Голос Донована прерывает наш разговор:

– Контакт. Четверо. На первый взгляд безоружные. Проверяю вирусометром.

Карла быстро реагирует, отдавая чёткие команды:

– Донован, сообщи результаты, как будут готовы. Марек, оцени периметр и будь готов дать сигнал, если заметишь движение. Оставайся на связи и координируй действия групп. Остальные, прикрывайте Донована и поддерживайте оборону.

Мы остаёмся на месте, удерживая позиции у входа на склад. В данный момент наша задача – дождаться Донована и его группу и среагировать в случае опасности. Через динамики доносятся его голос и звуки перемещения, сообщая о дальнейших действиях. Камера детально фиксирует все происходящее внутри.

Донован подходит к четырём раненым, находит место с минимальными завалами и начинает проверку вирусометром. Его голос звучит ровно, но с заметным напряжением:

– Кто вы, ребята? Как тут оказались? – спрашивает он, переключая прибор в сканирующий режим.

Высокий парень с глубокими рваными следами на броне, словно от когтей зверя, протягивает руку для диагностики и тихо отвечает:

– Мы были призваны одновременно с вами. Я Артем Демидов из второй группы. Сара и Наташа из шестой, Фрэнк из седьмой.

– Низкие показатели и ночное дежурство? – мрачно уточняет Донован.

– Да, – кивает Демидов, и я смутно вспоминаю этого рекрута. Он пропал одним из первых.

– Давно вы здесь?

– Больше двух месяцев.

– Троих мы нашли, вас четверо, где остальные? – Донован задает парню те же вопросы, что я Виктору около получаса назад. Но если их версия – продуманная командованием легенда, они вряд ли выдадут нам другую информацию.

– Погибли, – глухо отзывается Демидов.

– Как?

– Ты правда хочешь это знать? – парень вскидывает голову, и я вижу, как его потемневшие глаза смотрят прямо в камеру. – Хочешь знать, как их тела рвали на части?

Донован на мгновение замолкает, продолжая сканирование. Ещё один рекрут (по всей видимости Фрэнк) добавляет осипшим голосом:

– Нас сюда привезли для «испытаний». Заставляли сражаться с этими тварями.

– Скорее, использовали в качестве приманки, – со злостью бросает одна из девушек. – И как только шершни выползали из своих убежищ, штурмовые отряды начинали атаковать. Если кто-то из нас не успевал сбежать или отбиться, это никого не волновало.

– Какая задача у вас была сегодня? – прочистив горло, спрашивает Донован.

– Как обычно, – с яростью выплевывает Демидов. – Осмотреть этот сектор и ликвидировать цели, если они появятся.

– Появились?

– А ты не видишь? – парень снова проявляет агрессию. – Мы укрылись здесь, но это ненадолго. Они вернутся, и вам придется убедиться на собственной шкуре, каково это – быть дичью самого опасного и сильного хищника на планете.

Донован напрягается, передавая информацию через гарнитуру:

– Лейтон, слышала? Здесь были шершни.

Карла мгновенно отвечает, её голос звучит жёстко:

– Донован, быстрее заканчивай. Марек, как обстановка?

Голос Марека приходит с задержкой:

– Сигналов движения вокруг нет. Пока всё чисто.

На мгновение напряжение в группе ослабевает, но одна из обнаруженных девушек на складе, до этого хранящая молчание, хрипло произносит:

– Наши датчики не способны оперативно зафиксировать движение. Шершни всегда появляются внезапно, из-под земли. Тут повсюду их туннели. Будьте готовы…

Девушка не успевает закончить, как вдруг вирусометр подаёт резкий тревожный сигнал. Звук заставляет вздрогнуть даже нас, находящихся снаружи. Донован наклоняет голову, позволяя нам увидеть то, что наблюдает он: индикатор на устройстве загорается красным.

– Лейтон, – четко произносит Донован, но напряжение в его голосе зашкаливает. – Демидов заражён.

Карла замирает, сжав в руках оружие, и бросает на меня панический взгляд. Я продолжаю изучать транслируемое камерой Доновона изображение, который переключает режим прибора и проводит повторное сканирование. Несколько мучительных минут, в течение которых мы почти не дышим, тянутся целую вечность. Сигнал повторяется, индикатор загорается красным.

– Проверь всех, – звучит хриплый приказ Лейтон.

Донован выполняет распоряжение без лишних вопросов. Сканирование следующего раненого завершается с тем же звуковым и цветовым сигналами. Он продолжает проверку остальных, и итог одинаков: вирусометр сообщает о заражении каждого.

– Лейтон, – Донован завершает сканирование и тихо произносит: – Все четверо заражены.

Карла стоит неподвижно, её лицо побелело, словно весь мир вокруг исчез, и она сама в шаге от зияющей пропасти. В миндалевидных карих глазах читаются страх и растерянность.

– Эрик… – выдыхает Лейтон, голос дрожит. Черт, у нее шок.

Стараясь не терять самообладания, я активирую связь с Сингом:

– Докладываю: «Четверо из семи раненых заражены. Какие будут указания, сержант?»

Ответ приходит мгновенно, голос Синга звучит глухо, как звук выстрела:

– Уничтожить источник заражения.

Эти слова разрезают тишину, словно взрыв гранаты. Карла опускает взгляд на свой автомат и безвольно бросает его под ноги.

– Я не могу… не могу… – едва слышно шепчет она.

Остальные рекруты переглядываются, их лица мрачны: одни нервно переступают с ноги на ногу, другие тихо матерятся, но все до единого с тревожным ожиданием смотрят на меня.

– Донован, – говорю я, стараясь вернуть контроль над ситуацией, – Подтверждение приказа от лейтенанта Синга получено.

– Принято, – звучит его ответ. Он обращается к группе по каналу: – Эвакуация отменена. Инфицированные подлежат ликвидации.

Высокий парень, которого Донован идентифицировал как Демидова, поднимает голову. Его взгляд полон ужаса и отчаяния, но вместе с этим в нём вспыхивает бешеная ярость.

– Это ничего не доказывает! Ваш прибор может ошибаться, – хрипло кричит он.

– У нас приказ…

– К черту ваш приказ.

– Хватит, Артем, – обречённым голосом произносит Фрэнк, с трудом поднимаясь на ноги. – Прибор не врет. Лучше умереть так, чем стать одним из этих уродов.

Донован напряжённо следит за заражёнными, оружие направлено в их сторону. Демидов словно готовится дать отпор, но его действия наполнены безысходностью. Он поднимает автомат, пытаясь нацелиться на Донована, но его оружие не представляет опасности – боезапас истощен, магазин пуст. Это скорее бессильный протест, чем реальная угроза. Остальные инфицированные выглядят еще более измотанными. Их оружие в таком же состоянии. Они явно на грани, без шансов на сопротивление.

Донован отступает назад, оценивая ситуацию. Его голос звучит твердо, хотя в нем проскакивает нотка неуверенности:

– Демидов, бросай оружие. Это конец.

Парень с яростью сжимает пустой автомат, делает шаг вперед, но его силы окончательно иссякают. Он спотыкается, оружие выпадает из рук и с глухим стуком падает на бетонный пол. Его тяжелое дыхание и сдавленное рычание словно разрывают напряженную тишину склада. В тот же миг здание содрогается от страшного звука – словно что-то огромное пробивается из-под земли.

– Шершни! – слышу крик одного из рекрутов.

В камере Донована мелькают кадры: стены начинают рушиться, из-под обломков появляется первое чудовище, затем еще одно и еще… Вопли, выстрелы, хаос.

– Лейтон, внутрь! – кричу я оторопевшей Карле.

Мы срываемся с места, вбегаем на склад, где творится настоящий ад. Мутанты окружили группу Донована, их тёмные, искривлённые силуэты словно выныривают из тени, заполняя пространство. Эти твари больше напоминают кошмарных хищников, чем то, что мы видели в симуляциях. Острые черные когти сверкают в тусклом свете, их удары с лёгкостью пробивают броню. Один из шершней – массивное, уродливое существо с выступающими костяными наростами – разрывает бронежилет инициара. Крик резкий и короткий, как будто из него вырвали жизнь одним движением.

Я на мгновение замираю, осознавая всю ужасающую реальность. Это не механизированные симуляторы, разваливающиеся на части от одного выстрела. Это настоящие мутанты. Живые, свирепые, хищные. Разум словно отключается, уступив место панике, но тело реагирует по инерции, повинуясь базовым инстинктам самосохранения.

– Цельтесь в голову! Держите дистанцию! – командую я, голос срывается и хрипит, но мой крик перекрывает вопли боли и яростный рёв мутантов.

Рекруты стреляют, только их боеприпасы заканчиваются слишком быстро. Пули рикошетят от бетонных стен, срезают куски перекрытий, и склад буквально начинает рушиться, превращаясь в смертельную ловушку.

Замечаю, как один из рекрутов пытается отбиться ножом, но мутант молниеносным движением срывает его шлем и, свернув тому шею, вгрызается в горло, вырывая сухожилия и артерии. Все происходит за считаные секунды и очередь, выпущенная из моего автомата в башку монстра, никого уже не спасет.

– Донован, удерживай позицию! Лейтон, прикрывай фланги! – отдаю чёткие приказы, продвигаясь вперёд.

Моя команда начинает выстраивать оборону, стрелять точнее, но мутанты слишком быстры. Один из них бросается на меня, когти тянутся прямо к лицу, но мой выстрел опережает его. Пуля пробивает уродливый череп, разрывая кожу и кости, кровь и куски плоти разлетаются в стороны, попадая на визор шлема и мою броню. Существо оседает на землю, но за ним появляются еще двое.

Мы с боем пробиваемся к оставшимся в живых. Донован и трое его бойцов держат оборону, отстреливаясь из последних сил. Я вижу, как мутанты прижимают их к стене. Один из них рвёт на части парня с правого фланга, его крик быстро затихает, оставляя после себя лишь омерзительные чавкающие звуки.

Слева замечаю девушку, которая ещё недавно предупреждала о подземных туннелях. Её неподвижное тело лежит на полу, а один из мутантов, склонившись над ней, жадно пожирает куски плоти из живота. Желудок предательски сжимается, но это чувство сменяется волной ярости.

– Уничтожить всех! – рычу я.

Ярость и адреналин захлёстывают с головой. Ноги скользят по полу, залитому кровью. Руки дрожат от напряжения, но я продолжаю двигаться, продолжаю командовать. Мой выстрел спасает жизнь Кирби, до которого уже почти добрался мутант. Тома колотит от страха, но он не пасует, а рвется в самую гущу бойни, ликвидируя атаковавшего Донована шершня.

Так держать, Томас! Однажды ты станешь одним из лучших бойцов. Вот увидишь!

Мои движения становятся чёткими и уверенными. Команда рекрутов работает слаженно, фокусируясь на уязвимых точках мутантов. Один за другим шершни падают, истекая кровью, но каждый стоит нам огромных усилий и ещё большего количества патронов.

Последнего мутанта мы добиваем вместе, обрушив огонь со всех сторон. Он дёргается, пытается подняться, но его силы иссякают. Умирает он, как истинный зверь – злобно рыча и клацая челюстями, словно до последнего мига своего существования готов еще лишить жизни других.

Когда бой заканчивается, склад оказывается превращенным в груду развалин. Грохот стихает, но в ушах ещё звенит от напряжения и пережитого ужаса. Мы стоим среди обломков и окровавленных тел, тяжело дыша, в воздухе ощущается запах крови, пороха и смерти.

– Лейтон, потери? – надтреснуто спрашиваю я.

– Семь человек, – глухо отвечает она, опуская голову. – Зараженные ликвидированы… без нашего участия, – добавляет сдавленно и протяжно всхлипывает, а затем срывается на истеричный плач.

Я кладу руку ей на плечо, но не произношу ни слова, зная, что любое из них сейчас бесполезно. Этот бой закончился, но ужас, который мы пережили, останется с нами навсегда. И где-то глубоко внутри я понимаю, что это только начало…

Внезапно по общему каналу связи пробивается резкий голос сержанта Синга:

– Лейтон, экзамен завершён. Собирай подразделение и возвращайся на базу.

– У нас ещё два часа, сержант, – не сдержавшись, бросаю я. – Может, не стоит спешить?