Например, можно пойти на курсы «Из грязи в князи: как за неделю стать незаменимым сотрудником», и тогда вас на работе наконец-то заметят и повысят. А можно ловко скомпрометировать своего начальника и занять его место. Или создать финансовую пирамиду, собрать с доверчивых граждан пару миллионов долларов и сбежать за границу. Или взять крупный кредит, вложить его в какое-нибудь рискованное предприятие, заработать кучу денег и купить себе место депутата Государственной Думы.

Понятно, что все эти варианты – фантастичнее некуда. Если ты не получил хорошую должность и не заработал кучу денег к 35–40 годам, то, скорее всего, трепыхаться уже поздно. Все попытки закончатся либо долгами, либо позором, либо тюрьмой, а возможно, и всем сразу.

Но зато, если вдруг всё получится, то, по мнению сторонников этой версии, КСВ сразу отступит. Как только ты почувствуешь себя богатым и уважаемым человеком, твоё душевное состояние нормализуется и ты до конца жизни будешь по-настоящему счастливым.

Версия № 2:

«КСВ – следствие высокого социального статуса и отсутствия материальных проблем»

Данная версия прямо противоположна предыдущей. Её сторонники утверждают: «Суть так называемого кризиса среднего возраста проста: человек просто-напросто бесится с жиру. У того, кто к 35–40 годам достиг всего, чего хотел, от слишком хороших условий жизни начинает ехать крыша. Когда у тебя достойная работа, стабильный доход, когда ты можешь позволить себе вкусную еду и модную одежду, то, конечно же, тебе становится грустно и скучно. Наверняка у нищих и бездомных кризиса среднего возраста не бывает – они всю жизнь борются за кусок хлеба, и им некогда забивать себе голову всякой чушью».

То, что версия № 1 и версия № 2 абсолютно противоположны, вызывает закономерные подозрения: может быть, проблема кризиса среднего возраста гораздо сложнее, чем кажется, и не сводится к внешним – социальным или материальным – достижениям? Возможно, она глубоко внутренняя и касается души человека, а не степени пустоты (или, наоборот, переполненности) его желудка?

Версия № 3:

«Всё дело в физике»

Это очень простая версия, сторонники которой видят источник всех психических проблем человека (в том числе, и кризиса среднего возраста) в его физическом состоянии. Мол, тело стареет, сил становится всё меньше, начинаются хронические болезни. Человек сравнивает себя с молодёжью и понимает, что он уже не такой крепкий и выносливый, – это и вызывает тяжёлый психологический кризис.

Соответственно, необходимо притормозить процесс старения: правильно питаться, заниматься физкультурой и проводить больше времени на свежем воздухе. А если обливаться холодной водой, перестать пить, курить и нервничать, то кризис вообще исчезнет без следа в рекордно короткие сроки.

Версия № 4:

«Всё дело в химии»

Эта версия родственна предыдущей – с той только разницей, что она корнем всех бед называет не физические, а химические изменения организма. К 35–40 годам происходит перестройка гормонального фона, в результате чего человек становится более пессимистичным, инертным, вялым, в общем, ощущает сильный дискомфорт, который воспринимается им как тяжёлый личностный кризис.

Соответственно, выход предлагается медикаментозный: восстановление душевного равновесия с помощью химии – антидепрессантов и прочих подобных препаратов; благо, в наше время недостатка в них нет. Таким образом, с помощью грамотно подобранных таблеток удастся быстро разделаться с кризисом и прожить вторую половину жизни в состоянии непоколебимого безразличия ко всем своим душевным проблемам.

Версия № 5:

«КСВ – следствие неправильной самореализации»

Суть этой версии в следующем. В определённом возрасте человек понимает, что его заветные детские мечты не сбылись. Мечтал быть артистом – а стал бухгалтером, хотел полететь в космос – стал юристом, грезил о карьере детского врача – стал инженером. Дискомфорт от незавершённого гештальта самореализации достигает пика в 35–40 лет и выливается в то состояние, которое принято называть кризисом среднего возраста.

Поэтому, чтобы справиться с КСВ, необходимо вспомнить свои детские фантазии и попытаться, пусть и с опозданием, воплотить их в жизнь.

Например, если вы мечтали стать клоуном, попробуйте получить второе высшее образование – цирковое – и идите устраиваться на работу в цирк-шапито. Понятно, что в 40 лет начинать клоунничать поздновато, но вдруг получится!

Мечтали стать футболистом – узнайте, есть ли в вашем городе секция футбола «для тех, кому за 40», и запишитесь в неё. И, глядишь, станете лучшим в команде (особенно если всем остальным игрокам по 70 лет).

Если мечтали танцевать в балете – ну… тут проблема посложнее. Вряд ли существует секция балета для сорокалетних. Что ж, в крайнем случае, можете купить пуанты и втайне от всех танцевать у себя на кухне. Потренируетесь как следует, а потом потихоньку начнёте участвовать в городских концертах самодеятельности, и КСВ как рукой снимет.

Версия № 6:

«КСВ – следствие неустроенности в личной жизни»

Эта версия, скажем так, самая лирическая. Если у тебя нет счастья в личной жизни, если партнёр приелся и уже не вызывает никаких эмоций (точнее, вызывает, но сугубо отрицательные) – то кризиса среднего возраста тебе не избежать.

Соответственно, нужно круто изменить свою жизнь – найти нового партнёра, помоложе да позадорнее. В крайнем случае можно попытаться оживить и свои старые выдохшиеся отношения, но дело это непростое, и тут могут помочь только радикальные меры – например, десяток пластических операций по омоложению вашей второй половинки.

Ситуация видится ещё более сложной, если партнёр не просто приелся, а его вообще нет. Быть одному в 35–40 лет – это круглосуточный стресс, ведь, во-первых, хочется как-то использовать последние остатки привлекательности, а во-вторых, на горизонте уже маячит старость, которую ох как не хочется встречать в одиночестве.

Соответственно, те, у кого в середине жизни под боком красивый, добрый, надёжный партнёр (очень желательно, лет на 10–15 моложе) – у того никакого КСВ точно не будет.

Кризису среднего возраста подвержены самые разные люди

Версия № 7:

«КСВ – это следствие принятия роли „взрослого человека“»

Адепты этой версии утверждают: на самом деле, по сравнению с молодостью, в 35–40 лет ничего принципиально не меняется.

Просто существует ложное представление, что в таком солидном возрасте человек обязан быть серьёзным, ответственным гражданином, скучным и унылым – в общем, практически стариком. Между тем, ни один нормальный человек таким динозавром становиться совершенно не хочет – это и провоцирует внутренний конфликт, переходящий в кризис.

А раз так, то вывод очевиден: надо продолжать вести себя так, как будто тебе двадцать: ходить в спортзал, модно одеваться, зажигать в клубах всю ночь напролёт. И стараться так жить до своей самой последней минуты.

Для сторонников этой точки зрения идеал – это 80-летняя бабушка, которая носит модные кроссовки, ярко красится и слушает современную музыку, и того же возраста дедушка с серьгой в ухе, который спускает всю пенсию на виски, марихуану и сборники комиксов.

Версия № 8:

«КСВ – это следствие нежелания принять роль „взрослого человека“»

Эта версия противоположна предыдущей. Она предписывает не отрицать роль хмурого стареющего зануды, а, наоборот, полностью принять её – и только тогда наступит душевное спокойствие.

Иными словами, согласно этой точке зрения, причина кризиса среднего возраста в том, что человек не желает стать по-настоящему серьёзным.

В 35–40 лет пора попрощаться со всеми увлечениями, свойственными молодёжи. Пора прекратить встречаться с друзьями юности и заглядываться на молодых девчонок – вместо этого нужно учиться ворчать на кухне про всеобщий упадок нравов, смотреть телепередачи на политические темы и ходить по поликлиникам.

В общем, настало время стать 40-летним унылым брюзгой – будь им, и тогда у тебя не будет никакого внутреннего диссонанса и никаких кризисов.

Итак, каждая из вышеизложенных версий декларирует одну из восьми гипотетических причин кризиса среднего возраста:

• У меня КСВ, потому что я бедный и неудачливый.

• У меня КСВ, потому что я богатый и успешный.

• У меня КСВ, потому что слабеет моё тело.

• У меня КСВ, потому что у меня падает уровень гормонов.

• У меня КСВ, потому что я не реализовался в работе.

• У меня КСВ, потому что я не реализовался в личной жизни.

• У меня КСВ, потому что я принял роль «взрослого человека».

• У меня КСВ, потому что я не принял роль «взрослого человека».

Казалось бы, прекрасный список, выбирай на вкус. Действительно, все эти версии по-своему интересны. Недостаток у них только один – они неверны.

Неверны эти восемь версий потому, что все они в той или иной мере апеллируют к положению человека в социуме, пытаясь тем или иным способом подкорректировать, улучшить его, приспособить человека к обществу как-то половчее.

Это абсолютная ошибка. Ведь кризис среднего возраста – начало того периода в жизни человека, когда он должен покончить с зависимостью от общества и наконец-то обратить внимание на себя, на свою уникальную личность, на свою истинную индивидуальность, о которой в молодости ему просто некогда было задумываться.

Все вышеупомянутые восемь версий навязывают различные варианты более-менее комфортного продолжения жизни в рабстве. А на самом деле КСВ – это тот самый момент, когда необходимо сделать выбор в пользу свободы.

Теория Юнга

От ошибочных версий давайте перейдём к реалистичному, серьёзно обоснованному, максимально глубокому взгляду на кризис среднего возраста.

По сути, КСВ, как и любой психологический кризис, – это крах старых механизмов адаптации и возникновение острой необходимости обретения новых.

Проблема заключается в том, что во второй половине жизни речь идёт об адаптации не ко внешнему миру (к 35–40 годам человек, как правило, более-менее успешно решает эту задачу), а к миру внутреннему.

В первой половине жизни мы настолько озабочены приспособлением к социуму, что нам просто некогда прислушиваться к себе. Но когда полдень жизни позади, внутренний диалог с самим собой неожиданно выходит на первый план, становится оглушающе громким, его важность невероятно возрастает.

Слово «кризис» – древнегреческого происхождения, оно переводится как «поворотный пункт». Месседж кризиса звучит не как «Ты должен делать то же самое, что делал раньше, просто ещё более активно», а совершенно обратным образом: «Ты должен перестроиться». Задача состоит в том, чтобы перестать цепляться за старые схемы, которые уже явно не работают, и найти новые, которые будут реально удовлетворять резко изменившемуся положению дел.

В первой половине жизни реальность человека – социальная, и стратегическая задача такова: «Я должен найти своё достойное место в обществе». Выполнить эту задачу достаточно легко, потому что пути её решения известны, и социум их заботливо подсказывает.

Конечно, кто-то продвигается по накатанному многими поколениями пути быстрее, кто-то – медленнее, но главное, что путь этот ясен и понятен: надо найти работу, создать семью, реализовать свои способности, иметь возможность вкусно питаться, хорошо одеваться и интересно отдыхать, в общем, быть не хуже других.

А вот во второй половине жизни человеку открывается другая реальность – куда более обширная, замешанная не на размере зарплаты и престиже должности, не на количестве детей и марке машины, а на смысле своего существования и на отношении к своей смертности.

В молодости человек думал: «У меня впереди бесконечный запас времени, и я должен потратить его на то, чтобы найти своё место в обществе», а после 35–40 его волнует уже совсем другое: «Моя жизнь перевалила за половину, начался обратный отсчёт, и я должен за оставшееся время найти своё место в вечности».