– Надо было проверить кое-что, – отозвался Леон. – Идем за мной, только очень медленно.

Алиса больше не стала ничего спрашивать, сунула телефон в карман, перехватила бесполезный фонарь и направилась за Леоном, стараясь двигаться как можно плавнее. Стоило ей только сделать чуть более резкий шаг, как предметы на полу начинали подрагивать, готовые вот-вот сорваться с места и снова напасть. Изображения на стенах хоть и перестали быть такими пугающими, но теперь, казалось, следили за каждым шагом чужаков.

Чем глубже они уходили в недра старых развалин, тем хуже чувствовала себя Алиса. Ноги дрожали, каждый шаг давался ей с трудом, сердце гулко билось о ребра, подстраиваясь под тревожную мелодию органа, к горлу подкатывала тошнота. Алиса смотрела в спину Леона, понимая удивительную вещь: это ему должно быть плохо в церкви, а не ей. Но, похоже, здесь он чувствует себя абсолютно нормально. А значит, от святости этого здания уже не осталось ни следа. Демонам сейчас здесь самое место.

Наконец они добрались до стены, и Леон приоткрыл маленькую деревянную дверцу. Даже Алисе пришлось пригнуть голову, чтобы пройти в нее. Сразу за дверцей начиналась каменная лестница, уходящая вниз. Алиса остановилась, почему-то не решаясь спускаться. Казалось, крутые ступеньки ведут прямо в преисподнюю.

Мелькнула вдруг дурацкая мысль, что все это могло быть подстроено. Сейчас Алиса спустится вниз, а там ее уже ждет подготовленный ритуал и Падальщики, жаждущие крови. Конечно, в этом случае было глупо ночевать в гостинице, проще было бы найти лестницу уже вчера, но кто знает, что в голове у Леона? Он устроил спектакль с собеседованием, чтобы никто не догадался, что на роль помощницы он рассматривает только ее, может, это тоже было очередным актом спектакля.

Нет, глупости. Она ведь сама вчера согласилась на ритуал, он мог бы просто воспользоваться ее состоянием, безо всяких представлений.

– Не тормози, – раздался сверху голос Леона.

Алиса осторожно ступила вниз, держась раскрытой ладонью за каменную стену.

– Что там? – спросила она.

– Крипта.

– Крипта?

– Это помещение под главным залом в католических костелах, где обычно хоронят всяких важных лиц. Я видел ее во сне.

Значит, вот куда он исчез. Ходил проверять эту свою крипту.

– И что там?

– Сейчас сама увидишь.

Алиса сосредоточилась на крутых ступеньках, ориентируясь на свет фонаря Леона. Они оба отбрасывали длинные тени, искривляющиеся на толстых стенах, и Алиса не могла отделаться от мысли, что сзади за ней кто-то чужой, хищный. В какой-то момент она поймала себя на мысли, что старается не разглядывать тень Леона, боясь увидеть лишнее. Благо ступеньки наконец закончились, и они оказались в небольшом низком зале. Ее собственный фонарь вдруг мигнул и зажегся. Что ж, уже легче.

Пол в крипте оказался земляным, а вот стены и арочный потолок – каменными. Несколько массивных колонн поддерживали свод и делили пространство на части. Потолок был таким низким, что давил на психику почти физически. В некоторых особо низких местах Леону приходилось пригибаться, и даже Алиса чувствовала, как касается волосами холодного камня. Церковь будто гладила ее, и от этих прикосновений мороз бежал по коже. В конце концов Алиса не выдержала и накинула на голову капюшон.

Крипта была пустой. Если здесь кого-то и собирались хоронить, то до этого дело не дошло. Или же саркофаги были по какой-то причине вынесены отсюда. На каменных стенах кое-где сохранились остатки краски, должно быть, когда-то рисунки были и здесь. У одной из колонн валялась старая табличка, но надпись разобрать было уже невозможно. В этот низкий темный склеп не доносились звуки органа, но Алисе казалось, что она чувствует вибрацию, идущую по стенам.

Ладно, как минимум приносить ее в жертву здесь вроде бы никто не собирается.

Пока Алиса разглядывала тесный зал, Леон обогнал ее и направился в дальний угол. Там явно что-то было, поэтому Алисе ничего не оставалось, как последовать за ним.

Оказалось, за массивной колонной спрятался небольшой каменный постамент. На нем не было ни единой надписи, зато сверху стоял деревянный ящик. Он давно рассохся, между деревяшками появились щели, через которые можно было разглядеть небольшую книжечку в черной обложке, хранящуюся внутри.

– Попробуй открыть, – попросил Леон, поднимая фонарь над постаментом.

Алиса подошла ближе, вытянула руку. За мгновение до того, как она коснулась ящика, что-то внутри прошептало ей, что это плохая идея. Предупредило, но остановить не успело. Алиса коснулась рукой шершавой поверхности, и то же мгновение ее оглушило громким звуком, будто кто-то ударил в массивный колокол в тот момент, когда она засунула в него голову. Алиса даже не почувствовала, как упала. В голове шумело, перед глазами расплывались разноцветные круги, а сердце, казалось, разорвало грудную клетку и теперь билось снаружи. Когда она снова обрела способность видеть, разглядела склонившегося над ней Леона. Он протянул ей руку, помог подняться.

– Значит, ты тоже не можешь, – загадочно произнес он.

– Тоже? – уточнила Алиса, трогая руками голову. Ей казалось, что та могла запросто развалиться надвое. – Ты уже пробовал?

Леон кивнул.

– Эффект был такой же, как у тебя. И у меня есть два варианта. Первый, плохой: здесь стоит какая-то защита вообще от всех людей. И на взлом этой защиты мы потратим много времени, которого у нас нет. Второй, хороший: это защита от тьмы. Поэтому те, в ком есть тьма, не могут открыть ящик.

– Во мне нет тьмы, – заметила Алиса. – Прошло уже достаточно времени с тех пор, как я ее забирала у тебя.

– Однако она навсегда оставила в тебе свой след, изменила тебя. Если здесь хорошая защита, этого достаточно. Нам остается подождать Диму. Возможно, он сможет открыть ящик.

Алиса обхватила себя руками, чувствуя, что дрожит.

– А открывать его точно хорошая идея?

Леон пожал плечами.

– Не откроем – не узнаем.

– Отлично, – проворчала Алиса. – Тебе-то все равно, а нам еще жить с тем, что мы выпустим из этого ящика.

На лицо Леона опустилась каменная маска, но Алисе не было стыдно за свои слова. Он сам приблизил свой конец, ее вины здесь нет.

– Давай выйдем на улицу, – предложил Леон, не глядя больше на нее. – Здесь слишком холодно.

Выйти из этого каменного склепа Алиса была только рада. Немного опасалась, что именно встретит их наверху, но церковь теперь снова казалась старой и заброшенной. Не было слышно органа, не горели свечи, не сидели на лавках люди с масками вместо лиц.

– Это была всего лишь иллюзия, – сказал Леон, заметив, как она нервно оглядывается по сторонам.

– А голову тебе едва не проломила тоже иллюзия? – не удержалась Алиса.

– В плохих местах так бывает. А это место определенно плохое, несмотря на то, чем было раньше.

Алиса промолчала. Она ведь и сама уже поняла, что называть это здание церковью больше нельзя.

***

На улице было по-прежнему темно, но в городе уже наверняка занималось утро. Просто здесь, в лесу, светлеть начнет гораздо позже. Алиса прилично замерзла, поэтому быстро забралась в машину, съежилась и обхватила себя руками. Леон некоторое время стоял на улице, потом тоже сел, на водительское место. Завел двигатель, включил печку. Только когда в салоне зажглась лампочка, Алиса увидела его разбитую губу. Зачем он это сделал? Разве ему не все равно?

– У тебя кровь, – заметила Алиса, пряча подбородок в воротнике куртки.

Леон коснулся рукой губы, тихо зашипел, но потом отмахнулся:

– Заживет.

Алиса выдохнула сквозь стиснутые зубы, открыла бардачок, вытащила упаковку салфеток и маленькую бутылку воды. Знала, что они там есть, потому что сама положила всего несколько дней назад. Когда все еще было по-другому. Смочила салфетку, наклонилась к Леону.

– Повернись.

Он послушно повернулся к ней, позволил ей вытереть кровь.

– На фига ты лез? – озвучила свой вопрос Алиса. Сама не знала, что хочет услышать в ответ.

– Боялся, что ты потеряешь сознание и мы потратим лишнее время, – пояснил Леон, стараясь поменьше шевелить губами, затем убрал руку Алисы. – Достаточно.

Алиса скомкала салфетку. Что ж, теперь он хотя бы честен с ней. Хотела промолчать, но все же сказала:

– Ты не помогаешь, Леон.

Он удивленно приподнял бровь.

– В чем именно?

– Не помогаешь мне сохранить остатки хорошего к тебе отношения.

– Не вижу в этом необходимости, – холодно заметил он. – Нравиться тебе в мои планы больше не входит. Я хочу, чтобы ты просто хорошо выполняла свою работу, за которую я тебе плачу.

Алиса сжала зубы, сунула мокрую салфетку в карман. Ну и черт с ним.

Все остальное время они сидели молча, пока позади них утренний полумрак не разрезал свет автомобильных фар. Старая кляча священника припарковалась за ними, отец Димитрий вышел из машины. Кроме привычной черной рясы на нем было еще пальто, и, если бы не редкая борода, Алиса не признала бы в нем служителя церкви.

– Спасибо, что приехал, – первым отозвался Леон, подходя ближе к старому другу.

– Пожертвованием отдашь, – хмыкнул тот. – Зачем позвали?

Он вопросительно посмотрел на Алису, будто ждал ответа именно от нее. Алиса промолчала, снова спрятав нижнюю часть лица в воротнике, а руки в карманах. К утру дождь прекратился, зато поднялся ледяной ветер, и она прилично замерзла сразу, едва только покинула теплый салон машины.

– Идем, – позвал Леон, углубляясь в лес.

Старое здание произвело на отца Димитрия неизгладимое впечатление. Сейчас оно выглядело таким же заброшенным, как и тогда, когда Алиса и Леон увидели его впервые, будто с наступлением утра все чары развеялись. Перекошенная дверь снова открывалась с трудом, окна смотрели на мир пустыми глазницами, внутри под ногами хрустел мусор. Переступая порог, Алиса с содроганием готовилась услышать орган, но тот молчал.

Отец Димитрий обошел церковь по периметру, то и дело останавливаясь у фресок, разглядывал их. Алиса и Леон стояли примерно у середины прохода и терпеливо ждали. Иногда у Алисы по спине пробегал холодок, казалось, что сзади кто-то смотрит. Тогда она осторожно оборачивалась, но на пыльных полуразрушенных лавках никого не было.

Наконец отец Димитрий вдоволь насмотрелся, подошел к ним.

– Место атмосферное, – заметил он, – но православной церковью это никогда не было. И уже давно перестало быть католической.

– Что ты имеешь в виду? – хмуро спросил Леон.

– Ты и сам наверняка это понимаешь. Ты здесь находишься спокойно, Леон, а значит, Бога здесь давно нет.

– А что есть? – поежилась Алиса.

Прежде чем ответить, священник снова огляделся.

– Не знаю. И, честно говоря, даже знать не хочу. Единственное мое желание – как можно скорее отсюда убраться. Что именно вы хотели мне здесь показать?

Леон махнул рукой и первым отправился в сторону маленькой двери, за которой пряталась ведущая вниз лестница. За ним шагнул отец Димитрий, а Алиса поймала себя на мысли, что не хочет идти. Она чувствовала почти физическую потребность развернуться и подождать в машине.

Что за бред?

Мотнув головой, она пригнулась, нырнула в черное нутро. За то время, что они провели наверху, крипта, казалось, уменьшилась в размерах. Теперь Алиса почти все время касалась волосами потолка, то и дело рискуя удариться сильнее. Потолок давил ей на голову, охватывал стальными тисками, и Алисе пришлось заставить себя дышать медленно и глубоко. Она никогда в жизни не страдала никакими паническими атаками, искренне считала их выдумками нежных барышень, но сейчас чувствовала, что еще немного – и она на собственной шкуре прочувствует ошибочность своих же суждений.

Леон и отец Димитрий тем временем добрались до постамента с ящиком.