– Да, это университетское «достояние», – отвечает девушка с легкой иронией. – Когда увлекаешься современной литературой, начинаешь верить, что появится девушка, которая изменит таких парней, но литература – это лишь литература. Любовь не способна исцелить душевные травмы. В конце концов, Дэйна смогла это доказать.

– Кто такая Дэйна?

– Дэйна Стоун встречалась с Хейлом Осборном, но он ее бросил и разбил сердце, – с грустью рассказывает Клео, кивая в сторону девушки, которая смотрит в окно. – Давно пора понять, что такую личность не изменить. Ты либо ставишь их на место, либо поддаешься очарованию и харизме, не рассчитывая на что-то большее. Люди не меняются, особенно в таком возрасте.

Внешностью Дэйны кажется милой, с детским типажом. Хоть мы и не знакомы, мне становится ее жаль от одного лишь краткого рассказа Клео. Все идеальные книги о любви – это истории, которые придумал человек с помощью воображения, а воображение на то и воображение, чтобы будоражить умы и сердца. Никогда не стоит руководствоваться написанным.

Посмотрев на парня, который развалился на стуле, пытаюсь понять, почему он кажется знакомым, и в итоге решает спросить:

– Кто он?

– Редмонд Одри.

Теперь понятно.

Редмонд раньше жил в том же городе, где живу я. Когда он потерял отца, его мать начала пить, и парень стал существовать сам по себе с раннего возраста. Все говорили, что он малолетний алкоголик, который имеет связь со всеми девушками города, многие открыто тыкали в него пальцем и презирали. Мне было двенадцать, когда Агнесс таскала Редмонда к нам домой. Он был ее первой любовью, которая закончилась слишком быстро, так как ни мама, ни Барри не поддержали их связь, зная, что Редмонд закончит свое существование на улице. Позже весь город выдохнул с облегчением, когда он уехал, но сестра никак не могла успокоиться и часто ревела по их расставанию.

– Ему двадцать четыре года, Осборн – его ровесник, – шепчет Блэйз. – Сейчас парни на последнем курсе, поэтому осталось недолго терпеть их правила и капризы.

– Правила? – переспрашиваю я, и девушки возмущенно смотрят на друга, который в страхе присаживается на место. – Эти нитки связаны с ними?

– Именно поэтому мне нравятся девушки-дурочки, – проговаривает Клео.

– А это что еще значит?

– То, что дурочки не задают лишних вопросов и им проще живется.

В кабинет заходит преподаватель, поэтому не успеваю узнать всех подробностей, которые, признаюсь, стали любопытны.

– Рад видеть знакомые лица, – с серьезностью проговаривает высокий, лысый мужчина, скрестив руки на груди. – И незнакомые лица тоже, поскольку за каждого студента идет приятная доплата.

Несколько людей усмехается, после чего мужчина продолжает:

– Терренс Ховард – преподаватель по психологии на первом курсе.

– А что здесь делают старшие курсы? – шепчу, обращаясь к Клео.

– Куратор в больнице, а из свободных перепадов остался только Ховард. Он будет работать на три курса: наш (второй), твой и выпускной курс, пока не найдут замену.

– Прежде, чем начать, хочу спросить у новичков о психологии со стороны наблюдателя. По-вашему, какое название имеет такая теория, как понимание другого человека путем отождествления себя с ним?

Посмотрев по сторонам, решаюсь поднять руку, чтобы ответить на поставленный вопрос, и мистер Ховард кивает.

– Идентификация, Мистер Ховард.

– Как тебя зовут?

– Ровена Гордон, сэр.

– Что ж, Мисс Гордон. Я привык, что большинство новичков любят хорошо учиться первый год с помощью быстрых современных технологий, чтобы дальше оценки шли автоматом. Не составит ли тебе труда прямо сейчас, смотря мне в глаза, ответить, что такое идентификация? Своими словами.

– Понимание другого человека с помощью совпадений и отслеживания себя с ним, – слабо улыбаюсь я. Мужчина приоткрывает рот и на его лице появляется улыбка.

– Умно, Мисс Гордон, – кивает он, прищурив глаза. – Кто не понял, вопрос очень часто содержит ответ, а ответ, в свою очередь, вопрос, на который мы ищем этот самый ответ. В науках, жизни все взаимосвязано так тесно, что всегда нужно двигаться в разных направлениях, если вы желаете добиться успеха. Если вы до сих пор не можете это осознать, значит, вам не место в такой науке как психология.

Мы записали пару вопросов, на которые нужно найти ответ к следующему уроку, после чего первый курс распустили до завтра.

– Ты из общежития или города? – уточняет Зои, когда все собираются на выход.

– Мне снимают дом у миссис Диксон, – сообщаю я, прижимая тетрадь и расписание к груди. – Как я поняла, у нее что-то вроде небольшого общежития или типа того.

– Миссис Диксон здесь почитают. Она открыла несколько благотворительных фондов в шестидесятых годах, которые до сих пор славятся успехом в этом городе. Думаю, ты в хороших руках.

Посмотрев на парня, который становится за говорящей девушкой, понимаю, что он хочет что-то сказать. Загорелая кожа и темные волосы подчеркивают светлые глаза серого оттенка, пока Одри снисходительно смотрит в мою сторону, слегка ухмыляясь.

Я помню это выражение лица Редмонда с детства. На тот момент парню было около шестнадцати, но с тех пор он ни капельки не изменился, разве что возмужал.

– Ровена Гордон, – произносит он, и я снисходительно улыбаюсь, пока Зои быстро уходит, словно никакого разговора ранее не было. – Твои родители не знают, что я учусь здесь, верно? Поэтому позволили поступить сюда?

– Мы о тебе не вспоминали. Лет так шесть точно.

Усмешка и довольное лицо заставляют меня с подозрением прищурить глаза. Его обаяние в свое время интересовало каждую девушку города. Интересно, он не потерял хватку?..

– Когда мы последний раз виделись, у тебя были длинные волосы, которые твоя мать заплетала в две косички с идеально ровным пробором. Я даже подумать не мог, что маленькие девочки вырастают.

– Физиология, – уверенно отвечаю я и подпираю парту бедром, становясь напротив шатена. – Смотрю, ты до сих пор в своем репертуаре?.. Строишь из себя плохиша, у которого в подчинении есть другой «плохой парень»? Как-то скучно.

Редмонд удивленно поднимает брови, пока его губы растягиваются в улыбке.

– По-твоему, я притворяюсь?

– Легенду же нужно поддерживать действиями, чтобы результат был более эффективен и производил должное впечатление.

– Видимо, ты мало слушала свою мать, раз не считаешь меня притворщиком. До встречи на посвящении, Рови, – кидает он перед тем, как уйти.

Больше всего на свете ненавижу, когда меня называют уменьшительно-ласкательным именем. В глазах семьи я до сих пор ребенок, который не может сделать самостоятельный шаг. Если человек хочет как-то задеть меня, ему достаточно всего лишь назвать меня – Рови. Звучит как кличка для теленка, из-за чего меня постоянно передергивает. Пожалуй, это самый главный мой незакрытый гештальт.

Добравшись до дома миссис Диксон, где в идеале мне предстоит жить несколько лет, осматриваю территорию частного сектора, понимая, что мама не пожалела средств на аренду подобного жилья. Не обращая внимания на совсем небольшой размер трех симпатичных домиков и один на всех просторный задний двор, могу подытожить: сумма в год выйдет не маленькая. Одноэтажные домики из дерева окрашены в бежевые цвета, крыши из мягкой черепицы серого цвета между собой гармонично сочетаются, выделяя чёрным цветом деревянные оконные рамы. Окна достаточно большие, что не может не радовать человека, обожающего красивые виды на природу, которая здесь живописная, благодаря закрытой территории. Веранда с мягкими креслами и столиком воодушевляет, уже представляю вечера за учебой на свежем вечернем воздухе. Моя машина припаркована на обочине ближе к дому посередине, а номер подтверждает, куда именно нужно идти.

Как только собираюсь постучать, дверь открывает маленькая старушка с короткими белыми волосами, чем-то напоминающая внешностью королеву Елизавету.

– Ровена? – доброжелательно уточняет она.

– Да, здравствуйте, Миссис Диксон.

Её голубые глаза, хоть и потускневшие от времени, с интересом осматривают меня с головы до ног. Миссис Диксон хорошо знакома с нашей семьей, а точнее с моим отцом, который, когда учился, тоже жил у этой замечательной женщины. В своё время она стала настоящим авторитетом в городе. Все его жители утверждают, что она умеет видеть в людях только хорошее, но читает их на раз-два.

– Заходи, пожалуйста.

Как только она пропускает меня внутрь, поражаюсь насколько здесь уютно. При входе находится гостиная, а буквально в пяти шагах кухня. Несмотря на то, что домик очень маленький в нем все находится на месте, даже есть кондиционер. Чемодан с вещами лежит на двухместной кровати, которая расположена напротив окна среднего размера.

Старушка показывает, как пользоваться старенькой колонкой, через которую нужно включать горячую воду, и улыбается, смотря на мои неуклюжие попытки, попробовать самой.

– Я бы могла познакомить тебя с соседями, но сейчас их нет дома, – сообщает миссис Диксон, перед тем как выйти на улицу. – Позже я позвоню им и попрошу зайти к тебе в гости на чашечку чая, чтобы вы познакомились.

– Большое вам спасибо.

– Мне очень хочется познакомиться с тобой поближе, Ровена. Твой отец был невероятной души человек, и что-то мне подсказывает, его дочь не могла не унаследовать его амбиций и характер.

– Может, вы останетесь ненадолго и поговорите со мной о нем?..

Что-то в моих словах вызвало у женщины снисходительную улыбку, но она сообщила, что сегодня мне нужно время, чтобы обжиться, поэтому настаивать я не стала.

Даже не верится, что теперь я буду жить одна. В родительском доме старшая сестра прожила недолго, однако когда Агнесс родила малышку Хьюз, наш дом превратился в дом Агнесс и Роберта (ее мужа). Я не могла делать ничего, что долгое время было привычным. После душа приходилось сразу одеваться, вместо того, чтобы побродить по дому босиком в полотенце, но на этот раз я смогу свободно передвигаться по дому, зная, что здесь нет ни детей, ни Роберта, только я.

Остаток дня и начало вечера пришлось посвятить уборке помещения и распаковке вещей. Посмотрев в окно, вижу, что в соседнем доме до сих пор не горит свет. Возможно, там живут подруги миссис Диксон, ведь только женщины в почтенном возрасте захотят украсить свой сад статуэтками розовых фламинго и садовых гномов различных цветов.

Приняв душ, приятно потягиваюсь, как вдруг полотенце падает на пол, обнажая еще влажное тело. Нагнувшись, в окне замечаю мужской силуэт, который спокойно наблюдает за происходящим внутри дома. Не медля ни секунды, хватаю полотенце и прикрываюсь, отходя в сторону. Мысль о том, что об этом «недоразумении» может узнать миссис Диксон, пугает, поэтому выключаю свет, словно это поможет избежать конфликта или как-то изменит ситуацию.

Буквально через мгновение раздается стук в дверь, из-за чего быстро накидываю халат и открываю ее, уставившись на ухмыляющегося парня, того самого друга Редмонда, которого я встретила на парковке, когда прощалась с семьей. Наглым взглядом он скользит от моих ног к глазам, и в этот момент мне удается рассмотреть его детально. Выразительные, слегка прищуренные зеленые глаза в оправе пышных черных ресниц игриво блестят от освещения, пока пухлые губы расплываются в самодовольной ухмылке. Темные волосы слегка зачесаны наверх, но одна непослушная прядь с левой стороны спадает к аккуратной прямой брови.

– Что? – с раздражением спрашиваю я.

– Квартиродатель предложила познакомиться с новой соседкой, – ухмыляется он, подпирая дверной проем бедром, – а здесь ты. Вдвойне приятно, Ровена Гордон.

– Польщена, что ты запомнил.

Прищурившись, поражаюсь насколько эти парни наглые и самоуверенные.

Посмотрев ему прямо в глаза, жду, когда он продолжит говорить, но вместо этого слышу, как двигатель машины, которая несколько секунд назад проехала на заднем плане, перестает шуметь и становится тихо.

– Редмонд! – кричит он, высунув голову на улицу. – У нас новая соседка, – он возвращает хитрый взгляд обратно на меня, – и я восхищен.

– Спасибо, – отвечаю я, изображая счастье, – ты тоже ничего.