Я перетаскиваю ноутбук из гостиной в спальню и пару часов кряду провожу за чтением форумов. Вот только обсуждения на страницах в сети напоминают разговоры таких же, как я, студенток, собравшихся на пижамной вечеринке обсудить приворот на симпатичных однокурсников или заговор на прыщи для самой стервозной девчонки колледжа. Чем больше читаю, тем сильнее путаюсь и не понимаю: действительно ли можно заговорить чей-то кофе на болезнь и вернуть в жизнь покой с помощью ловца снов или это заблуждения людей, таких же наивных, как я?

Десятки способов раскладывать карты таро, ритуалы по приманиванию удачи, заговоры на любовь и карьеру, свечи для привлечения денег – интернет полон эзотерических практик на любой вкус и цвет, но они меня не интересуют. Разочарованная в себе и своем умении обращаться с поисковиком, я ищу что-нибудь о демонах, но не вижу ровным счетом ничего нового. Девять кругов Ада по Данте, семь смертных грехов и их повелители, длинные статьи о демонах Гоэтии… Обо всем этом я слышала еще в старшей школе.

Неужели ты думала, будто об этом пишет на форуме каждый встречный-поперечный? Нахмурив брови, я в который раз за вечер покусываю нижнюю губу. Некоторые рекомендуют отвадить демонов и злых духов от своего дома с помощью рун. Кто-то утверждает, будто они боятся Священных Писаний, а еще говорят, что лучше всего положить перед входной дверью библию или повесить распятие на манер рождественского венка.

Господи, ну и бред!

Однако на следующий день я все-таки еду в церковь – в собор святого Патрика, куда меня когда-то водила миссис Говард. Прекрасная была женщина, только католичка до мозга костей. Удивительно, но под высокими сводами, среди расписанных фресками стен и густого, навязчивого запаха ладана я чувствую себя в безопасности впервые за последние несколько дней.

– Тебя что-то беспокоит, дитя? – обращается ко мне святой отец, когда я несколько долгих мгновений задумчиво разглядываю витражное изображение святого Патрика – католического покровителя Ирландии.

Сумел бы он защитить меня от демона, если бы я верила так же искренне, как миссис Говард? Если бы относилась к религии серьезно, а не восхищалась архитектурным великолепием собора, напрочь забывая, что тот на самом деле символ не красоты и искусства, а веры?

– Нет, все в порядке, – отвечаю я не задумываясь.

Рассказывать о своей беде я не готова никому, даже отцу. Признаться самой себе оказалось до жути тяжело – не попытайся Джейн меня ударить, я до сих пор уверяла бы себя, будто Мер был всего лишь галлюцинацией. Похмельной горячкой. Насколько легче стало бы жить, если бы все это решилось парой визитов к психотерапевту.

– Мне просто захотелось почувствовать себя в безопасности. В последнее время так много всякой дряни происходит, уже и не знаю, куда деваться.

– Господь все видит.

У святого отца скрипучий голос пожилого человека, он по-отечески улыбается, но искренности в его улыбке ни на грош. В серых водянистых глазах легко читается безразличие – наверняка он так устал от своей работы, что готов обещать любовь господа всякому, кто переступает порог собора. Лишь бы только отвязались.

– И не бросает своих детей в беде. Достаточно помнить, что на все его воля, и за каждым закатом обязательно последует рассвет.

С тем же успехом можно было прочесть пару католических брошюр. Будь рядом миссис Говард, я обязательно посоветовалась бы с ней – и не удивилась бы, окажись она ведьмой, как Джейн. В детстве казалось, будто миссис Говард знает все обо всем. Как справиться с домашним заданием? Как привлечь внимание матери? Когда отец наконец вернется с работы? Как пережить расставание с парнем? Куда деваться, когда решила устроить свидание сразу с двумя? Как сбежать из дома, чтобы охрана не доложила отцу? Нетрудно представить, что и как избавиться от демона, обещавшего забрать душу, она тоже знала.

Но миссис Говард уже много лет как нет в живых, и поговорить я могу только с престарелым святым отцом в соборе святого Патрика.

– Спасибо, – вежливо киваю, прежде чем подхватить небольшой бумажный пакет с распятием и экземпляром карманной библии и выйти на залитую солнцем улицу.

Здесь, на оживленном перекрестке Пятидесятой улицы и Пятой авеню, всегда шумно и людно – легко раствориться в толпе и почувствовать себя частью вечно спешащего куда-то потока. Здесь можно отпустить свои страхи и представить, что ничего не изменилось. Сейчас я зайду в любимый ресторан выпить кофе, посижу там пару часов, наслаждаясь видом из окна и ароматом свежей выпечки, а потом возьму такси до дома, где меня ждет недописанный реферат, пустая неприветливая гостиная и большая кружка горячего чая.

И жутковатый демон с отвратительным чувством юмора.

Обгоняя парочку впереди, я живо представляю, как Мер стоит посреди спальни и вертит в когтистых пальцах то мой мобильный телефон, то фотографию Дерека из прошлогоднего альбома, которую я распечатала на память и поставила на прикроватном столике. Вертит и смеется над моей глупостью. Наивностью. Человечностью.

Разве за некоторые желания не стоит отдать жизнь? Голос в голове будто бы слишком низкий, чужой. Я поджимаю губы и шагаю мимо любимого ресторана. Сегодня не до кофе, и уж тем более не до чинных посиделок за столиком.

Впереди куча дел.

Квартира в Бруклине встречает меня глухой тишиной и затхлым воздухом. Бросив пакет из собора в гостиной, я первым делом открываю окна в спальне, а потом едва не тянусь к холодильнику за газировкой. Сознание отчаянно требует разрядки – выбросить из головы глупые мысли, избавиться от будто бы физически давящего на меня страха, снять напряжение хотя бы ударной дозой сахара.

Но нет. Не сегодня.

Спустя пару часов над ключницей в холле красуется причудливая руна Альгиз – руна защиты, как писали на одном из форумов. Я нарисовала ее белым лаковым маркером, которым обычно подписываю коробки для студенческого совета. Таких у меня в квартире уже не меньше десятка – незаметно для себя я вечно уношу их с собой в сумочке и лишь изредка приношу обратно в колледж. И еще ни разу президент курса не спросил, куда они деваются. Придурок, что с него взять.

Рядом с руной висит окропленное святой водой распятие, а в спальне у кровати – точно на том месте, где недавно стояла фотография Дерека, – лежит карманная библия. Хорошо если хоть что-то из этого арсенала сработает.

Ну, давай, появись, посмейся надо мной. Посмотрим, кто будет смеяться последним. Но ничего не происходит. Я разочарованно топаю ногой и сдавленно шикаю, стукнувшись пальцем о тумбу в коридоре.

Дура, а если бы он принял это за желание? На что ты бы разменяла свою жизнь? На попытку самоутвердиться за счет могущественного демона? Да ему наверняка плевать на эти глупости, если он может исполнять желания. Или принимать облик то ли Дерека Уилсона, то ли Фредди Сандерсона – хулигана из старшей школы, в которого я была безответно влюблена целых полтора года.

И все-таки хочется верить в лучшее. Теперь Мер побоится приблизиться ко мне, а если начну носить с собой распятие…

– Развлекаешься, Сильвия? – звучит за спиной знакомый голос.

Я крепко хватаю распятие и резко оборачиваюсь, выставляя крест перед собой. Мер ни на мгновение не меняется в лице – лениво опускает взгляд на безделушку у меня в руках, чуть приподнимает уголки губ и смеется так громко, что кажется, будто еще немного, и лопнут барабанные перепонки. Демон едва не сгибается пополам, и ремни его кожаной куртки позвякивают пряжками, а цепочка на джинсах подергивается, точно в конвульсиях.

– Я польщен, детка.

Он делает шаг вперед и с легкостью выхватывает распятие у меня из рук. Пропускает между пальцами, и ему вовсе не больно – ни ожогов на бледной коже, ни выражения мучения на лице. Плевать он хотел на священные символы и, скорее всего, на все остальное, что пишут о демонах в интернете.

– Ты продержалась целых два дня, прежде чем начать тыкать в меня церковными безделушками. Это неприлично, знаешь? Я предлагаю тебе весь мир – любое желание, какое только может породить твое больное сознание, а вместо этого ты пытаешься отпугнуть меня железкой.

– Тогда просто уйди, – шепчу я с надрывом.

Силы в одно мгновение покинули меня, и внутри осталась лишь противная, поглощающая все вокруг себя черная дыра.

– Я не… Разве ты не можешь просто поменять имя в контракте? Джейн вон с ума по тебе сходит, вот с ней и разбирайся. У нее наверняка уже и список желаний готов.

Как, оказывается, просто отказаться от столь привлекательной возможности. Раз, и выбросить из головы мысль о Дереке, о матери, да хоть о том, чтобы стать президентом курса или капитаном группы поддержки. Сейчас я чувствую себя как побитая собака, выброшенная на трассу, и хочу только одного – вернуться в теплый уютный дом, где все будет как прежде. Где смогу торчать в колледже пять дней в неделю, отрываться с ребятами на выходных, строить глазки дураку Дереку и надеяться, что до него наконец-то дойдет, чего я от него хочу.

Но Мер явно считает иначе. Ему мало наблюдать за моими страданиями – ему хочется посмотреть, как я мучаюсь и привыкаю к новой жизни. Страшной, ненормальной, лишенной привычных удобств. Вот же подонок рогатый.

И все-таки есть в нем нечто привлекательное, и дело вовсе не во внешности. В манерах, в движениях просматривается хищная грация, а его запах… Спорить готова, что он тот самый обладатель пресловутого животного магнетизма и может щелкнуть пальцами, чтобы заполучить любую женщину. Точно как Дерек, только… Только в случае Мера во всем виноваты какие-нибудь адские флюиды. Демоны должны быть привлекательными, их работа – соблазнять смертных, и не только исполнением желаний.

– Если я уйду, Сильвия, ты уйдешь вместе со мной.

Он бесцеремонно хватает меня за подбородок и вынуждает заглянуть ему в глаза – в два пылающих огненных моря, готовых поглотить собой все вокруг, точно разросшаяся внутри меня черная дыра.

Я сглатываю, неловко переминаясь с ноги на ногу. Сейчас, когда мы стоим друг к другу так близко, я вновь замечаю, насколько Мер на самом деле огромный. Высоченный, широк в плечах, ухмыляется как тварь последняя, так еще и несет от него парфюмом, сигаретами и сексом.

На месте черной дыры расцветает странное, неконтролируемое желание.

Чертовы адские флюиды.

– Видишь ли, ты можешь не загадать больше ни единого желания, но я все равно заберу тебя с собой, когда придет время, – вполголоса усмехается Мер. Его тонкие губы едва не соприкасаются с моими. – Потому что ты уже принадлежишь мне. Вопрос лишь в том, как долго ты продержишься и насколько мне будет с тобой весело. Разве ты не любишь как следует повеселиться, Сильвия?

Мысли путаются, в голове стелется туман, и сейчас я готова согласиться на что угодно. Поддавшись сиюминутному желанию – понятия не имею, откуда оно взялось, – я тянусь вперед и целую Мера. Обхватываю ладонями мощную шею, зарываюсь пальцами в густые волосы и с готовностью приоткрываю рот.

У него удивительно длинный и умелый язык.

К лицу приливает жар, внизу живота завязывается знакомый узел, и я прикрываю глаза, неосознанно провожу языком по острым зубам, прижимаюсь к горячей груди, пока в голове наконец не щелкает осознание: я же хочу от него избавиться. Прогнать прочь.

– Какого черта?! – кричу я, наконец разомкнув объятия и отскочив в сторону.

Сердце стучит в груди как ненормальное, а щеки наверняка раскраснелись, но сейчас мне глубоко начхать на внешний вид.

– Только не говори, что тебе не понравилось, – ухмыляется Мер и облизывает губы, задевая кольцо языком. – Ты сама этого пожелала, Сильвия.

– Да пошел ты! Я собиралась отправить тебя куда подальше, а не… Да у меня и в мыслях не было!

– Ты даже не представляешь, сколько всего можно найти в твоих прелестных мыслях.

Его шепот раздается прямо у меня над ухом, но ударить Мера я не успеваю – он двигается как заправский танцор. Слишком уж быстро и изящно для своих роста и телосложения.

– Но развлечься ты не против. Я запомню, Сильвия. Увидимся, когда придешь в себя. И, пожалуйста, прекрати верить всему, что пишут в интернете.