Он смеётся, но опускает мне на руку небольшую ламинированную карту.

В ней всё основное: коктейли, вина, крепкий алкоголь. Немного, но и немало, чтобы напиться хватит. Я не собираюсь терять рассудок, но расслабиться хочу посильнее, поэтому скольжу взглядом по знакомым названиям, не зная, что выбрать.

Наконец, откладываю в сторону карту и снова улыбаюсь бармену:

– «Апероль Апельсин» и большой «Лонг-Айленд».

– Прекрасный выбор. Закуску? У нас есть чудесная сырная тарелка.

– Пока не надо.

Он отходит в сторону, и я вновь рассматриваю зал. Здесь интерьер отличается, много красного и чёрного, но под потолком сверкают новогодние золотые шары. Я бы сказала, демоническое местечко или, по крайней мере, у дизайнера было плохое настроение, когда он добавлял сюда столько темноты.

Дальняя сторона утопает в тени, но я вижу, что там кабинки, некоторые заняты, но разглядеть, что там происходит трудно. Столики по центру как-то больше привлекают посетителей. Пока я жду, в бар заходит несколько парочек, они их и занимают, располагаются на чёрных креслах, зовут официантов.

Да, здесь работают только парни, девушек я не увидела. Фишка места? Не помню, чтобы о таком читала, только о превосходном алкоголе и живой музыке.

Которой что-то не наблюдается.

– Ваш апероль, – подмигивает мне бармен.

Я беру бокал, чуть качаю его в руках и спрашиваю:

– На сайте обещали живую музыку? Она будет?

Он кидает взгляд на часы и кивает:

– Да, через пятнадцать минут начнётся. А пока просто джаз из телевизора.

Я смеюсь, отпиваю коктейль, который выше всяких похвал. Бармен отвлекается на другого клиента, и я оказываюсь сама по себе. Может, всё же стоило вытянуть Маринку сюда? Но она попросила ей не беспокоить, отказалась идти, а подруга у меня упрямая, если вбила себе что-то в голову, то не выбьешь.

Передо мной со стуком появляется большой гранёный стакан. Я приподнимаю бровь и ловлю усмешку бармена.

– Лонг-Айленд, – оповещает он.

Я залпом допиваю первый коктейль и отдаю ему бокал. В голове становится легко. Не так легко, как мне бы хотелось, но это только начало. Музыка не раздражает, появляется желание потанцевать. Слева от бара как раз и находится небольшой пятачок, где уже качается парочка. Я не хочу присоединяться к ним, потому что пока ещё чувствую стыд. Их двое, они наслаждаются друг другом, а я пришла сюда одна.

– Как там говорила Маринка? – шепчу себе под нос, отпивая горьковатый коктейль, согревающий горло. – Скажи «хочу секса!», и тебя обязательно кто-то услышит. Ну, я готова, хочу секса, – выдыхаю и улыбаюсь.

Конечно, ничего особенного не происходит. Вокруг меня не собираются толпы мужиков, жаждущих уложить в постель, да я и сама пока что достаточно трезвая, чтобы не совершать опрометчивых поступков. Надеяться, что у оборотней отличный слух, и кто-нибудь поймёт, на что я рассчитываю, глупо. Буду развлекать себя сама. Дождусь живого представления, оценю, а потом куплю бутылку и пойду к Маринке – плакаться на неудачную жизнь.

Внезапно над небольшой сценой зажигаются софиты, отъезжает в сторону красный занавес. Несколько музыкантов выставляют оборудование, готовятся к представлению. Посетители бара оживают, потихоньку разворачиваются к сцене, и я тоже начинаю гореть ожиданием.

– Это наша местная группа, – сообщает вновь оказавшийся рядом бармен. – Хорошо поют.

Я киваю, отпиваю алкоголь, прикрываю глаза. Музыки ещё нет, но я жду и надеюсь.

В крови бурлит огонь, его ещё пока немного, я думаю о том, чтобы взять ещё парочку коктейлей, но время идёт, а я всё перекатываю лёд в стакане. И замираю, когда раздаются первые звуки.

Поёт девушка. Я рассматриваю её, и мне даже немного завидно. Она очень красивая, фигуристая блондинка в облегающем платье, которое сверкает, блестит, переливается в свете софитов, притягивает к себе внимание. Она улыбается, я замечаю рядом с ней трёх парней, понимаю, что они – оборотни, слишком уж плавные движения, да и глаза подозрительно ярко горят в полумраке. И, конечно же, мужики красивущие, тут даже говорить не о чем.

Интересно, а девушка тоже из оборотней?

– Нет, она человек, – за моей спиной раздаётся голос, от которого по коже бегут мурашки, и я, только сделавшая глоток, едва не кашляю.

А произнесла это вслух?

Выпрямляюсь, оборачиваюсь и смотрю на Марка, который стоит, опираясь о барную стойку прямо позади меня.

– Ты не спрашивала, – он легко улыбается и кивает на сцену. – Но всем интересно. Снежинка – человек. Приехала когда-то на Север и осталась.

– Да, это, и правда, интересно. Она нашла своё место, – я хочу отвернуться, вернуться к своему стакану, но смотрю на Марка как заворожённая.

Он улыбается, подаётся вперёд, отводит в сторону упавшую на лоб прядку.

– А ты ещё в поиске?

– Прости? – не очень соображаю, потому что его прикосновение бьёт не хуже разряда тока.

– Прощу, – Марк наклоняется так близко, что я чувствую его дыхание на своих губах. – А знаешь, почему?

– Нет, – если бы не сидела, но уже давно свалилась бы, потому что ноги дрожат.

– Я тебя услышал. Вообще, тебя, конечно, многие услышали, но я успел заявить на тебя права… Так что, твою фразу «хочу секса» согласен принять как призыв к действию.

Я не успеваю среагировать, не успеваю понять, стыдно мне из-за его слов или нет, нужно ли протестовать… Он целует меня. Касается моих, вдруг ставших такими сухими, губ ласково, но настойчиво. Проводит языком, исследует, не побуждает к действию, но и не даёт возможности отступить.

В какой момент подаюсь к нему, покоряюсь и приоткрываю губы, чтобы ответить? Сразу? Спустя мгновение? Понятия не имею. Нет мыслей, где-то далеко звучит песня о любви, которая возносит в небеса, создаёт атмосферу влюблённости и нереальности. Я словно растворяюсь, забываю, что нахожусь в баре, на виду у людей, среди посторонних, которые могут осудить. Разве это важно? Не думаю.

Поцелуй всё длится, я царапаюсь языком о клык, но всё равно не прихожу в себя, лишь крепче обнимаю Марка за шею. Мимолётно вспоминаю Никиту, который говорил, что клыки не мешают. Они на самом деле не мешают, придают сладкую изюминку процессу.

– Пора остановиться, – внезапно Марк обрывает поцелуй.

Я ловлю ртом воздух и резко выдыхаю.

Девушка поёт, во всём зале практически не слышны звуки, только её голос и моё дыхание. Осознание собственной глупости ударяет по голове пыльным мешком, и я отшатываюсь, пытаюсь отвернуться, но Марк ловит и прижимает к своей груди.

– И чего ты распереживалась? – со смешком спрашивает он. – Я предложил остановиться, чтобы перенести наше общение в другое место. Боюсь не сдержаться, а тут слишком много свидетелей.

– Свидетели, – повторяю за ним.

Нужно прийти в себя и понять, наконец, чего же я хочу. Поднимаю взгляд на Марка, тону в его взгляде, теряюсь, глядя на его улыбку, за которой кроется невероятное обещание. Секс у меня сегодня будет, этот оборотень не даст отступить, не позволит усомниться в нашем общем желании.

– Запиши на счёт отеля, – тем временем бросает он бармену, приобнимает за талию и легко поднимает с барного стула. – Ты много выпила? – щекочет дыханием ухо.

– Два коктейля, – признаюсь ему.

– Немного… Готова уйти с первым встречным?

Обида бьёт больно. Вскидываюсь, сжимаю зубы, собираясь оттолкнуть и сказать всё, что думаю о нём.

Марк не даёт, прижимает к себе, гладит по спине вроде бы для успокоения, но почему-то от нехитрого движения тут же бросает в жар. Он ведёт меня прочь, обходит столики, не позволяет вывернуться. Оборотень сильнее меня, но меня возбуждает ощущение этой силы и своей беспомощности перед ним.

– Отпусти! – я едва могу выдавить из себя одно слово.

Нужно обидеться, оттолкнуть, вернуться в номер, но это выше моих сил.

– Нет, – не могу разобрать, что прячется в его голосе. – Но хочу знать, ты ответила на поцелуй, потому что это я? Или тебе было всё равно, кто окажется рядом?

– Хочешь знать? – злость остужает, я всё-таки нахожу в себе силы отстраниться, чтобы посмотреть ему в глаза.

Или Марк сам отпускает, понять бы. Задираю голову, щурюсь, рассматривая расплавленное золото, замираю, не сразу вспомнив, что хотела сказать.

– Хочу, – улыбается он.

– Хочешь, – повторяю, вспоминаю его вопрос, злюсь. – Ты ведь мне понравился! – говорю откровенно. – Но ничего не будет, ты свой шанс просрал, идиот.

Но уйти не удаётся, он ловит меня в объятия, прижимает крепко, наклоняется, чтобы поцеловать. Я не могу вывернуться, и Марк обрушивается на мои губы ураганом, сминает их, ласкает языком, прикусывает, будто наказывает за мои слова. Моё сопротивление гаснет практически сразу, потому что я не могу ему сопротивляться, не могу и не хочу. Он действует на меня как наркотик – не оторваться, хочется больше.

– Нет, – прерывается он, разворачивает спиной к себе и подталкивает, легко шлёпая по ягодице. Я ойкаю, возмущённо оглядываюсь, но Марк смотрит на меня так, словно стоит мне открыть рот, и он съест меня целиком. Съест не в прямом смысле, а понадкусывает в самых чувствительных местах. – Даша, если я тебя обидел, то прости, но я тоже живой. И мне нужно было знать, что ты ко мне чувствуешь.

– Ничего, – фыркаю.

– Я уже заметил, – щурится довольно, в один шаг догоняет и тянет куда-то вправо, обнимая за талию. – Я оборотень, милая, чувствую силу твоего желания, так что строить обиду не стоит.

– Я…

Мы оказываемся у лифта, который, словно по заказу, распахивает створки прямо перед нами. Всего шаг, вздох, и я прижата к зеркальной стене. Сильные руки сжимаю моё тело, поглаживают, рассылая по коже приятные мурашки. А губы… Кажется, Марк решил зацеловать всё, до чего дотянется. Я едва сдерживаю стоны, когда его язык скользит по шее, ищет чувствительные точки. Никогда ещё я не испытывала такого.

Мелодия, двери открываются, приятный женский голос озвучивает этаж, но это проходит мимо. Мы вываливаемся в коридор, и я взлетаю, оказавшись у Марка на руках.

– Так будет быстрее, – поясняет он.

Я смотрю в его глаза, время перестаёт существовать и возвращается лишь на мгновение, когда он, негромко ругаясь, пытается открыть дверь. Смеюсь и помогаю, едва не падаю, но он крепко держит.

Я пьяна. Не от алкоголя, а от чувств, которые наполняют меня. Это лучше, чем пузырьки шампанского.

– Добро пожаловать ко мне, – мы оказываемся в тёмном помещении, но рассматривать интерьер нет ни малейшего желания.

То есть, желание есть, но совсем иного рода.

Глава 7

Марк опускает меня на кровать и отступает, чтобы раздеться. Он буквально срывает с себя одежду, и я прикусываю губу, чтобы не застонать от открывающегося зрелища.

В спальне достаточно света с улицы, чтобы я могла разглядеть его совершенное тело. Он красуется передо мной, мне нравится на него смотреть.

И не я одна испытываю эти эмоции.

– Ты такая… – Марк замирает, рассматривая меня.

Я позволяю себе крохотное мгновение торжества, потому что вижу, потому что чувствую, как сильно он меня хочет.

Тянусь руками вверх, провожу по волосам, взбиваю непослушную гриву, а потом опускаю их вниз, скольжу по телу, по груди, всё ниже, следуя за его взглядом. Меня возбуждает то, как Марк на меня смотрит. Мелькает мысль, что тот, кого я считала любимым мужем, никогда так на меня не смотрел. И от этого мой мир буквально взрывается. Я уже не могу тянуть время, хватаю платье, приподнимаюсь на коленях и одним движением стягиваю с себя ненужную тряпку, отбрасываю её в сторону, остаюсь обнажённой. Почти обнажённой. На мне бельё – чёрное, кружевное, развратное. Такое не надевают просто так, у него есть вполне определённая задача – соблазнить, лишить разума. Я сейчас словно новогодний подарок, который требует, чтобы его как можно быстрее развернули.