– Н-е-е-т! – Елизар рыгнул и помотал головой.

– А где?

– Там… – сын махнул рукой в неопределённом направлении.

– Тьфу! – плюнула в сердцах Альбина и хлопнула дверью.

На глаза наворачивались слезы. Чтобы хоть как-то отвлечься, она пошла ставить чайник. Зажечь газ. Налить воды. Вдох. Выдох…

Зазвонил мобильный. Сейчас она возьмёт трубку, и несмотря на боль станет разговаривать. С кем-то. Как ни в чём ни бывало.

– Привет, соседка! – от звонкого Дашкиного голоса заломило виски. – Заходи скорей, тут клиентка такую вкуснятину принесла.

– Даш, я…

– Ясно. Елизарушка? Опять? Тем более я тебя жду. Сладкое снимает стресс.

– Иду, – вздохнула Альбина.

Даша, тридцатидвухлетняя хохотушка, постоянных клиенток принимала у себя. Ни один маникюрный салон этого, ясно дело, не приветствовал, но кому сейчас легко? Они как-то незаметно подружились, не чувствуя разницы в возрасте. Около неунывающей молодой женщины несчастная мать пьющего сына грелась, будто у огня.

– Чай с мятой, – объявила Даша с порога, подталкивая соседку к кухне. – Давай-давай, нервы успокаивает, – она торжественно поставила на стол муссовый торт с персиками. – Вот так… Сейчас, – девушка отрезала большой кусок и протянула соседке блюдце. Но та, обняв руками дымящуюся чашку, на торт даже не взглянула.

– Аль… Аля?!

– Откуда знаешь, что он опять пьяный?

– Я их видела. На скамейке во дворе. Твоего и Гришку с первого этажа.

– Меньше месяца как из клиники вышел… Столько денег впустую.

– Значит надо искать другой выход.

– Да какой другой, Даш?

– Тот, что сработает. Ну не век же тебе так мучиться! Погоди… Мне клиентка одна рассказывала. У неё муж пил. Так вот она своего благоверного возила к знахарке…

– Да ну… Какая знахарка? Они шарлатаны все, только деньги вымогают. Если уж клиника не помогла, то всё уж теперь. Нет надежды.

– Надеяться надо, Аль. Обязательно. Тем более что муж её с тех пор в сторону спиртного даже не смотрит! Злой, на весь мир обиженный – это да, но трезвый! А раз не пьёт, значит, что? Правильно. Работает. Забулдыг домой не водит.

– Елизар не поедет, – Альбина поджала губы.

Конечно, рассказ соседки был больше похож на сказку. Волшебный сон, а не реальная история. Но Дашка права, или ты во что-то веришь, или совсем пропадёшь. И потом… Как же хочется верить!

– Припугни. Скажи, если не поедет – упечёшь в психушку.

– Думаешь, это так просто? В психушку упечь?

– Нет, – согласилась Даша. – Не просто. Но он-то этого не знает! И потом… Погоди, у тебя же друг был? Ну, этот…

– Эдик?

– Да! Он же как-то связан со всем этим?

– Да, он врач. Психиатр. Так благодаря ему Елизара и положили в клинику. Если бы не он, я бы и этого не смогла сделать.

– Понятно. Тогда я сейчас позвоню.

Альбина хотела было возразить, но замолчала. Во-первых, Дашка, если решает действовать, превращается в бронепоезд, и остановить её всё равно не получится, а во-вторых… Чем чёрт не шутит, пока бог спит?

Как только мать ушла, Елизар налил водку в стакан. Поднёс ко рту да так и застыл… Прямо перед ним появился огромный чёрный кот.

– Обернись, – спокойно посоветовал усатый, брезгливо отодвинув лапой шкурку от колбасы.

– А… А-а-а…

– Обернись, говорю. Там с тобой поговорить хотят.

Елизар осторожно поставил стакан и обернулся. Глядь, а на его кровати бородатый старичок, ростом с ребёнка – сидит, ножками в валенках качает.

– Чё уставился?

– Ты к-к-то? – заикаясь, произнёс Елизар.

– Дед Пихто! – проскрипел карлик, давясь от смеха.

– Сгинь, нечисть! Пропади! – парень махнул рукой, стакан опрокинулся, кот с шипением подпрыгнул и… исчез.

– Ты ещё креститься начни, – обиделся старичок.

Елизар тут же принялся осенять себя крестным знаменьем, с перепугу – обеими руками.

– Ну что? Помогло? – незваный гость сочувственно склонил голову на бок.

– Бабушка говорила, – прошептал несчастный сам себе, – надо матом ругаться…

– Кстати, о бабушке! – старичок поднял вверх палец. – Езжай-ка ты, мил друг, к бабке Агафье. Запомнил?

– А-а-а…

– А-га-фье. Как только мать твоя велит к ней собираться, ты уж не мешкай, – человечек снял шапку и с наслаждением поскрёб пальцами между… рожками!

– Чёрт! Чёрт! – крикнул Елизар и замахал руками. – Чур! Чур меня! А-а-ааа…

Слова застряли в горле, а коротышка вдруг стал расти, протягивая к несчастному когтистые мохнатые лапы. Чёрт открыл зловонную зубастую пасть, и неизвестно, что было бы, если бы Елизар с криком не выскочил из квартиры и не понёсся бы к соседке.

– Даша! Дашка, открой! Открой говорю, убивают! Черти! Черти проклятые!

Дверь открылась, несчастный стремглав бросился на кухню, где из-за весёленьких обоев в цветочек на стене уже проступала хитрющая морда старика:

– Ябеда! – коротышка показал язык и исчез.

– Приехали, – всплеснула руками Альбина. – Допился до чертей, окаянный.

– Вот он, вот он, мама! – Елизар схватил со стола чашку и запустил в стену.

Чашка со звоном разлетелась на мелкие кусочки. Даша, покачав головой, молча пошла за веником – смести осколки.

– Вы что… правда его не видели? – растеряно спросил Елизар, сидя на соседской кухне и уставившись на муссовый торт. С персиками.

– Значит, так! – Даша постучала пальчиком по айфону. – Адрес Агафьи я узнала. Или ты завтра едешь с матерью к знахарке, или я через своего знакомого упеку тебя в психушку. Понял?

– А-га-фье… А-га-фье… – Елизар уронил голову на руки, – А-га-фье…

– Поедешь, сынок? – тихо спросила мать.

– Да.

Они вышли на станции, растерянно оглядываясь. Оба волновались, но по разным причинам. Елизар боялся чертей и котов, Альбина – отказа Агафьи. Кто ж их знает, этих знахарок? И потом, ведь случаи разные. Вдруг сын безнадёжен? Он ведь неплохой парень. Работящий. Просто… слабохарактерный. Господи, помоги!

Недалеко от платформы стоял автомобиль.

– Здравствуйте! – обратилась Альбина к пожилому мужчине за рулём.

– И вам не хворать, – ответил тот.

– Нам бы к бабушке Агафье добраться. Вы случайно не знаете, где это?

– Знаю. Сюда только к ней и ездят. Садитесь!

– Сколько это будет стоить?

– Пятьсот рублей. Устроит?

– Конечно! Давай, сынок, садись.

– Только сначала в магазин вам надо заехать.

– Зачем? – насторожилась Альбина.

– Продуктов купить. Агафья принимает по утрам. Остановитесь на местной турбазе, – сыпал местный гид чёткими, отлаженными инструкциями, – в домиках кухня, готовить сможете сами.

– И откуда Вы всё знаете? – устраиваясь рядом с водителем, спросила Альбина.

– К Агафье много народу приезжает. Вы сегодня не первые, – хмыкнул мужчина, заводя машину. – Меня Николаем Филипповичем зовут. А как вас величать, милая барышня?

– Альбина. Так Вы, значит, помощник Агафьи?

– Можно и так сказать. Я её сосед. Народ к ней постоянно приезжает. И как только узнают про неё?

– У неё очередь? – Аля заволновалась.

– Не переживайте. Агафья не откажет. Только, слышь, парень, – посмотрел Николай Филиппович в зеркало заднего вида, – тебе надо самому просить.

– Да, да, – закивал головой парень. – К Агафье. Не мешкая…

– Эк его приложило…

– Со вчерашнего дня сам не свой, – всхлипнула Альбина.

– Да вы не расстраивайтесь. Агафья многим помогла. Иначе разве ездили бы к ней в такую даль со всех концов России необъятной? Купите бутылку водки, замороженную рыбу и кирпич хлеба.

– Зачем? – удивилась Аля.

– Вам от алкоголизма избавиться?

– Да.

– Вот. Это для обряда.

Пока Альбина выбирала в магазине продукты, Елизар вызвался сходить за водкой. Он должен был выпить. Последний раз. Его мучил панический ужас, а мать спиртное ни за что не купит! Приподняв брючину, он быстро сунул за носок маленькую бутылочку коньяка, да так ловко, что никто ничего не заметил. Затем взял бутылку водки, отдал матери и сказал, что подождёт на улице.

Он не мог находиться в закрытом помещении. Последний раз лицо чёрта показалось прямо в стене! Елизар вышел на улицу, но тут же вернулся – из-под крыльца магазина выскочила кошка. Тощая. Серая. Она совсем не была похожа на огромного, холеного, чёрного как ночь говорящего кота, но всё же…

Как же избавиться от этой напасти? Он уже панически боится котов и закрытых помещений, что ж дальше-то будет? Так ведь и впрямь в психушку упекут. Нет. Он сделает всё, что бабка Агафья скажет, вот только сегодня он должен выпить. Один раз. Последний! Мочи нет терпеть этот страх…

Дом Агафьи стоял в стороне от дороги. Ворота невысокого забора гостеприимно распахнуты, во дворе несколько машин.

– Ступайте, – кивнул Николай Филиппович в сторону крыльца. – Я вас подожду и подброшу до турбазы.

По выложенной кирпичными плитками дорожке они прошли к крыльцу. Альбина приоткрыла и дверь и заглянула в прихожую. На диване и стульях, стоящих вдоль стены, сидели мужчины и женщины со скорбными, чуть испуганными лицами. Альбина поймала себя на мысли что она, должно быть, выглядит так же. Они с сыном тихонько прошли и опустились на свободные места в самом углу.

Скрипнули половицы. Тикали настенные часы. Аля осторожно оглядывалась. Через некоторое время двери, что напротив дивана, распахнулись. Маленькая пухленькая бабулька в длинной, до пола, юбке и вязаной кофте что-то пробормотала молодой паре с ребёнком на руках и, обведя очередь цепким взглядом, ткнула пальцем в Елизара:

– Ты! Заходи.

– Но как же… я же раньше… – начал было какой-то мужчина, но Агафья посмотрела в его сторону так, что тот не стал возражать.

Елизар встал. Альбина поднялась следом, чувствуя неловкость перед теми, кто ждали своей очереди с раннего утра.

– Сиди, – махнула старушка на неё рукой, и, пропустив Елизара, закрыла дверь.

– Вы уж простите, – прошептала Альбина, обращаясь к мужчине.

– Вы не виноваты, – смягчился тот. – Я подожду. Знаете, говорят, она чудеса творит…

– Ну, что, голубь, говори, зачем пожаловал?

– Мне бы это… От пьянки. Того. Избавиться. Чтобы впредь ни-ни!

– Сам хочешь? Или мать силком привела?

– Сам хочу! Очень. И ещё это…

– Что? – Агафья внимательно посмотрела на него.

– Черти, – прошептал Елизар, воровато оглядываясь. – И… кот.

– Какой ещё кот?

– Чёрный. Г…г…говорящий.

– О как, – бабка Агафья приподняла бровь. – Так-таки и говорящий? Учёный что ль?

– Это… Не знаю я.

– Обряд три дня подряд проводить буду. Водки бутылку, кирпич хлеба, рыбину замороженную принесёшь. И чтобы с сегодняшнего дня ни капли! Понял?

– Да, – кивнул Елизар и бочком, бочком попятился к двери, – До завтра, значит… Спасибо вам, – сказал и зачем-то поклонился, как будто заранее прощения просил, потому как знал – всё равно выпьет, не устоит.

Николай Филиппович ждал их во дворе, они молча сели и покатили по лесной дороге, пока наконец не показались вдали деревянные домики турбазы.

– Во-о-он там администрация. Видите?

Альбина кивнула, рассчиталась с водителем, и вскоре бойкая администратор уже показывала им домик – скромный, но чистый и со всем необходимым.

– А что там за река? – поинтересовалась Альбина, чувствуя, что с каждым часом в этом удивительном месте на душе становится легче.

То ли чистый воздух вдали от города тому виной, то ли и впрямь поверила она всем сердцем в силу бабки Агафьи. А почему нет? Сколько слухов об этих бабках в народе ходит, ведь не спроста же! Только и слышишь: «Врачи не помогли, уж надежду совсем потеряли, а отвезли к бабке, та отшептала и как рукой сняло!» Разве и у них с сыном такого быть не может? Чай не прокляты они с Елизарушкой…

– Волчья, – поведала девушка, передавая ключ.

– А это что? – Елизар кивнул на мост. – Плотина, что ли?