– У нас есть выбор, – продолжил Вишневский. – Можно остаться и погибнуть под обломками. А можно подготовиться и уйти организованно. Те, кто получил сверхспособности, будут защищать остальных. Мы научим их обращаться с оружием.

– А если там, в джунглях, нас съедят? – пискнула женщина с младенцем на руках.

– Попытаются точно. Именно поэтому мы должны быть готовы, – твёрдо ответил дядя Стёпа. – Предлагаю начать тренировки сегодня же. Диана научит желающих стрелять из лука. Я проведу занятие по рукопашному бою. Геннадий Петрович организует курсы первой помощи…

– А я говорил! – вдруг выкрикнул Игорь Викторович, выскакивая вперёд. – Я с самого начала предлагал уйти! А вы меня не послушали. Зря, ой зря!..

– Все несогласные пусть решают за себя. Взрослые как-никак люди, – не обратив внимания на Игоря, закончил речь Вишневский. – Мы поделимся провизией и оружием. Но я настоятельно рекомендую держаться вместе.

Толпа гудела, разбиваясь на группки. Люди горячо обсуждали услышанное. Кто-то плакал, кто-то спорил, кто-то понуро молчал.

Глава 7

– Шлюшка бесстыжая! Опять моего Никиточку окучиваешь? Не поняла, что ли, стервозина така, ты ему не пара! – шипели змеёй, но достаточно громко, чтобы услышали все, кто находился неподалёку от четвёртого подъезда.

Я как раз толкнула дверь, выходя наружу.

Картина маслом: баба Нюра, развешивавшая бельё, замерла с прищепкой в руке; две старушки на лавочке перестали перешёптываться и с нешуточным интересом уставились на жаркую сцену; Елизавета Эриковна неодобрительно качала головой, но вмешиваться не спешила. А тётя Клара, брызжа слюной, держала за руку красного как рак сыночка. Сыночка на голову выше её самой.

Катя же стояла перед ней, не зная, куда себя деть: и не сбежишь, поджав хвост, и ответить не смела – явно воспитание у девушки хорошее. У меня тоже хорошее, но не настолько.

– Вы ведь набожная, – громко сказала я, пока скандалистка набирала воздух в грудь для очередного захода, – а слова такие некрасивые из вашего рта выплёскиваются… Так и хочется взять мыло и намылить вам длинный, грязный язык. Или укол поставить. Нейтрализующий яд.

– Что-о?! – поперхнулась возмущением соседка. – Диана! Я была лучшего о тебе мнения! – негодующе задыхаясь, она уставилась на меня, бешено выпучив глаза. Её шея и ключицы натуральным образом пошли алыми пятнами.

Если до этого женщина наслаждалась всеобщим вниманием, когда никто из присутствующих и не подумал заступиться за девушку, то сейчас, стоило мне встать на защиту Катерины, растерялась. Когда-то вздорная соседка пыталась сосватать мне своего Никиту, но я осталась к нему совершенно равнодушна. Меня никогда не привлекали мамкины сынки. Видать, обида внутри тёти Клары всё ж засела.

– Знаете, в жизни ведь всяко бывает, – растягивая слова, я встала перед Катей, чтобы она оказалась у меня за спиной. После демонстративно медленно потянула дедушкин нож из ножен, висевших на ремне, идеальное оружие хищно сверкнуло в лучах утреннего солнца, народ заворожённо следил за каждым моим движением. Я, не спеша, потрогала пальцами острое лезвие и договорила: – Может так статься, именно от Екатерины однажды будут зависеть ваши судьбы. Не думали об этом?

– Ты мне угрожаешь?!

– Ни в коем случае! Просто проверила, насколько лезвие острое, вдруг надо заточить…

– Да ты чокнулась со своими бредовыми снами! Несёшь всякую околесицу! Сумасше… – но договорить она не успела, лишь с шумом захлопнула рот, когда я ловко подкинула нож высоко вверх и непринуждённо его поймала.

– Вы что-то там про меня хотели сказать?

– Пойдём, дорогой, отсюда, – мигом засуетилась она, спеша ретироваться. – Нынче девушки совсем от рук отбились. Хамки, грубиянки… – бормоча под нос не самые ласковые слова в нашу сторону, скандалистка чуть ли не силком потянула Никиту прочь от нас. Парень молчал, понуро опустив голову. Так ни слова и не сказал. Тряпка.

Зрители, поняв, что дальше разборок не будет, поспешили прочь, делая вид, что ничего не видели. Только баба Нюра одобрительно хмыкнула, а Елизавета Эриковна, проходя мимо, негромко сказала: "Молодец, девочка".

– Спасибо, – услышала я тихое. – Круто ты её. И с ножом тоже.

Я повернулась к девушке и дружелюбно улыбнулась.

Катя выглядела уставшей и какой-то потерянной… И тут я сравнила её и себя: у меня рядом мама и дедушка, а она ведь совершенно одна. Никому не нужна. Жалость кольнула сердце. Но я тут же отогнала это чувство – жалеть никого и никогда нельзя, это ведь унизительно по отношению к любому человеку. А вот проявить участие и сочувствие куда как лучше.

– А не хочешь пойти со мной в лес? – вырвалось вдруг.

– В лес? – загорелись её глаза. – А разве можно? Только я, как ты, ножом не умею.

– Мы не вдвоём пойдём. Ребята с нами будут. Поищем нужные растения для будущих луков и стрел.

– Ого! Да-да, я с вами!

– Тогда сходи и переоденься. В куртку, штаны и сапоги повыше щиколоток. Возьми воду, если дома что-то есть. Если нет, подойди к бабе Нюре, она выдаст.

– Я мигом! – и умчалась в дом.

Наша группа из семи человек всё дальше углублялась в джунгли. Впереди шёл дядя Стёпа с ружьём наготове, за ним мама с блокнотом, я и Катя, Алексей и ещё двое мужчин с топорами и верёвками замыкали строй.

– Смотрите! – матушка указала на высокое дерево с гладкой тёмной корой. – Эти волокна… Похоже на бамбук, только гораздо прочнее.

Я подошла ближе. Древесина действительно имела волокнистую структуру, но не прямую, а спиральную. Срезав тонкую ветку, попробовала согнуть – отпружинила, но не сломалась.

– Отлично! – кивнула я. – Для лука самое то!

Чуть в стороне росли тонкие прямые деревца со светлой корой.

– А вот из этих выйдут отличные стрелы, – добавила я, проверяя этот вид древесины на излом. – Лёгкие, прочные… – но договорить не успела.

– Тихо! – вдруг скомандовал дядя Стёпа. Мы замерли. Я и Катя удивлённо оглянулись.

Хотя природа вокруг казалась мирной, едва уловимый хруст слева заставил всех насторожиться. Не успела я испугаться, как ближайшие кусты с громким треском раздвинулись. И из них прямо на дядю Стёпу с рыком вылетел огромный кабан – раза в два крупнее земного секача. Его тело, покрытое жёсткой чёрной щетиной, казалось несокрушимым. Глаза зверя горели алой яростью, а мощная туша двигалась с пугающей скоростью! В воздухе повис тяжёлый мускусный запах разъярённого животного. Существо врезалось в Вишневского, сбив того на землю. Степан Анатольевич охнул, но сразу же перекатился в сторону, уходя от разящих клыков.

Кабан дёрнулся в сторону мамы, помчавшейся ко мне, но путь ему преградил Алексей, и вставший с ним рядом Пётр. В руках мужчины сжимали свои топоры.

– Девочки, живо спрячьтесь! – приказал дядя Стёпа, поднимаясь на ноги – его ружьё отлетело в сторону, поэтому он, предпочтя травмату, достал длинный нож. Не давая зверю кинуться на кого-то из нас, Вишневский одним мощным прыжком оказался на спине кабана, пальцами вцепившись в его густую шерсть. Зверь яростно мотнул головой, утробно зарычал, пытаясь одновременно сбросить наездника и прошить его своими изогнутыми клыками, но Степан, упираясь коленями ему в бока, держался крепко. Вояка, недолго думая, с силой вогнал нож в основание шеи монстра. Лезвие с хрустом вошло между позвонками. Кабан издал пронзительный визг, от которого заложило уши, и взбеленился пуще прежнего, с утроенной яростью начав метаться между деревьями.

Алексей и Пётр, не сговариваясь, бросились на помощь. Действуя слаженно, словно годами тренировались вместе, они зашли с боков. Лёша, используя свою невероятную силу, ухватил зверя за задние ноги, а Пётр, перехватив поудобнее топор, рубанул точно по сухожилию, заставив чудовище потерять равновесие.

Антон в два прыжка оказался рядом с ними и подобранной толстой палкой ка-ак врезал по морде визжащего секача. Крепкая древесина не выдержала и разломилась пополам. А зверь, хрюкнув напоследок, стал заваливаться набок.

Вишневский успел спрыгнуть со спины кабана, чтобы его не придавило.

Поверженное животное тяжело грохнулось на землю.

Лёшка же, чтобы уж наверняка, подошёл ближе ко всё ещё дёргающейся туше и вогнал свой клинок по самую рукоять в глаз монстру.

– А я-то уже начал думать, что кроме ядовитых растений, тут больше нет никакой опасности, – хрипло сказал Петя.

– Этот зверь не самый опасный, – негромко ответила я. – Есть куда хуже. И скоро они придут за нами.

– Не пугай их, дочка, – мама уже была рядом со мной.

– Нас сложно удивить, – будто не слыша меня, задумчиво протянул дядя Стёпа. – Но если местные кабаны таких размеров, то каковы хищники?

Глава 8

Вопрос повис в воздухе. А я не спешила отвечать. Если привидевшаяся мне анаконда хоть наполовину такая же большая, то у нас огро-омные проблемы.

– Ребята, давайте разделаем тушу. Наши запасы подходят к концу, а что-то есть надо. Почему бы не начать с этого кабана? – произнёс Вишневский, вздыхая и потирая плечо.

– Сильно болит? – спросила мама, подходя к нему. – Дай посмотрю, – нахмурилась она.

– А, ерунда! От такого удара меня должно было знатно приложить, не встал бы. А так… Чувствую лишь, что потянул мышцу. Досадно, не более. Не волнуйся так, – мягче добавил, посмотрев на матушку, которая вдруг смутилась.

Мы прикинулись, что ничего не происходит, и занялись каждый своим делом: я и Катя вернулись к дереву, парни же подошли к туше секача.

– Ребята, кто умеет свежевать? – обратился к ним дядя Стёпа. Те лишь отрицательно покачали головой. – Я тоже далеко не охотник. Нужен тот, кто всё сделает быстро и аккуратно. До вечера надобно управиться.

– Придётся кого-то отправить домой, – ответила мама. – И привести сюда моего папу.

– Пётр, сгоняешь? – повернулся к мужчине Вишневский. – Возьми мой травмат.

– Да. На своей спине деда Ваню привезу, – широко усмехнулся тот. Видно было, что он всё ещё возбуждён после прошедшего. – Это просто охуе… ощущения! Я даже и не подозревал, что могу вот так! – не смог сдержать эмоций он. Его светло-голубые глаза сияли чистым восторгом. Другие ребята тоже начали высказываться, делясь впечатлениями.

– Ладно-ладно, понял вас. Но следите, чтобы эта сила не вскружила вам головы. Помните, дар временный, так что не советую привыкать, – предупредил их дядя Стёпа. – Петя, беги, время дорого.

– Всё, я пошёл, – кивнул тот, забирая оружие у Вишневского.

– Не заблудишься? – уточнила матушка.

– Нет, в голове всё такое чёткое. Удивительно! Уверен, даже в ночи отыскал бы дорогу, – поделился с нами он и, попрощавшись, сорвался с места, только его и видели!

– Знаешь, мне кажется, будто наши силы с каждым днём продолжают расти… – насупив брови, заметил дядя Стёпа. – Ладно, давайте пока соберём всё, что нужно для будущих луков.

Через час Пётр действительно «привёз» дедушку Ваню на своём горбу, и даже не запыхался. Вместе с ним прибыли ещё трое мужчин, наделённых сверхчеловеческой силой. Они принесли рулоны мешков для мусора, даже из-под картошки взяли, ящики и верёвки.

– Круто ты бегаешь! Силён, бычара! – похвалил его дедуля, опускаясь на землю. – Что тут у вас? – и замер, заметив поверженное животное. Его рот чуть приоткрылся. – Эт-то что такое? – медленно пошёл вокруг, осматривая тушу. – Ясно, – сделал выводы он, потемнев лицом. – С подобными зверюгами нам отныне жить… Диана, мой нож у тебя? – обернулся ко мне. – Я кухонные взял и точильные камни, но тот, что тебе подарил, вне конкуренции.

Я отстегнула ножны и протянула ему.

– Деда, думаешь, его мясо съедобное?

– Ну конечно, внуча! – фыркнул он. – Даже змеюки, ежели попадутся, тоже вполне себе деликатес, – рассмеялся он. – Надо только знать, что у них брать в пищу.

– Мне сухожилия оставьте, для тетивы пригодятся, – попросила я. Деда понятливо кивнул.

– Ладно, ребята, поехали! – махнул рукой он.