Сидя на уроках, Аманда раз за разом возвращалась мыслями к космосу. Ладно, забудем хоть на минуту, что русские – наши враги, но ведь они и правда положили начало космической эры для всего человечества! Накануне того самого дня Аманда, валяясь в кровати, читала в журнале статью фон Брауна о космических полетах, считая её фантастикой – а наутро русские в один миг превратили эту фантастику в реальность! Да, умники, начиная с Галилея, уже давно смотрели в небо в свои телескопы, а художники-футуристы, вроде того же Чесли Боунстелла (который статьи фон Брауна в «Кольерс» иллюстрировал), рисовали эффектные пейзажи далеких планет и космолеты храбрых покорителей космического пространства – конечно же американцев. Но никто не мог сказать наверняка, что же лежит там, за пределами воздушной оболочки Земли и сферы её притяжения. Вот писатели-фантасты и поселяли там инопланетных существ разной степени дружелюбности – ну или наоборот, враждебности к человеку, это кто во что горазд – подобно тому, как на старинных географических картах на «белых пятнах» рисовали морских змеев, кракенов и всяких чудовищ – а когда белых пятен на Земле больше не осталось (ну, кроме разве что самых дальних уголков Антарктиды и Гималаев), такие авторы, как Лавкрафт и его коллеги, переселили этих монстров в тёмный (и пока что недоступный человеку) космос.

Теперь же… Первый Спутник, при всех его достоинствах, был просто железякой, но вот Laika – живое существо побывало в космосе и вернулось целым и невредимым! Значит, там можно жить? Но если собака смогла – то ведь и человек когда-нибудь сможет?! Нет, понятно, что он будет управлять уже куда более совершенным аппаратом – но ведь сможет же… его там не поджарят космические лучи и не изрешетят микрометеориты и не погубит это… как его… состояние невесомости… и всякое такое. Получается, что русские уже сейчас в одном шаге от того, чтобы окончательно сделать реальностью то, что ещё вчера было уделом мечтателей?

И ждать осталось совсем недолго, если вспомнить, как быстро развивается техника. Вон в «Уикли Ридер» пишут – у Магеллана ушло целых три года на кругосветку, немецкий дирижабль «Цеппелин» облетел Землю за 20 дней, наша «Вторая счастливая леди» (самолёт Боинга) – за 90 часов, а Лайка – за 90 минут! Значит, если только Господь убережет нас от непоправимого, то человек отправится в свой первый полёт в космос уже на глазах её поколения. Так ей же всего 13 лет, и она, Аманда, лично это увидит! Да что там, может даже она сама или кто-то из её сверстников (уж Умник Том так точно не пройдет мимо такой возможности!) будут жить и работать на орбите Земли – ну хоть на той самой станции-кольце, что у фон Брауна в «Кольерс» описана. И у Советов, наверно, тоже будет такая, на противоположной стороне орбиты, чтобы не столкнуться случайно – или даже случиться чудо, и мы вместе сделаем одну для всех? Прямо по заповеди, «в доме Моём нет ни эллина, ни иудея» – ведь там, в космосе, пред взором Господа, мы будем уже не американцами, англичанами, русскими или теми же китайцами, а прежде всего людьми, землянами…

…Ее мечты прервала сирена учебной атомной тревоги – вот чёрт, опять?!

– На колени перед Великим Сталиным! – замогильным голосом провозгласила Кэтрин.

– Очень смешно! – проворчал ей в ответ Боб. – Опять ползать по грязному полу, как рабы пред фараоном… Да видели бы нас сейчас наши отцы-основатели – они бы со стыда сгорели!

– Лучше бы нас сейчас увидел сам Сталин из своего Кремля – может, он хоть бы со смеху лопнул…

– Кхе-хе, а хорошо бы…

Да чтоб вы все в ад провалились!! Сталин с коммунистами, ГОшники с сиренами, «фуражки» из Пентагона, что погубили «Монтану», Айк и придурки из Конгресса… все, кто не даёт добрым людям на Земле спокойно жить (и мечтать о космических полетах, да!) – чума и полиомиелит на оба ваших дома!! Засуньте уже ваши бомберы с ракетами и бомбами себе в задницы!!! Толку-то от этих сирен и пряток! Большое спасибо буклетам ГО за просвещение! Кому сильно «повезет» оказаться рядом с огненным шаром – испарится в этой чертовой вспышке мгновенно, даже не успев почувствовать боль. Кто подальше – будет умирать под завалами, искалеченный и обожженный. Кто совсем далеко – того накроет радиоактивными осадками, и он сгниет заживо. Кто ещё дальше – будет страдать несколько месяцев или лет на выжженной и отравленной земле…

С этими мыслями Аманда в этот раз не стала садиться у стены в коридоре, а закатила громкую истерику. За что сначала была отправлена в кабинет директора, и уже там, после перепалки на повышенных тонах и с директором, и с каким-то дядькой из ГО, схлопотала отстранение от занятий до конца дня. Ну а поскольку мама с папой в это время ещё были на работе – забирать её пришлось брату:

– Эми, скажу честно, я уже слишком стар, чтобы краснеть за тебя в школе.

– Дэви, ты старше меня всего на восемь лет. И мне просто надоело всё это дерьмо…

– За языком следи, юная леди!

– Да не хочу я быть леди!! Надоело! Правильно Кэти говорит – «зачем стараться быть хорошей, если всё сгорит раньше, чем ты наденешь выпускное платье»?! А я не хочу, чтобы мой обгорелый труп после нашли в такой позе – на коленях и лицом в пол! И не хочу прятаться под партой – будто эта деревяшка спасет меня от русской Бомбы! ОК, быть может малышня из Гринвуда, смотря на уроках мультик про черепашку Бёрта, и правда в это верит, – хотя как по мне, единственное, что они могут получить от таких «мультиков», так это ночные кошмары и энурез – но вот у нас в Калланане, и в Рузвельте и Линкольне тоже, все всё прекрасно понимают! Что большие и важные взрослые крупно облажались и теперь думают не о том, что делать, чтобы на нас никогда не упали вражеские бомбы, – а что делать с тем, что от нас останется, уже после того, когда они упадут! Дэви, ты помнишь, как читал мне сказку Андерсена про гадкого утёнка – и там было, «красная ленточка на лапку – это высшая награда, какую только может получить утка»? А я помню, как на ферме у дедушки с бабушкой, такой ленточкой метили ту утку или индейку, которую завтра в суп! И теперь я вижу такие «ленточки» у всех нас! – Аманда достала из-под воротника платья свои жетоны на цепочке и показала брату, успев заметить, как того от их вида натурально передернуло. – И ощущаю себя, как кролик в клетке на нашем заднем дворе; а какие-то, даже не люди, а существа, типа чапековских саламандр, холодным взглядом смотрят и решают, прикончить нас прямо сейчас – или дать пожить ещё чуток. Я так больше не могу, это всё неправильно! Мы же вместе сражались против нацистов и япошек, – Дэви, ты же сам для школьных докладов собирал вырезки из газет про победы Советов в Европе и на Пацифике, и как их Polar Terror топил вражеские флоты на Севере и в Средиземке – так почему теперь русские нас возненавидели и хотят убить?!

– Я не знаю, почему! Из-за тебя! Потому что ты – необучаемая хулиганка, а комми таких очень не любят. У них всё строго: у кого не хватает мозгов осваивать высокую науку – тот поедет осваивать Сибирь физическим трудом. Строго по их заповеди: «не трудишься – не ешь», может, и тебя для профилактики плохого поведения на такой режим посадить?

– Не смешно, Дэвид. И откуда тебе вообще знать, как коммунисты учат своих детей?

– А я и не смеюсь. Прежде чем в очередной раз учудить какую-нибудь ерунду, хотя бы попробуй подумать о последствиях. Всё ещё считаешь свою выходку сильно остроумной?

– Нет.

– Правильно. Потому что ваш директор из-за тебя уже получил втык от инспектора Гражданской обороны – за то, что не обеспечил проведение учений по атомной тревоге должным образом, – а директор наверняка отыграется на твоём учителе. А если уже мистер Колман в отместку настроит против тебя весь класс, и ты станешь изгоем и объектом для насмешек и травли, даже я не смогу тебе помочь. Не понимаю, неужели так трудно соблюдать элементарные правила.

– Можно подумать, ты их соблюдал, когда сбежал на флот. А ведь папа готов был дать тебе рекомендацию – ну да, сначала лет пять покрутил бы гайки у тракторов и комбайнов, зато после при старании стал бы уже боссом, менеджером.

– Угу, – и посмотри, чем это для меня закончилось. Ведь чистая лотерея, что я остался живой! И самое паршивое, что никто из тех, кто такое устроил, не лишился погон! Я же не совсем оглох тогда и слышал, пока был в госпитале, о чём промеж собой говорили выжившие – что «нас подставили под удар, как тогда «Мэн» в Гаване – чтоб был повод для маленькой и победоносной войны». Сестрёнка, ну ты ж сама мне рассказывала, как шпана из Северной школы издевается над теми, кто послабее, – сначала тебя нагло оскорбит шкет-младшеклассник, чтоб спровоцировать на драку, и тут из-за угла появляется банда его старших приятелей, и ты уже зачинщик, во всем виноват! Вот только в этот раз кто-то у нас очень сильно недооценил русских – как если бы за спиной слабака-«ботана» вдруг оказался его старший брат, вернувшийся из Вьетнама, да еще с дробовиком в руках и готовый сейчас валить всех насмерть – так что хулиганы вместо драки поспешили удрать, обмочив штаны и еще радуясь, что дешево отделались.

– Но ведь Айк, он же…

– Дни Айка на посту президента сочтены – с такими результатами ему никак не переизбраться на второй срок. И остается лишь надеяться, что, когда завтра в Вашингтоне решат снова пнуть в зад русского медведя, дело не дойдет до большой войны.

– Мы? Снова? О чем ты, Дэви?

– А ты включи мозги, сестренка! Только, пожалуйста, не говори никому то, что скажу тебе я. Смотри – во всех случаях, когда мы получали от русских – именно мы были инициатором драки! По-простому – лезли на задний двор к Дяде Джо, пытаясь отжать его территорию в свою сферу влияния и рынок сбыта. Крича про свободу и демократию для несчастных китайцев, арабов, кого там еще – но ты подумай сама, стоит ли нам, ради каких-то голодранцев с другого конца планеты, получить русские Супербомбы себе на головы?

«Миллион китайцев, выбравших свободу, завтра умрут в осажденном Кантоне». «Русские опять предъявили нам ультиматум». Вся Америка ужасалась фотографиям, где китаянка протягивает своего ребенка американскому морпеху, спешащему взойти на трап последнего уходящего корабля – «меня завтра убьют коммунисты, спасите хотя бы его». И будто этого мало, в Европе тоже грозила вспыхнуть война – «люксембургский кризис». Хотя Аманда ради любопытства хотела найти в атласе эту страну, Люксембург – и не сразу ее обнаружила. Рождество очередного, 1956 года, было самым мрачным – и не только в семье Смитов. Войны не случилось – но радости от этого не было. Потому что президент Эйзенхауэр капитулировал, уступив советскому диктату.

– Знаешь, сестренка, о чем говорили у нас старослужащие, кто застал День Великой Победы? Какая великая радость, что нам не надо высаживаться в Японии, где эти безбашенные самураи дерутся за каждый клочок земли. После крохотной Окинавы повторить то же в большем размере – это вышла бы даже не «кровавая баня на Иводзиме», а вообще что-то запредельное. Мы бились с япошками почти четыре года – пока в драку не вступили русские и не разнесли самураев в клочья всего за месяц. Это бы я ответил месье Фаньеру, на его удивление, «отчего свободный мир, и прежде всего Штаты, не вступили в новую войну за идеалы демократии сразу после завершения той, почему не отбросили Советы к прежним границам». Я не самаритянин – что делать, сестренка, если мир это джунгли, и когда сильный берет у слабого то, в чем нуждается сам, это дело обычное, и даже благое: как мы принесли свободу Кубе, вышвырнув с нее испанских хозяев. Но что делать, если ты ошибся – как, я подозреваю, кто-то из больших шишек в Вашингтоне! – приняв за слабака того, кто сильнее тебя? Того, с кем подобает уважительно здороваться, встретившись на улице, – а не пытаться отжать себе его задний двор, потому что мне так захотелось.

Как раз перед Рождеством русские запустили очередной спутник – который вернулся на землю (как утверждают, снова мягкая посадка и в указанном районе) в тот самый день, когда коммунистические войска вошли в Кантон, сданный им без боя, – вернулся, сделав снимки нашей планеты (и конечно, территории Америки – чтобы русские генералы знали точно, куда им бросать свои бомбы). А американский спутник, который должен был стать ответом, потерпел эпичную катастрофу на старте! Говорят, что Господь помогает в делах праведных – тогда отчего Он допускает на небеса аппараты, сделанные руками безбожников-коммунистов? И тот папа, что в Риме сидит, даже поздравил со спутника все народы Земли с Рождеством, но вот наш американский папа Спеллман назвал спутники «опасными игрушками в руках аморальных и безбожных людей», – а наша собственная «вавилонская башня» – ракета фон Брауна – рухнула, погубив множество зрителей, включая женщин и детей! Неужели так Господь даёт нам знак, что теперь русские коммунисты Ему стали угодны больше, чем мы, американцы?! Но почему? В чём мы согрешили перед Ним? О таком просто не хотелось думать!