Однако, насколько б тонким ни был прут, Флоранс не была уверена, что ей хватит сил согнуть его. В этом случае придется подпилить его еще в одном месте внизу и выломать кусок. Начав гнуть прут, она рисковала не успеть и раскрыть себя. Но если ей не будет хватать сил выпрямить его обратно, то лучше вообще не сгибать его. В этом деле требовалась осторожность – ошибка стала бы роковой. На кону стояла не только ее жизнь. Если она не выберется отсюда живой, то девушки и дальше будут погибать.

Однако пилить даже тонкий прут было непросто. Флоранс работала пилой уже два часа, и за это время на нем появилась лишь крохотная зарубка. Устав плакать, девушки одна за другой стали засыпать. Постепенно в темнице стихло. Даже стоны умирающих девушек стали слабее. Одна из них, кажется, уже испустила дух.

«Зачем оставлять людей в тюрьме после таких пыток? Неужели они хотят, чтобы мы о них позаботились?» – думала Флоранс. Однако в темнице не было ни воды, ни снадобий. Ни один человек в здравом рассудке не стал бы такого делать. Нужно как можно скорее бежать отсюда. Сейчас Руди уже должен быть неподалеку в лесу и готовиться спасти ее.

Подбадривая себя этой мыслью, Флоранс продолжала двигать пилой. На рассвете стражник должен вернуться, и тогда она уже не сможет пилить. Готовить побег можно было только по ночам. Но кто сказал, что ее внезапно не выволокут из камеры и не подвергнут тем же пыткам, что и умирающих девушек? Так что нельзя было тратить попусту ни секунды.

Однако из-за того, что прошлой ночью Флоранс едва сомкнула глаза и устала с долгой дороги, она время от времени клевала носом. В конце концов, спрятав пилу под юбку, рухнула на пол и провалилась в сон.

…Вздрогнув, она открыла глаза. Откуда-то доносились громкие звуки. В коридоре и самой камере стало чуть светлее. Похоже, солнечные лучи просачивались и в подземелье.

Поднявшись на ноги, она вновь чуть не закричала в голос. Стражники как раз собирались вынести раздетые окровавленные трупы. Взяв девушек за запястья, они поволокли их наружу. Соскользнули покрывала, скрывавшие глубокие раны на их телах. Флоранс не могла отвести взгляда от этого зрелища.

Ни одна из девушек не обратила никакого внимания на трупы. Все они ринулись к входу и, крича наперебой, тщетно пытались прорваться наружу. Флоранс даже не подумала присоединиться к ним. Сейчас о побеге можно было не мечтать. За входом пристально следили несколько мужчин, стоявших в коридоре. У некоторых из них были в руках хлеб и чашки – видимо, они принесли еду для заключенных. Рвущихся наружу пленниц заталкивали обратно всего трое мужчин, но и против них девушки не выстояли бы.

«Неужели они тоже вампиры?» – подумала Флоранс. На вид они не казались грозными.

Внезапно она встрепенулась и подскочила на месте. Пила брякнула о пол, и перепуганная Флоранс спрятала ее под юбкой. Но галдящие девушки отвлекали на себя внимание стражников, поэтому звука никто не заметил. Однако больше всего Флоранс перепугало не это, а металлическая стружка, скопившаяся прямо под решеткой в коридоре. Принесший хлеб стражник ступал прямо по ней.

«Господи Боже! – взмолилась Флоранс, зажмурившись. – Пожалуйста, пусть они не заметят!»

Стражники вынесли нагие трупы девушек. Люди, поджидавшие снаружи, взяли их за ноги и куда-то унесли. Оттеснив девушек, внутрь темницы ступили другие стражники. Каждой девушке положили на колени ломоть хлеба, а рядом на пол поставили по чашке. Флоранс тоже получила свою долю. Затем они ушли.

В чашке был остывший суп. Молясь про себя, Флоранс краем глаза смотрела, как стражники наступают на стружку в коридоре. Каким-то чудом ее не заметили. Как только вышел последний из них, Флоранс выдохнула с огромным облегчением.

Оставшийся в конце коридора стражник наконец присел на пол. Он был довольно далеко, и, хотя Флоранс не вполне успокоилась, стружку он бы вряд ли заметил. Ничего, как солнце сядет, она сразу же приберет ее. Ей наконец полегчало, и она откусила кусочек затвердевшего хлеба. Чтобы выжить в этом великом приключении, ей предстояло поднабраться сил.

G

Во второй половине дня Флоранс разговорилась с другой пленницей. Прошлым вечером они обменялись лишь парой слов. Это была очень хорошенькая девушка, на год старше Флоранс. Ее привезли из земель за пределами Трансильвании, поэтому она говорила на немного другом языке, и им приходилось общаться жестами.

Девушку звали Зази, ее привели почти неделю назад, и она сказала, что сегодня вечером ее точно принесут в жертву. Чуть погодя она поведала, что родителей у нее нет и, к счастью, никто не будет по ней плакать. Когда Флоранс спросила, почему королева в этом замке одну за другой убивает юных девушек, Зази объяснила, что она вампирша, которая раздевает их донага, убивает и питается их кровью.

Деревня, где выросла Зази, располагалась глубоко в лесу и была похожа на родные места Флоранс. В легендах, которые они рассказывали друг другу, было много совпадений. «Хорошо все-таки найти подругу в таком ужасном месте», – подумала Флоранс.

Наступил вечер. По слухам, девушек всегда вытаскивали из темницы и убивали с наступлением темноты. Поэтому пока в подземелье проникал хоть лучик света, а снаружи доносился щебет ласточек, можно было не волноваться, что тебя убьют. В светлое время суток девушки были совсем не такими, как прошлым вечером, – они вели себя спокойно и даже напоминали людей. Потому Флоранс и удалось познакомиться с Зази. Но стоило солнцу закатиться, как пленницы вновь возвратились к звериному обличью. Они начали бешено трястись, их лица побелели как бумага, они выгнули спины, словно животные, съежились и начали то ли рыдать, то ли стонать.

Только что они весело рассказывали друг другу о своих деревнях, но теперь и Зази переменилась – вернее, она обезумела больше остальных. Сколько Флоранс ни пыталась заговорить с ней, та уже не произнесла в ответ ни слова, а лишь выла, как побитая собака. Впервые Флоранс осознала, что страх превращает людей в животных.

С приходом темноты снаружи воцарилась мертвая тишина. Терпеливо вслушиваясь, можно было понять, что крики девушек становятся все громче. Флоранс тихо плакала в углу, обхватив колени руками. Внезапно плач Зази, сидевшей рядом, превратился в вопль. Захлебываясь слезами, она сжала решетку и безуспешно попыталась вырвать ее, однако затряслось лишь ее тело.

Не сразу поняв, в чем дело, Флоранс испугалась. Судя по звуку шагов, сюда направлялись двое людей. Напротив Зази показалось знакомое мужское лицо. За решеткой стоял невысокий бледный человек с густой бородой с проседью – тот самый, что приходил к ним домой и говорил с отцом Флоранс.

Дверь с металлическим звуком распахнулась. Пригнувшись, внутрь без промедлений прошел стражник. Бородатый человек без лишних церемоний указал пальцем на Зази – как она и боялась.

Завопив что было мочи, Зази вскочила на ноги и спряталась за спиной Флоранс. Она так яростно вцепилась в ее тело, что казалось, еще немного, и сломает ей кости. Было очень больно. В этот момент Флоранс физически ощущала страх смерти. Но стражнику явно было не привыкать к такому, и он невозмутимо потянул ее за руки. Тогда Зази вцепилась ногтями в плечи Флоранс, а затем с громким криком укусила стражника за руку.

Вскрикнув, тот со всей силы ударил Зази по лицу. Бородатый человек, перепугавшись, попытался помочь стражнику. Тем временем другие девушки рванули к выходу из тюрьмы. Но еще один стражник, стоявший снаружи, поспешно захлопнул дверь.

За спиной у Флоранс вырывалась Зази. Она цеплялась за нее ногтями и толкала ее со спины, отчего Флоранс тоже начала кричать. Стражник схватил Зази за верхнюю часть тела, а бородач – за ноги, и вдвоем они потащили ее наружу из тюрьмы. Та в ответ начала дергаться еще больше. Двое мужчин с трудом вынесли ее из камеры, после чего оставшийся стражник торопливо закрыл дверь на замок.

Даже после того, как мужчины скрылись из виду, вопли Зази продолжали доноситься до темницы. Наконец подземелье сотряс душераздирающий крик. От мысли, что Зази прямо сейчас убивают, Флоранс затряслась. Плач девушек стал еще жалобнее. Она-то думала, что наконец обрела здесь подругу, но прошло каких-то несколько часов, и их уже разлучили.

Крик резко оборвался. Стражник не спеша вернулся и устроился на прежнем месте. Казалось, прошло несколько часов, прежде чем по коридору снова раздались шаги. Они звучали несколько беспорядочно, как будто люди тащили что-то тяжелое.

Завидев, что именно они принесли, Флоранс вновь едва не вскрикнула. Это было обнаженное тело Зази, все в крови.

Другие узницы не раз были свидетельницами такой картины, поэтому смолчали. Однако Флоранс, которая наблюдала ее впервые, была потрясена до глубины души. И потом, это была та самая Зази, с которой они только что душевно общались.

Открылась дверь. Стражник следил, чтобы девушки не вырвались на волю. Зази медленно положили на то самое место, где прошлой ночью умирала истекавшая кровью девушка. Даже не прикрыв ее одеялом, мужчины быстро вышли прочь. «Какие же они чудовища!» – гневно подумала Флоранс и бросилась к Зази.

Как и вчерашняя девушка, та тяжело стонала, почти не дыша. Но она уже была без сознания и, когда Флоранс позвала ее, ничего не ответила. Даже во мраке темницы была видна кровь, покрывавшая белую кожу Зази. Приглядевшись, можно было различить маленькие углубления по всему телу, множество царапин на лице и кровь, запекшуюся в глазницах. Смекнув, что из-за нее она не видит, Флоранс рукавом своей рубахи вытерла кровь на глазах Зази. Однако та, похоже, уже ослепла.

Тело Зази затряслось. Наверное, ей было холодно – все-таки на ней ничего не было. Осмотрев ее тело еще раз, Флоранс отметила про себя, что она невероятно хорошо сложена. Однако из нее выпустили всю кровь, и ее кожа в области ног покрылась складками, будто иссушилась. Оставлять ее так было нельзя. Подтащив к себе лежавшее рядом одеяло, Флоранс собралась было укрыть им ее, но его резко выдернули у нее из рук.

– Это мое! Заляпаешь кровью! – сказал кто-то из темноты. – Вон там есть другое.

Флоранс посмотрела в сторону, куда ей указали. И действительно, после вчерашних девушек там остались два покрывала, твердые, как доски, от засохшей крови. Пришлось подняться и сходить за ними.

Стоял отвратительный запах. Конечно, неподалеку располагалось отхожее место, но главным образом смрад исходил от покрывал. Флоранс было не привыкать к такому, однако эта вонь была необыкновенно ужасной. Но оставлять Зази голой было нельзя. Ощупав одеяла, она взяла то, что было помягче, и аккуратно накрыла им ее дрожащее тело.

– Скоро ты привыкнешь и перестанешь все это делать, – сказала та же девушка. А ведь и вправду, никто из пленниц не помогал Зази. – Ей не помочь. Она и так сейчас умрет.

Все они уже несколько раз видели подобное. И поскольку девушек убивали в том же порядке, в каком они прибыли, то они хорошо понимали, что завтра или послезавтра грядет и их очередь.

– Эта девчонка должна была умереть еще раньше, – сказал чей-то голос странную вещь.

– Раньше?.. – переспросила Флоранс, но ответа не последовало.

Как и прошлым вечером, ни еды, ни воды, ни лекарств для бедной Зази не принесли. Днем им оставили довольно большой кувшин воды на обед, но поскольку они выпили ее, чуть ли не передравшись, то до вечера питья не осталось.

Девушка оказалась права: не прошло и часа, как Зази окончательно затихла.

Флоранс посчитала обитательниц камеры. Не считая ее самой, осталось лишь двое. А значит, через три дня наступит и ее очередь. Одна из узниц плакала навзрыд, зная, что завтра будет ее последний день.