– Вечер в разгаре, и у нас для вас есть несколько интересных музыкальных новинок. Поехали!

– У-у-у, а вот и горяченькое! – протягивают с предвкушением девочки, а я закрываю глаза, вслушиваясь в аккорды зазвучавшей живой музыки.

– Танцевать! – визжат подруги, дёргая меня за собой, да так, что я чуть не падаю со стула.

– Простите! – брякаю соседу, которого нечаянно толкаю, спрыгивая на пол.

– Чёрт! – тихо ругается парень, одаривая меня быстрым осуждающим взглядом, и, тотчас ухватив стопку салфеток с подноса на барной стойке, промакивает пролитую на его бумажку жидкость.

– Упс, – пьяненько шикаю, скривив лицо, – я нечаянно, – вот теперь искренне винюсь.

Парень, мягко говоря, недоволен. На хмуром лице играют желваки, брови сдвинуты к переносице, губы сжаты в узкую плотную линию. Да и судя по резким жестам – он раздражён. Мои извинения не приняты, а навязчивость может аукнуться. Так что лучше ретироваться и не бесить…

Подруги явно рассуждают, как и я:

– Идём! Мальчик взрослый, сам приберётся, – меня утягивают на танцпол, где уже через пару секунд мы отдаёмся звукам неплохой мелодии и молодого голоса.

– Что б хотелось и моглось! – теперь блещет полётом фантазии Катюша, не позволяя градусу вечеринки снизиться.

Хороший тост. Поддерживаю!

Не отбиваюсь от коллектива и выпиваю свой шот, но уже на последней порции, в моё сознание просачивается дивное вступление, – из череды, казалось бы простых аккордов, – а следом – врезается бархатный мужской голос:

– Больно не будет… – вроде тихо, но с проникновенной хрипотцой, словно на сцене молодой Джо Коккер.

– О-о-о, – со стоном проглатываю последнюю стопку, и, не в силах открыть глаза, – так почему-то лучше ощущается музыка, – в экстазе мурчу, до капли вбирая в себя звучащую мелодию и слова:

– Ты обещала, но убивала. Больно не будет…

Сердце пробивает ударную дробь, по телу бежит волна возбуждения и где-то внизу живота сжимается тугой узел.

– Беру свои слова обратно, – шепчу, страшась вздохнуть и потерять ощущения.

Такого со мной ещё не бывало, чтобы вот так… с нескольких нот, строк, я завелась. Да и вообще, что за животные инстинкты?! Почему меня потряхивает от возбуждения? Разве возможно, чтобы чей-то голос проникал в нутро? Разгонял кровь, отравлял рассудок…

– Я умирал, раз ты так хотела… – продолжает петь парень без надрыва, но на какой-то неприлично интимной для моего тела частоте, подтверждая мысль, что моё половое сумасшествие возможно! Вот прямо сейчас!.. найдена моя эрогенная частота.

С бархатом его голоса каждая нота просачивается сквозь кожу, вибрирует в венах и пробирает до костей.

– Боже, он охренителен! – мой стон звучит непристойно, но ничего не могу с собой поделать. Я на грани кончить, только слушая солиста. – Я готова даже просто на секс. С ним! Кто бы он ни был!

– Ого, детка, – Галюся ржёт в голос. – Вот так тихоня!

– Я не тихоня! Я отдамся хозяину этого голоса.

– У-у-у, шлюшка, – смеются подруги, подтрунивая надо мной.

– А если он урод? – хмыкает Света.

– Нет, – уверенно мотаю головой, – человек с таким голосом не может быть уродом. Да и плевать мне! М-м-м, – опять не сдерживаю стон, когда голос солиста берёт ноту ниже. – Это Что-то невозможное. Неприлично, просто преступно обладать таким голосом! Я сейчас кончу…

– У тебя просто давно не было секса! – отмахивается Галя.

– Вы разве не чувствуете его силу? – с надеждой и ожиданием смотрю на подруг.

Они просто улыбаются, качая головами в такт мелодии:

– Не, его голос – хорош, безусловно, – соглашаются чуть погодя, – но внешность – это важно, – настаивает Света.

– Да какая внешность, если у меня мурашки только от его голоса? – в доказательство протягиваю руки, – смотрите, у меня волосики дыбом…

– Детка, ты влипла, – кивает со знанием дела Галина.

– Да, и я счастлива! – вернее, пьяна поэтому мне море по колено.

– Жертва найдена, – опять хлопает в ладони Катюха. – Осталось только с ним познакомиться.

– Народ, просто скажите, кому отдаться, чтобы познакомиться с этим солистом? – дурашливо, но всё же кричит в толпу Галюха.

Увы, перекричать обезумевших от песни девиц, – а они заполонили танцпол и оккупировали сцену, желая быть поближе к певцу и его группе, – и переорать музыку, от которой уже сотрясаются стены, невозможно, поэтому вопрос остаётся без ответа. И всё же. Я чуть не прослезилась от чувств.

Поддержка подруг – великая вещь. Я ими горжусь.

Галя вон на какие жесты готова…

– Да-да, и я тоже готова… – машет рукой Катюха, будто хочет привлечь внимание.

– Я могу… – запинается Света и с улыбкой добавляет: – озадачить Лёху. Он вращается в кругу музыкантов, может…

– Спасибо, девочки, но я сама, – заверяю искренне. – Ради такого улова, готова выполнить любое желание того, кто нас познакомит!

– Без затей, конечно, но этот лот, пожалуй, мне интересен, – раздаётся знакомый мужской голос сбоку.

Глава 3

– Нет уж, – бросаю парню грубее, чем следовало было.

– Зря, я бы тебя осчастливил, – звучит так уверенно, что вновь оборачиваюсь.

– И всё же откажусь.

– Моё дело предложить, твоё…

– Отказаться, – даже не понимаю, почему продолжаю глупый диалог, да к тому же с такой желчью.

Брюнет же меня просто провоцирует.

Услышал наши пьяные разговоры и решил постебаться.

– Дело твоё, – равнодушно роняет и опять склоняется над салфеткой, постукивая по ней карандашом.

– Ты что-то пишешь?

Злюсь сама на себя.

Ну кто меня за язык тянет?

И тотчас:

– Плевать, – отворачиваюсь, не отдавая себе отчёта, что веду себя, как пьяная, неадекватная дура.

– Если что, я здесь, – звучит поразительно самоуверенно. – Одно моё желание, и вы знакомы!

– О-о-о, как мило, Лер, не отказывайся, – тотчас подпевают подруги, следя за нашим нелепым общением.

Какой-то флирт на грани абсурда. Подкат на грани катастрофы.

– Ага, щас! – показываю язык подругам, а следом не остаюсь в долгу у брюнета: – Тоже мне помощник! – фыркаю я. – Я сама с ним познакомлюсь! И без занятых… – заявляю самоуверенно и машу на салфетку.

Чтобы не быть громогласной, порываюсь встать, правда хмель делает своё дело, и вместо грациозного спуска на пол, выходит нечто на грани упасть вместе со стулом.

– Кхк, – давится смешком парень, который явно за мной следит.

Мог бы и промолчать!

Шагаю сквозь толпу, вся из себя секс.

Гордый, самоуверенный и непродажный секс!

Пусть бесячий тип захлебнётся слюной. Локти сожрёт…

– Давай, детка, – за мной спешат подруги. – Зажжём танцпол! Пусть горит под нашими ногами!

Поддержка – великое дело!

Мы нагло занимаем самое выгодное место возле сцены, чуть поталкавшись с другими хищницами. Не знаю, получилось ли бы это без Гали, но авторитет в виде восьмидесяти килограмм и «своего» четвёртого передавил целую толпу барби.

Вот только, как бы мы не пытались себя проявить, солист нас не замечает.

Обидно! Мы очень приметные и ярки девушки. И всячески старались привлечь внимание. И танцевали, и подпевали, и руки к нему тянули…

Эх!

А парень на сцене – хорош, не то, что этот… у бара.

Они полная противоположность: как день и ночь.

Тот тёмненький, с прямым носом и полными губами. Широкие плечи, крепкий на тело, да и вообще, мрачный какой-то.

А я, с некоторых пор, к свету тянусь! К такому, как блондин на сцене.

Светлые кудряшки, голубые глаза, тонкий нос, чёткий контур губ. Стройный как Аполлон. И у него голос – чувственный.

Правда сейчас он уже исполняет другую песню и тот самый проникновенный тембр почти не звучит. И всё же, его голос – полный оргазм.

В этой песне особенно удачной кажется строка:

«Любовь прошивает как как огонь: разрядами бьёт вновь и вновь!»

Аж мурашки, полный отвал башки.

Есть много потрясающих исполнителей, но этот – от бога, ну или от Дьявола. Даже не знаю, наверное, он душу продал, чтобы иметь такие вокальные данные. Вон как органичен на сцене, словно живёт здесь, дышит песней. Весь отдаётся ритму, тексту, поглощён настолько, будто не замечает никого вокруг. И одет, кстати, очень хорошо. Вроде простые чёрные, чуть зауженные джинсы и кожаная куртка, но кофта, с интересными плинтами, делает образ своеобразно модным и стильным. Дорогие кеды.

В общем парень не с улицы забежал – над ним видна работа.

Всё продумано.

– Он, и правда, охренителен, – уподобляясь другим девчонкам у сцены, в голос визжат подруги, когда парень заканчивает выступление.

С толпой таких же обезумевших от исполнения и исполнителя девушек, буквально волной бросаемся к краю сцены, – откуда недавно мигрировали, чтобы потанцевать, – и протягиваем руки, стараясь привлечь внимание и хотя бы его коснуться.

Увы, блондин нас всех одаривает милой, беглой улыбкой. Повесив на стойку микрофон, машет неопределённо ладонью и уходит за кулисы. Толпа разочарованно гудит, но выход следующего певца меняет настроение и большую часть гуляющих загоняет на танцпол.

Меня новое вступление не очень цепляет, да и осадочек после ухода блондина портит настрой. Гляжу на своё место у бара, а там – всё тот же бесячий тип.

Надо же! Оторвался от своей салфетки и карандаша!

Повернулся в пол— оборота и глядит в направлении сцены и танцпола. Причём, руку на отсечение, смотрит на меня.

Он что, ухмыляется? Или мерещится в свете клубного дискотечного света?

Точно, губы змеятся кривой улыбочкой.

Надо мной потешается?

Да как он смеет?!

Раздражает!

Бесячий тип!

Мысль, вернуться на место, испаряется.

– Ну чего замерла? – шлёпает меня по заду Галюся. – Не закисай, погнали танцевать! Этот парень тоже неплох, вроде от музыки качает, – в подтверждении слов начинает бёдрами вилять из стороны в сторону ещё сильнее. – Вот так, детка, делай драйв… – подталкивает меня своим задом шаг за шагом вглубь танцпола.

Ну вот так отказать такому обаятельному напору?

Мы с Катей и Светой подхватываем танец Гали, откровенно дурачимся, смеёмся, погружаясь в мир веселья и беззаботности. С ними всегда так, отвязно и ржачно. Забываю о плохом и бесячем.

Мы отрываемся несколько песен, а когда звучит нечто более тягучее и плавное, и подруги извиваются, словно змеи на сковороде, ощущаю за спиной крепкое тело, прижавшееся ко мне, как к стене.

– О-о-о, Леруся, не теряйся, – пошленько ухмыляются девчонки, уходя в сторону, и оставляя меня наедине с брутальной энергетикой незнакомца.

Чувствую жар бешеной мужской силы. Обжигающее дыхание на затылке. Удивительно приятный запах окутывает меня, и чуть дурманит и без того пьяненькое сознание. А его близость приятна моему телу.

Вроде наглеет, но так деликатно, что и послать не охота.

Вроде не стоит ему позволять думать, что со мной так можно себя вести, но почему бы немного не пофлиртовать? Тем более когда всё моё существо вибрирует и сигнализирует, мне это нравится, оно желает этого!

Мужские ладони ложатся на мою талию, скользят вниз, очерчивая контуры тела, но грань приличия не пересекают.

Чуть покачиваемся в такт медленной музыки, наслаждаясь только тактильными ощущениями.

Ухо опаляет дыхание:

– Ну так что, желание исполнишь, золотая рыбка?

– Рыбак, твои сети не для меня, – не дура, уже понятно, что это тот самый бесячий тип. – Найди себе другую рыбку! – бодаю его задом, почему-то с удовольствием оценив твёрдость его паха.

Уйти не позволяет, собственническим жестом возвращает меня к себя:

– А с ним бы согласилась? – прикусывает за ухо брюнет, вызывая в теле лихорадку и слабость в ногах.

– Через тебя? – Мой голос звучит необычно возбуждённо.

– А это так плохо?

– Аморально.