– Нечего курить у меня в квартире, понял?

– Попробуй меня остановить.

Несколько неуверенных шагов в мою сторону, один шаг назад. Сведенные к переносице брови и недовольно поджатые губы. Сильвии не к лицу злость, но она снова и снова наступает на те же грабли.

И хочется и колется, да, детка?

– Какого черта?! – Сильвия отскакивает в сторону как ошпаренная, едва приблизившись ко мне на расстояние вытянутой руки. – Ты же даже рта не открывал!

– Ты не представляешь, сколько у меня на самом деле талантов.

Стой она чуть поближе, я с удовольствием выпустил бы дым ей в лицо. Почувствовал, как ее сознание заливает чистое, ни с чем не смешанное возмущение, как оно трансформируется в злость и медленно сходит на нет, уступая место любопытству. Интересу. Желанию, пусть вовсе и не такому, какого я от нее жду. Но вместо этого я шагаю вперед и нависаю над Сильвией, как огромный черный коршун над добычей.

Сигнализация за окном умолкает.

– Не подходи, – она качает головой и отступает, пока не упирается спиной в стену. Висящая чуть повыше ее головы картина, изображающая разноцветную абстракцию, опасно покачивается. – Я серьезно!

Я замечаю, как подрагивают ее ноги – того и гляди подкосятся, – и широко, довольно улыбаюсь. Интерес и желание в ее сознании сменяются страхом. У страха Сильвии Хейли терпкий, пряный вкус.

– И в голову мне не лезь! – голос ее срывается на фальцет и затухает.

Страх превращается в панику.

Ну же, Сильвия, не сдерживайся и дай себе волю.

– Там места и так маловато.

Так мы и стоим друг напротив друга – я ухмыляюсь, изредка затягиваясь, а Сильвия успокаивает участившееся дыхание. Сигарета истлела почти до фильтра, пепел уродливой кучкой лежит на отполированном до блеска и наверняка дорогом паркете. Но Сильвии сейчас явно не до беспокойства о таких мелочах – ее сердце бьется с удивительной скоростью, грозясь выскочить из груди, а во взгляде мелькает недоверие.

Сильвия, я ведь и пальцем тебя не тронул. Поверь мне, что бы я ни сделал – ты сама этого захотела.

До чего же чудно расширяются ее серо-зеленые глаза, когда она слышит мой голос у себя в голове. Приоткрываются пухловатые губы, словно ей хочется ответить, но ни звука с них так и не срывается.

Вот и молодец, иногда лучше промолчать.

– Я же просила не лезть! Ни в голову, ни в мою жизнь, – говорит она уже гораздо тише.

Все также жмется к стене, но расправляет плечи и вздергивает подбородок – в ней вновь просыпаются гордость и уверенность, но я-то знаю, что в душе Сильвия всего лишь недолюбленная девочка. Девочка, которая готова искать эту любовь где угодно: у заносчивого, самолюбивого однокурсника – вот кто такой Дерек, что ж, запомню его имя, – у эгоистичной матери, у холодного и закрытого отца.

Даже у демона, что случайно появился в ее жизни.

– Я загадала желание, вот им и займись.

– Приказывать будешь кому-нибудь другому, – произношу я мрачно, беру ее за подбородок, и на светлой, мягкой после душа коже остаются красноватые следы от когтей. – Я исполняю только сокровенные желания, помнишь? И Дерек нужен тебе не так сильно, как ты думаешь. Даже если пару часов в ванной ты провела именно из-за него. Но, знаешь, я и в этом-то сомневаюсь.

Недовольство, возмущение, зависть, желание – они вспыхивают в ней поочередно, быстро сменяют друга, не успевая отразиться на лице. Сильвия заносит изящную ладонь и едва не залепляет мне пощечину, но в последнюю секунду останавливается, будто натолкнувшись на невидимую преграду.

Как обидно, что у тебя не получилось, детка, попробуй еще раз.

И это бесит ее сильнее. Она дергается и колотит меня кулаками в грудь, рассчитывая, что сделает хоть немного больно. Я самодовольно улыбаюсь и с легкостью перехватываю ее запястье.

Между нами остается не больше пары дюймов расстояния. Отсюда легко почувствовать не только привкус горячей, как раскаленная лава, злости, перемешанной с естественным желанием, но и запах лосьона для тела.

– Проваливай из моего дома, – шипит Сильвия, но ни на мгновение не пытается от меня отстраниться. – Хочешь исполнять желания – что бы ты под этим ни подразумевал, – пожалуйста, только не маячь у меня перед глазами больше! Какого черта я вообще тебя позвала? Еще в прошлый раз понятно было, что ничего хорошего от тебя ждать не стоит. Урод рогатый!

– Эти рога, – я наклоняюсь к ней, смещаю одну руку на шею и с легкостью прижимаю Сильвию к стене, – плод твоих фантазий. И если бы ты не была от них в восторге, я выглядел бы один в один как твой Дерек. Но что-то пошло не так, да? Малышка Сильвия мечтает вовсе не о самовлюбленном футболисте, м? Скольких твоих однокурсниц он уже перетрахал? От тебя завистью несет за милю.

Губы Сильвии дрожат, на глазах выступают слезы, и я чувствую отчаяние среди ярких, как полуденное солнце, эмоций. Горьковато-кислый привкус на несколько долгих мгновений топит все вокруг, и я прикрываю глаза от удовольствия. Этого достаточно, чтобы девчонка пришла в себя и все-таки залепила мне пощечину свободной рукой.

Привкус отчаяния растворяется в сладко-острой смеси ярости и желания. Может быть, Сильвия не так и безнадежна, как казалось поначалу. Может быть, исполнить ее сокровенное желание будет в какой-то мере приятно.

Она даже не представляет, сколько у нас на самом деле общего.

– Но гораздо сильнее тебе хотелось меня засосать, – ухмыляюсь я криво.

Злость Сильвии вспыхивает с новой силой, на щеках выступает румянец.

– И знаешь, я был бы даже не против.

– Проваливай!

Воспользовавшись короткой заминкой, она отталкивает меня в сторону и отходит подальше – за длинный белый диван, будто я не сумею обойти его, если захочу. Будто мне вообще нужно куда-то ходить.

– Хватит с меня твоих… фокусов!

– Это желание, детка?

Страх – такое же сильное чувство, как вожделение или зависть, и избавиться от него Сильвия не может. Мне не нужно читать мысли, чтобы понять: сейчас она судорожно представляет, что случится, потрать она желание на подобную ерунду. Кто знает, сколько их осталось? Может быть, сейчас я возьму и исчезну из ее квартиры вместе с ней. Утащу ее прямиком в Ад.

Ноль. У Сильвии не осталось желаний, потому что самое сокровенное она загадала в то же мгновение, когда капля ее драгоценной крови упала в центр круга призыва. Но к чему обременять бедняжку лишней информацией?

Я с трудом сдерживаю довольный смешок.

– Нет.

– Вот и чудно.

Отпуск на этот раз затянется на несколько долгих месяцев, если не лет. Никогда еще мне не попадалось настолько трудоемкое, липкое и отвратительно-приторное желание. Кто бы мог подумать, что единственным желанием Сильвии Хейли окажется искренняя любовь. Единственное чувство, какое я не в состоянии сотворить по щелчку пальцев или парой колких, бьющих по самым больным местам комментариев.

Глава 8
Сильвия

В главном здании колледжа «Хейлис» не бывает тихо: с первого по пятый этаж не смолкают голоса студентов, в холле то и дело позвякивает лифт, шумит кофемашина и гудят кулеры для воды. Но самый шумный этаж – первый, где расположена столовая, кабинет профессора Смита и просторный холл. Здесь то и дело собираются студенты постарше, стыдливо мнутся у дверей первокурсники и слышен шум со спортивной площадки неподалеку.

День едва перевалил за полдень, и от типичного для первого этажа гомона не спрятаться. Я пододвигаю ноутбук к себе поближе и поудобнее устраиваюсь на широком подоконнике. Занятия только через час, а выходить во двор не хочется: скоро у футбольной команды закончится тренировка, а значит, все снова будут толпиться вокруг Дерека. А ведь у него куча дел как у президента курса: еще чуть-чуть, и начнется новая предвыборная гонка, а мистер «у меня скоро важный матч, я не могу отвлекаться» даже вице-президента до сих пор не выбрал.

Впрочем, кого я обманываю. Дерек победит, даже если просто заявит свою кандидатуру. За него проголосуют и ребята из команды, и девчонки из группы поддержки, и большинство студентов. Дерек – настоящая звезда «Хейлис».

«Хейлис» – знаменитый колледж из Лиги Плюща, и ректорами здесь испокон веков выступают члены семьи Хейли. Сейчас это мой отец, лет пятнадцать назад этот пост занимал дедушка. Я учусь здесь третий год, и страшно представить, что когда-нибудь папа потребует от меня невозможного – получить докторскую степень и занять его место в кресле ректора. Как говорила мама, на это у меня мозгов никогда не хватит. Мне бы просто колледж окончить.

Я без энтузиазма поглядываю на светящийся экран ноутбука и не представляю, с чего начать реферат. Сдать его нужно послезавтра, а я еще даже и не начинала. Может, попросить об этом Мера? Он щелкнет пальцами, и у меня в кармане окажется не то что реферат – сразу докторская степень. Папа будет в восторге.

Господи, нет, ни в коем случае. И пусть даже не пытается выдать такую глупость за сокровенное желание! Но знакомого хриплого голоса в голове не слышно, зато в сознание сразу лезут непрошеные воспоминания.

Тяжелый запах дыма и дерева, легкие нотки хвои и цитруса, немного серы – такой знакомый и такой неправильный мотив. И выглядит Мер, как назло, почти как Дерек. И все этим только портит. С тех пор как он появился в моей жизни, как начал докучать мне день ото дня, я уже не могу спокойно смотреть на лучшего парня в колледже. Поднимая взгляд каждый раз, когда Дерек проходит мимо, я ожидаю увидеть бледную кожу цвета слоновой кости, густые темные волосы и пылающие огнем глаза. Кривую ироничную ухмылку. А замечаю удушливо-вежливую улыбку, аккуратно подстриженные волосы, убранные назад с помощью геля, и небрежно наброшенный на плечи бомбер с эмблемой «Хейлис». Но самое страшное – его глаза. Спокойный, предельно безразличный и надменный взгляд.

Дерек – идеальный парень, о котором я грезила два года, – теперь кажется странным. Ненормальным.

С силой стискивая пальцами корпус ноутбука, я едва не ломаю ногти и недовольно цокаю языком. До чего же глупо. Да, за последние недели в жизни многое поменялось, но это не значит, что я откажусь от своих настоящих желаний, правда? Их легко исполнить, достаточно одного щелчка когтистыми пальцами, одного довольного взгляда, одной четкой мысли… Я гоню их прочь из головы, стараюсь сосредоточиться на реферате, который никогда не напишу сама.

Чего и стоило ожидать – ничего не выходит. Перед глазами снова всплывает развалившийся в кресле в гостиной Мер. Я помню, как он смеялся надо мной, издевался, не выдав ни единого условия контракта. Контракта, который я и в глаза-то не видела. Быть может, мои желания ограничены тремя, как в сказках про джиннов, а может, спустя пару месяцев Мер с той же самодовольной ухмылкой утащит меня в Ад. По спине пробегает холодок, окно программы на экране расплывается и напоминает неприглядное месиво.

Длинные ногти поблескивают в ярком свете потолочных ламп, когда я опускаю ладони на клавиатуру. Но ведь я могла бы еще раз пожелать любви Дерека? Что бы там ни говорил Мер о сокровенности этого желания. Или выиграть предвыборную гонку и стать новым президентом курса? Нет, это уж слишком, хватит и места вице-президента. Тогда я буду проводить больше времени с Дереком, виться вокруг него без страха показаться назойливой дурочкой. Да ко мне тогда даже стервы из группы поддержки не липли бы. Вроде той же Джеммы Андерсон. И всякие проблемы с Джейн решились бы сами собой.

Интересно, она все еще злится из-за этой ерунды с демонами? Наверняка. Я несколько раз ловила на себе ее злобный взгляд – для нее я теперь такая же стерва, как Джемма – для всего колледжа. Но и черт с ними. Сейчас надо бы разобраться с вопросами поважнее.