Место, где Темса собирался поговорить «наедине», оказалось обеденным залом, стены которого были обиты красным бархатом. В зал набилось почти пятьдесят человек. В его центре стоял огромный мраморный стол; Сизин и ее люди расположились в одном его конце, а в другом сидел Темса, его могучие товарищи и горстка наемников в черном. Темсу, похоже, ничуть не обеспокоил неожиданный визит дочери императора, а также то, что ее лицо было столь же грозным, как и армия на поле боя.

Сизин решила, что сначала должна получить ответы на вопросы – ведь только тогда она сумеет загнать его в угол. Этот день был полон сюрпризов, и новые открытия ей были совсем не нужны.

– Почему серек Финел?! – рявкнула она.

Сизин говорила в открытую, зная, что у окружавших ее солдат нет языков. Хашети остался внизу, чтобы следить за расставленными у колонн наемниками Темсы.

Темса забарабанил пальцами по столу.

– Финел был богаче многих и жил далеко от центра.

– И все же, насколько я понимаю, дело ты провалил.

– Провалил, ваше высочество? – недоуменно переспросил Темса. – Это вряд ли.

– Ты выпустил животных из зверинца на улице, и туда слетелись люди из Палаты Кодекса. Весь город в бешенстве, а Облачный Двор отказывается собираться.

Темса почесал нос, поглядывая то на Даниба, то на женщину – кажется, ее звали Джезебел. Она просто пожала плечами – похоже, сейчас ей было невыносимо скучно. А призрак по-прежнему вел поединок взглядов с Итейном.

– Ну?! – воскликнула Сизин.

Вздохнув, Темса наклонился, чтобы достать что-то из-под кресла.

Хлюпнув, окровавленная голова легла на мраморный стол. Сизин не в первый раз встречалась со смертью – в Араксе она каждый день видела ее, застывшую в голубых ранах призраков, но от этого зрелища ее затошнило. Возможно, потому что в прошлый раз Сизин видела эту голову на живом сереке, когда он смотрел на нее с галереи Облачного Двора.

У Финела не хватало одного глаза. Вместо него зияла дыра, через которую был виден мозг и кости черепа. Второй глаз смотрел на покрытый позолотой потолок. Рот серека был открыт в кривой усмешке и, судя по жуткому состоянию шеи, голову Финела не отрезали, а оторвали от тела. Взгляд Сизин скользнул от жуткого зрелища к огромному призраку, тень которого накрыла голову.

– Тело серека Финела далеко внизу, его уже поработили. А его монеты мы переносим прямо сейчас.

– И банки ничего не заподозрили?

Темса устало кивнул.

– Мои деньги наверняка приносят банку немалую прибыль. И даже если это не так, у его директоров достаточно причин держать рот на замке. Еще одно Взвешивание, и я, возможно, проскочу в ряды сереков.

Сизин совершенно не понравилась мысль о том, что эта горгулья будет заседать в Облачном Дворе – если он когда-нибудь вновь соберется.

– Всех этих успехов ты добился, тор Темса, – сказала она, заметив, как Джезебел закатила глаза, – несмотря на то, что разобрался только с одной целью из моего тщательно составленного списка. И даже при этом ты не смог взломать ее хранилище, а вместо этого сжег ее башню дотла.

Невысокий человечек потянулся и сплел пальцы за головой, словно готовясь вздремнуть.

– Но я же выполнил работу? Вам был нужен хаос. Я его обеспечил.

Сизин растолкала солдат, чтобы упереться ладонями в длинный стол. Солдаты разлетелись во все стороны, словно осенние листья, и быстро окружили ее. Она чувствовала, как их холод проникает через отверстия в кольчуге.

– Как ты смеешь играть со мной! Тебе повезло, что я не приказала солдатам превратить тебя в еще одного серека Финела, – прошипела она.

Напряжение в комнате натянулось, словно тетива. Даниб выпрямился. Джезебел похлопала рукой по своему топору. Итейн положил огромный меч на край стола. Повисла тишина.

– И все-таки, – продолжила Сизин, оглядывая бархатные стены, – с Гхором ты справился довольно легко.

Темса, похоже, снова был сбит с толку, но на этот раз недоумение выглядело искренним. Достав из-под складок шелка клочок папируса, Сизин швырнула его Темсе. Он посмотрел, как папирус прыгает по столешнице, а затем потыкал его окровавленной костяшкой пальца.

– Что это?

– Видимо, секрет твоего успеха.

Любопытство победило, и Темса осторожно развернул шарик из папируса. Будущая императрица оскалилась. Прятать яды и другие порошки в свитках – старый трюк, она была выше этого. Сизин любила смотреть врагам в лицо, чтобы не пропустить тот восхитительный момент, когда они осознают свое поражение.

Должно быть, Темса прочитал иероглифы несколько раз, но на его лице не отразилось ничего похожего на сожаление. Закончив, он снова смял папирус и ткнул себя большим пальцем в лоб. Рана сразу напомнила о себе, и он вздрогнул.

– Хорикс! – зарычал он.

– Что?

– Сука, которая отправила это сообщение. Вдова Хорикс.

– Темса, мне насрать, кто его отправил. Я хочу знать, правда ли это! Владеешь ли ты Келтро Базальтом?

– Нет! – рявкнул он. – Но когда-то владел. Этот гад сбежал во время налета на башню Финела.

Сизин всплеснула руками.

– Как ты меня разочаровал, Боран Темса! Тебя следовало бы забить камнями и четвертовать за наглость и предательство…

Отвратительный человечек вскочил с кресла и шлепнул ладонями по столу.

– Я знаю, где он!

Сизин услышала, как заскрипели перчатки, сжавшие древки копий. Меч Итейна заскрежетал по мрамору; Итейн сейчас был похож на скрипача, настраивающего свою скрипку.

Немного успокоившись, Темса убрал руки со стола, и от них на мраморе остались потные следы.

– На самом деле, ваше высочество, когда вы так неожиданно прибыли, я как раз собирался схватить его.

– Вот как? Но когда же ты собирался сообщить обо всем этом мне, твоей будущей императрице? Мой призрак четко приказал держать меня в курсе дела!

Темса посмотрел на нее из-под насупленных бровей, словно ребенок, который получил нагоняй за то, что съел слишком много конфет.

– Когда он снова оказался бы у меня, разумеется, – зарычал он. – Половина монеты Келтро Базальта принадлежит тал по имени Хорикс. Она – старая карга, которая время от времени появляется на рынках душ. Я продал ей Келтро, не зная, кто он такой, а когда тор Баск украл его у нее, я случайно наткнулся на этого призрака на улице. Естественно, я решил его использовать – ради нашего общего блага. Но эта сука Хорикс постоянно сует свой нос в чужие дела, и она подослала духа по имени Крейл, чтобы тот вытащил Келтро. Даниб этому помешал, но у Келтро, похоже, были свои планы, и во время нападения на Финела он ускользнул. Бьюсь об заклад, что он вернулся к своей хозяйке Хорикс. До того как он сбежал, я собирался добыть его монету – ради вас, ваше высочество. Какой смысл дарить вам призрака, если его монета мне не принадлежит? Призрака, которого вдова может в любую минуту уничтожить? А вот сейчас я уже готов и забрать монету Келтро, и обуздать Хорикс. Именно этим я собираюсь заняться в самое ближайшее время – завтра ночью, если быть точным, – сказал Темса и заставил себя вежливо улыбнуться. – С вашего разрешения, разумеется.

– Ясно, – ответила Сизин.

Этот довод казался раздражающе веским – несмотря на то, что Темса только что его придумал. Один раз он уже обманул ее, и она никогда не простит его за это. Сизин заглянула в его красные глаза, пытаясь разглядеть в них признаки новой лжи.

– Что еще ты утаил от меня? Что еще, кроме твоей неосторожности, угрожает нашему договору?

– Ничего, будущая императрица, – быстро и четко ответил Темса.

– Тогда на этом мы пока закончим. Можешь разобраться с этой Хорикс, но я желаю при этом присутствовать. – Сизин с удовольствием увидела, как Темса стиснул зубы. – Чтобы обеспечить императорский надзор и проследить за тем, чтобы ты снова не подвел меня. А когда я получу монету Келтро, ты удалишь еще одного серека из его башни.

– И кто же это?

– Серек Бун. Он должен превратиться в облачко дыма – и как можно скорее.

Темса с важным видом кивнул.

– Разумеется, ваше высочество. Я непременно с ним разберусь, сразу после Хорикс.

– До завтра.

Взлетели шелка, зазвенела кольчуга. Сизин двинулась к выходу, но не сводила глаз с Темсы. Лишь когда дверь захлопнулась, она перестала смотреть на него.

Еще не стихло эхо, и Сизин еще не пошла вниз по лестнице, но она уже приняла решение. Ей захотелось поделиться им с Итейном. Решения обретают плоть и кровь, если высказать их вслух.

– Время этого человека подходит к концу.

* * *

ТЕМСА ОТОДВИНУЛСЯ ОТ стола, глядя на свалявшиеся, покрытые кровью волосы на голове Финела. Чтобы чем-то занять себя, он принялся отрывать кусочки загрубевшей кожи с кончиков пальцев.

Пока он раздумывал, Ани пошла прочь, что-то бормоча себе под нос. Несколько телохранителей, сбитые с толку, двинулись за ней.

– И куда это ты собралась, дорогая? – окликнул ее Темса.

– Посмотреть на добычу, – ответила она, не оборачиваясь. – Колдуны жалуются, что вода из Никса заканчивается.

Темса вскочил, царапая ногтями мраморный стол.

– Ани, смотри мне в лицо, когда разговариваешь со мной!

Ани повернулась, но не сбавила шаг.

– Я тебя предупреждала. Я говорила – не стоит служить культу и императрице одновременно, – сдавленным голосом сказала она. – Было время, когда ты никому не подчинялся. А теперь у тебя два босса, которым нужно угождать. Вы, аркийцы, правду говорите: чем выше гора, тем она коварнее.

– А ну стой!

Пропустив его приказ мимо ушей, Ани исчезла на лестнице еще до того, как Темса выбрался из-за стола.

После его крика в зале повисло неловкое молчание. Несколько солдат откашлялись, а раскрасневшийся Темса тем временем, дрожа, глядел на дверь. Он далеко не сразу заметил, что Даниб смотрит на него.

– Не смей с ней соглашаться, – сказал Темса призраку, прежде чем направиться к выходу. Из-под его когтей полетели искры. – Не смей с ней соглашаться, мать твою!

Темса вышел из зала; его наемники вздохнули и закачали головами.

* * *

– ЧТО ЗНАЧИТ «УХОДИТ»?

– Она уходит! Взгляните сами, полковник.

Солдат смотрел в подзорную трубу так долго, что у него под глазом появился глубокий красный круг.

Калид схватил подзорную трубу и, кряхтя, присел рядом с дымоходом. С крыши невысокого дома он видел улицу и мог заглянуть во двор дома, где раньше жил судья Гхор. Солдат не соврал: свита Сизин действительно выходила из башни. Полковник Калид напрягся. Через затуманенное стекло он не видел ни окровавленного оружия, ни ран. Люди Темсы даже поклонились вслед будущей императрице.

– Твою мать!

Калид швырнул подзорную трубу на крышу, и треснувшие линзы запрыгали по белым камням. Два часа он и его лучшие бойцы следили за башней. Два часа его солдаты провели в переулках и в комнатах этого дома, готовясь обагрить свои клинки кровью. Буря стихла, и ей на смену прилетел слабый ветерок. Темса, этот проныра, должно быть, отвел от себя грозу – или, быть может, заключил сделку. Калид встревожился. Далеко не каждому удавалось так ловко уклониться от императорского гнева. Действия Темсы – если бы Калид посмел подумать об этом – почти поразили его.

Полковник прислушался к еле слышному звяканью и посмотрел на то, как сверкающая процессия движется к бронированному экипажу.

– Назад, в башню! – гневно рявкнул он.

– Но почему?!

– Здесь ничего не происходит! Сладкие речи взяли верх над сталью! – крикнул полковник Калид и повел своих людей вниз.

Топая по ступенькам с такой силой, словно хотел наказать их, он еле слышно ворчал. Вдова будет очень недовольна.