Эффект преображения начался с консультации и процедур косметолога, затем около четырёх часов надо мной колдовали стилист и парикмахер. Мой тёмно-русый, почти грязный цвет, волос стал более светлым и пепельным, а благодаря ламинированию, приобрели блеск и шелковистость. Брови подправили пинцетом и ещё какой-то больнючей дрянью, сделали чистку и массаж лица. Удаление волос на теле в их исполнении оказалось абсолютно безболезненно, что не могло не порадовать. На ногтях красовался французский маникюр в пастельных тонах, который я то и дело разглядывала, по-светски вытянув руку вперёд. Маминого браслетика не хватает. Сейчас бы он круто смотрелся на моём запястье.

В итоге, первую критику получила от Андрюши – парень открыл рот и густо покраснел, скользя по мне взглядом.

– Не вздумай влюбиться, – фыркнула я, направляясь дальше по коридору.

– Ты не в моём вкусе, – послышались обиженные нотки, и парень догнал, чтобы сопроводить к хозяину дома. – Хотя и правда над тобой отлично поработали. На девушку стала наконец похожа.

– Да? Теперь точно подумаешь прежде, чем залепить мне затрещину или оплеуху? – вновь постебалась я, и вдруг угодила в его крепкие мужские объятия.

Он больше, сильнее и не такой уж увалень.

– Женщин можно затыкать по-разному. Если не прекратишь, то увидишь второй способ, – просипел мне в лицо Андрей, и я невольно оробела, сглотнув большущий комок.

– Лапки свои убери от меня, пока не пострадало кое-что ниже пояса. Это будет мой женский ответ, усёк?!

Андрей оскалился, но прислушался. Оказалось, что меня держали на весу, когда ноги вновь обрели твердь. Стало страшно от мысли, что бы мог со мной сделать этот детина, но твердо решила не демонстрировать ему свои чувства.

– Бартер, – подмигнул он и двинулся дальше.

Усмехнувшись, поправила платье и волосы, продолжив путь к кабинету Аверина-старшего.

– Этот дом всегда такой тёмный и угрюмый? – спросила уже тише, словно боясь вспугнуть нечто, укрывшееся в стенах старого поместья.

– Насколько мне известно, в этом доме вырос только один ребёнок – дочь Валентина Сергеевича.

– А… А как же его внучок? – удивилась я.

– А внучок родился сразу взрослым, – съехидничал Андрей.

– Ну да с таким дедом можно родиться только профессором или денежным мешком. Другие варианты не дозволены.

– А ты тут кто такая, чтобы судить? – презрительно усмехнулся Шкаф, вероятно, желая уколоть меня прошлым.

– Та, у которой было детство и любящие родители, – гордо молвила в ответ, минуя с ним огромную залу с гобеленами, инкрустированной мебелью и громоздким камином с литой чугунной перегородкой.

– Хорошие же родители, – вновь уцепился Андрей, ведя вдоль зала к массивной дубовой двери. – Вынудили родную дочь заниматься эскортом.

А вот это он зря! Поймала парня за локоть и потянула на себя, требуя внимания.

– Мои родители погибли много лет назад, и их дочь не эскортница – запомни эти два главных факта обо мне, верзила ты узколобый.

Андрей оценил моё пышущее яростью лицо и сделал правильный выбор.

– Извини.

Разжала хватку, принимая раскаивание. Охранник подступил к дубовой двери и пару раз стукнул в неё. До слуха донеслось позволение войти, и Андрей распахнул передо мной дверь. Покорилась разрешающему жесту и переступила порог, невольно крутя головой.

Кабинет Валентина Сергеевича внушал благоговение. Высоченный потолок и стены из натурального тёмного гранита, местами декорированного золотой поталью. Несметное количество шкафов и полок от самого низа и до верху забиты документами, энциклопедиями и старыми книжными изданиями как русских светил литературы, так и иностранных. Одна стена и вовсе была отведена для наград, дипломов и прочих грамот, но чего здесь точно не было, так это фотографий. Ни одной фоторамки ни самого хозяина кабинета, ни его родных. Сглотнула, внезапно осознав насколько этот старик чужд к обычной человеческой эмпатии.

– Присаживайтесь, Варя, – мужчина, согласно этикету, поднялся из-за стола и терпеливо ждал, пока я займу предложенный им стул.

Опустилась напротив Аверина-старшего, продолжая рассматривать интерьер. Даже на столе уныло и педантично чисто. Мне уже жаль его внука.

– В связи с новыми открывшимися обстоятельствами, я обязан сделать вам иное предложение, – деловито и чуть нервно выдохнул мужчина.

– В каком смысле? Что за обстоятельства? – не поняла я, чувствуя подобие подвоха.

– Касательно вас, дорогая Варвара. Гинеколог выдала мне ваше заключение, и я немного растерян. Не думал, что в публичном доме могут работать девственницы.

Это слово я не любила, тем более когда его произносили мужчины.

– Я способная, – хмуро процедила в ответ, поднимая на спине символические иголки.

– Это не моего ума дело, простите, но в связи с этим, я принял решение немного изменить условия договора. Обязан подчеркнуть, что никакого принуждения нет.

– Не томите, – было заметно, что он явно волновался, даже снова слопал свою пилюлю.

– Брак перестанет быть фиктивным, если вы забеременеете и родите наследника. При таком раскладе, вы будете иметь право на часть наследства Авериных. Это баснословная сумма. Но это только при условии, что вы родите и ребёнок будет здоров.

От этих слов резко поднялась, понимая, что вязну в грязи Авериных всё больше и больше.

– Ваш внук и пальцем меня не тронет, Валентин Сергеевич. В противном случае, сделке конец.

Аверин тоже поднялся, глядя на меня спокойно, хоть и слегка расстроено.

– Понимаю, Варвара. И уважаю любое ваше решение, но смею заметить, что год в одной комнате с мужчиной – срок немалый, и неизвестно, чем он может обернуться. Вы оба молоды и импульсивны.

– Я уже ответила на ваше предложение и менять его не намерена, – твердо подчеркнула я. – Брак будет фиктивный во всех отношениях. Точка!

– В таком случае тоже обязан предупредить вас о своей категоричности. Если беременность всё же наступит и вы, не дай бог, скроете от меня данный факт, ребёнок будет тут же изъят, как наша собственность, а не ваша.

В шоке уставилась на старика, не веря своим ушам.

– Теперь я понимаю вашего внука. Упаси бог быть вашим родственником.

– Что ж, тогда у моего внука будет понимающая супруга с общей темой для бесед. Завтра я познакомлю вас с дорогим женихом, а пока вы можете отдыхать, дорогая Варвара.

Глава 8 Станислав

Дед затих. К добру ли? На рабочем месте его не было уже третий день, а на телефонные звонки я не разорялся.

Кулак по фейсу немного вправил мозги, подсказывая, что бунтовать надо уже по-взрослому. Начал с главного – моя часть семейного бизнеса. Да, именно та часть компании, которую взрастил я, начав работать с дедом. "Сектор" – моё детище, и старик его ни за что не получит при моём уходе.

Второе, постараться отжать у деда и другую часть капитала, так как обида за моё детдомовское детство продолжала тлеть на дне души. Он был жесток и беспощаден к невинному младенцу, блюдя интересы своей сраной фамилии, значит и я не преклоню головы перед его старостью. Я и моя мать тоже заслуживали нормальной жизни, а не смерть от мета и детство на нарах.

Сбор информации и консультации с юристами сейчас – моё всё. В поместье не появлялся принципиально. В гробу я его видел! Моя квартирка в новом жилом комплексе была роднее в сто раз. Здесь я свободен от тирании недодеда. Вечера с самим собой, с друзьями и даже с девушками.

Правда из головы до сих пор не выходила та проститутка. Сам не понимаю почему. Я так и не вспомнил был ли тот желанный секс, за который я всё же заплатил, судя по отсутствию налички в кошельке. Женский лифчик на полу, как свидетельство о хотя бы части фантомного акта. А голый я… Хрен его знает! Видимо, секс был, но настолько неинтересный, что мой мозг слил его в утиль. Жалко, ну и хрен с этим! Умнее буду!

Хотя девчонка хороша. Без дурацкого тюнинга и тонны макияжа, а взгляд дикой кошки так и стоял в памяти. Так непривычно и в новинку для меня. Обычно все девушки плыли от одного моего взгляда, а узнав о толщине кошелька и вовсе терялись в экстазе, но с Варварой всё получилось иначе. Неужели ещё существуют не меркантильные женщины? Даже представить не мог насколько ошибался.

Игра в молчанку завершилась на четвёртый день. Дед прямо с утра вошёл в мой кабинет с увесистой папкой в руке.

– И тебе с добрым утром, – хмуро поприветствовал я его решительную молчаливость. – Чем обязан столь раннему визиту?

В ответ мой старик хлопнул на стол папку, взглядом приглашая ознакомиться. Внутри всё напряглось. Раскрыл, начав читать…

– Не понял. Почему в графах, где всегда стояла моя подпись, имя твоего юриста? Что за подлог?

– Всё моё имущество переходит во временное владение Романа Андреевича до выполнения тобой поставленных задач.

– Ты охренел, старый хрыч?! – взорвался я, понимая, что под его юрисдикцию попала и моя компания. – "Сектор" мой! Я его основал и взращивал…

– На чьи средства, интересно? – издевательски оборвал он и я испытал почти то же ощущение, когда случайно убил Назимова.

– Нет, дед, прошу тебя. Не будь последней сволочью…

– Ты не дослушал! – грозно оборвал он, и я снова ощутил себя щенком, что подвластен его воли. Когда же это закончится?! – Я учёл все твои пожелания, внук. Сектор вернётся к тебе после женитьбы, а часть наследства, если не разведёшься в течение года. Всё моё состояние, если родишь наследника. Эти три варианта прописаны в договоре. Отказываешься от всех? Всё автоматически переходит Роману.

– С какого перепугу? – ошеломлённого воскликнул я. – Причём тут наследие рода Авериных и сраный юрист?!

– Потому что Роман мне как внук, которого у меня так и не было, неблагодарный! Он – племянник моего лучшего друга и всегда рядом, когда нужен.

– Да неужели? В детдом же его не сдавали… Я бы тоже был твоим внуком, если бы ты с самого начала этого хотел. Да и вообще к чему вся эта дичь? Я выжил тогда, выживу и сейчас.

Решительно встал, направляясь прочь из не своей фирмы.

– Стас! Подумай, у тебя есть сутки.

– Пошёл ты, сволочь!

Ушёл с гордо поднятой головой, но уже в квартире понял, что дело и правда дрянь! Дед заблокировал все счета, банковские карты и облигации. Я остался с тысячной купюрой в кошельке. За квартиру, бензин, еду – надо чем-то платить, а значит искать работу. Где? У моих же конкурентов?!

Служба спасения в лице Олега подоспела лишь к вечеру.

– Соглашайся, – вдруг молвил он.

– Чего? – в шоке уставился на лучшего друга, не веря, что и он перешёл на сторону врага.

– Дед твой козёл, но всё равно не настолько. Подумай, брат, всего лишь год. Брак с какой-то бабой? Ну и что?! Разведёшься потом, словно и не было. Зато не будешь нищим и дед от тебя наконец навсегда отстанет. Да, львиная доля перейдёт этому щёголю в галстуке, но Сектор и часть наследства Авериных всё равно обеспечат тебе спокойную жизнь. А там, кто знает, что за невеста тебе достанется. Может вообще стерпится-слюбится.

– Я уже любил и больше на это говно не ведусь.

– Твоя Стеша осталась в твоём прошлом детском воображении, хорош уже всех баб на неё ровнять. Я повторюсь – соглашайся. Не будь идиотом. Тебе ли не знать каково это начинать всё заново, одному и без денег?

Слова Олега всю ночь не вылазили из головы, не давая спать, и уже на утро я, уставший и абсолютно выбитый из колеи набрал деда.

– Твоя взяла, – просипел с презрением. – Один год! И ты навсегда уйдёшь из моей жизни.

– Жду тебя сегодня вечером в поместье. Познакомишься со своей будущей супругой.

В ответ я лишь потребовал разблокировать мою банковскую карту и сбросил вызов, устало откинувшись на подушку.

Зачем это всё? Какой резон?! Ну женюсь, поживу с неизвестной мне бабой, потом получу наследство, разведусь и всё! Я уйду от него навсегда. Дед ничего этим не добьётся, только потеряет единственного внука. Что за стратегия дебильная? Не говоря уже о блажи иметь правнука. Конечно, с дочерью и внуками накрылось, теперь надеется на правнуков, которыми можно манипулировать с пелёнок?

На работу поехал без энтузиазма, крутя руль едва ли не на автомате. Пробки, как обычно в самом центре Москвы позволили погрузиться в мысли о своей собачьей жизни. Автоматически плёлся за алой Ауди впереди, невольно уйдя в транс от работы габаритных фар перед глазами.