Пока массовик-затейник раздумывает, как бы нам пройти, засовываю ему в рот красный шарик, что болтался на его шее на повязке. Толкаю парня вперёд и игриво шлёпаю по заду плоской шлёпалкой с мелкими шипами. После хватаю за волосы и, дёрнув к себе, языком прохожусь по щеке и уху. Лёня давится смехом: «Да, детка, сделай мне больно…».

Не знаю по какой категории проходимости нас оценивают, но пропускают и даже денег не спрашивают. Приятный сюрприз, ведь на тематических вечеринках выделиться редко у кого получается.

В клубе шумно, ярко и жутко. Везде подвесные клетки. Девицы и парни в них раскрепощённо отжигают, подогревая народ к танцам. Наземные платформы для танцоров go-go тоже больше походят на специальные комнаты тематиков. Цепи на стенах, металлические постели, столбы для подвешивания, распорки… Сами костюмы поражают воображение, а точнее попрекают нравственные убеждения, что лучше быть скромнее. На девчатах кроме зажимов, которые болтаются на сосках, и полосок-трусиков – лишь шпильки-платформы, ну или ботфорты. На ребятах, как правило, кожаные, латексные шорты, или нитки-трусы только с ячейкой для хозяйства…

О, боже мой! Засилье откровенности и голых тел! Жуть жуткая, смех смехотворный, разврат развратный.

Наверное, это я отсталая и плохо понимающая моду, ведь народ в экстазе! Толпа, разодетая в разнообразные наряды в стиле БДСМ, двигается в такт зажигательной музыки. Какое-то всеобщее помутнение, слово в воздухе витает наркотик, а посетители его вдыхают, теряя голову от экстаза. «Парфюмер» и не грезил о подобном…

Как бы то ни было, я пришла веселиться и отрываться, поэтому чопорные замашки откидываю прочь. С толпой нужно сливаться. И я, чёрт возьми, дико хочу развлечься!

Пока соображаю, что да как, Ксения берёт в оборот бедолагу Антоху, который даже под воздействием алкоголя не перестаёт быть стеснённым ботаником. Подругу это явно не волнует. Она толкает парня в самый эпицентр разврата и порока, где тотчас принимается танцевать. Вернее, бессовестно извивается вокруг Тохи, нет-нет, да и заставляя тоже двигаться. Антон откровенно конфузится, но подруга знает, за какие нитки дёргать, чтобы помочь партнёру ощутить себя свободнее, и вскоре парень нервно, зажато, но начинает танцевать.

– Ирк, ты это, если надумаешь сексом заняться – только предложи! – шокирует Спартак с таким невинным видом, что на миг задумываюсь, а в себе ли друг. Может, я пропустила нечто важное? Причём сильнодействующее и явно наркотическое.

– Лёнь, расслабься, – осаживаю друга. – Вокруг полуголые тела. Витает экстаз… Ты найдешь лучший вариант!

– Думаешь? – хмурится Спартак, допивая очередную порцию горячительного. – Лады, – дёргает плечом, а потом ссылается на полный мочевой пузырь и плавно покидает зал в поисках уборной.

Несколько минут разглядываю толпу, музыка проникает в мозг, и зарядом прошибает нервы. Атмосфера праздника и разврата делает своё чёрное дело – я тоже вместе с остальными извиваюсь под музыку. Через секунду присоединяется Анюта. Даже немного теряюсь, вот никак не привыкну, что знакомая способна на подобное! Она удивительно грациозна и гибка. Её движения вызывают зависть, восхищение, а ещё смущение. Нюта под влиянием спиртного реально становится развязной. Радует лишь то, что на вечеринке все такие…

Час, второй… С лёгкими перерывами, минутными передышками и болтовнёй со своими, мы с Анькой входим в кураж и, поддавшись общему безумию, с удовольствием танцуем парой.

– У-у-у, какие горячие цыпочки, – эйфорию нарушает мужской голос. Причём интонация настораживает. Я мигом оцениваю троих парней, что окружают нас с Анютой. Подвыпившие, с явным настроем развлечься не смотря ни на что, уверенные в себе и своей неотразимости. В общем, отталкивающие личности, от которых за версту несёт грубостью, наглостью, самодовольством и неприятностями.

Анька танцует самозабвенно, словно не замечая прилипал, поэтому мне приходится ответить за двоих:

– Мальчики, свободны, – отрезаю уверенно и твёрдо, чтобы никто не усомнился в словах и поступках. – Мы с моей девушкой самодостаточны!.. – Уже было отворачиваюсь, но вызывающий тон заставляет вновь обратить внимание на прилипал:

– А кто из вас актив, а кто пассив?

Несколько секунд обдумываю, как ответить так, чтобы и конфликта не раздувать, и от навязчивых парней избавиться:

– По настроению, и сейчас оно у нас – активно танцевать! Только вдвоём! – выделяю последнее и делаю вид, что, как и Аня, увлечена танцем и музыкой.

– А у нас настроение примкнуть к вашему дуэту и развлечься впятером, – слышу грубоватое.

Краем глаза замечаю, что парень шагает к нам, хватает за руку Нюту. Подруга только сейчас возвращается к реальности – возмущённо открывает рот, но тут раздаётся новый голос:

– Я что-то не понял, кто это мою девушку хапает? – Невысокий, худощавый. Дерзкая тёмная чёлка. Чёрные глаза в прорезях маски буквально буравят прилипалу. Кривая ухмылка. Это, пожалуй то, что хорошо разглядываю в кожаном костюме и маске а-ля нижний.

Рядом с ним ещё двое и девушка. Один светловолосый, на лице тоже маска. Рослый и статный, его, если судить по кривой усмешке, очень забавляет ситуация. А второй чуть ниже, но гораздо мускулистей. Короткие тёмные волосы, прямой нос, узкие губы поджаты в линию. Внешность отдалённо знакомая, но мерцание света и полумрак не позволяют разглядеть пристальней, и при всей накаченности в нём ощущается грация и хищная опасность. Парень спокоен, точно слон, вальяжно обнимает девушку, которая одета, к слову сказать, куда скромнее меня и Анюты – в латексный комбинезон на молнии, с глубоким вырезом.

– Так вы не оставляйте «своих» бесхозными, – бросает дерзко один из прилипал, – а то в такой вечер очень хочется прибрать к рукам, что ярче и интереснее.

– А вы руки не распускайте и слушайте, что вам девушки говорят, – худой защитник ступает к Ане и рывком притягивает к себе.

– Киса, ты как? – интересуется участливо.

Секундная пауза.

– Мяу, – неуверенно отыгрывает роль Анька после волнительной заминки. И ведь так в тему… к костюму и маске, что на подруге.

– Твой котик задержался, – продолжает ворковать парень, словно она, и правда, его пара. – Прости, – бросает виновато.

– Мур, – всё в таком же тоне отзывается Нюта и томно ведёт оголённым плечом.

– Кис, ну прости, – игриво подмигивает парень, носом потеревшись о щёку девушки. – Можешь меня наказать, – звучит заманчиво-многообещающе.

Чуть не падаю от наглости и простоты парня, но ответ подруги пригвождает к месту:

– С особым пристрастием, котёнок, – бархатно мурчит Анька. Ластится, точно мартовская кошка, сжав его хозяйство в кулак. Спаситель ойкает, но мужественно выдерживает ласку новоиспечённой девушки.

Даже не знаю, что ощущаю больше – стыдно или неудобно… Я шокирована, зато Анюту уже явно не остановить. Она, не обращая внимания на других, в объятиях «котика» исполняет брачный, грязный, развратный танец. Лишь радуюсь, что на моём лице маска. Она скрывает краску, что жжёт кожу…

Не в силах смотреть на парочку, не сгорев от смущения, отворачиваюсь и тотчас утыкаюсь в грудь второму из «друзей». Высокому, даже не смотря на мой довольно приличный для девушки рост.

Медленно поднимаю голову и встречаюсь с самыми красивыми глазами, которые меня сразу же гипнотизируют своей необычностью и жутко обворожительной хитринкой. Дыхание сбивается, сердце едва не выскакивает из груди, ноги становятся ватными.

Глупая мысль, что знаю этого парня, ускользает. Он по-хозяйски берёт меня за запястья и интимно определяет руки к себе на шею так, словно я его девушка, и сейчас он собирается показать, как надо правильно обнимать партнёра во время танца.

Выходит чуть коряво, так как я судорожно сжимаю плоскую шлёпалку с шипами. Парень оказывается в кольце моих рук, но его это нисколько не смущает, скорее забавляет. Он коварно, обольстительно улыбается, да так, что не сразу нахожу, что ответить.

– Малыш, – парень нагло притягивает меня за ягодицы настолько близко, что ощущаю себя героиней фильма «Грязные танцы» в объятиях Патрика Свейзи. – Почему, как только я отлучаюсь, твой обворожительный зад находит неприятности? – сказано вкрадчиво и чарующе волнительно. Парень неторопливо начинает танцевать, а меня разум покидает от дерзости и интимности движений.

– Мой зад совершенно не занимается поиском неприятностей, – отзываюсь, удивив себя и отметив, что голос не подводит. Звучит ровно, сухо. – Они сами к нему притягиваются, милый Карлсон…

Парень прищуривается, его ладонь беззастенчиво скользит по моему заду, а голос звучит проникновенно и лишь для моих ушей, пощекотав кожу:

– Карлсон?

Мурашки дружным строем несутся по телу, но я не позволяю эмоциям довлеть над собой:

– Малыш? – парирую в тон.

Он принимает мой сарказм с кривой ухмылкой и ещё более тесным объятием, если такое возможно. Гаденькое тело с радостью откликается на выходку наглеца. Хотя во мне гормоны бушуют, поэтому ситуацию воспринимаю критически. А на самом деле – культурно отдыхаем и смотримся не развратней других. Со стороны выглядим парой. Ну, подумаешь, парень лапает… Никто ведь не в курсе, что я даже имени его не знаю.

Наш странный танец продолжается. Словно заворожённая, смотрю на «спасителя», пытаясь откопать в памяти очень важную деталь. Кажется, вижу хвост, вот-вот его нащупаю, но дыхание парня сбивает с правильной, разумной дорожки, а руки, что шарятся по мне на грани непристойного, вызывают до неприличия большое стадо мурашек.

Хочу озвучить сомнение по поводу происходящего, но язык не слушается – есть только мы и атмосфера близости… с наглым Карлсоном. Да и вообще, признаться, в эти минуты всё окружающее становится мелким, несущественным и далёким, что опять наводит на мысль: последняя бутылка пива была лишней. Однозначно, ибо алкоголь делает вопиюще неправильную ситуацию романтической и такой… геройски-сладкой.

Это какой дури я по незнанию приняла, если мне до отвращения к себе помадно-хорошо?

Хм, что-то не припомню у себя подобной слабости – наслаждаться откровенным лапаньем совершенно незнакомого человека. Чертово помутнение рассудка!

Блин! Я и не думала, что могу так разволноваться! Возбудиться. Жарко, душно, томно.

Дыхание становится частым, голова кружится теперь уже не только от выпитого, но и от дурмана парня, который невообразимо действует на меня. В груди нестерпимо бьётся растревоженное сердце, в ногах продолжает укрепляться слабость.

Мне нравится в ненавязчиво-крепких, уверенных объятиях. Приятны спокойные и вместе с тем дерзкие прикосновения. Наша игра… Да и волнительно с Карлсоном танцевать, и это при том, что подобным умением совершенно не выделяюсь. Как-то получается, что гонки на предельных скоростях – легко даются, а вот танцы… Топорны в моём исполнении.

Чёрт! Что я, вообще, делаю? Зачем позволяю подобные вольности?

Вопросы разбиваются о «скалу» взыгравшего либидо, и всё разумное улетает в пустоту. Двигаюсь, словно в трансе – медленно, но верно теряю себя. Это плохо! Мне срочно нужно спасаться! Иначе пропаду… При всей показной стойкости и холодности душа у меня ранимая, не выдержит накала эмоций.

Встряхиваю головой:

– Мы вам благодарны за помощь, – хочу остановиться, да вот тело не слушается. Под властью хозяина оно продолжает нежиться в объятиях непрошенного спасителя. Его даже не смущает, что мелодия сменилась на быструю. Он умеючи управляет, а я, точно марионетка, двигаюсь, как ему нравится. – Прилипалы уже ушли… – Это правда – банды приставучих уже и след простыл, а на их месте предаётся танцу коренастый спаситель с девушкой.