Лана Пиратова: Запретная девочка Тагира

Глава 1
Тагир

– Полинка, постой! – я наблюдаю, как тощий пацан подбегает к хрупкой девчонке и по-свойски закидывает ей на плечо свою руку. – Куда торопишься? Пошли, посидим. Договаривались же с группой. После пар.

Девчонка пытается убрать его руку с себя, но он настойчив.

– Нет, Гриша, – слышу мягкий голосок. – Не могу. Мне еще к репетитору надо.

– Не будь занудой, Полин, – усмехается парень и в наглую уже обхватывает девчонку за талию и тянет на себя. – Какой еще репетитор? Ты что? Тормозишь? Все! Поступили же. Выдохни! Пошли!

– Нет, Гриша, нет, – девчонка толкает его, но безрезультатно.

Я смотрю на это все из окна своей машины.

Обычная ситуация.

Пацан тащит девчонку, которую хочет трахнуть. Сейчас она немного посопротивляется, но обычно пацаны всегда добиваются своего.

Обычно. Но не сейчас.

Потому что эта девчонка не обычная. И поэтому я здесь.

Видя, что пацан-таки сильнее и сама она не отобьется, выхожу из машины и иду к ним.

– Отпусти ее, – говорю спокойно. Мне не нужны проблемы. Тем более из-за какого-то прыщавого подростка.

– Это моя девчонка, дядя, – нагло усмехается он. – Найди себе постарше.

Ясно. Щенок слов не понимает.

Я наклоняю голову, поправляю запонку на правой руке и резко локтем бью его прямо в нос. На рукаве пиджака появляется кровь.

Зато щенок сразу же отпускает девчонку и хватается за свою морду.

– Ааааа! – орет так, что прохожие оборачиваются, но подойти не решаются.

Я хватаю пацана за модную, идеально уложенную челку и тяну его башку на себя:

– Я надеюсь, ты усвоил урок поведения со старшими?

Тот кивает пару раз и я отталкиваю его от себя.

Все это время девчонка смотрит на нас с приоткрытым ртом.

– Пошли! – хватаю ее за локоть и тяну за собой. И тут она как будто просыпается. Очухивается.

Начинает толкать меня и пробовать вырвать свою руку.

– Вы кто? Постойте! Я не пойду с вами! Отпустите!

– Нарядилась как шлюха, вот мудаки и липнут, – цежу я, запихивая ее на переднее сиденье.

Блокирую машину, чтобы не сбежала, пока я дойду до водительского сиденья. Быстро запрыгиваю в тачку сам и жму на газ.

– К..куда вы меня везете? – девчонка прижимается к двери и с ужасом смотрит на меня. – Я вас не знаю.

– Считай, что тебе везло до сегодняшнего дня, – ухмыляюсь я.

Девчонка замолкает. Правильно. Пусть привыкает.

Я привожу ее к дому.

– Откуда… вы… мой адрес знаете? – заикаясь, спрашивает она. – Кто… вы?

– Иди домой, Полина, – с ухмылкой говорю я.

– Вы? Вы и имя мое знаете? – замечаю, как растет страх в голубых глазах.

– Я все про тебя знаю, девочка, – говорю я и беру ее за подбородок. – Все.

– Но кто вы?

– Об этом ты узнаешь, когда придет срок. А сейчас иди. Пока я не передумал.

Девчонка тут же выскакивает из машины, а я взглядом провожаю ее. Еще не время, Тагир. Еще не время.

Глава 2
Тагир

– Тагир, сынок! Ну, наконец, я до тебя дозвонился! – этот голос был когда-то самым родным для меня, а потом стал меткой ненависти и мести.

– Да, я, – отвечаю спокойно. Я ведь ждал этого звонка. Сколько лет я его ждал? – Что-то случилось? Зачем ты звонишь?

– Ну, что ты сразу? «Зачем»? Мы же не чужие люди, Тагир. Несмотря ни на что, ты сын мне. А я – твой отец.

Мне так и хочется спросить у него: «А где ты был все эти годы?!», но я давно уже перерос юношеский максимализм и поэтому молча жду, что же он мне скажет.

– Давай встретимся, что ли, как-нибудь? – продолжает отец. – Что скажешь? Тагир? Ты уже сам мужчина и по-мужски решаешь вопросы. Как насчёт встречи?

Я отвечаю не сразу. Натираю ладонью мягкую кожу на руле дорогого авто.

– Да, можно, – произношу, наконец. – Только у меня в конце недели командировка. Лучше до неё. Ну, или уже после моего возвращения.

– Ну, зачем же тянуть? Завтра у Виолы небольшой юбилей, но мы решили его в семейном кругу отметить. Приходи. Как раз и повод есть.

У меня нет желания поздравлять эту женщину. Женщину, которую я ненавижу больше всего. Но понимаю, что для достижения своей цели, должен наступить себе на горло. Должен. Цель оправдывает средства. Этому правилу меня научила жизнь.

– Хорошо, – отвечаю в трубку, – я приду. Только во сколько и куда, пришли. Я же не знаю, где ты сейчас живёшь.

Конечно, все я знаю. Но мне хочется лишний раз уколоть его. Заставить почувствовать свою вину. Хотя о чем я? Неужели, я до сих пор верю, что это возможно?

– Конечно, Тагир, я все пришлю, – отвечает он как ни в чем ни бывало. Никаких угрызений совести не слышу я в его голосе. Все, как и должно быть.

Мы прощаемся и я выхожу из машины. Иду в офис своей компании. Компании, которую построил сам. Сам. Без чьей-либо помощи.

Построил назло. Чтобы доказать, что могу и без него.

– Меня нет, – бросаю секретарю и захожу в кабинет. Иду сразу же к бару и наливаю виски.

После сегодняшнего разговора мне надо выпить.

Ну же, Тагир, ты так долго ждал этого. Все идёт по плану. Все как ты задумал.

Но на душе черная завеса от воспоминаний. Воспоминаний, которые не дают мне жить спокойно. И я знаю, что не успокоюсь, пока не отомщу.

Мне было четырнадцать, когда отец решил уйти от матери. И от меня.

До этого момента мне казалось, что у нас вполне себе счастливая семья. Я не слышал, чтобы родители ругались между собой.

Отец редко когда интересовался моей жизнью, но он все же был в ней.

Ведь именно он отвел меня в шесть лет в секцию карате. Он возил меня на соревнования и говорил, что, если что-то делаешь, то делай это хорошо. Или не делай вообще.

И я старался. Чтобы он гордился мной.

И в школе старался учиться хорошо. Ботаником, конечно, не был, но оценки были нормальные.

И вот, в один день это все кончилось. Нет. Не кончилось, а оборвалось. Резко. С грохотом стула, летящего в стену, и звоном бьющейся посуды.

– Папа! – все, что я успел крикнуть в спину отцу, сбегающему вниз по лестнице.

Он даже не обернулся.

Я не верил в происходящее. Смотрел на разбросанные по квартире вещи. На осколки посуды на полу. И на мать. Захлебывающуюся слезами, глотающую слова в немом крике. Потом она закрыла лицо руками и упала на пол. Я подбежал, пытался поднять ее. Но она сопротивлялась. Стала отталкивать меня.

И тогда я схватил куртку и бросился за отцом.

Я звал его, крича на весь двор. Пугая соседей и случайных прохожих.

Кричал, понимая, что он уехал. Сел в свою машину и уехал.

Это был последний день, когда я видел отца.

Я вернулся в квартиру и, чтобы хоть как-то забыться, стал прибираться. Расставлять по местам вещи, собирать мусор.

А мать все лежала и вздрагивала от всхлипов.

Я не знал, что будет дальше. Не хотел думать об этом.

Прибравшись, подошел к матери и опять хотел поднять ее. Чтобы отвести на кровать.

Но она опять лишь толкнула меня.

И тогда я пошел к себе и закрылся. Упал на кровать и уткнулся в подушку.

Мне хотелось тоже реветь, как и матери. Но не получалось.

Эти слезы навсегда застряли в моей груди. Прошло столько лет, но они все еще там. И иногда, в такие моменты, как этот, они душат. Лишают кислорода.

Но я сильнее них. Сильнее.

На следующее утро после ссоры я ждал, что отец вернется. Я не пошел в школу. Матери было наплевать. Она лежала, отвернувшись к стене, и так ни разу и не встала за весь день.

А я сидел на кухне и ждал. Ждал, что сейчас откроется входная дверь и войдет отец. Скажет, что погорячился вчера и все в прошлом. И я кинулся бы ему на шею, обнял и сказал, как сильно люблю его.

Но он не пришел. Ни в этот день, ни через день. Никогда.

– Он не вернется, Тагир, – сказала как-то вечером мать, заметив, что я не отхожу от окна. – Отец ушел от нас. Навсегда.

– Что ты такое говоришь? – спросил я, повернувшись к ней.

Теперь глаза матери всегда были грустные и уголки губ никогда больше не поднимались.

– Он ушел к другой женщине, – равнодушно произнесла она. – Не терзай себя, сынок. Мне и так тяжело. А видеть, как мучаешься ты… Невыносимо…

– Но мама… – я нахмурился и стал блуждать взглядом по комнате, – как ушел? Почему? У нас же все хорошо было…

– Такое случается, сынок. Вырастешь – поймешь.

Я вырос. Но не понял. Не понял и не простил.

Я до сих пор помню, как впервые узнал, куда, вернее, к кому ушел отец. Нет, не отец. Я отказался так называть его. Ренат. Вот. Ренат.

Ренат работал заместителем мэра. Поэтому наша семья не нуждалась. Я не знал отказа ни в чем. До определенного момента.

Мэр перешел кому-то дорогу и его прикончили. Снайпер четко сделал свою работу из укрытия.

Ренат стал исполняющим обязанности.

И посчитал своим долгом помочь вдове мэра, молодой женщине, оставшейся с двухлетним ребенком на руках. Это было похвально. Если бы не одно «но».

Именно к этой женщине отец потом и ушел.

Гораздо моложе моей матери. Красивая блондинка с огромной грудью. И с миллионным наследством мэра.

Нет, я не хотел думать, что Ренат ушел к ней ради денег. Да по сути, мне было плевать, почему он это сделал.

Главное было в другом – он предал нас с матерью. Он бросил женщину, которая таскалась с ним по гарнизонам, когда он еще был обычным офицером и не пошел в политику. Он бросил меня. Своего сына. Променяв нас на молодую подстилку, которая раздвинула ноги сначала перед мэром, а потом и перед его замом.

Я ненавидел ее. Виола. Так ее звали.

Я все узнал о ней в интернете.

У нее была дочь от мэра. Два года. Совсем малышка.

Но я ненавидел и ее.

Потому что видел фотографии, как мой отец, Ренат, сука, тискает ее на руках.

Как они втроем гуляют по парку, изображая счастливую семью.

Он стал ей отцом. Предав меня.

Никогда не забуду, как однажды, перед очень важными соревнованиями, я решил пойти помириться с отцом, чтобы позвать его на чемпионат. Чтобы он увидел, чего я добился. Ведь я знал, что выиграю. И тренер был во мне уверен.

Я пришел к дому, где он жил тогда с новой семьей, и стал ждать. Ждать пришлось долго.

Наконец, отец вышел из подъезда с какой-то белобрысой тощей девчонкой. Я сорвался со скамейки и побежал к нему.

– Папа! – закричал я и заметил испуг в его глазах, когда он повернулся на мой крик. – Пап! У меня сегодня чемпионат области! Приходи!

– Тагир? – удивленно ответил он. – Ты один? – огляделся по сторонам. – Где мать?

– Мама дома. Пап, я один. Ты придешь?

Мне так важно было услышать тогда от него, что да, он придет. Что он переживает за меня. Но вместо этого…

– Во сколько? – спросил он, сажая девчонку в кресло и пристегивая.

– В четыре. Начало в четыре. Но у меня бой примерно через полчаса после начала. Ты придешь, пап? Я готовился! Я обязательно выиграю! Помнишь, ты говорил…

– Я постараюсь, Тагир, – ответил он сухо. – Мне надо Полину на балет отвезти. Но я постараюсь.

Я перевел взгляд на испуганную девчонку в кресле.

Полина.

Вот она.

Дочь Виолы, которая лишила меня отца.

Мне кажется, девчонка легко прочитала ненависть в моих глазах, потому что тут же ее кукольное личико сморщилось и она захныкала.

– Тагир, нам пора, – отец отодвинул меня от машины и захлопнул дверь. – Я постараюсь прийти. Пока.

И все.

Он не пришел.

Я вышел на бой и с надеждой не прекращал рассматривать трибуны. Но его там не было.

И я пропустил болезненный прием. Из-за этой невнимательности.

Тогда я сжал кулаки. Внутри все кипело от злости. Я не могу проиграть из-за предательства. Не могу себе это позволить.

Я набросился на противника и в несколько минут уложил его на лопатки.