Его слова пробуждали гнев. Но когда он уже сформировался и грозился выйти потоком ругательства, Ленур взял цвета слоновой кости хлопковые штаны и рубашку и скрылся в ванной.

– Будь ты проклят… мерзкий… Ненавижу, – прорычала себе под нос, ударив ладонью по полу.

Злясь и продолжая проклинать все вокруг, я встала, выбрала наряд для завтрака – это светлое платье и стала ждать, пока он освободит ванную. Когда это произошло, я вошла внутрь, даже не глядя на парня. С таким же невозмутимым видом я закрыла дверь. Точнее, захлопнула.

Вся бравада разрушилась, когда я была готова к выходу.

Затряслись руки. Участилось сердцебиение.

В отражении стояла девушка. Невозмутимая. Решительная. Но лишь глаза отражали душу. Я была в диком страхе. Поймана в ловушку традиций и собственной глупости.

«Ты такая красивая девочка. Я так хочу тебя любить», – прошлись по нервам слова Валеры, превращаясь в слезы.

– Нет, – выдохнула. – Хватит.

Снова впившись ногтями в ладони, сжимая кулаки, я вышла.

Судьба значит такая. Всевышний это предугадал и не помешал случиться иначе. Пусть так и будет.

Ленур скучающе посмотрел на меня и открыл дверь.

Мы шли в полном молчании.

Стало вдруг интересно, ждал ли он от меня жалостных просьб? Ждал, что умолять буду об обратном решении?

Но таких решений не существуют.

Мужчины моей страны устроены иначе. Вот и все.

Дойдя до небольшого фойе, Ленур, остановился. Взял меня за руку, крепко сжимая ладонь. Так крепко, что дыхание перехватило и сделал шаг вперед со словами:

– Голову опусти и будь счастливой, но скромной женой наутро после брачной ночи.

Глава 4

Все затихли, увидев нас двоих, держащихся за руку. И уже через секунду женщины встали и прошли ко мне, а мужчины стали поздравлять Ленура.

Это был такой же ритуал. Показать, что брачная ночь прошла, нет никаких проблем и муж и жена довольны браком.

Именно так видели все это родственники, сидевшие за длинным столом.

Последней ко мне подошла Сания и повела к моему месту. Мужчины и женщины сидели по разные стороны стола: лево – право, а мы с Ленуром напротив друг друга с двух концов.

Сестра села рядом и сжала мою руку.

– Лале, – шепнула она и посмотрела в глаза, со страхом ожидая того, что я могу ей сказать.

– Все в порядке.

– В порядке?

Я мельком глянула на мужа и наткнулась на внимательный и строгий взгляд. Взгляд, обращенный не только мне, но и Сани.

До меня тут же дошло: он знает. Знает, что сестра была в курсе. Нужно ли мне с ним поговорить? Сказать, что она не виновата. Хотя на самом деле, я до конца не понимаю его планов. Это передышка перед жестокой карой или же… что?

Моя мама и свекровь радостно обсуждали детей, будущий дом, момент, когда лучше рожать, и всякие-разные мелочи, которые раздражали.

И вот снова взгляд Ленура. Казалось, будто он делает это намеренно. Бьет фактически, ничтожно оглядывая меня.

Когда сладости, поданные слугами, были съедены, мужчины отправились в отдельную комнату курить кальян, дальше обсуждать дела и другие темы, а женщины остались на своих местах.

Гомон возобновился, и потому мы смогли с сестрой поговорить.

– Что произошло ночью?

– Ничего хорошего, Сани.

– Он не сделал то, что мог и даже должен был, по обычаям. Ты уговорила его?

– Ни за что, – ответила резко, потому что одна мысль о том, что я стану его умолять, мне претила.

– Перестань вести себя так, словно ты…

– Что? – перебила ее. – Словно имею право сказать ему что-то против?

– Всевышний, ну почему ты так глупа? – она покачала головой. – Лале, ты могла умереть этим утром. Этого ты хотела от любви? Смерти? Позора?

– Если бы мне удалось дозвониться до Валеры…

– Аш… молчи… – она прикрыла мой рот своими пальцами и зашептала. – Не смей говорить… не смей… Что ты творишь, неразумная?

Опустив голову, я со вздохом проглотила ком.

– Прости… я ужасно боюсь, и страх меня лишает рассудка.

Еще у меня болела голова, и потому, я ощущала себя уставшей и словно больной.

– Нам нужно будет поговорить потом. Наедине. Здесь нельзя. Но скажи… он… Ленур был с тобой груб?

Ее страх за меня был каким-то постыдным для моего рассудка. Я заварила кашу и… теперь она плачет и волнуется, даже больше, наверное, чем я сама.

– Нет, не было ничего, что вышло бы из-под контроля.

Нас окружили тети, двоюродные сестры, и в итоге до конца завтрака нам удалось обменяться только дежурными фразами и многочисленными взглядами.

Мама, заметив мое поникшее настроение, попыталась разузнать причину достаточно громко. На что кто-то пошутил о том, что этой ночью было не до отдыха и мужу и жене. Послышались смех и радость, поэтому пришлось снова притворяться.

Через час мужчины снова присоединились к нам на кофе. Без сахара с самыми ароматными сладостями. Наступила тишина, пока Ленур не встал и не попросил внимания.

Наверное, так стучит сердце у птицы, схваченной человеком. Птицы, попавшей в ловушку, самую жестокую из всех возможных – неволю. Сейчас я была этой самой птицей.

– Лале, – он кивнул, и я быстро встала, чтобы подойти к мужчине.

Остановившись рядом, он улыбнулся… не мне, а остальным. Я же опустила голову и посмотрела косо на сестру.

Она взволнованно обхватила живот и стала гладить. Сания говорила. Что ребенок реагирует на ее настроение. Должно быть, ее сын сейчас был готов меня убить за этот страх, который она испытывала из-за меня.

– У нас с Лале одно небольшое объявление, – дыхание пропало, пульс еле слышный. Вот чего он ждал? Пока я расслаблюсь? – И судя по тому, как много нам было подарено подарков, мы можем себе это позволить.

– Что же это сын? – Хасан улыбнулся ему.

– Мы с моей… прекрасной женой, – проговорил с запинкой, – хотим устроить небольшой отдых. Так как я скоро уеду на учебу, а она останется здесь доучиваться и у нас осталось всего полторы недели для отпуска, мы бы хотели отправиться в Россию.

– Россию? – этот вопрос прилетел от мам, а я посмотрела на мужа в шоке.

Он что-то задумал. Он что-то решил сделать, и я… ужасно боялась.

– Сын, люди едут на острова, а ты в весеннюю Россию, там ты не сыщешь палящего солнца.

– О, мы это обсудили. Лале со мной согласна.

Сейчас он даже глянул на меня.

– Они женаты всего сутки и уже такое взаимопонимание? – все рассмеялись этой шутке. А Ленур обхватил мое предплечье, сжав его достаточно сильно. – Раз молодые этого хотят, то не стоит тратить на это подарки. Мы оплатим поездку.

– И отель, – рассмеялся Анвар и подмигнул.

– Обижаешь, брат.

– Отель обязательно, – поддакивая согласился отец мужа.

Все захлопали, и только я осталась стоять с ощущением беды внутри.

Оставшись провожать гостей, мы с ним молчали.

Только когда закрылась дверь за последними родственниками, я повернулась и посмотрела со всем гневом, клубящимся внутри на Ленура.

– Я не поеду в Россию.

Мужчина поднял брови удивленно, затем рассмеялся.

– Правда? Думаешь стану уговаривать? Через три дня. И моих вещей не касайся, их соберет служанка.

На этом он развернулся и ушел, оставив меня в огромной гостиной. Но я не собиралась ждать и побежала за ним в наше крыло.

– Что ты задумал, Ленур?

– Я устал. И хочу поспать. Иди к сестре, займись делами по дому, надеюсь, хоть чему-то твоя мать тебя научила, помимо нарушения традиций.

Я открыла рот и посмотрела на него, впервые ощутив горечь на языке. Вот это было больно. Это ударило куда-то, глубоко попав в самое сердце.

– Не смей, – сделала шаг, наступая на него. – Не оскорбляй ее.

– Даже не думал. Я лишь предположил, что, возможно, тебя больше ничему не научили. Либо учили всему, кроме сохранения чести.

– У тебя самого чести с наперсток, – выплюнула и толкнула его в грудь, после чего он поймал мои руки и сжал запястья.

– Наперсток? Меня устраивает. А ты и его потеряла.

Он скрылся за дверью спальни, а я развернулась и ушла, не желая быть с ним ни секунды рядом.

По пути в сад меня перехватила Сания и повела в беседку. Убедившись, что вокруг никого, она приняла удобную позу и выжидательно посмотрела.

– А теперь ты расскажешь мне все с самого начала, Лале. И ты не утаишь ни единой вещи.

Глава 5

Вдаваться в такие подробности со старшей сестрой, пусть мы и были в хороших и близких отношениях, стало неловко. Да и стыдно было на самом деле. Но судя по ее взгляду и всем тем слезам, что она выплакала за какие-то сутки, выбора не оставалось.

Переведя взгляд куда-то вдаль, чтобы не смотреть в ее глаза, я вздохнула.

– Лале я жду, не юли. Сама видишь, куда привело твое молчание в том числе.

Укол был точным и попал в цель, что стало больно.

– Помнишь, я поехала с вами на день рождения той женщины, что дома справляли?

– Помню. Ты тогда казалась… успокоившейся. Сказала, что поняла все из нашего разговора.

Опускаю голову и смотрю на пальцы, сдирая свадебный лак с них.

– Лале…

– Мы пересеклись с Валерой…

– Да не называй ты имен, Всевышний, – взмолилась она и кивнула.

– Мы столкнулись в доме, когда я ходила в туалет. Он дал мне визитку и что-то сказал, я не поняла, но номер взяла.

Со стороны сестры послышался тяжелый вздох.

– Тебе плохо? – посмотрела на ее хмурое лицо.

– Мне плохо со вчерашнего дня. А теперь я буду знать, что напрямую причастна к… Просто продолжай.

Снова переведя взгляд куда-то на цветы, я и продолжила.

– В общем, мы начали общаться по телефону. Сообщениями.

– Как? Ты же язык не знаешь.

– Ну а переводчик зачем? Да и потихоньку же я его учила…

– О, небо точно обрушится на мою голову.

– Ты опять перебиваешь.

– Потому что я не могу поверить, что слышу подлинную историю, а не рассказ из книги или журнала. Я не понимаю тебя, Лале.

– Почему? – смотрю в ее глаза с вызовом. – Почему понимаешь свою любовь к мужу, а мою – нет?

– Мужу. Посмотри на мою руку, – она показывает мне кольцо, а на шее специальный кулон, знаменующий как подарок мужа жене в день свадьбы. На моей шее такое же и я невольно коснулась его пальцами, но затем одернула руку.

– Неважно. Ты полюбила его давно.

Это была глупость, сказанная мной, но мне хотелось защищаться.

– Я боюсь твоего непонимания, Лале. Правда боюсь.

– Не надо за меня бояться.

Сания отвернулась, погладила живот, но ничего не сказала.

– Он мне и правда понравился, Сани. Писал такие красивые вещи. Записывал голосовые сообщения о том, как ждет встречи… любит.

Стоило перейти на прошедшее время в повествовании и в своей голове, мне стало дурно. Я переживала, ведь он молчал. Что-то могло произойти. А верить в… иной вариант не хотела. Он был слишком искренним, и я доверилась.

– Я верю в твою симпатию и даже влюбленность, но он… Он просто… Как вы встретились? Когда?

– Я уходила ночью. Ленур был в клубах, ты с Анваром у себя. Я клала на постели силуэт человека из вещей и… уходила. Когда ты не подняла бури на следующий день, я ушла снова.

Она всхлипнула и закрыла лицо руками.

– Это было два раза… Честное слово, – поспешила ее утешить, потому что мне было невыносимо видеть, как она страдает и переживает, но и вернуть того что случилось, я не могла, даже если бы захотела.

Подсев к ней поближе, я обняла сестру и когда она сделала то же самое в ответ, выдохнула.

– Не могу поверить, что ты это сделала вот так… рискуя своей жизнью… в незнакомой стране, – зашептала она, сильнее стискивая мои плечи руками. – Как ты могла быть такой беспечной, безответственной, Лале…

Ответить мне было нечего. Сейчас я могу оценить риск, тогда мне казалось это не таким опасным.