Оливия развернулась и на своих каблуках покинула мой кабинет. Шлейф ее цветочных духов остался в помещении и мне бы не хотелось, чтобы они испарялись слишком быстро. Хочу пить этот отвратительный чай и наслаждаться умопомрачительным запахом.

Знала бы она, в чем причина полной загруженности моего мозга, точнее в ком эта причина, то Оливия бы вряд ли заваривала мне чай для успокоения.

Я приехал домой к семи вечера. Надеялся, что окажусь там один, но уже в холле меня встретила Ариэль с удивлённым лицом. Даже дома она одета как модель Гуччи с богатым макияжем на лице. Два года назад меня, в первую очередь, в ней и привлекало то, что Ариэль хочет быть идеальной, а я люблю идеал во всем.

– Ты уже дома?

Я молча прошел мимо нее, снимая на ходу пиджак, который бросил на диван в гостиной.

– Интересно, стоит отметить этот день в календаре.

Ариэль следовала за мной по пятам. Я пошел на кухню, чтобы достать из своего мини бара виски и налить в стакан.

– В чем причина такого раннего прихода? – допытывала она меня.

Я сделал глоток крепкого спиртного, чуть сморщившись.

– А какая, собственно, разница? – спокойно ответил я на ее вопрос вопросом.

Ариэль пожала плечами, скрестив руки на груди. Когда она так делает, обстановка в помещении сразу же накаляется. Ее действия говорят о том, что на хорошей ноте наш разговор не закончится.

– Ты как-то даже на годовщину нашего знакомства опоздал на три часа. Да и вообще каждый день приходишь не раньше десяти. Что такое? Любовница сегодня занята своими делами?

Я неосознанно сжал стакан и медленно выдохнул, стараясь сохранить свое шаткое спокойствие. Ариэль намеренно выводит меня, и я пока не понимаю, зачем ей это необходимо.

– Ты можешь хотя бы сегодня не выносить мне мозг? – сдержанно проговорил я. – У меня завтра важный день в компании.

– Бедненький, – иронично пропела Ариэль. – Это значит ты страдаешь в наших отношениях, а не я? Ты можешь вспомнить, когда в последний раз радовал меня цветами? Или улыбался при виде меня? Целовал? Трахал в конце концов! – последнюю фразу она выкрикнула.

– Ты же сама уже все замечаешь. Зачем держаться за то, что делает тебя несчастной?

– Да я исправить все хочу! – выкрикнула она. – Или ты думал, попользовался и хватит? Не подошла что-то она мне. Не скажу напрямую «Давай расстанемся», а буду пытать ее своим безразличием. Так!?

Я смотрел за тем, как Ариэль в очередной раз пробирает истерика. Она кричит, надрывая связки. А я стою перед ней с каменным выражением лица, не проявляя никаких эмоций.

– Я хотел, чтобы ты сама так сказала. Чтобы ты была инициатором разрыва.

Ариэль истерично рассмеялась.

– Так ты оказывается заботишься обо мне? Вот я дура, не заметила. Как тонко, Голдман!

– Хорошо! – выкрикнул я, бросая стакан на стол. – Давай расстанемся!

– Нет! – расширив глаза, закричала Ариэль.

– Что ты тогда от меня хочешь!?

– Верни года, что я на тебя потратила!

Я шумно выдохнул и резко расслабил галстук на шее, уходя из кухни. Ариэль последовала за мной, ведь она еще не весь яд выплеснула на меня, желая отыграться на моей стойкости до последнего, пока вместо нее не останутся руины.

– Чем я заслужила это!?

В гостиной Ариэль встала напротив меня и толкнула в грудь, останавливая.

– Да ничем, Ариэль! Просто я разлюбил тебя! Ты спрашиваешь, почему я перестал смотреть на тебя с любовью? А почему ты каждый день выносила мне мозг!? Ревновала без причины и устраивала скандалы вместо ужина!? И поводом было лишь то, что я возвращался поздно! Моим словам ты не верила. Ты же сама все рушила!

Ариэль схватилась за мою рубашку, смотря на меня с ненавистью. В ее глазах искрится настоящее безумие.

– Хочешь уйти? – вкрадчиво спросила она, трясясь всем телом. – Никогда я тебя не отпущу.

– Я хочу решить все мирно, не вынуждай меня.

Ее брови взмыли вверх.

– Ты угрожаешь мне?

– Да. – Я накрыл ее руки своими. – Не забывай, кто я и на что способен. Я знаю о каждом твоем шаге. И если ты не хочешь, чтобы определенные снимки попали в руки журналистам, то подумай о моем предложении разойтись без скандала.

На лице Ариэль отразилась догадка. Красная краска агрессии спала с ее лица, после чего она резко побледнела.

Я сбросил ее руки с себя и направился в спальню.

Глава 9

Оливия

«Неконтролируемые негативные эмоции – это зло.»

Прошлое. Шесть лет назад.

Брайан затолкал меня в свою комнату, затем прижал к стене и стал неистово целовать мои губы, перемещая свои сумасшедшие поцелуи на шею. У меня едва хватает дыхания. Я уже практически не могу стоять на ногах, и поэтому позволяю Брайану держать меня в своих сильных руках.

– Детка, хочу тебя прямо сейчас. Ты сводишь меня с ума своим телом, – хриплым от возбуждения голосом говорит в мое ухо Брайан, и я покрываюсь мурашками.

Его слова пробуждают меня из транса. Эйфория спадает и ко мне возвращаются силы. Я надавила руками на его широкие плечи, вынуждая таким образом отстраниться от меня. Брайан смотрит на меня с непониманием, продолжая обнимать за талию. Он всматривается в мое растерянное лицо, пытаясь понять, в чем состоит проблема, которая остановила его.

– Что такое? Я напугал тебя? Не хочешь?

– Хочу, – тихо произнесла я и подняла глаза.

Брайан выдохнул и удовлетворительно улыбнулся. Он скользнул руками по моим плечам, предплечьям, добираясь до пальцев, которые сжал, и осторожно потянул меня вперед. Туда, где стоит его постель. Когда мы остановились возле нее, мое сердце заколотилось с бешеной скоростью. Брайан убрал переднюю прядь моих волос за ухо и поцеловал в лоб, накрывая своей ладонью мою щеку.

– Малышка, я тебя очень люблю. Я очень сильно привязался к тебе за этот месяц и чувствую, что хочу быть с тобой всегда. – Он прижался ко мне, обнимая за талию. – Не дрожи ты так, глупенькая. Я не сделаю тебе больно.

Его низкий и хриплый голос успокаивает, но я не могу не думать о том, что скрывается под моей одеждой, и поэтому продолжаю нервничать, не находя возможности уравновесить свое состояние и полностью отдаться волшебному моменту.

Действия и слова Брайана всегда давали мне понять, что его любовь ко мне действительно подлинна. Я верю и доверяю ему, но рассказать о своих недостатках не могла. Никак не находила тех самых моральных сил. Как только я собиралась раскрыться перед ним полностью, как в горле становился ком, который даже дышать мне мешал.

Я уже дважды просила Брайана повременить с сексом, ссылаясь на свою неопытность. Больше не могу отказывать ему под таким предлогом. Страх мешает мне не только раскрепоститься, но и мешает жить полноценно.

Я смотрю в любимые глаза, смотрящие на меня с нежностью и заботой, и убеждаю себя, что ему можно довериться полностью.

– Только сначала я должна показать тебя кое-что.

– М-м-м, – Брайан зарылся лицом в мою шею, вдыхая мой запах. – Заинтриговала.

Он сел на постель и выжидал с игривой улыбкой. Я коснулась своими дрожащими пальцами первой пуговицы рубашки и отстегнула ее. Затем второй, третьей, внимательно изучая реакцию своего парня. Его глаза сияют от возбуждения, и я надеюсь, что они такими и останутся после того, как я сниму с себя рубашку.

И вот я добралась до последней пуговицы, судорожно выдохнула и медленно раскрыла ее. На глаза Брайана открылись мой живот и плечи, на которых остались рубцы после ожогов.

Я перестала дышать, когда изучала лицо своего парня. Он уставился на мой живот, а улыбка медленно сползала с его лица. Я простояла перед ним без движений несколько секунд, сжимая ткань рубашки и ожидая его слов.

До этого смотрящие на меня с любовью глаза изменились. Теперь я вижу в них разочарование и отчужденность. Холод и безразличие.

– Брайан…

– Это ужасно, Оливия. Ты же…была такая идеальная.

Он резко поднялся на ноги и потер лицо ладонью. Я медленно закрылась рубашкой, обнимая себя в защитной реакции. Смотря в пол, я не могла поверить в услышанное. Человек, который клялся мне в любви, за несколько секунд стал жестоким.

– Тебе следовало рассказать мне раньше. Когда я еще начал бегать за тобой. Теперь что? Что ты ждала? Что я посмотрю на это… Черт, Оливия, это отвратительно, и я даже прикасаться к этому не хочу.

Удар под дых. Я пошатнулась, еле удержавшись на ногах.

– Ты говорил…

– Я говорил Оливии, которая ослепляет пол школы своей красотой. А что в итоге? В ней есть нюанс. Не такая она уж и идеальная. Я думал, что мне принадлежит самая красивая девчонка, мне все завидовали.

– Это же всего лишь шрамы, – тихо произнесла я, сдерживая слезы.

– И они, повторяю, отвратительны. Я не люблю такие сюрпризы, Оливия. Никто не любит. Если найдешь еще кого-то, то предупреждай его заранее о таких вещах.

Я резко подняла на него глаза, в которых уже скопились слезы, вызванные грубыми словами Брайана.

– Ты меня бросаешь?

Он посмотрел на меня так, будто я сейчас сморозила глупость и усмехнулся.

– А ты думала я начну утешать тебя и целовать вот это? – тыкнув на мой живот, безжалостно процедил он. – Уходи. Не могу больше смотреть на тебя.

Брайан сел на свое кресло за столом, включая компьютер. Горячие слезы градом потекли по моим щекам, смазывая передо мной видимость.

– Как же я ошиблась, – проговорила я напоследок последними каплям сил и зашагала прочь из его комнаты.

По пути я застегнула свою рубашку, захлебываясь слезами.

Неужели все парни видят во мне только идеальную оболочку, и поэтому изъяны даже принимать не хотят? На мои чувства, эмоции всем наплевать. Оказывается, меня добиваются, потому что не знают, что скрывается под одеждой, желая обладать мной, как красивой вещью в коллекции.

Не помню, как я добралась до дома. Радует, что дяди с тетей нет, и я могу как следует выплеснуть из себя весь прожитый момент. В комнате оказалась Айлин, которая вздрогнула от моего неожиданного появления. Увидев мои слезы, она испугалась и подбежала ко мне, когда я замерла посреди комнаты.

– Что случилось?

– Брайан сказал, что я отвратительная. Я…

– Ты показала ему свои шрамы? – с сожалением уточнила она.

Я закивала и расплакалась вновь, падая на пол. Айлин села передо мной и крепко обняла.

– Плюнь на него! Если он так считает, это не значит, что все такого же мнения.

– Айлин, парни не любят таких, как я, – рыдая проговорила я.

– Прекрати говорить ерунду! Не надо полагаться на мнение этого урода! Не смей обесценивать себя! Слышишь меня!?

Настоящее время.

Я стояла перед зеркалом и водила пальцем по своему животу. Смотря на эти рубцы, я вновь проваливаюсь в те жуткие моменты, когда одному стоило самых маленьких усилий для того, чтобы смешать меня с грязью, не переживая о моих чувствах и дальнейшей самооценке. То, что случилось со мной тогда, стало для меня травмой, повлекшая за собой усиление моих комплексов. Теперь я не доверяю мужчинам и стараюсь обходить их стороной, отвергаю знакомства, зная, что произойдет, когда мне стоит снять одежду.

Первые искорки любви возникают от симпатии, а симпатия – это внешность. Видеть красивую оболочку, привыкнуть к ней, а после показать недостатки – влечение угасает, а любовь теряет смысл, ведь идеальная картинка рушится на глазах. Увы, но я имею лишь такой опыт и другого мне узнать не удалось. Лишь избавившись от этих рубцов, я обрету полную уверенность и раскрою себя перед мужчинами. Дважды разбиваться об одни и те же камни – это мазохизм.

Внезапно дверь в ванную комнату распахнулась, и я испуганно посмотрела на вошедшего. Тетя Джулиет вздрогнула, увидев меня, и схватилась за сердце.

– Боже, милая, я думала, что ты уже уехала, и зашла за вашими грязными вещами.