– И это мне говорит тот, кто большую часть предметов уже сдал, – хмыкнул парень с множеством косичек на голове. – Да ты знаешь, что теперь остальным приходится ещё больше вкалывать на всех контрольных, чтобы не скатиться в рейтинге успевающих? Ты и остальные, кто тоже сдавал предметы раньше времени, теперь имеют фиксированное количество баллов на всех тестах.

– А разве нас не должны были вообще исключить из рейтинга? – удивлённо посмотрел я на него, так как даже не слишком сильно задумывался об этом.

До этого момента я считал, что рейтинг будет подсчитываться по итоговым оценкам, куда и включат всех, кто сдал часть предметов раньше других.

– Видимо, решили, что для остальных это послужит достаточной мотивацией не расслабляться, – пожал плечами мой одноклассник.

– Любви это нам точно не добавит, – покачал я головой.

– Я бы не стал насчёт этого сильно переживать, – не согласился со мной Олунт. – Тут же дело больше в том, что вы и так все занимали первые позиции и злиться могут только те, кто так и не решился на экстерн. И вообще, чего мы только об учёбе? – хлопнул ладонями по ногам парень. – Пошли в клуб фотографов после этой пары?

– И что я там не видел?

– О-о-о, – протянул мой одноклассник, довольно улыбаясь. – Поверь мне, тебе точно понравится.

– Хорошо, – немного подумав, согласился я.

Все эти постоянные тренировки и ночные приключения здорово меня выматывали физически, да и морально тоже. Так почему бы не посмотреть на искусство фотографии местных учеников?

* * *

– Парни, я к вам новенького привёл, чтобы он мог разрешить наш спор! – прямо с ходу заявил Олунт, войдя в клубную комнату фотографов.

Стоит ли удивляться, что среди них действительно оказались одни парни, которые до нашего прихода о чём-то спорили.

– Вот! Непредвзятый взгляд, наконец-то! – не отрываясь от экрана ноутбука, проговорил один из членов клуба, но тут он обернулся на нас и скривил лицо. – Так ты зачем Адриана привёл? Он не будет объективным.

– Так вы покажите нашу «отдельную» нарезку, – таинственно заговорил мой одноклассник.

– А-а-а, именно ту нарезку? – понимающе закивал член клуба.

– Да, – улыбаясь, ответил Олунт.

– Что тут вообще происходит? – переводил я непонимающий взгляд с членов клуба на парня, приведшего меня. – Что вы тут устроили?

– Нам надо понять, кто из них, – указал на собравшихся у ноутбука парней Олунт, – фотографирует лучше всего. Понятное дело, что они понимают все насчёт своих технических штучек, но вот именно на взгляд непредвзятого человека будет интересно узнать, что ты считаешь лучшим.

– Ну ладно, могу и помочь, – пожал я плечами, пока не видя в этом ничего такого.

– Отлично! – радостно улыбнулся мой одноклассник. – Парни, запускайте проектор и начинаем… – по его команде окна в комнате сразу же закрыли плотными жалюзи и практически сразу включили проектор высокого качества, который высветил пока что белый экран на противоположную стену. – Итак, сейчас твоему вниманию предстанут работы участников клуба, и тебе надо оценить их по десятибалльной шкале, насколько они тебе нравятся.

– Только и всего? – с сомнением посмотрел я на парня.

– Да, лишь твой личный взгляд на работу фотографов, – подмигнул мне Олунт. – Запускайте!

А вот дальше пошли кадры, от которых я, честно говоря, на несколько секунд потерял дар речи.

Вот ведь знал, что мой одноклассник воздействует на клуб любителей фотографии не с целью им помочь, а чтобы достичь ещё и собственных целей. То, что парни поддались на его уловки, лишь говорит о том, что парень, который никогда не хватал звезд на пути боевых искусств, может быть очень хорошим дипломатом. Ведь достаточно убедить фотографов, что им это понравится, и вот они уже и сами тихонько обсуждают особо удачные кадры.

– Ты бы видел, что было в самом начале, когда ребята только пробовали себя в этом направлении, – тихо похвастался Олунт. – А вот теперь красота какая получается. Знаю-знаю, есть огрехи, но со временем из них вырастут прекрасные фотографы.

Я мог на это лишь молча покачать головой.

Всё дело в том, что сейчас передо мной предстал целый ряд обрезанных фотографий, на которых были запечатлены довольно впечатляющие ракурсы представительниц нашей школы. Эти… фотографы даже умудрились каким-то образом снимать снизу, чтобы осенью зацепить кадры с трусиками. А уж верхним девяносто девушек тут был посвящен целый ряд снимков.

Понятное дело, что девушки нашего возраста уже начинали понимать, что от их внешнего вида у парней перехватывает дыхание и многие специально носили форму так, что она была на грани приличия. Так ведь были ещё и различные спортивные секции, когда тренировочная рубашка или майка могли очень удачно сместиться в сторону, на миг открывая больше, чем положено. И эти парни каким-то образом умудрялись эти моменты ловить.

– У вас всё хранится на этом ноутбуке? – спросил я, переведя взгляд на парня, что и устроил нам тут такой показ их работы.

– Ещё несколько копий на флешках, часть материала на фотоаппаратах и в облаке, разумеется, – с важным видом изрёк он.

– Тогда советую вам всё это удалить, – спокойно произнёс я.

– Это еще почему? – удивлённо посмотрел на меня Олунт.

– Хотите нарваться на дисциплинарный комитет? – вкрадчиво спросил я. – Они подобный «контент» точно не пропустят. Тем более вы делали всё это через сеть школы и используете школьное же оборудование, а значит, у них уже может быть информация о вашем увлечении.

– Да ладно тебе. Мы же это никуда не собирались выкладывать. Верно же, парни? – обратился мой одноклассник за поддержкой к фотографам, но вот они были не столь же уверены в том, что их обойдёт кара.

Парни были бледны и, похоже, с каждой секундой всё больше понимали, во что они могли вляпаться. Всё из-за того, что дисциплинарный комитет состоял исключительно из девушек и там больше половины участниц были клановыми представительницами. После такого уточнения всем становилось понятно, что с ними лучше не связываться.

Тем более, как я понял, некоторые фотографии были как раз с клановыми девушками, а это уже оскорблении чести и достоинства молодых воительниц. Из-за этого они могут очень хорошо так потоптаться по чести и достоинству фотографов, которые сделали такие фото. У них же нет харизмы мастера Райлина, который мог спокойно делать и более откровенные фотоснимки, и ему за это ничего бы не было.

– Вот твои друзья уже поняли, чем это может грозить, – удовлетворённо кивнул я, видя такой результат от моих слов. – Я не хочу казаться вашим врагом и чего уж скрывать, – бросил я мимолётный взгляд на картинку на стене, – нахожу в этом довольно захватывающие впечатления, но вы подумайте о девушках, которые не давали согласия на подобные фотографии. Пусть и несколько утрированно, но было бы вам приятно если бы вас сфоткали в душе без вашего на то желания? Понятно, что для нас этот вопрос не столь острый, но девушек подобное может сильно обидеть.

– Получается, нам стоит закончить с фотографиями? – как-то приглушённо спросил один из членов клуба.

– Зачем же? – удивлённо посмотрел я на него. – У вас есть страсть к этому делу, – указал я на стену с фотографиями, – и вы должны и дальше развиваться в этом направлении, если хотите им заниматься и после окончания школы. Но всё это надо делать иначе, – покачал я головой, поняв, что несколько застращал впечатлительных парней. Дисциплинарный комитет хоть и не действовал жёстко в последнее время, но они уже сумели заработать себе определённую славу и дергать их никто не хотел. – Знаете что… поищите лучше фотографии Райлина Самара. Вот чьими фотографиями вы должны восхищаться.

– Погоди, – тут же внимательно посмотрел на меня глава клуба фотографов. – Ты именно про того Райлина говоришь, о котором я подумал?

– Ну да, а что такого? – непонимающе посмотрел я на парня.

– Да его фотографии же так просто не достать – либо они собственность журналов, либо показываются только покупателю или подписчикам его профиля, – покачал головой он.

– А там такие ценники, что нам даже совместно не хватит кредитов, чтобы оплатить её хотя бы на месяц, – горестно вздохнул другой участник клуба.

– Да? – удивлённо посмотрел я на них. – Зайди на сайт с его профилем, – попросил я, и после того как это было сделано с помощью телефона, считал код для входа. Удобная штука, когда не хочешь светить свои логин и пароль и надо лишь временно поработать на другом устройстве. – Ну, вроде должно работать.

В этот момент я отошёл в сторону, чтобы глава клуба, что сидел за ноутбуком, с загоревшимися глазами начал ползать по портфолио моего мастера.

– Откуда у тебя такой доступ? – тихо спросил меня Олунт, пока мы все с удовольствием смотрели на фотографии, сделанные старым ловеласом.

– Он же мой наставник, – пожал я плечами. – И несколько месяцев назад предоставил мне доступ как гостю к его профилю. Что-то там насчёт ценности момента… – неопределённо махнул я рукой.

– И ты всё это время молчал! – вытаращился на меня возмущённо одноклассник.

– Да чего там такого? – равнодушно пожал я плечами. – Мне подобные материалы он часто показывает. Лучше обратите внимание на то, как именно сделаны фотографии, какие ракурсы подобраны, и какая работа была произведена с моделями, – обратился я уже к членам клуба. – Причем заметьте, что все девушки фотографировались здесь добровольно, даже в откровенных фотосессиях. А не то, как вы это делали. Бесспорно, живые фотографии тоже имеют свою важную нишу в этом искусстве, но именно подготовка сцены и модели может передать всю полноту создаваемого фотографом образа.

Разговор насчёт фотографий затянулся надолго и даже то, что я не слишком хорошо разбирался в этой теме, нисколько не мешало членам клуба фотографии обсуждать профессиональное исполнение моего мастера. И единственное, о чём они сожалели, что я не мог им оставить этот доступ навсегда, так что парни торопились запомнить всё увиденное, чтобы потом уже обсудить между собой, а может, и воспроизвести самим.

Ну и, разумеется, все компрометирующие фото девушек они удалили при мне, и было видно, что при этом парни даже испытывают определённую долю облегчения. Думается мне, что теперь они так просто Олунта слушать не будут.

Глава 4

Николас очень любил сидеть в тишине в своей звукозаписывающей студии. Только здесь он мог получить долгожданный покой и предаваться своей страсти – созданию музыки.

Как и многие другие в период юности мужчина увлекался боевыми искусствами, но никогда не любил ожесточённые схватки – он в этом не видел никакой красоты. Но вот однажды Николас увидел выступление уличных музыкантов, которые для разогрева публики использовали элементы из боевых искусств, и в этот момент у него будто перевернулся мир. Именно музыки ему всё это время не хватало, чтобы полностью прочувствовать боевые искусства.

Это было лишь мимолётное вдохновение, но оно полностью захватило молодого мужчину, и он потратил долгие годы на нахождение подходящих практик и исколесил, по сути, весь мир, чтобы посмотреть, использует ли кто-нибудь музыку в боевых искусствах, ведь не мог он один догадаться о её использовании. К его огромному разочарованию, если и были воины, которые могли действовать в ритме музыки, то это были или сугубо ритуальные танцы, где борьба соперников подчинена пусть и ритму музыки, но всегда одна и та же или же это была обычная игра на публику.

Бесспорно, изучать Николасу оба виденья было интересно, но они не давали того, что искал он сам. А раз нет того что он ищет – значит, надо это создать самому.

Все те поиски и всё то время, что он потратил на что-то близкое к тому, что он чувствовал, всё же привели к желаемому результату. Благо отец снисходительно относился к поискам своего сына и позволял Николасу некоторые вольности, чтобы тот сам имел возможность встать на ноги.