Сквозь приоткрытые жалюзи пробилось обманчивое апрельское солнце. Резкая полосатая тень упала на стол и лежащие на нем листы. Никому не нужная писанина…

В дверь коротко постучали. В кабинет просунулась рыжая голова Даниила Мамаева – фотокорреспондента и, пожалуй, единственного нормального человека во всей редакции, не считая молоденьких бухгалтерш, ежемесячно отсчитывающих им зарплату.

Увидев Марка, он было широко улыбнулся, но, наткнувшись на колючие глаза Нумеровского, исчез за дверью.

Главред нетерпеливо поерзал.

– Ты же хороший автор, Марк. Но пора бы научиться держать нос по ветру и вовремя подстраиваться под новые реалии. – Он откинулся на спинку кресла. – У меня как раз запрос один лежит – написать «правильную» статейку об одной достойной компании. Надо бы отработать.

Марк поморщился.

– Поручи это кому-то другому, Стас.

– Знаю-знаю, ты заказуху терпеть не можешь. – Нумеровский выдавил саркастическую улыбку. – Мелковато для тебя, не твоего масштаба работенка, да, Марк? Только вот выбор у тебя небольшой: или пишешь этот материал… – Он сделал многозначительную паузу.

– …или? – подыграл ему Марк.

– Приносишь мне что-нибудь «жареное»: маньяка там, расчлененку – это нынче особенно популярно. Кровавую семейную драму, на крайний случай. С разоблачением, соплями-слезами, чтобы за душу брало – все, как ты умеешь!

– Срок?

– Ну, скажем, месяц.

Марк резко встал и протянул Нумеровскому руку.

– Договорились.

Тот поджал губы и нехотя ответил на рукопожатие.

– Не сомневался в твоем решении. Вот, кстати, приказ об отпуске за свой счет. – Он протянул Марку листок. – Сам понимаешь, оплатить его не смогу – фактически ты месяц не будешь работать. Зато отдохнешь немного, мозги заодно проветришь. – Главред юркнул обратно в кресло и сухо добавил: – Но учти – это твой последний шанс. Посмотрим еще, что ты там напишешь…

Марк взял приказ и вышел из кабинета, едва сдержавшись, чтобы не шарахнуть дверью. Из приемной долетел громкий взрыв хохота.

Да, день сегодня явно не задался…

Усевшись на рабочее место, Марк раздраженно скомкал никчемную бумажку, скатал ее в плотный шарик и щелчком отправил в мусорное ведро. Затем принялся рыться в столе в поисках растворимого кофе – такого же паршивого, как и его настроение.

Выдвинув очередной ящик, он с недоумением уставился на собственный портрет, напечатанный на обороте обложки некогда популярного романа – совсем забыл, что когда-то притащил его в офис. Светлые короткие волосы, гладко выбритый подбородок с ямкой, которая так нравилась женщинам, уверенный взгляд. Тот Марк Асимов еще не знал, что этой книгой завершит успешную писательскую карьеру…

В пустынный зал ворвался Даниил Мамаев. Марк стремительно захлопнул ящик и встал.

– Здоро́во, чувак! – прокричал Мамаев, энергично сотрясая его руку. – Сто лет тебя не видел! Совсем забыл дорогу в отчий дом, а?.. Эй, чего приуныл?

– Нумеровский в отпуск отправил. – Марк присел на край стола, чтобы сгладить их разницу в росте.

– О-о-о, везет!

– За свой счет, – мрачно добавил Марк, и брови Мамаева драматично взлетели. – Не принесу через месяц сенсацию – уволит.

– Радикально! Меня тут тоже отчихвостил – жаждет новую порцию крови. Да где ж я ему свежий труп-то найду? Будто они прям на дороге валяются, готовые к фотосессии. У тебя как, идеи есть?

Марк провел рукой по волосам, откинув со лба отросшие пряди.

– Никаких.

– Как найдешь – меня подтягивай, классный репортаж бахнем!

Из приемной послышался громкий хлопок и одобрительные возгласы. Мамаев повернулся в сторону веселья, явив Марку свой выдающийся римский профиль.

– Не хочешь присоединиться? Правда, там только шампанское… – Он скривился, как от прокисшего молока.

– Предпочитаю пить в приятной компании.

– Так в чем вопрос? Как летучка закончится, предлагаю свалить на обед: возьмем кофейку, плеснем в него хорошего настроения, а? – Мамаев поиграл бровями. – Или вечерком махнем в наш паб? Месяц уже никуда не выбирались.

Марк криво улыбнулся и покачал головой:

– Не, Дань. Чего-то не хочется. Еще это собрание…

– …сборище клоунов и уродов, – закончил за него Мамаев. – Небось теперь все кости тебе перемоют. Ладно, через десять минут там и увидимся! – Он хлопнул Марка по плечу и отправился к себе в каморку, набитую всяким фотографическим хламом.

Марк посмотрел ему вслед. Мамаев прав: новость о его «отпуске» скоро облетит офис, словно шаровая молния – к концу дня даже уборщица будет в курсе очередной его неудачи.

А почему бы отпуску не начаться прямо сейчас? И, схватив пальто, Марк уверенно зашагал к выходу – мимо шумных коллег, подальше от этого балагана.

Часом позже он вошел в кафе «Италиссимо» и уселся за любимый столик, откуда открывался обзор на весь зал. Марку нравилось это место в десяти минутах от дома, с приятным интерьером, мягкими бирюзовыми креслами и вкусным, относительно недорогим меню.

Знакомый официант махнул ему рукой:

– Вам как обычно?

Марк кивнул.

За окном внезапно потемнело, и сплошной стеной обрушился ливень, будто Ниагарский водопад переместился в Южное Бутово. Марка же угораздило перебраться сюда около восьми лет назад. Он быстро привык к частоколу разноцветных многоэтажек и удаленности от центра старой Москвы, в декорациях которой провел полжизни. Здесь, на окраине, текла неспешная, почти подмосковная жизнь. А еще было чище и зеленее, чем во многих куда более элитных районах.

Официант принес заказ. Марк отхлебнул кофе, ощутив долгожданную терпкую горечь на языке, и прикрыл глаза. Вокруг гудели голоса, журчала приглушенная музыка, на ее фоне выделялся мерный стук ложечки о керамику – кто-то мешал сахар.

Он любил погружаться в мир звуков, они направляли мысли в нужное русло, рождали свежие идеи. Но сейчас в голове было шаром покати.

Достав мобильный, Марк покопался в телефонной книжке. Затем сделал пару звонков – закинул удочки по старым каналам в надежде отыскать хоть какую-то тему для новой статьи.

Один из его информаторов с радостью ухватился за предложение. Требовалось осветить кипучую деятельность следствия по поимке маньяка по прозвищу Художник: расправляясь с одинокими женщинами, тот оставлял на месте преступления своеобразные эротические рисунки. Правда, про Художника и его несчастных жертв не написал только ленивый. Едва ли Марку светит узнать что-то новое – в лучшем случае, выпустит еще одну пугалку для населения, даже близко не похожую на сенсацию.

Марк тоскливо посмотрел в окно. Ливень не унимался. Люди прятались под козырьками или торопливо перебегали улицы в поисках укрытия. Ветер вырвал зонт из рук одного прохожего, и тот погнался за ним, черпая ботинками воду.

Отхлебнув уже остывший американо, Марк снова углубился в криминальную хронику. За следующие несколько часов его мобильный почти разрядился от бесконечных звонков и сообщений, а улов был не ахти: помимо маньяка, лишь серия грабежей и поножовщина по пьяной лавочке. И вряд ли до конца дня появится что-то поинтереснее.

Марк расплатился и вышел на улицу. Стоя под зеленым козырьком, по которому гулко молотили капли, он вспомнил, что не взял зонт. Глядя на плотную завесу, он представил, как дождь льется за шиворот, промокшее пальто тяжелеет, джинсы прилипают к ногам, холод пробирает до костей, так что зубы мерзнут, а из головы вылетают все мысли…

Из задумчивости Марка вывел телефонный звонок.

– Милый, во сколько встречаемся на «Соколе»? – спросила Клара.

Черт! Юбилей ее матери, конечно же, начисто вылетел из его головы.

– Ларчик… – тяжело вздохнув, начал Марк.

– Только не говори, что не сможешь! – В ее голосе проскользнула тревога. – Мы вместе почти год, а мама до сих пор с тобой не знакома. Она же спит и видит, как ее поздравляет сам Марк Асимов.

Он посмотрел на рябые грязные лужи.

– Да нет, я приеду, раз обещал.

– Не переживай, это всего на часок. Цветы я сама куплю. Поздравим маму, а потом поедем к тебе, и остаток вечера я буду тебя очень-очень благодарить… – томно промурлыкала Клара.

– Звучит заманчиво, – отозвался Марк. – В семь подхвачу тебя у метро.

Постояв немного под козырьком, он открыл приложение в телефоне и вызвал такси. Оставалось надеяться на действительно приятное завершение этого дурацкого дня.

Глава 2

В начале восьмого из стеклянных дверей метро вынырнула Клара, прижимая к пальто букет ярко-желтых тюльпанов, их закрытые бутоны выглядывали из-под бумажной обертки, будто пугливые канарейки.

Марк шагнул навстречу и прижал Клару к себе. Ее мягкие темные волосы пахли грейпфрутом и щекотали кожу щеки, и он вдруг подумал, что не хочет вспоминать ни о трупах, ни о работе. Нужно только пережить этот визит в гости, и они наконец насладятся друг другом.

Дождь кончился. Не спеша они дошли до обычного панельного дома и поднялись на лифте на последний, двенадцатый этаж. Перед металлической тамбурной дверью Клара сунула Марку цветы и нажала на кнопку звонка. Полминуты спустя на пороге появилась невысокая кругленькая женщина с белыми, словно вата, кудрявыми волосами. Две глубокие бороздки по бокам рта придавали лицу скорбное выражение, однако оно тут же исчезло, стоило хозяйке заулыбаться при виде гостей.

– Клара, Марк! Боже, как я рада! Проходите скорее. Клара, выдай гостю тапочки… Нет-нет, берите, у нас холодный пол… Кстати, я – Валентина Ивановна! – Она вытерла маленькую пухлую ручку о фартук и протянула ее Марку, удивив крепким, почти мужским рукопожатием. – Ах, мои любимые тюльпаны. И от самого Марка Асимова! Боже мой, да что ж я вас все в коридоре держу?! – И Валентина Ивановна наконец повела всех в гостиную.

Посередине комнаты во всем своем великолепии стоял огромный обеденный стол. Белоснежная скатерть едва угадывалась под обилием тарелок с разными блюдами. Марк ощутил, как желудок тут же свело от запахов: сервелат, оливье и, кажется, копченая скумбрия.

– А на горячее у нас утка с яблоками! – объявила Валентина Ивановна, и Марк покорно уселся за стол.

Пока хозяйка обхаживала гостя, постепенно увеличивая гору еды на его тарелке, он разглядывал обстановку. Евроремонт из двухтысячных: пестрые обои, массивный бежевый диван из кожзама, сервант цвета красного дерева, где за стеклом громоздилась посуда и хрустальное советское прошлое. На стенах висели простенькие пейзажи и черно-белый фотопортрет хозяйки в молодости.

Марк невольно посмотрел на Клару. Высокая, грациозная, с длинной, как у балерины, шеей, вьющимися каштановыми волосами, которые подчеркивали бледность ее почти прозрачной кожи, – она была так не похожа на мать.

Клара перехватила его взгляд и улыбнулась. В уголках ее серых глаз разбежались лучики первых морщинок. В свои почти тридцать шесть, всего на год его младше, она выглядела лучше и свежее многих ровесниц, и Марк в очередной раз отметил, как ему повезло. Он любил смотреть на Клару. Любил встречать ее после работы, слушать о том, как прошел ее день, или новую историю о подопечных из приюта для бездомных животных, где Клара волонтерила в свободное время. Подтрунивать над ее вечной рассеянностью, молчать по душам. Засыпать рядом.

Многие годы после развода Марк не задумывался о серьезных отношениях, предпочитая приятные мимолетные знакомства и легкие расставания. Еще недавно он бы не променял свое одиночество на стабильные встречи и взаимные обязательства и теперь удивлялся самому себе. Он не спешил давать определения своим чувствам. Однако точно знал: на этот раз все по-другому.

– За знакомство! – провозгласила Валентина Ивановна первый тост. – Я так ждала нашей встречи! Когда Клара рассказала, что общается со знаменитым писателем Марком Асимовым, я дар речи потеряла. Еще на Новый год хотела вас пригласить, да заболела – все праздники провалялась. И вот сейчас опять этот апрельский холод, бррр…