей гаванями и близкими к ним рыболовными банками. Эти физические условия в соединении с врожденной любовью пришлого населения к морю, передававшейся в следующие поколения вместе с английской кровью, до сих пор текущей в жилах американцев, побуждали следовать тем стремлениям и отдаваться той деятельности, которые служат основанием прочной морской силы. Почти все первоначальные колонии были на море или на одной из больших рек. Весь ввоз и вывоз направлялся к одному берегу. Интерес к морю и правильная оценка его роли в общественном благосостоянии распространялись быстро и широко; в том же направлении действовало и побуждение, более веское, чем забота об общественных интересах, – а именно факт, что обилие судостроительных материалов и незначительность доходности других предприятий сделали судоходство наивыгоднейшим делом для частных предпринимателей. Как изменились с тех пор условия, известно каждому. Центр силы теперь уже находится не на берегу моря. Книги и газеты соперничают между собой в описании удивительного развития и не вполне разработанных богатств во внутренних областях материка. Капитал там дает высшую доходность, труд находит лучшие приложения. Пограничные же области находятся в пренебрежении и политически слабы, причем берега Мексиканского залива и Тихого океана слабы абсолютно, а Атлантическое побережье слабо в сравнении с центральной долиной Миссисипи. Когда придет день, в который судоходные операции опять начнут приносить прибыль, когда обитатели трех морских границ осознают, что они слабы в военном отношении и сравнительно бедны по недостатку национального судоходства, тогда их соединенные усилия могут оказать важную услугу для восстановления нашей морской силы. До тех же пор те американцы, которые в состоянии проследить ограничения, наложенные на международную карьеру Франции недостаточным развитием морской силы, могут справедливо горевать, что это великое орудие находится в пренебрежении в их стране вследствие такого же, как во Франции, обилия отечественных богатств.

Из влияющих на морскую силу физических условий можно отметить еще форму материка, подобную форме Италии, – длинный полуостров, с центральной цепью гор, разделяющей его на две узкие полосы, вдоль которых необходимо идут пути, соединяющие различные порты. Только безусловное обладание морем может всецело обеспечить эти пути, так как невозможно знать, в каком пункте нанесет удар неприятель, ожидающийся из-за пределов видимого горизонта, но все-таки при надлежащей морской силе, центрально расположенной, может иметь место надежда своевременно атаковать враждебный флот, который будет для неприятеля и базой и средством сообщения. Длинный и узкий полуостров Флорида с портом Ки-Уэст на оконечности, будучи плоским и слабонаселенным, на первый взгляд имеет условия, подобные условиям Италии. Сходство может быть поверхностным, но кажется вероятным, что, если главным театром морской войны будет Мексиканский залив, сообщение по суше с упомянутым портом будет иметь важное значение, но такое сообщение уязвимо для нападения.

Когда море не только граничит со страною или омывает ее берега, но и разделяет ее на две или более части, то обладание морем делается не только желательным, но и существенно необходимым. Такое физическое условие способствует возникновению и развитию морского могущества страны или же делает ее бессильной. В таком именно положении находится, например, современное королевство Италия, с островами Сардиния и Сицилия; вот почему в дни своей юности и прежней финансовой слабости это королевство проявляет такие энергичные и целесообразные усилия по созданию военного флота. Уже указывалось, что при флоте, значительно превосходящем флот неприятеля, силы Италии могли бы лучше базироваться на островах, чем на материке, так как ненадежность линий сообщения на полуострове причинила бы серьезные затруднения вторгающейся армии, окруженной враждебным населением, если при этом ей будет угрожать и неприятель с моря.

Ирландское море, разделяющее Британские острова, похоже скорее на лиман, чем на настоящее море; но история показала его опасность для Соединенного Королевства: в дни Людовика XIV, когда французский флот почти равнялся соединенному английскому и голландскому, в Ирландии происходили серьезнейшие волнения, и этот остров перешел почти всецело во власть Франции и французов. Несмотря на это, Ирландское море было больше угрозой для Англии (уязвимым местом на ее путях сообщения), нежели выгодой для Франции. Последняя не решилась ввести свои линейные корабли в здешние тесные воды и направила десантные экспедиции в океанские порты на южном и западном берегах Ирландии. В решительный момент большой французский флот подошел к южному берегу Англии, где разбил наголову союзников, и в то же время двадцать пять фрегатов отправились в канал Святого Георгия ^[23] для действий против английских путей сообщений. Окруженная враждебным населением, английская армия в Ирландии подвергалась серьезной опасности, но была спасена битвой при Бойне и бегством короля Якова. Это выступление против путей сообщений неприятеля было чисто стратегическим и сегодня грозило бы Англии не меньшими потерями, чем в 1690 году.