Час спустя, выйдя из очередного магазина, Марк в замешательстве остановился. Марго давно поставила крест на его способности выбирать подарки для их дочери: мягкие игрушки – уже не по возрасту, набор для вышивания – Лиза терпеть не могла рукоделие, духи – еще рано…

Он посмотрел по сторонам и заприметил вывеску известного книжного. А может, и правда книгу? Хотя тоже вряд ли – современные подростки предпочитают любой литературе крутые гаджеты. А у Лизы их и так навалом: мать и отчим потакали всем ее прихотям. Марку же такие покупки чаще всего были просто не по карману.

Его взгляд скользнул по стеклянной витрине, сплошь уставленной новинками и бестселлерами, и уперся в вычурную ярко-лимонную обложку – последнюю книгу Александра Канаева, Лизиного отчима.

Марк отвернулся. Когда-то и его детективы стояли там же, били все рекорды продаж, а он получал отличные гонорары. Однако время шло, тиражи падали, а новых книг он так и не написал. Много раз пытался, но забрасывал работу как безнадежное графоманство. Вдохновение ушло, оставив после себя десять серых лет писательского забвения. И все из-за Канаева, черт бы его побрал.

Марк побрел вдоль ярких вывесок, подумывая, не купить ли Лизе очередные наушники. Возле входа в магазин электроники к нему кинулся промоутер, наряженный в ярко-розовый плюшевый костюм дракона.

– Приходите на фестиваль! – глухо пробурчал он сквозь зубастую маску и вручил Марку глянцевый флаер.

«Hinode Power Japan 2018, – прочитал он. – Главный фестиваль японской культуры. Композиции из любимых во всем мире аниме, а также крупнейший конкурс косплея 28 и 29 апреля на ВДНХ».

Засовывая флаер в карман пальто, Марк удовлетворенно хмыкнул: кажется, вопрос с подарком неожиданно решился. С чувством выполненного долга он уже направлялся к выходу, когда в кармане пальто зазвонил его мобильный.

– Слушаю.

– Марк, это Валентина Ивановна. Дочка сказала, что вы все же решили написать про Лику.

– Да.

– Вы не представляете, как я вам благодарна! – затараторила мать Клары. – Если хотите – приезжайте ко мне. Я все подробно расскажу! Сегодня вам будет удобно?

– Я обязательно заеду, – осторожно прервал ее Марк. – Но чуть позже. А пока поможете мне найти одного человека?

Глава 4

Следующим утром Марк вел арендованную Kia Rio по Кольцевой автодороге, оживленной в любое время дня и ночи. Колонки разрывали Limp Bizkit – в самый раз, чтобы окончательно проснуться. Чего не скажешь о «так-себе-кофе», который он купил по дороге в ресторане быстрого питания – другие заведения в такую рань еще не работали.

Следуя указаниям навигатора, Марк свернул с шоссе. Свой автомобиль он давно продал в попытке расплатиться с долгами и иногда пользовался каршерингом. В этом, безусловно, были свои плюсы: бесплатная парковка и никаких заморочек из-за ремонта или смены резины. Про недостатки он предпочитал не думать, все равно выбирать не приходилось. Особенно если нужно добраться до обделенных метрополитеном окраин Москвы.

Часы на приборной панели показывали без десяти восемь, когда Марк припарковался напротив входа в городской парк. Сквозь белесый туман едва угадывались размытые силуэты многоэтажек. Голые скелеты деревьев окружали дремлющий пруд, кое-где еще затянутый грязновато-серым льдом. Место казалось безжизненным. Лишь хриплое карканье изредка нарушало непривычную для города тишину.

«Сайлент-Хилл какой-то», – подумал Марк, обогнув пруд и направляясь к одинокой фигуре с удочкой.

– Михаил, спасибо, что согласились встретиться. – Он пожал руку высокому пожилому мужчине в вязаной шапке и камуфляжной куртке, которая, похоже, была на пару размеров больше и слегка болталась на худощавом теле.

– Не думал, что эта история еще кого-то волнует, кроме меня и сына, – проговорил Михаил сиплым прокуренным голосом. – Столько лет, считай, прошло, шумиха давно утихла. А тут сватья звонит, Валентина. Мол, журналист, да еще и Кларин приятель хочет старую тему поднять. Зачем вам это, Марк?

– Как по мне, там не все так однозначно.

Марк заметил, как Михаил бросил на него короткий внимательный взгляд.

– Да уж, нестыковок хватает. Взять хотя бы это его «признание». Слыхали?

Он кивнул, и Михаил склонил голову набок:

– Вот то-то и оно. Влад до сих пор подолгу сидеть не может – всю поясницу ему отбили. Считай, чуть инвалидом не сделали. Тут любой в чем хочешь сознается… – Он закрепил удочку на специальной подставке и снова повернулся к Марку. – Сын уж и смирился давно. Поначалу еще пытался что-то доказывать, все частных сыщиков каких-то нанимал: те деньги брали, а результата – ноль. Так и сидит. Вот выйдет через пять лет, а ему уже пятьдесят два: считай, здоровья нет, жизнь под откос. Да что жизнь… Когда приговор огласили, у его матери сердце не выдержало… – Михаил сглотнул и уставился на мутную поверхность пруда, по которой ветер гнал мелкую рябь.

Засунув замерзшие руки в карманы пальто, Марк подумал о Валентине Ивановне. Что было бы с ней, если бы труп Лики тогда нашли? Возможно, еще одно остановившееся материнское сердце.

– Вы не верите, что это Влад сделал? – спросил он.

– Убил ее? Нет, не верю. Он никогда даже не дрался, в школе тихоней был. Жену ни разу пальцем не тронул. И чтобы вот так, кирпичом жахнуть? Ну нет! Не такой он человек.

– А какой?

– Терпеливый, спокойный, – немного подумав, ответил Михаил. – Мог с удочкой часами сидеть. Я, считай, прям с пеленок Владика с собой на рыбалку брал. Он и первую удочку сам себе смастерил, первого карася на нее поймал. Когда у него свой бизнес уже был, тоже частенько со мной выбирался посидеть, помолчать… Теперь я никуда и не езжу. Вот, хожу по утрам сюда, котов кормлю. – Он махнул рукой в сторону ведра, где трепыхались три маленькие рыбешки. – Плотва после спячки уже пошла, жирок нагуливает. Хотя холодный апрель нынче, плохо клюет…

Михаил вытащил из нагрудного кармана мятую пачку Winston и протянул Марку:

– Угощайтесь.

– Спасибо, не курю. Расскажете про отношения Влада с женой? – Марк открыл цифровой блокнот в телефоне. Диктофон он решил не включать: Михаил пока что не доверял ему настолько, чтобы откровенничать под запись. А втихаря записывать на таком ветру было себе дороже – расшифровывай потом, кто что сказал.

Михаил чиркнул спичкой и прикурил, спрятав лицо в ладони.

– С Ликой он ладил, – пробормотал он сквозь зажатую в зубах сигарету. – Любовь у них такая была – расстаться не могли! Быстро свадьбу сыграли… Путешествовали много. Куда ей захочется, туда и едут. – Он перехватил сигарету двумя пальцами и почесал небритый седой подбородок. – Вертела она им как хотела, а сын и рад: денежки в дом нес. Рыбалки наши, знаете, сколько раз прогуливал? Звонит, мол, что-то простудился. А она рядышком, слышу, воркует. Да, девушка непростая была…

– Вам она не нравилась?

– Почему же? Приветливая, в доме всегда порядок держала. – Михаил сделал паузу и несколько раз с наслаждением затянулся. Порыв ветра бросил в Марка облако едкого дыма. – Хотя сперва не заладилось, да… Бывало, приедет к нам на дачу и на шезлонг заляжет – обугливаться. А у нас то полив, то прополка. Дел невпроворот! Но куда им, городским. Зато как сама в коттедж переехала – садоводством увлеклась, цветочки, то-се. Тут-то они с матерью, считай, и сошлись: бесконечно могли свои клумбы обсуждать! – Михаил крякнул и замолчал.

Поблизости раздался хриплый лай, и Марк вздрогнул от неожиданности. Из кустов выскочила овчарка. Обнюхав ведро с рыбой, собака ткнулась носом в его джинсы и снова исчезла в тумане.

– Как вы думаете, почему Лика решила развестись? – спросил он.

– Да вот и я думаю: почему? Все ж нормально у них было. Ссорились иногда, конечно, ну а кто не ссорится-то? И деток очень хотели, да бог не дал. Может, и к лучшему… – И Михаил пустился в воспоминания о своей молодости, когда они с женой тоже мечтали о детях, а позднее – о внуках. – Да, видно, уже не судьба… – печально подытожил он.

Уже основательно продрогнув, Марк засунул телефон в карман и подышал на закоченевшие пальцы.

– Как, по-вашему, что все-таки случилось в тот вечер, второго ноября?

– Да кто ж его знает – может, сбежала. Или кто-то другой ее того… А на Влада свалили.

– Поможете с ним связаться?

Михаил сделал напоследок затяжку и щелчком запустил окурок в кусты. Щурясь, выдохнул длинную струйку дыма и посмотрел на Марка.

– Да можно… У них там карточки выдают, чтоб родным звонить. Но если срочно нужно и без лишних ушей, есть и другие способы связи с миром. – Он хитро улыбнулся. – Устроим вам созвон. Если Влад, конечно, захочет…

* * *

Вечером того же дня, прикупив по дороге пиво, Марк отправился в Черемушки к Мамаеву, чтобы отметить конец рабочей недели очередной партией в нарды.

– Готовь поле брани, – бросил тот, доставая из кухонного шкафчика пузатые пивные бокалы.

Марк водрузил большую деревянную доску на белый глянцевый стол и начал расставлять фишки, пока Мамаев насыпа́л в глубокие миски чипсы и орешки.

Традиция играть в нарды появилась у них примерно три года назад. Мамаев как раз устроился в «Открытый взгляд» фотокором, и хотя во всей редакции сложно было отыскать двух настолько разных людей, у них все же обнаружились точки соприкосновения – нелюбовь к сплетням и любовь к нардам. И то и то было редкостью. На этой почве они незаметно подружились, и время от времени устраивали домашние турниры.

Марк откинулся на прозрачную спинку модного пластикового стула и, кинув кубики на свою половину поля, разочарованно вздохнул:

– М-да, один – два.

Мамаев поставил перед ним наполненный до краев бокал, от которого веяло приятной прохладой, затем сгреб кубики и проделал то же самое, выбив в сумме десятку.

– Ха, мне ходить. Клара твоя как, не возражает против наших тусовок?

– Да нет. Завтра днем к ней поеду, все выходные вместе проведем. Так что никто не в обиде. – Марк отхлебнул плотную пену с верхушки бокала. – У тебя как?

– С какой именно? – Мамаев приподнял брови и сделал первый ход.

Марк фыркнул:

– И что они в тебе находят?

– Богатый внутренний мир, конечно же, – гордо провозгласил Мамаев.

– Просто ты не встретил ту, которая возьмет тебя в оборот.

– И слава богу! Как говорится, в карты не везет – в любовь и не суйся.

Марк понимающе улыбнулся. С азартными играми Мамаев завязал лет пять назад, едва не лишившись этой квартиры и загнав себя в клинику по лечению зависимостей. Он не любил вспоминать то время, но Марку рассказал – в основном для того, чтобы устранить всякий намек на ставки. Поэтому в нарды они играли исключительно для удовольствия.

– Гляди-ка, шеш-беш^[3]! – Марк продвинул свои фишки вперед. – Что нового в редакции? – поинтересовался он, запуская пальцы в миску с орешками.

– Федосеев звезду словил, Нумеровский уже сам не рад. А так все как обычно. Лучше скажи, как твой «отпуск»? – Мамаев изобразил в воздухе кавычки.

– Одну темку начал раскручивать, хотя еще окончательно не решил…

Прихлебывая пиво и время от времени кидая кости, Марк рассказал про случай с Анжеликой.

– Эх, особо там и не поснимаешь… – разочарованно протянул Мамаев, доставая новые бутылки из холодильника. – Вот с маньяком я б разгулялся.

– Ну да, труп я тебе точно не обещаю, – хмыкнул Марк и потянулся за открывалкой.

Пока он разливал пиво, Мамаев энергично тряс кубики в ладонях.

– Ладно, придумаем что-нибудь. О, пятый куш^[4]! Так-так… – Он потер руки и начал свою многоходовку.

– У тебя лицо, будто ты уже выиграл, – заметил Марк.

Мамаев сверкнул зубами:

– Всегда любил играть в покер: я просто улыбался, а все думали, что у меня флеш-рояль^[5].