– Да на сервисе Дилика стою. Куда поеду – не знаю. Попробую-таки что-то с «защитой придумать». Позвоню сервиснику, еще один контакт есть, но мутный.

– Понял. Так может, с тобой? Подстраховать?

– Нет. Если что пойдет не так – вряд ли ты поможешь. Да и вообще, кажется мне, что ничего не получится – только время потеряю. А ты бы пока по магазинам проскочил – накупи запасов и себе, и мне. Я деньги отдам.

– Да прекращай…

– Ладно. Если что ‒ на связи. По тем фамилиям что ты дал, сейчас у Аньки попытаюсь уточнить. Жди.

Женя отключился.

Вовка некоторое время поторчал еще в курилке, задумчиво тянул сигарету и пытался построить план действий: где, что и в каком количестве нужно купить. Затем затушил окурок в банке от «Нескафе» и направился в бухгалтерию.

Там он забрал свою зарплату, а затем, пусть и не без боя (а как же – главбух отсутствует, а все остальные «не в курсе и им никто ничего не говорил», выбил деньги на сервер, пригрозив привести в бухгалтерию лично Сергеича.

Вернувшись в кабинет, Вова сгреб свои недавние покупки и собрался было уже на выход, но его остановила Аська.

– А ты куда?

– Да сервер надо купить. Шеф денег выдал.

– А мне с базой кто обещал помочь? Я ни хрена не могу понять, как создавать новые группы и закидывать туда товар.

Вова тяжело вздохнул. Сейчас ковыряться и объяснять, как работать с базой, ему хотелось меньше всего. Но Аська явно была настроена никуда его не пускать, пока он ей все не объяснит и не покажет.

К счастью, Вовку спас зазвонивший телефон.

– Да! – схватил он трубку.

– Снова я, – послышался голос Женьки, – короче, смотри, какие дела. Мужика того отпустили домой. Мансурова в реанимации, в тяжелом состоянии.

– А чего так?

– Я откуда знаю? – хмыкнул Женя. – Что Аня мне смогла пробить, то тебе и говорю. Далее, бухгалтерша ваша, Снежана…

– Ну?

– Померла минут сорок назад.

– Да ты что…

– Угу. И Анька говорит, что не понятно от чего. Рана не особенно то и страшная – обработали и зашили. Даже домой хотели отпустить, но у нее температура почему-то скакнула.

– Ага. Это еще тут было.

– Ну вот, значит, температура, затем припадок случился, ее в реанимацию отвезли, а там она пару часов полежала, и все… Уже в морге.

– Охренеть!

– Может, болела чем?

– Да я откуда знаю? Но нет, вроде не жаловалась никогда… А это…

– Ну?

– Умерла и…все?

Женя прекрасно понял, о чем спрашивал Вова.

– Вроде все. Сам понимаешь, я ж у Аньки не спрошу: «Она совсем умерла или нет?», или же: «Она пока еще мертвая, не вставала»?

– Ну да… – вздохнул Вова.

Действительно, их теории и догадки стороннему человеку не озвучишь – решат, что ты с катушек слетел.

– Короче, такие дела, – вздохнул Женька. – Все, менты прикатили к Делику! Пойду, пообщаюсь. Давай, удачи!

– Давай, осторожнее там.

Вова закончил вызов и спрятал телефон в карман, сам же задумчиво уставился на стену.

– Вов…

– А? – он перевел отсутствующий взгляд на Аську.

– Чего там у тебя случилось?

– У меня? Ничего, – ответил он.

Глаза его вновь стали осмысленными и он уставился на Аську.

– Знаешь, Ась, сегодня базы тоже не будет…

– Да как так, Вов?! Ты же обещал!

– Снежана умерла…

Аська схватилась за рот, словно бы пыталась задержать крик, который рвался наружу.

– Да ты что… – наконец прошептала она.

– Короче, Ась, ты бы домой сегодня отпросилась. А лучше больничный возьми. Едой затарься и сиди, не вылезай никуда. А на улице, если все же придется выбраться, держись подальше от пьяных и…странных.

– Вов! А что происходит вообще?

– Не знаю. Но все очень нехорошо. И это явно только начало. Не дай себя укусить! И за домашними своими следи.

– Да одна я живу, – ответила Аська, – у меня из родственников только бабушка осталась, и та в Казахстане.

– Да, точно. Прости.

Вова совершенно забыл, что Аська рассказывала, как два года назад самолет, на котором возвращались ее мать и отец, разбился, и она осталась совершенно одна. Забросила спорт, в котором ей пророчили блестящую карьеру, утроилась на работу, благо она была образованной и знала несколько языков, причем на очень приличном уровне.

‒ Да ничего, я… – махнула рукой Аська.

– Ась! Я спешу! А ты сделай, как я прошу. Хорошо? Иди домой. Запасись всем необходимым. Недели на две, а лучше на месяц. И сиди дома. Никуда не вылезай. Если что ‒ звони.

– Хорошо, хорошо! Поняла.

Вова надел свою куртку, направился на выход из офиса, прихватив свой «обед»…

***

Не мудрствуя лукаво, он решил отправиться к «Роялу». Будний день, считай полдень – людей там не должно быть много. Это плюс. Второй плюс – там товара и ассортимента более чем достаточно, чтобы сделать те самые «стратегические запасы».

Еще Вова пытался сообразить, что такого можно купить дополнительно, ведь в «Рояле» была масса отделов: строительный, с электроникой, с инструментами. Там можно было найти все что угодно. Однако чтобы решить, чего такого можно купить, нужно было спокойно и обстоятельно подумать, а Вова сейчас был в слишком уж взвинченном состоянии. Мысли прыгали с одного на другое и никак не хотели угоманиваться.

Он очень сумбурно представлял, что собирается покупать в виде «стратегического запаса». Ну, макароны там, консервы, воду питьевую обязательно. А что еще? Курево себе! Во! И все, на этом его список исчерпался.

Ладно, может, уже в самом магазине сообразит…

Еще на заправку надо бы заскочить, точно!

Отступление 1

Олег Бобров, старший инспектор ДПС.

Утро у Олега не задалось. Всю ночь сосед сверху праздновал свое возвращение из онкодиспансера с ремиссией.

Мужика можно было понять – полгода назад он получил страшный диагноз – рак печени четвертой степени с метастазами примерно везде. Он в принципе уже готовился к скорому отъезду на кладбище. Врачи прогнозировали ему это путешествие уже через пару-тройку крайне болезненных месяцев.

Вариантов вылечиться у него не было. Просто Миша (а именно так звали соседа) был из здорово бухающих.

Однако, когда прописка в деревянном макинтоше уже маячила на горизонте, Миша вдруг исчез. Олег, как и остальные соседи, были уверены, что Миша все, двинул мужик кони. Но кто-то из его корешей во дворе рассказал, что Миша подписал договор с компанией «Меднанотех», и сейчас участвует в какой-то новой программе лечения рака.

А вчера вечером Олег встретил Мишу на лестнице. Вид у того был не очень: лицо землистого цвета, глаза какие-то укуренные, но Миша весь аж светился от счастья.

– Олежа! – заорал он радостно и бросился обниматься. – Представляешь, все! Рак в ремиссии! Полностью! Все анализы подтвердились!

– Что, серьезно? – удивился Олег. – Слушай, ну круто же! Поздравляю!

– Да я будто заново родился, ты что! – растянул лицо в улыбке Миша.

– Мишань, ты это…для заново рожденного выглядишь больно говенно, – осторожно заметил Олег.

– Ну…это побочные эффекты. Доктор сказал, через неделю, когда на повторные тесты приеду, уже пройти все должно.

– А… Ну, я за тебя рад! – кивнул Олег.

– Ты заходи! Я вечером это спрыснуть хочу!

– А тебе можно, что ли?

– Ну…врач сказал, что я здоров. Значит, можно. Разок. А потом все, полная завязка. Я новую жизнь начинаю.

Эту песню про новую жизнь Миши Олег слышал раз уже десятый, так что он, конечно, покивал, мол, да-да, молодец, но верить в такую глупость мог только очень наивный человек. Олег совершенно не верил, что Миша, даже будучи на смертном одре, изменит свои привычки. Такие люди не меняются, и практически ничто не способно их изменить.

И вот до трех ночи у Миши шло гульбище. В три часа гулянка вроде утихла, а в пять алкаши о чем-то здорово повздорили, стояли вопли, крики, падения тела на пол. Но потом вроде бы затихли, и до семи утра никакого шума больше не было. Выспаться Олегу это не сильно помогло, так что встал он с огромным желанием прибить к чертовой бабушке Мишу и его собутыльников. Ну, или как минимум предупредить, что дальнейший свой концерт они будут проводить в обезьяннике.

Двери в квартиру Миши были неплотно прикрыты, так что Олег без малейших колебаний распахнул их и вошел в грязный коридор. Облезлые обои, батарея бутылок от «Балтики-3» на колченогом комоде и единственная лампа накаливания ватт на 40 идеально соответствовали образу хозяина квартиры.

М-да… Сколько хороших, нужных и полезных людей сгорают от болезней, гибнут в ДТП, просто чья жизнь прерывается по нелепой случайности, а тут…жил, как свинья, сдох бы, и никто бы о нем не вспомнил. Но нет, получил почему-то еще один шанс, и сразу же спустил его в унитаз или, скорее, утопил в водке, как и всю свою жизнь чуть ранее.

Брезгливо приподнимая мыски ботинок, чтобы не вляпаться в следы вчерашних посиделок, Олег толкнул дверь комнаты-спальни – в квартире Миши Олег ориентировался прекрасно, ведь расположение комнат тут было идентичное тому, что было и в его собственной квартире.

В помещении темно, поэтому капитан ДПС, сделав пару шагов внутрь, принялся шарить рукой по стенке в поисках выключателя.

В тот момент, когда он повернулся спиной к внутреннему пространству комнаты, пытаясь нашарить кнопку в том же месте, что и у себя дома, чьи-то руки в темных, прямо-таки выпирающих прожилках вен вдруг высунулись из-за полуоткрытой двери и вцепились Олегу в плечи неожиданно сильно и больно. В нос ударил перегарный смрад. После этого его шею прострелило острой болью.

Олег не обладал богатырским телосложением, да и нападения сейчас не ожидал, поэтому пока он пришел в себя, смог, все же, избавиться от нападавшего, применив стандартный, но никогда не подводивший его раньше прием, оппонент успел сильно его покусать – плечо и шея были в крови, из них кусками была вырвана кожа вместе с мясом. Лишь по счастливой случайности ни один из укусов не зацепил ни крупных вен, ни артерий.

Прием как всегда удался – противник улетел в коридор и там ворочался в обломках трюмо, пытаясь подняться.

Теряющий кровь из кучи рваных ран ДПСник попятился назад, дрожащими руками принялся дергать застежку кобуры, пока не вспомнил, что пистолет оставил дома. Зато с собой у него был служебный тазер, который, едва Олег о не вспомнил, сам собой прыгнул в руку.

Впрочем, ДПСник сильно жалел, что вместо пусть и мощного, но шокера, не прихватил служебный ствол. Знал ведь, чем это может закончиться – пришлось бы потом отписываться, зарыться в ворохе бумаг. А то и хуже – просто бы выперли со службы. Чтобы этого не случилось и не идти с пустыми руками, Олег прихватил шокер…

Меж тем нападавший поднялся, двинулся на Олега. Теперь, пусть и при дерьмовом освещении слабомощной лампочки, он смог узнать нападавшего – Миша, хозяин квартиры, с которым они вчера и беседовали.

Выглядел он страшно, прямо до усрачки. Уделанная кровью от брюха до горла майка, «маска» из застывшей крови на лице и волосах и замершие, уставившиеся на Олега страшные глаза ‒ пустые и стеклянные, будто у куклы.

Окровавленные пальцы Олега крепко сжали рукоять шокера, но сам он неотрывно уставился прямо в мертвые глаза соседа. Он был уверен, что мертвые. У живых таких глаз не бывает.

Но при этом сам Олег не верил в то, что видит, поэтому неотрывно, как кролик глядит на ползущего к нему удава, смотрел в лицо покойнику, словно бы пытаясь убедить самого себя, что это ему не чудится, что это все на самом деле…

Миша же, покачнувшись, пошел вперед, на Олега.

Это словно стало сигналом, эдакой тревожной сиреной, приведшей Олега в чувство.

Он вскинул похожий на игрушечный пистолет тазер, сдвинул тугой предохранитель в положение F.