Эмилия Грин: Моя девочка

* * *

Пролог

Ноябрь. Пять месяцев с эпилога романа «Лебедь»

Сегодня вечером ресторан «Патрики» был закрыт на спецобслуживание по случаю торжества в честь моей подруги Алины. Размах вечеринки «только для своих» поражал даже самых искушенных гостей. Здесь было все от убранства из живых цветов и специального меню от шеф-повара до популярного ведущего, отвечавшего за расслабленную атмосферу вечера. Не говоря уже о самопровозглашенном тамаде Левицком, который, по обыкновению, устроил шоу одного актера, заявившись в сопровождении цыган и отплясывая вприсядку.

Протискиваясь между гостями, я обнаружила Воронову за беззаботной болтовней с управляющей «Патриками».

– Я как раз рассказывала Алине, что у меня есть для тебя заманчивое предложение. – Наталья Леонидовна повернулась ко мне, сжимая бокал шампанского в руках.

– Здорово. – Я улыбнулась ей, испытывая благодарность за то, что бывшая начальница помогает мне с поиском работы.

В этот миг новенькая официантка, запнувшись, уронила поднос с пустыми бокалами, и зал наполнился звоном битого стекла.

– На счастье! – не растерявшись, выкрикнула виновница торжества.

– Ну вот как тут расслабишься? – Наталья Леонидовна усмехнулась. – Пойду-ка вправлю этой криворучке мозги. – И, приобняв нас, растворилась в толпе гостей.

– Как тебе идет загар, Саш! – с губ Алины сорвался смешок.

С начала торжества подруга светилась, как лампочка, представ перед гостями в кружевном платье от модного дизайнера. Даже после смены фамилии Воронова остается прекрасным лебедем.

Несмотря на то, что Алина и Кирилл расписались и обвенчались еще зимой, они отложили банкет из-за болезни отца Кирилла. Александр Сергеевич Апостолов скончался вскоре после того, как появился на свет его внук Александр.

Кстати, приглашение на сегодняшнее торжество я получила несколько дней назад. Кирилл устроил для жены вечеринку-сюрприз, а с утра они втроем впервые поедут отдыхать с сыном. Рисковые, ничего не скажешь.

Мы с Алиной дружим всего ничего, но я сразу почувствовала в ней родственную душу. Мы быстро поладили, работая в «Патриках» прошлой осенью, но по-настоящему сдружились только весной, когда весь мой жизненный план рухнул…

После скоропостижной кончины отца.

Алина давала мне моральную поддержку и помогла решить квартирный вопрос, ведь я в прямом смысле осталась на улице – подруга арендовала для меня комнату, в которой жила до того, как сошлась с Кириллом.

– А где Стас? – она вопросительно скосила бровки. – Только не говори, что ты пришла одна?

Стас…

– Он не смог, – не слишком убедительно соврала я.

– Я думала, вы неразлучны после целого месяца на море… – Алина покраснела, явно намекая на романический подтекст поездки.

О-х.

Увы, Воронова до сих пор не в курсе, с кем я провела прошлый месяц… Я собиралась ей рассказать в более удобный момент. И желательно за бокалом чего-то покрепче минералки… Только интуиция подсказывала, что в ближайшие месяцы об алкоголе мне придется забыть.

Где-то поблизости хлопнула дверь, вырывая меня из хаоса мыслей.

– А вот и Артем! – с облегчением выдохнула Алина. – Я уж испугалась, что он не придет… – пробормотала она. – Кирилл за него беспокоится.

– Это еще почему? – Я сделала судорожный глоток минералки.

– Ну, он всегда был нелюдимым. А в последнее время окончательно закрылся. Каждую ночь кутит в своем баре. Девочки… Алкоголь…

Девочки. Алкоголь.

Я закусила нижнюю губу, чтобы не завыть.

– Поздравляю, Алин! – застал меня врасплох его глубокий хрипловатый голос, по обыкновению поднявший волоски на теле дыбом.

– Спасибо, Артем… – Подруга проворковала что-то еще, но я уже не слышала.

Белый шум. Черная дыра.

Вот что я ощутила, когда наши взгляды сцепились.

В его прищуренных карих глазах отражалась такая глубина…

Голова закружилась.

Кардиограмму… Срочно.

Своим бронебойным взглядом Артем смотрел в мои полные тоски глаза, рассекая сетчатку.

Как обычно, он видел меня насквозь.

А я?

А я ему улыбнулась…

Не могла иначе. Соскучилась до трясучки.

Ведь он стал моим первым мужчиной.

Во всем первым.

Воздухом.

Слишком свежи еще были воспоминания о наших бессонных ночах на побережье…

«Сахарная Саша, – сипло шептал этот ненасытный кот, воруя у меня глубокие влажные поцелуи на рассвете. – Моя девочка…»

Я тогда тонула в нем, как в бушующем океане.

Я тонула в нем и сейчас, ожидая хоть какой-то реакции.

И дождалась – Артем беспечно улыбнулся ослепительной блондинке, которую все это время держал за руку.

Я чуть не выронила стакан из рук, в последний миг сжав его дрожащими пальцами.

– Здорово! – Кирилл с Артемом обменялись крепкими рукопожатиями.

Девица, сопровождавшая Апостолова, лучезарно улыбнулась, стряхивая невидимую соринку с его плеча. Хихикая, она прошептала Артему что-то на ухо, и уголки его губ слегка приподнялись.

– Добро пожаловать! – с приклеенной улыбкой обратилась к незнакомке Алина.

«…в самый развеселый ад!» – добавила я мысленно.

Окинув блондинку беглым взглядом, я вынуждена была признать, что внешне она во многом меня превосходила. Взять хотя бы грудь третьего размера, вываливавшуюся из откровенного декольте, будто в насмешку над моим нулевым. Да и ее look в целом отсвечивал новинками из тяжелого люкса. Хорошо хоть я сегодня тоже при параде. Нарядилась в роскошное платье из Алининой коллекции: экстремальное мини подчеркивало мои стройные ноги, а белый цвет оттенял морской загар.

– Поздравляю, каблук! – словив вмиг помрачневший взгляд младшего брата, Артем хмыкнул, обнажив белоснежные клыки.

– Смотрю, ты осмелел, Темыч? – без колебаний ответил Кирилл. – Надо бы побазарить, пока ты в трезвом уме. Мы завтра улетаем.

– А разрешение на разговор у Алины уже получил? – Апостолов склонил голову набок.

– Я сейчас получу письменное разрешение тебе вмазать! – хмыкнул Кирилл, приобнимая жену. – Ты ведь не против, если я немного рехтану ему морду? Че-то родственничек совсем страх потерял.

– Может, не будем портить праздник мордобоем? – проворковала Алина, подыгрывая мужу.

Понимание на клеточном уровне – вот как я охарактеризовала бы отношения этих двоих.

А ведь я сразу всё про них поняла прошлой осенью. Эти двое так демонстративно игнорировали друг друга, что даже обделенному жизненным опытом слепому котенку было очевидно, тут в прошлом имеет место нешуточная драма. От проскакивавших между Алиной и Кириллом искр в ресторане наблюдались перепады напряжения. Воздух сгущался и потрескивал, когда Кирилл, давясь неизвестно каким по счету американо, сталкерил за своей Лебедевой Алиной. Та же горделиво воротила нос. Милые бранятся, если в двух словах…

Прищурившись, наш «жених» с напускной серьезностью посмотрел старшему брату в глаза.

– Только благодаря ей ты сегодня уйдешь отсюда без фингала! – припечатал он, задиристо вскинув бровь.

Собравшиеся вокруг рассмеялись. Даже Апостолов расщедрился на некое подобие улыбки, примирительно хлопнув родственника по плечу.

– Алин, забыл сказать – Сашка просыпается, – шепнул Воронов жене на ушко и указал в сторону подсобки, где все это время почивал их маленький сержант в компании няни.

– Покормлю его и вернусь, – сказала мне Алина. – Потом расскажешь про Стаса… С подробностями!

И, подмигнув, подруга поспешила к своему малышу.

Хорошо, что Апостолов сразу оказался в центре внимания, и мне удалось улизнуть в безопасное место. Оттуда, потягивая минералку, я наблюдала, как моя жизнь размеренно катится в тартарары…

Сегодня он превзошел сам себя, появившись на празднике в безукоризненно скроенном черном брючном костюме и в такой же безупречной рубашке и галстуке в тон.

Как мистическое темное божество.

Тема. Мой Темный.

Я сделала глоток газированной воды, стараясь медленно дышать носом, чтобы отогнать склизкий комок, поднимавшийся вверх по пищеводу.

Уже вторую неделю меня подташнивало. Однако я все еще надеялась, что это не военная тревога. Увы, из-за пережитого полгода назад стресса мой цикл постоянно скакал. Так что…

Незаметно подошло время первого танца хозяев торжества. Небесно-красивая Алина в приталенном белоснежном платье закружилась в центре танцпола в объятиях мужа. Кирилл смотрел на нее так взволнованно, будто они действительно только поженились и он впервые увидел своего прекрасного лебедя в новом статусе – супруги. Пара чувственно вальсировала, притягивая к себе восхищенные взгляды гостей.

– Приглашаем всех присоединиться к нам! – выкрикнула запыхавшаяся Алина в микрофон.

И, как по мановению волшебной палочки, заиграла душераздирающая композиция группы «Aerosmith». Саундтрек к легендарному фильму «Армагеддон» с Брюсом Уиллисом, Беном Аффлеком и Лив Тайлер в главных ролях.

Повернув голову, я зацепила взглядом одну из пар на танцполе и ощутила что-то вроде удара ножом в подреберье. Самый шикарный мужчина в этом зале плавно раскачивался в обнимку со своей ослепительной спутницей, а их губы скользили в опасной близости друг от друга.

И тут меня накрыло.

Ведь это была наша песня…

Наш первый медляк, после которого мой мир окончательно рухнул к его ногам…

«Саш, я не танцую. Заруби это на своем аккуратном носике».

«А если я тебя заставлю? М?»

«Ну попробуй…»

И ведь заставила. Мы каждый день танцевали. На танцполе. На пляже. В койке. А теперь он кружил в объятиях другую.

Больнее всего, когда кто-то заставил тебя чувствовать себя таким особенным вчера и таким ненужным сегодня.

– Ты ведь мне не откажешь, крошка? – нагло ворвался в мою зону комфорта Павел Левицкий.

Разумеется, я о нем наслышана и часто видела во время работы в «Патриках». Депутатский сынок. Мажор. Балагур. Высокий. Статный. Его каштановые волосы модно подстрижены, виски выбриты, а сам самопровозглашённый тамада упакован в брючный костюм насыщенного винного оттенка от известного модного дома.

– Не откажу! – ответила я с вызовом.

Левицкий положил руки мне на талию, рывком притягивая к своей крепкой груди. Я поморщилась, вдыхая чужой запах. Сомкнув ладони на шее Павла, я покосилась в сторону не моего Артема, притягивая его взгляд.

Почему? – обратилась к нему мысленно.

Вместо ответа несколько головокружительных секунд взгляда глаза в глаза.

И сердце в ошметки.

Я отчетливо слышала, как, взрываясь, гасли наши звезды, ведь в мистических черных галактиках виновника моей тахикардии не отражалось ни-чего.

Пустота. Ноль. Зеро.

В этот миг блондинка прижалась к его шее губами.

И все у меня внутри содрогнулось от недавнего воспоминания.

– Артем?

Он поднял голову и так бесстыже на меня посмотрел.

У тебя засосик вот здесь. На шее…»

– И кто же мне его поставил? М? Сахарная Саша?

Вместо ответа я снова прижала губы к его солоноватой коже и слегка прикусила ее.

– Мне нравится оставлять на твоем теле отметины. Мой Темный.

Сахарная Саша и горький Тема.

Похоже, мы действительно остались лишь в воспоминаниях.

Павел крепче притянул меня к себе, опаляя щеку рваным дыханием. Я закрыла глаза, прислушиваясь к словам медляка. Не сказать что я поклонница «Армагеддона» – вообще не особо люблю фильмы-катастрофы, – однако этот саундтрек всегда был неотъемлемой частью школьных дискотек.

И нашей с Артемом песней.

Только теперь дошло, что она воспевает любовь на фоне катастрофы. Как символично.