Ресторан, который я выбрал для ужина – один из самых дорогих в Москве. Здесь чашка кофе стоит как колесо от моей тачки. И да, после неудачного разговора с Бибиковым, к тому же учитывая побег старшего лейтенанта Лопатина, я решил порадовать себя прежде, чем вернусь в отдел. Мне срочно требовалось получить порцию положительных эмоций, а еда – одна из наипрекраснейших вещей, доступных Падшему в человеческом теле.

Несомненно, тот факт, что папаша Забелина богат, сильно облегчает жизнь. В вещах мажора еще в первый день я обнаружил пару банковских карт. Видимо, пополнение происходит автоматически, потому что каждые двадцать четыре часа мне прилетает определенная сумма денег.

Судя по этой сумме, пацан явно ни в чем себе не отказывал, а папаша пацана явно считает, что в Москве дышать воздухом бесплатно невозможно. Иначе, не понимаю, на кой черт нужно столько бабла.

А вот тот факт, что с отцом у Антона были не самые близкие отношения, радует. Я за эти дни ни разу не пересекся с Забелиным-старшим.

Мужик с кислым лицом, который лазит по дому в униформе и везде сует свой нос, сообщил, что Сергей Антонович в отьезде, но скоро вернется. И если бы я не был эгоистичной самовлюблённой сволочью, то непременно это помнил бы.

Насчет сволочи мужик, конечно, вслух ничего не сказал, но это было написано на его лице. Мне кажется, он меня недолюбливает. Вернее, недолюбливает он, естественно, настоящего Забелина, а я получил негативное отношение по наследству.

Как оказалось, зовут мужика Виктор Леонидович, он – типа управляющего, который заведует домом и всем персоналом.

В любом случае, встреча с отцом мажора неизбежна, это понятно, однако радует, что она затягивается. Мне сейчас еще одного папаши не хватало с его родительскими нравоучениями. Если со своим Отцом я могу проявить терпение, с Забелиным-старшим, боюсь, все будет иначе.

– Извините. Так что насчет приборов? – Настойчиво повторил официант, не дождавшись ответа.

– Нет, не нужно. Я жду знакомую, но она следит за фигурой и выпьет кофе.

Вот тут парень не смог сдержаться, удивлённо поднял брови. Просто я заказал еды на целую компанию. На большую компанию.

Смертный не знает, для меня это в некотором роде развлечение. Пробую все, что могу попробовать. После того, что случилось в церкви, я решил брать максимум от своего нового положения. События в любой момент могут измениться, зачем же тратить время впустую. Это как отправится в отпуск на берег Карибского моря и все дни провести в отеле, закрывшись в номере от весёлых местных проституток.

– Хорошо. Понял.

Профессиональная выдержка взяла верх над эмоциями. Официант поклонился и попятился прочь от моего столика.

Я проводил парня взглядом, а затем повернулся к окну, рассматривая улицу. В принципе, уже вечер. Может, ну его к черту, этот отдел? Майора Машуриной все равно на службе нет. Она как раз брала себе три дня отгула, дабы поправить здоровье.

Конечно, с ее здоровьем все нормально, однако она искренне уверена, что ненормально, особенно с головой.

Когда блондинка очнулась, и я, и Марков в унисон принялись твердить, будто все наши приключения закончились в церкви на этапе появления моей охраны. То есть, охраны Забелина.

Это была самая оптимальная версия, которую я придумал.

– Какая охрана?! Вы долбанулись, что ли? – Майор оглянулась нервно по сторонам, а затем, передернувшись, как от горького лекарства, громким шепотом заявила, – Там была какая-то огромная тварь. Паук. Он появился из ниоткуда. А потом еще жуки. И мужик этот… Он прямо… Фу! Блин!

Блондинка, позеленев, прижала ладошку к губам.

Мы сидели в ее машине возле ее же дома. Адрес Марии Семеновны я вычислил по навигатору. В себя она пришла ровно в тот момент, когда автомобиль подъехал к подъезду. И теперь майор хотела знать правду, а мы со Степаном хотели совсем другого, поэтому беспардонно врали.

– Ну какой паук, товарищ майор?! – Я покачал головой и пощелкал языком, намекая на абсурдность данной версии. – Парни какие-то двинутые, честное слово. Сектанты. Мы попали в зону их интересов относительно случайно. Да, в первую очередь они хотели навредить моему отцу, есть такое. Он у их секты что-то там отнял. Землю вроде бы. Вот они и решили совместить приятное с полезным. Папе отомстить, нас грохнуть. К счастью, охрана сработала отлично. Вычислили мое местоположение по телефону. В общем… Все обошлось.

– Марков. – Блондинка перевела растерянный взгляд на патологоанатома. – Скажи, ты что, тоже не видел паука? Скажи правду, пожалуйста. Тебе я поверю. Вы прикалываетесь надо мной?

– Ну конечно, нет. Вы же взрослый человек, разумный. Какие пауки? – Ответил Семен, искренне пялясь блондинке в глаза. – Вы отключились, когда этот придурок в балахоне начал размахивать штуковиной своей. Видимо, из нее какая-то химическая дрянь распылялась. Вот вы этой дряни и нанюхались до галлюцинаций. Вас вырубило сразу, а мы с Забелиным просто оказались более стойкими.

Марков выглядел настолько натурально, что даже я был готов ему поверить. А уж Мария Семеновна тем более.

– Подожди… – Блондинка снова переключилась на меня. – Ты валялся на полу. Я помню. И не мог встать.

– Так аллергия у меня на эту химию. – Я развёл руками. – Но, как видите, все обошлось. В общем, Мария Семёновна, у меня к вам просьба. Там, в церкви папины люди остались с ребятишками поговорить. Так как дело касается семьи, дайте мне, пожалуйста, возможность решить вопрос самостоятельно. Не будем вмешивать полицию, хорошо?

Майор Машурина обещала подумать. От дальнейшей помощи блондинка отказалась, заявив, что в состоянии дойти до квартиры. Мне кажется, на самом деле ей просто хотелось как можно быстрее избавиться от нас со Степаном.

А на следующий день старший опер Петрович сказал, что начальству срочно потребовались три отгула.

То есть, появится майор только завтра, а значит, сегодня я могу из ресторана ехать сразу домой. В конце концов, Валера бросил меня и сбежал. А я, между прочим, стажёр. И вообще, у меня наметились важные дела.

Помимо банального желания порадовать свое человеческое тело, я на самом деле организовал встречу. Она, скажем так, случилась незапланированно, из-за воспоминаний Бибикова.

Честно говоря, думал, что парни с бритыми затылками закончились три дня назад. Ну… То есть буквально закончились. Совсем.

Когда мы с Марковым вышли из церкви, Толик выглядел как обожравшаяся каракатица. Он развалился на земле, раскорячив лапы, и блаженно шевелил хелицерами. Только что не щурился, как домашний кот, объевшийся сметаны.

– Он их что… съел? – Испуганно спросил Марков, оглядываясь по сторонам.

Половина домов была разнесена в хлам, тачки, которых, помимо корыта майора, наблюдалось ещё штук семь, перевёрнуты. Так понимаю, парни пытались спрятаться или сбежать от Толика. Придурки…

Пока мы в церкви решали вопросы с веревками, пока освобождали бесчувственную Марию Семёновну, я слышал звуки выстрелов. Но это даже не смешно. Надеяться человеческим оружием убить потустороннюю тварь – глупая идея.

– Степан, не тупи, конечно съел. А что он должен был с ними сделать? Отшлепать, отругать и отпустить домой? – Ответил я Маркову. – Хорошая Метка. Хорошая… Умница. Скажи, ты тут случайно не видел шарик со светящейся искоркой?

Паук завозился, икнул и выплюнул на землю небольшую сферу. Шар покатился прямо к моим ногам.

Я наклонился, поднял гладиус, а это, конечно же, был он, сунул его в карман, подошел к довольному Толику и похлопал его по одной из восьми лап.

– Толик, ты хороший мальчик. Папочка доволен.

Патологоанатом издал звук, будто его сейчас стошнит. Он держал на руках майора Машурину и, наверное, только этот факт заставил его сдержаться. Думаю, смертному все же сложновато понять некоторые принципы демонской реальности. Например, что врага лучше сожрать, чем потом убирать оторванные конечности. Лишняя суета.

Блондинка, кстати, до сих пор пребывала в беспамятстве, но не потому, что отличается слишком тонкой душевной организацией. Она уже должна была прийти в себя. Просто я решил, лучше майору Машуриной очнуться, когда мы уедем подальше от церкви, и продлил ее блаженное состояние. Флёр не использовал, кстати. Всего лишь нажал пару точек на теле. Людишки слишком хрупкие. Ими можно управлять без демонской силы.

Степан подошёл к машине Марии Семеновны, одной рукой открыл заднюю дверь и осторожно уложил ее на сиденье.

Затем повернулся ко мне, собираясь что-то сказать, но так и замер с открытым ртом.

Толик понял, веселье закончилось, и взрослые дяди собираются уезжать, и решил, что ему тоже пора на место. А место Толика – это аура патологоанатома.

Паук с трудом поднял свое значительно увеличившееся брюхо, приблизился к Степану, и в одну секунду сдулся до маленьких размеров.

– Он что… Он хочет обратно? – Осипшим голосом спросил Марков.

– Да, Степан. И не вздумай выкаблучиваться. Во-первых, Толик – твоя Метка. Он создан для того, чтоб охранять тебя. Во-вторых, не будь свиньей. Он в конце концов спас наши задницы.

Судя по выражению лица Маркова, за спасение он был благодарен, а вот насчет возвращения паука у Степана явно имелось свое мнение, несколько отличное от мнения Толика. Однако, надо отдать должное, патологоанатом героически сцепил зубы, дождался, пока Толик заберётся на его плечо и исчезнет, а уже потом тихо выругался:

– Твою мать…

– Слушай, чего ты капризничаешь! Прекрати уже ныть, как самая эмоциональная подружка со времён Офелии. У кого еще есть такая крутая защита? – Усмехнулся я, усаживаясь за руль.

– Действительно. Ни у кого нет такой крутой защиты. Настолько крутой, что как бы самому не обосраться от страха. А если оно решит сожрать меня, как этих парней?

– Стёпа… – Я с осуждением посмотрел на Маркова. – На кой черт ты ему нужен? Тоже мне радость великая, жрать Степана Алексеевича. Не льсти себе. И потом, он – твоя защита. Ясно? И называй, пожалуйста, Метку по имени – Толик. Он разумен, а значит, может обидеться.

Судя по тому, как скривилось лицо Маркова, в гробу он вида́л психологические проблемы адских тварей.

И вот к чему я все это вспомнил. Количество бритоголовых, оказавшихся в Толике, превышало пару десятков. Я полагал, что при подготовке ритуала кукловод бросил к церкви всех свои человеческих подручных.

И что же я вижу, спустя три дня? В воспоминаниях Бибикова снова фигурирует один из тех же самых парней. Они размножаются почкованием, что ли, не пойму?

Выходит, количество долбанных адептов больше, чем мне казалось. Кроме того, бритоголовые вдруг заинтересовались Анной Сергеевой. Той самой, которая последние несколько месяцев являлась сосудом убитого суккуба.

Если вспомнить ночь, когда я нашёл тело девчонки, там тоже фигурировала большая черная тачка и крепкий тип в темной одежде. То есть, смерть суккуба каким-то образом связана с кукловодом. При этом, что слегка выбивается из общей картины, бритоголовый тип явился к Бибикову и расспрашивал его о Сергеевой. Зачем?

По идее, они же ее и убили. На кой черт им нужна информация? Ну и еще один момент. Если парень в черном отправился к Бибикову, значит, действуют адепты кукловода по той же схеме, что и менты. Пробили звонки Сергеевой, посмотрели, с кем она говорила больше всего, а потом решили тряхнуть нарика, который кому-то отдал симку. Тогда зачем им нужно было ее убивать, если они о Сергеевой нихрена не знают?

В общем, не складывается пока ни черта.

Меня, конечно, в большей мере интересуют бритоголовые. Это та проблема, о которой я беспокоюсь. Беспокоюсь, значит собираюсь их убить. Потому что люди, прислуживающие кукловоду, имеющие на своих телах татуировки с заклятием подчинения, являются лишним элементом этого мира.

Однако я должен понимать, что это вообще за организация. Понятно уже, речь идёт не о маленькой группе людей. Ну и конечно, раз уж часть бритоголовых пока еще числится в живых, можно снова попытаться выйти на кукловода через этих придурков.

Вот об этом мне и захотелось поговорить. Как только выехал со двора, где живет Бибиков, сразу набрал Маркова.

– Забелин? Что-то случилось? – Ответил патологоанатом после десятого гудка.