– Ты посмотри, как все разложили! – восхищенно протянул Славик. – И глянь, на всех столах все одинаково, как по линеечке! Прямо как в ресторане!

– А ты когда-то по ресторанам ходил, что ли? – хохотнул его сосед.

– Да нет, ну не ходил, конечно, – смутился белорус. – Но в фильмах видел, и рассказывали… Нет, ну согласись, красиво же все сделано!

– Красиво, – согласно кивнул сосед. – И вкусно, кстати!

Однако сосредоточиться на еде в этот раз у нас не получилось. Буквально через пару минут после начала нашего обеда к нам за стол подсел какой-то парень.

– Слушайте, пацаны, – начал он заговорщицким тоном, параллельно с опаской оглядываясь по сторонам. – Давайте знакомиться, что ли.

– Ну давай, – ответил Тамерлан, разглядывая нового гостя. – А ты кто такой? Вроде одет не по-нашему, а по-русски вон как чисто шпаришь.

– Меня зовут Денис, – представился гость. – И я знаю некоторых пацанов из советской сборной, если не верите, можете поспрашивать. А одет я не по-нашему, потому что живу здесь, в ГДР. И выступаю за местную сборную. Родители уехали, понимаешь, и меня с собой, естественно, взяли, ну вот я здесь и…

– Понятно, – кивнул Тамерлан. – Ну а от нас-то ты чего хочешь? Ты же ведь явно не погоду обсудить к нам присел.

«Да, а этот Тамерлан парень-то неглупый!» – подумалось мне. «Во всяком случае, в наблюдательности и сообразительности ему точно не откажешь».

– Это ты верно заметил, – Денис вроде бы засмеялся, но это получилось у него как-то нарочито и неестественно, как будто он изо всех сил пытался нам понравиться и сойти за своего. – В общем, пацаны, хочу вам предложить одно дело.

– Какое еще дело? – насторожился Славик.

– Интересное! – Денис многозначительно поднял палец вверх. – И выгодное, кстати. Короче, подзаработать хотите?

– Ты что нам, работу хочешь предложить? – внезапно улыбнулся Калганов, сраженный неожиданностью такого предложения, да еще и в спортивной столовой.

– Ну это как посмотреть, – хитро усмехнулся в ответ Денис. – Не то чтобы работу – трудовой книжки, конечно, я вам не заведу. Да и заработок, если быть точным… в общем, вы скорее крупно сэкономите. Но, как говорят специалисты в области финансов, сэкономленные деньги – это заработанные деньги. Так что можно сказать, что и заработаете.

– Ишь какой умный! – заметил Тамерлан. – Как будто сам не боксер, а банкир какой-нибудь. Ты теневой делец, что ли? Миллионами тут ворочаешь?

– Да ну что ты! – замахал руками Денис. – Что за странные представления! Ну честное слово, ты еще картинки с буржуями, стоящими ногой на мешке с долларами, вспомни. У меня все проще. Хочешь жить – умей вертеться, знаете такую пословицу? А хорошо жить хочет каждый. И я ни за что не поверю, что вам тоже не хочется ну хотя бы иметь красивую одежду, чтоб девчонки головы сворачивали.

Вид нашего нового знакомого, как, наверное, сказали бы в следующем веке, излучал ауру успешности и обеспеченности. К тому же он знал, на что делать упор – какой подросток откажется, чтобы на него засматривались девчонки? Разумеется, это не могло не произвести впечатления на советских подростков. И хотя было понятно, что речь идет о чем-то не вполне легальном – ну или, во всяком случае, о том, что точно не стоит афишировать – соблазн одеться так же все-таки перевесил.

– Ну допустим, – помедлив и окинув взглядом всех нас, протянул Тамерлан.

– Тогда смотрите, – Денис перешел на совсем уж тихий тон и нагнулся к нам, чтобы его предложения никто, кроме нас, не смог услышать. – Есть вариант перекупить разного барахлишка за недорого. Шмотье фирменное, хорошее. Вы как вообще?

– Эммм, ну мы… – протянул Славик Калганов.

– Что «ну мы»? – с улыбкой переспросил Денис. – Ты не уверен, хочешь ли ходить в хороших шмотках?

– Не знаю, – признался Славик. – Вообще хочу, конечно. Но как-то все это, знаешь ли…

– Как? – Денис выгнул брови с таким удивленным видом, как будто он предлагал лекарство заболевшему человеку, а тот сомневался, хочет он лечиться или нет.

– Ну а вдруг нас тренер поймает за этим делом? – засомневался Калганов. – Или не поймает, а в вещах эти шмотки найдет? И что тогда?

– А у вас что, ежедневный обыск, что ли? – внезапно развеселился Денис. – Вот прям вечерняя поверка, становись, сумки наизнанку по очереди?

– Да ну нет, конечно, – смутился Славик.

– Ну а раз нет, так чего ты тогда боишься-то? – Денис продолжал сохранять удивленное лицо, как бы не понимая, как можно не хотеть совершенно естественных и очевидных вещей.

– Слушай, да кончай ты пререкаться, – вмешался один из боксеров, обращаясь к Славику. – Денис хорошее дело предлагает. Когда еще такая возможность будет хороших тряпок прикупить?

– Вот именно, – поддакнул Денис, подняв указательный палец вверх. – Учтите, что в Союзе те же самые товары встанут вам в несколько раз дороже. Да еще нужно будет найти надежного человека, чтобы самому во что-нибудь не вляпаться. Да и то не факт, что обойдется, даже с надежным. А здесь я предлагаю стопроцентный вариант. Выгодно, быстро, безопасно! Ну? Чего вы сомневаетесь-то?

Конечно, эти сомнения имели под собой рациональные основания. Советскому гражданину в те времена попасться на подпольной покупке или продаже импортных товаров могло означать, что перечеркнута не только вся его профессиональная карьера, но, вполне возможно, и жизнь – потому что получить за такие «деяния» тюремный срок было как нечего делать. Но западные спортсмены в своей фирменной одежде выглядели настолько эффектно (да и Денис от них, можно сказать, в этом нисколько не отставал), а желание покрасоваться перед восторженными сверстницами было настолько велико, что все эти сомнения Славика Калганова были скорее формальностями. Что-то вроде правила этикета, смысл которого давно уже все позабыли, но соблюдать его в приличном обществе все-таки надо.

Тамерлан обвел всех глазами и, не увидев ни от кого явного несогласия, произнес, обращаясь к Денису:

– Мы согласны. Что нужно делать?

Глава 4

Сразу после обеда Денис пригласил нас к себе в номер, где мы и должны были познакомиться с ассортиментом его товара. И здесь нас ждал еще один сюрприз. Оказалось, что в номер к нему пришел немецкий друг, который, однако, неплохо говорил по-русски. У меня, по правде сказать, сразу зародилось ощущение, что что-то здесь не так. Конечно, немец, живущий в ГДР и уж тем более общающийся с советским боксером, вполне мог выучить русский язык, но… Слишком уж скользким казался этот Денис. Даже не столько он сам, сколько вся ситуация в целом. «Хотя», – мелькнуло у меня в голове, «я вот почему-то совсем не удивлюсь, если вдруг окажется, что этот Денис – вовсе никакой не боксер».

– Ребята, – по-деловому произнес Денис, когда мы переступили порог его номера и закрыли за собой дверь, – это Ульрих, мой партнер.

Мне сразу вспомнилась реклама из не очень далекого будущего: «Я не халявщик, Леня, я партнер!». Мы вежливо кивнули в знак приветствия, Ульрих сделал то же самое.

– Ульрих, – обратился к нему Денис, – ребята хотят посмотреть шмотки. Покажи им наш ассортимент.

«Лексикон-то какой», – снова подумал я. «Ассортимент… Явно паренек занимается этими продажами давно и плотно».

Партнер Дениса снова кивнул и достал откуда-то огромную сумку, доверху набитую вещами. Быстро, но при этом ловко и аккуратно, как это делают на рынке опытные продавцы, Ульрих разложил на кровати товар, и тут я увидел, как глаза у советских боксеров становятся едва ли не больше их же кулаков. И, надо сказать, было от чего! Среди предлагаемых к покупке вещей были спортивные костюмы самых разных фирм, в том числе предел мечтаний – настоящий, фирменный «Адидас». Впрочем, другого тогда мы и не знали – времена дешевых азиатских подделок под дорогие бренды наступят все-таки чуть позже. А пока мы, гости из СССР, молча глазели на фирменные вещи и сглатывали слюну, впервые в жизни видя прямо перед собой то, что до этого удавалось разглядеть лишь на полуразмытых фотографиях.

– Слушай, а где ты все это добро раздобыл, – спросил я у немца, чтобы как-то заполнить затянувшуюся паузу и заодно «прощупать» нашего нового знакомого. Адидас, конечно, адидасом, но влипать в подозрительные компании мне тоже не хотелось.

– Да у меня мать здесь в магазине работает, – невозмутимо пожал плечами Ульрих. – Вот я у нее на складе и беру. Помогаю, так сказать, с реализацией.

Я внимательно посмотрел на него. Вроде бы на совсем уж откровенное вранье похоже не было. Кто его знает, может, и действительно мать в магазине…

– И как ты предлагаешь с тобой расплачиваться? – спросил я Ульриха. – Советские рубли здесь, я так подозреваю, не в ходу?

– Не в ходу, – улыбнулся Ульрих. – Поэтому я предлагаю вам заодно и поменять ваши советские рубли на марки.

Все-таки предчувствие меня не обмануло. Если человек не просто перепродает одежду, но еще и занимается обменом валюты вне банковских отделений и обменников – значит, здесь точно как минимум «серая» схема, а то и полностью черная. Надо бы вести себя с этими предпринимателями поосторожнее.

– И по какому же курсу? – поинтересовался я.

– Да очень простой курс, – все с той же невозмутимостью ответил мне Ульрих и с улыбкой добавил: – один рубль – одна марка. Согласись, так удобнее считать, да?

– Ага, – кивнул я, – Удобнее некуда просто!

Из прошлой жизни я помнил настоящий курс немецкой марки. Поскольку курс валюты, как и остальные цены, в Советском Союзе был величиной постоянной, то все, что касается этих цифр, запоминалось крепко и надолго. Поэтому я прекрасно помнил, что один рубль стоил ровно 2,47 немецких марок. Таким образом, хитромудрый Ульрих выгадывал на своем обмене разницу примерно в два с половиной раза!

«Да, нехилый бизнес организовали здесь наши ребятки!» – подумал я. «Ульрих этот небось за пару лет такой торговли на свой собственный легальный магазин заработать может. А может, и уже заработал – для отвода глаз. А основной доход продолжает грести здесь».

– Ну что? – повернулся я к остальным ребятам. Все-таки предложение адресовывалось не только мне одному. – Что думаете, пацаны?

– Ну что, – пожал плечами Славик. – Надо брать, я считаю. Я не знаю, правда, насколько тут цены…

– Да дороговато, конечно, для нас-то, – перебил его Тамерлан. – Хотя для них это наверняка дешево, но у нас цены другие. Просто ты подумай – где ты еще такие вещи сможешь купить? А у фарцовщиков они будут стоить раза в три дороже. А так мы сейчас приоденемся и домой приедем уже как фирмачи!

– Слушайте, – снова подал голос Славик и нерешительно почесал в затылке. – А может, раз такое дело, купим побольше этих самых немецких марок? А чего – привезем домой, там продадим, еще и денег заработаем… Ну а часть себе оставим как сувенир… Представьте только – к вам гости приходят, а вы заграничные деньги показываете! Фирмачи!

Ой, Славик-Славик! Святая наивность. Он, видимо, искренне верил, что такими «престижными» покупками можно хвалиться перед всеми направо и налево. Я-то, в отличие от него, хорошо помнил, чем грозят такие «сувениры» в чемодане. Валюта, таможня… Перед глазами тут же поплыли воспоминания: вот я собираю чемодан в гостиничном номере, вот я прохожу таможенный контроль на границе, а вот у меня невесть откуда обнаруживается незадекларированная иностранная валюта и в результате мне оказывается закрыт путь на престижные международные соревнования. И лишь чуть позже до меня дойдет, что за все это время доступ к моему чемодану имели только я и мой ближайший дружбан, с которым мы жили в одном номере. И который многие годы спустя захочет вышвырнуть меня из моего спортивного зала, а когда ему не удастся этого сделать легально – своими руками отправит меня на тот свет. То есть, получается, сюда, обратно…