– Столь серьёзные вещи по телефону не обсуждаются, а с помощью телеграфного отправления их не решить. Только с глазу на глаз, за закрытыми дверями. Я облажался по многим пунктам. И прекрасно это понимаю. Понимает и Вустер. И не он один, между прочим. И завтра выяснится, понимают ли они и то, что против меня сыграли весьма сильные обстоятельства.

– Если руководство Империал-Ярда примет решение вас уволить, они окончательно падут в моих глазах, – сказал Крейг, обмакивая половинку печенья в чай. Он поднял абсолютно серьёзные глаза на инспектора. – Не ваша вина в том, что город понёс многотысячные убытки, и пострадало столько людей. Вспомните о своём изначальном задании, сэр. Сохранить мою жизнь в целости и сохранности. Как ни странно, на мне ни царапины! Значит, с этой частью вы справились превосходно. Ну а в том, что облажался уже я, вашей вины тем более нет. Впрочем, об этом разговор и не будет идти.

Крейг разом погрустнел и уставился в красно-оранжевое жерло камина. Пламя бросало на его худощавое умное лицо дёргающиеся блики.

– Чем планируете заняться в оставшиеся два дня? – мудро решил перевести тему разговора Джентри. Он видел, что на самом деле учёный переживает о своём провале намного больше, чем показывает. Для него срыв контракта и отказ ОСУ от его изобретения будут пострашней, чем угроза позорного увольнения для Джентри.

– Не знаю… Может посещу выставку технологических достижений в Фангорском университете. Или схожу на лекцию профессора Степлза. Он как раз завтра будет читать доклад о влиянии электрических зарядов на биологические организмы. Варианты есть. Посмотрим.

– В столице хватает достопримечательностей и помимо сугубо научных, – осторожно сказал Джентри. – Есть ли смысл зацикливаться на всём, что так или иначе связано с работой?

Крейг снисходительно посмотрел на него:

– Дружище, я не в первый раз в Столице. А вы сами, со своей работой, давно развлекались? Вы же в конец концов живёте здесь постоянно! Театры, опера, иллюзиограф? Может, вы завсегдатай музейных выставок и библиотек? Или вы предпочитаете дома терпимости? А, признавайтесь, негодник!

Джейсон молча усмехнулся. Крейг порой бил не в бровь, а в глаз.

– Иногда я хожу на боксёрские матчи. И регулярно на стрельбища. Это, знаете ли, стимулирует. Помогает быть в форме.

– Сами боксировали?

– В академии у меня неплохо получалось, – уклончиво ответил Джентри. – Стреляю я намного лучше.

– Кстати, – Крейг обвинительно ткнул в инспектора указательным пальцем. – Вы мне так и не показали свою коллекцию огнестрельного оружия. Со слов миссис Монро я понял, что вы настоящий дока в призванных лишать жизни игрушках. Впрочем, эта бойкая дамочка старается от вас не отставать.

Джентри улыбнулся. В глазах Крейга авторитет сухонькой старушки рос в геометрической прогрессии.

– Что вы думаете о Попрыгунчике? – Джейсон прищурился, выжидающе уставившись на учёного. Старшему инспектору до зарезу было важно мнение Крейга. Но он старался ничем не выдать своего неумолимого интереса.

Ничуть не смутившись резкой смене разговора, Крейг допил чай, отставил опустевшую чашку и задумчиво сказал:

– Прелюбопытный экземпляр. Мне он представляется намного интереснее, чем Невидимка. С террористом всё более-менее понятно. Одержимый маниакальной страстью разрушения человек, воюющий со всем миром во имя превозносимых идей и подсознательной жажды вселенской славы. Ваша же местная, хм, знаменитость, иного поля ягодка. Наверняка сумасшедший. До мозга костей. Но сумасшедший того редкого плана, когда не тронутых безумием мозгов хватает, чтобы совершать воистину гениальные поступки. Вы два года его выслеживаете, да? Сколько бы вам понадобилась времени, чтобы схватить обычного психа, сбежавшего из Мерсифэйт и носящегося с ножом и возбуждёнными гениталиями по ночному Раневолу?

– Не так уж и много. Он бы попался в руки первому встреченному ночному патрулю, – тут же ответил Джентри, почувствовав просыпающийся азарт.

– Тогда почему вы никак не можете схватить Джека?

– Хм, теряюсь в догадках… Чёрт меня возьми, наверное, потому, что Попрыгунчик не озабоченный пациент Мерсифэйт, рыскающий по улицам столицы с торчащим членом наперевес? Я угадал? – посмеиваясь, Джентри подлил себе чаю.

– Сарказм вреден для здоровья, – буркнул Крейг, следуя примеру старшего инспектора. – Но общую суть вы уловили. Ваш Попрыгун не дурак. Возможно, у него полно здоровенных тараканов в котелке, но он далеко не идиот. Да, он садист и маньяк, неизвестно каким законам подчиняющийся, и так же непонятно, что им движет… Но он, повторюсь, не идиот. Сумасшедший, но не тупица. С ваших слов он неплохо осведомлён о некоторых вещах, коих рядовой психопат знать и вовсе не должен. И он явно наслышан о вас.

– То, что он знает обо мне, ещё не делает его особенным! – фыркнул Джентри. – Меня знает половина преступников Столицы.

Учёный сделал неопределённый жест зажатой в пальцах чайной ложечкой.

– Попрыгунчик не просто преступник. И вам это отлично известно. Я успел его рассмотреть. И должен заметить, что впредь я буду с оглядкой ходить по ночным улицам и уж точно не рискну заходить в тёмные переулки.

– Вы не одиноки в своих опасениях, сэр. Но что вы скажете о довольно специфических м-м-м… способностях Джека с точки зрения учёного?

Крейг возбуждённо блеснул карими глазами, глядя на Джейсона поверх чашки.

– Признаться, именно с этой, как вы говорите, точки зрения учёного Джек меня и заинтересовал наиболее сильно. То, что он вытворяет со своим телом, объяснить дьявольски сложно. Его способности не поддаются рациональному объяснению и сугубо научному анализу. Могу авторитетно заявить, что мне не знаком тот тип механических гаджетов, что позволили бы обычному человеку проявлять чудеса физической подготовки. Проделываемые Джеком фокусы граничат с волшебством. Мистика, Джентри! Я не знаю, какой тип парового усилителя он прячет у себя в заднице! И имеем ли мы дело с силовой установкой вообще. Однако для подобных подвигов собственных мускульных усилий явно недостаточно, как бы человек не был подготовлен. Но я не знаю техники настолько миниатюрного размера, чтобы её можно было незаметно размесить под плащом и использовать с такой эффективностью! Представляете, какую колоссальную работу нужно проделать, чтобы, допустим, создать самодостаточный мускульный доспех, облегающий вас подобно второй коже, и за счёт микродвигателей и сложнейших гидравлических систем позволяющий вам совершать десятиярдовые прыжки и раскалывать ударопрочное стекло голыми кулаками? Наша современная наука ещё не достигла такого уровня.

Джентри заинтересованно слушал учёного, жадно впитывая каждое слово. Особенно его впечатлила вероятность самого создания подобного механического костюма, надев который, человек становился бы практически неуязвимым, быстрым, ловким, сильным и при этом ничем не выделяясь из толпы. Да подобному изобретению, примени его в определённых кругах определённых служб, цены бы не было.

– Признаться, эта версия долгое время была одной из основных, – негромко сказал Джентри, потирая колючий подбородок. – Я предполагал, что за личиной неуловимого маньяка скрывается некто очень обеспеченный и образованный. Человек, располагающий большими деньгами, чтобы воплощать свои проекты в жизнь, и неординарными способностями, чтобы придумать всё это.

– Но в итоге вы эту версию отмели как несостоявшуюся.

– Верно. Ваши доводы лишь подтверждают мою правоту. Потом я думал, что Джек – это очень талантливый фокусник. Иллюзионист, если хотите. Гипнотизёр, магистр магии, в общем, один из тех шарлатанов, что обладают одной, но действительно совершено потрясающей способностью – дурачить людей. Так пудрить мозги, что ты не сможешь отличить правду ото лжи. Я думал, что Джек один из тех мошенников, что способны воплощать иллюзии в жизнь.

Крейг взял щипчиками из вазочки кусочек сахара и бросил в чашку. Окунув туда же ложечку, он сказал, помешивая растворяющийся в горячем напитке сахар:

– Людская вера в чудеса, мистер Джентри, похожа на этот кусочек сахару. Она бывает двух типов. Порой она тверда, как камень, но стоит обстоятельствам немного измениться, и вера превращается в ничто. Она исчезает, растворяется. Невозможно долго дурачить людей, заставляя их верить в несуществующее. Любому обману рано или поздно приходит конец. Если не одно «но».

– И какое же? – Джейсону стало любопытно.

– Если не подкармливать людей всё новыми и новыми иллюзиями. И тогда они будут продолжать верить, пока не закончатся кролики, вынимаемые из волшебной шляпы.

– У Джека ограниченное число трюков. Но и тех, что есть, хватает с головой, чтобы окончательно сбиться и запутаться.

– Вам виднее, – не стал спорить учёный, делая богатырский глоток из чашки. – Но сейчас-то у вас не иначе как есть новая, самая свежая версия происхождения сверхъестественных способностей Прыгуна. Верно?

Джентри повёл плечами, словно сомневался, стоит ли говорить об этой самой версии.

– Что вы знаете об алхимических препаратах, Крейг? Отметая в сторону мистические и механические версии… существуют ли таблетки или инъекции, приняв которые, можно, пусть на некоторое время, превращаться в сверхчеловека? Возможно ли, что вся сила и ловкость Джека оттого, что он периодически обжирается какими-то хитрыми, неизвестными медицине веществами?

– Я отлично вас понимаю, сэр. Действительно, версия дольно интересная и заслуживающая право на самое подробное рассмотрение. Но я не силён в алхимии и медицине. Не моя специфика. Однако теоритически подобное возможно. У меня есть один знакомый… Скажем так, коллега по научному цеху. Так вот, он занимается изучением новейших медицинских препаратов и не понаслышке знаком с алхимией. Очень толковый парень. Одно из светил современной науки. Блестящий врач… Э-э-э… Так, я отвлёкся. Так вот, он бы мог рассказать вам много больше меня. Но, повторюсь, исходя из того, что мне известно, подчеркну, теоретически подобные метаморфозы с человеческим телом возможны. Другое дело, ставил ли кто соответствующие опыты? На этот вопрос я не могу ответить. Мы живём в эпоху великих открытий и свершений. В мире, где нет предела человеческой мысли, а возможности человеческого тела практически не изучены и дают огромный простор для людей, готовых приоткрыть завесу над его тайнами.

Джентри потёр указательными пальцами виски. Иногда Крейг начинал чрезмерно увлекаться и перенасыщать свою речь сугубо профессиональными терминами. Наверняка страсть к заумным рассуждениям привилегия всех без исключения яйцеголовых. Но всё же Гордон сказал ему даже больше, чем сам представлял. Джейсону было достаточно и того, что хотя бы в теории, на бумаге, но его версия относительно феноменальных способностей Прыгуна возможна. А это уже было кое-что.

– Было бы неплохо поставить плоды трудов вашей братии на службу полиции, – проговорил Джейсон. – Ваша помощь в некоторых моментах была бы просто неоценима.

Разговор двух размякших в уюте гостиной мужчин нарушил раздавшийся в прихожей звон колокольчика. В столь поздний час этот звонок определённо был неожиданным. Джентри и Крейг переглянулись. У каждого на физиономии были написаны разные эмоции. У Крейга сдержанное любопытство, у Джейсона откровенное недоумение.

– Вы кого-то ждёте? – Крейг махнул головой в сторону прихожей, где вовсю надрывался звонок. – Время несколько неурочное… Почти десять часов вечера. Поздновато для частных визитов.

– И деловых тоже, – буркнул старший инспектор, раздражённо поднимаясь на ноги. – И кого это черти могли принести по такой непогоде… На улице холодрыга, как в декабре, а ветер готов мясо сорвать с костей.

– Хорошо, хоть дождь прекратился, – подхватил Крейг, зная об излюбленном коньке жителей столиц – при каждом удобном и неудобном случае обсуждать знаменитую местную погоду. – Напустите на этого несчастного миссис Монро!