– Угу, практически.

На часах десять утра, а уснула я вчера поздно. Все крутилась с боку на бок и никак не могла найти удобную позу. Мысли еще разные лезли в голову.

– Да что случилось? – зевая спрашиваю и усилием воли заставляю себя сесть.

– Смотри, что тебе принесли. – Маша пододвигает к моей кровати корзину цветов.

– Вот это да.

Никогда столько сразу не видела. Крупные лилии вперемешку с какими-то другими маленькими цветочками. Красота невероятная, но запах… Нервно сглатываю и зажимаю нос пальцами. Глаза режет, и тошнота подкатывает к горлу. Встаю с постели и отхожу к окну, открываю на проветривание и издалека любуюсь этим великолепием.

– Интересно от кого?

– Тут вот карточка есть, – подсказывает Маша и протягивает небольшой конвертик.

Открываю и высыпаю на ладонь карточку с каллиграфическими буквами.

– «Для самой красивой девушки на свете» – читаю вслух и несколько раз переворачиваю, но больше никаких подсказок. – Без подписи…

– Ты знаешь, кто это? – с нетерпением смотрит на меня подруга, но мне нечем ее порадовать. Поклонников у меня нет.

– Неа, ни одного варианта, – качаю я головой. – Может ошиблись адресом?

– Фамилия «Калинина» твоя?

Тут не поспоришь.

– Моя.

– Значит, не ошиблись.

– Ладно. Чего гадать, – отмахиваюсь я. – Пойдем чайник поставим, скоро хозяйка должна явиться за оплатой.

– Да, уже звонила.

Мария выходит первой. Бросаю последний взгляд на букет и выхожу следом.

– Ты, надеюсь, деньги нашла?

Нашла – это мягко сказано.

– Да, сейчас.

Иду в прихожую и беру сумочку. Достаю аккуратно сложенные купюры и пересчитываю. Двадцать. А должно быть пятнадцать. Прошибает холодный пот. Не может быть. Пересчитываю еще раз, даже руки начинают дрожать. Пять тысяч лишние. Игнат ошибся, наверное. Как-то неловко вышло. Кусаю губы и думаю, как поступить. Надо вернуть, но как…

Отношу подруге деньги за квартиру и ухожу в комнату. Нервничаю и начинаю ходить из стороны в сторону. Как же так получилось? Что он обо мне будет думать теперь. Нет, надо как-то вернуть лишние деньги.

Смотрю на букет и закрадывается осторожная мысль. А может, это от Игната? Очень смешно. Ему же делать больше нечего, как присылать цветы девушке, которую едва знает. Но, с другой стороны, больше некому.

Присаживаюсь на кровать и закусываю губу. Так хочется, чтобы это был Игнат. Не успеваю подумать, сразу же получаю едва ощутимый пинок и улыбаюсь. Да, знаю, что дура. Но могу же я немного помечтать? Качаю головой, нечего даже и думать об этом. Во-первых, такие, как Игнат, не обращают внимание на таких, как я. А во-вторых, еще и на сильно беременных. Глажу свой животик и улыбаюсь, никто нам и не нужен, да, мой хороший?

Но с деньгами надо что-то делать. Позвонить? А вдруг Игнат занят или отдыхает. Все-таки воскресенье… Но и не звонить не могу, вдруг не досчитается и решит, что я украла или присвоила. Ладно. Достаю визитку и набираю номер. Внутри все трясется от волнения. Да что со мной такое!

– Соколовский, – раздается в динамике мужской голос, а по моему телу ползут крупные мурашки.

– Игнат? – зачем-то спрашиваю, хотя узнала его с одного звука.

– Да, Ярослава, что-то случилось?

– Вы меня узнали? – удивленно округляю глаза, голову сломала, как потактичней объяснить, кто я такая.

– Конечно, – хмыкает он.

– Оу, ясно…

Улыбаюсь, как дура, и кусаю губы. Неловкая пауза затягивается, а я все никак не соображу, что нужно говорить. Зачем я вообще ему позвонила?

– Так что произошло? Нужна помощь?

– Да, то есть нет…

Его голос окутывает теплом и заботой, проникает в меня и задевает потаенные струны души, заставляя сердце стучать чаще. Даже теряюсь на пару секунд.

– Ярослава, соберись с мыслями, – смеется Игнат, а я краснею от смущения, как школьница.

Крепко зажмуриваюсь и сжимаю кулаки, заставляя мозг думать в нужном направлении.

– Вы вчера ошиблись и мне дали на пять тысяч больше, как мне их вернуть? – выпаливаю на одном дыхании.

– Никак. Я умышленно это сделал. – Его тон становится небрежным, а мне как-то не по себе.

– Зачем?

– На всякий случай. С запасом.

– Спасибо, не нужно, – строго говорю, подобные вольности для меня неприемлемы. – Я сама в состоянии себя обеспечить и вообще…

– Успокойся, я не хотел тебя обидеть, – перебивает меня Игнат. – Если это какая-то проблема, я могу заехать забрать.

– Будьте добры.

Сердце падает с высоты, а в животе порхают бабочки. Мамочки, что это такое?

– Куда подъехать?

Этот вопрос ставит меня в тупик. Не могу же я просто отдать деньги. Это, наверное, невежливо. А позвать к себе домой на чай – неосмотрительно. Во-первых, мы мало знакомы для таких посиделок. А во-вторых, что я соседкам скажу? Они же сгрызут меня своими расспросами.

– Если ждет до завтра, может, на работу ко мне? – скрещиваю пальцы, молясь, чтобы согласился. – Если вам будет удобно, конечно.

– Без проблем, – не задумываясь соглашается Игнат. – Адрес скинь смс?

– Хорошо.

– Тогда до завтра, Ярослава.

– До завтра, Игнат.

В телефоне давно тишина, а я все прижимаю его к уху и улыбаюсь. Что со мной происходит? Я себя не узнаю… Но Игнат… он такой… Прикрываю глаза и уплываю во вчерашний вечер. Поток воспоминаний прерывает входящее сообщение. Вздрагиваю от неожиданности и открываю. «Адрес» – пишет Игнат. Точно. Забыла. Бью себя по лбу и быстро вбиваю ответ.

– Ясь, Маргарита Павловна пришла. Пойдем чай пить.

– Иду, – кричу в ответ.

Отправляю сообщение и спешу на кухню, чтобы не вызвать недовольства хозяйки квартиры. Она и так с горем пополам разрешила мне остаться с пузом. У нее неприятие беременных и детей. Сложно все. Каждый месяц как на вулкане. А другую квартиру искать очень дорого. Маргарита и так сдает нам на троих по консервативной цене.

***

Не люблю эту неприятную женщину. На все у нее есть свое мнение, которым она с удовольствием делится, не спрашивая, интересно кому-то или нет. И нос свой длинный тоже сует, куда не попадя. Но послать ее никто из нас не может, боится вылететь из квартиры. Нам с девочками и так очень повезло, что она согласилась нам ее сдать.

– Добрый день, Маргарита Павловна, – натягиваю радушную улыбку и вхожу в кухню.

– Ясенька, здравствуй, – тянет она и сканирует меня внимательным взглядом. – Как ты округлилась.

– Да, есть немножко, – смущенно отвожу взгляд. В животе сразу становится неспокойно, что за ерунда? Каждый раз так.

– Присаживайся.

Сажусь за стол, пряча живот подальше от любопытных глаз. Маша ставит передо мной чашку с чаем. Благодарно киваю подруге.

– Как дела? Самочувствие? – приступает к допросу Маргарита Павловна.

– Все прекрасно… – неопределенно пожимаю плечами.

Что она хочет услышать интересно? Мои жалобы на каторжную работу или вечную нехватку денег? Может, на боль в пояснице или отекающие под вечер ноги? А потом тактично попросит меня съехать из квартиры? Ну уж нет. Все у меня просто замечательно.

– Уверена?

– Конечно, – вру, не моргнув глазом, а Машка прячет улыбку. Уж кто-кто, а она прекрасно знает обо всех моих проблемах и трудностях.

– УЗИ делала? Пол знаешь? – не унимается Маргарита Павловна. Что-то она сегодня особенно в ударе.

– Мальчик.

– Сын, значит… хорошо.

Вот какая ей разница? Странная она, ей-богу.

– Маргарита Павловна, вы не переживайте, – расплываюсь в улыбке и невинно хлопаю ресницами, включая полную дума. – Мне рожать еще не скоро. А к нужному сроку я поднакоплю денег.

– Точно? – Она с сомнением щурится. Деньги за квартиру – это единственное, что ее волнует на самом деле.

– Конечно, – с готовностью киваю. – Еще же декретные будут.

Откуда только, интересно, им взяться, если я работаю неофициально. Но об этом думать сейчас точно не надо. Управляющая обещала сходить к директору по моему вопросу, может, что-то и прояснится. А если нет… тогда и буду что-то решать.

– А с ребенком помогать кто тебе будет? Родители?

– Мама, но она еще не знает, – нервно кусаю губы. – Я не говорила еще.

Еще одна проблема для меня. Не знаю, как сказать, что поехала в Москву учиться, а сама залетела от первого встречного, который еще и свалил в закат. Мама не поймет. Да и в нашей деревне не примут такую правду. Как быть, я не представляю. Время идет, а решение не находится.

– Решила в детдоме оставить?

– Что вы? – дергаюсь, словно обжегшись, и смотрю на нее, как на умалишенную. – Как можно? Я просто не хочу ее волновать лишний раз. А с малышом мне девочки помогут…

Мария с готовностью кивает, но Маргарита Павловна кривит губы в усмешке.

– Эх, не рассчитывала бы ты на девочек.

– Почему?

– Это сегодня они здесь и помогают, а завтра у каждой женихи и своя жизнь. И никому нет дела до твоих проблем. Замуж тебе надо и семью. А ребенку отец нужен.

С трудом сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Как будто мужья и отцы валяются на дороге.

– Нет уж спасибо. Я лучше сама, – тактично ухожу от неприятной темы.

– Сама-сама, – снисходительно качает она головой. – Ты просто не знаешь, как это «сама». Я вон сына сама воспитала…

О-о-о, сейчас начнется. Коленька то, Коленька это. Мы втроем уже наизусть знаем всю биографию ее сына. И не сбежать ведь. Звонок в дверь раздается внезапно, как спасительная соломинка на наши услышанные молитвы.

– Что это? – недовольно хмурится Маргарита Павловна. – Вы кого-то ждете?

Мы с Машей переглядываемся и качаем головами.

– Нет.

– Я открою. – Мария сбегает в прихожую.

Там слышен какой-то шум и мужской голос.

– Маш, кто там? – кричу ей.

– Это к тебе, – доносится в ответ.

– Ко мне? – удивленно восклицаю и поднимаюсь на ноги под внимательным взглядом Маргариты Павловны. Ну все, теперь точно сожрет меня, старая паучиха.

– Добрый день. – Мужской голос заполняет пространство.

Оборачиваюсь на звук и вздрагиваю от неожиданности. Не верю своим глазам. Этого просто не может быть.

– Иг… – запинаюсь и вовремя вспоминаю настоящее имя этого подлеца – Макар?

– Ясенька, привет. – Он самодовольно улыбается и ставит на стол корзину с фруктами. – Это тебе.

– Что ты здесь делаешь? – сухо интересуюсь я и складываю руки на груди.

– Кто это? – требовательно интересуется Маргарита Павловна.

– А это как раз отец моего ребенка, – хмыкаю.

– Ах вот как… почему я раньше его не видела?

– Я тоже. Но он нам сейчас расскажет, правда? – смотрю в упор на Макара, но он нисколько не смущается. Что, интересно, здесь забыл?

– С радостью. – Макар довольно потирает ладони. – А я, Ясенька, был идиотом. А теперь осознал свою неправоту и раскаиваюсь. Пришел вот просить прощения.

Ни капли искренности в его пламенной речи. Чего хочет добиться, непонятно.

– Так проси, – снисходительно хмыкает Маргарита Павловна.

– Милая Ярослава, прости меня, дурака. – Макар склоняет передо мной голову. – Виноват, был не прав и готов понести заслуженное наказание.

Качаю головой. Детский сад, штаны на лямках.

– Пожалуй, мне пора. – Маргарита Павловна встает с места, окидывает нас с Макаром многозначительным взглядом и уходит из кухни.

– Я провожу. – Мария выскальзывает за ней следом.

А мы остаемся наедине. Странное ощущение.

Мне неловко в обществе Макара. Наверное, потому что мы совсем не знакомы. Виделись один раз, да и то, можно сказать, в постели. Я и не помню толком ничего. Сложно как-то все.

– Ну и что ты устроил? – недовольно поджимаю губы и отхожу к окну.