Джара выпустила волну сообщений своему боссу. Стоя в коридоре на красном квадрате, она десятками отправляла мультизапросы и вызовы по «Конфиденциальному шепоту», отчего у нее сильно разболелась голова. К этому времени «Море данных» автоматически отключило бы всех, кто так назойливо домогался Нэтча, за исключением лишь доверенных сотрудников. И тем не менее Нэтч не отвечал на все отчаянные запросы Джары ни единой мыслью. «Чего ты ждешь, Нэтч? – спрашивала она. – Чего ты боишься?»

Наконец один из ее мультизапросов достиг цели. Собравшись с духом, Джара активировала соединение. В течение нескольких секунд мультивакуум сладкоголосо нашептывал обещания забытья, затем выбросил ее в прихожей квартиры Нэтча. На видеоэкран справа от нее было выведено изображение одной из первых обнаженных кисти Багалерикса.

Какое-то время слух Джары улавливал неясные голоса, пока соединение не стало достаточно устойчивым и она не смогла их разобрать.

– Рейтинг? На самом деле кому какое дело до рейтинга? – раздался первый голос, спокойный, елейно-слащавый и практически наверняка подправленный био-логикой. Нэтч.

– Ну, насколько я слышал, вам, – ответил второй голос. Джара застыла на мгновение, стараясь вспомнить, где слышала это хриплое ворчание. Голос мужчины, по крайней мере, вдвое старше Нетча. И вдруг до нее дошло: цербер Сен Сивв Сорр.

«Значит, в сети началась лихорадка, – с горечью подумала Джара. – Всем хочется побеседовать с новым лидером рейтинга «Примо».

Ей захотелось узнать, в какой именно момент собирается ввести ее в разговор мастер феодкорпа. Или же он лишь намеревается держать ее на расстоянии вытянутой руки? Джара окинула взглядом округлый живот женщины на видеоэкране, стараясь определить, какое послание хотел передать ей ее босс, выбрав именно это полотно.

– Разумеется, в высоком рейтинге нет ничего плохого, – произнес где-то за углом Нэтч. – Это хорошо для морального духа, это хорошо для бизнеса. Но мне все равно, какую строчку в рейтинге «Примо» мы занимаем, первую или тысячную. Главное – что мы продвигаем на рынок программный продукт высочайшего качества. Если я, оглядываясь назад, говорю, что сегодня мы поработали отлично, я могу спокойно спать ночью.

Да, Нэтч определенно подправил свой голос; Джара уловила неторопливые модуляции «Гладкой речи 139».

– Но «Братьям Патель» удалось отобрать у вас первенство всего через сорок семь минут, – возразил Сорр. – Вы держали первый номер в рейтинге меньше часа! Ну же, Нэтч, признайтесь, что вас это сильно огорчило.

Нэтч рассмеялся, свободно и непринужденно, как могут только богатые и умственно отсталые.

– Я очень уважаю Фредерика и Петруччо Пателей. Они не теряли времени, организовав контрнаступление. Неудивительно, что они так долго держались на первой строчке. Но, полагаю, мы доказали то, что хотели: дни безраздельного господства «Братьев Патель» в рейтинге «Примо» прошли. Отныне компании придется внимательнее следить за своими конкурентами.

Того, что услышала Джара, было достаточно. Очевидно, Нэтч не собирался включать ее в беседу. Она направилась в гостиную, борясь со злостью, – и вдруг остановилась.

«Стремление к совершенству тебя портит!» – мысленно крикнула Джара своему боссу. Мастер феодкорпа отгородил гостиную, закрыв туда доступ, как это мог сделать только хозяин квартиры. Это было бесчеловечно – ощущение того, что тебя просто остановили, что ты не можешь преодолеть невидимую преграду. Разработчики мультисети старались изо всех сил обеспечить полную достоверность, однако их метод контроля доступа начисто выводил из строя человеческие инстинкты.

– И что следующее в планах «Закрытого феодкорпа программирования Нэтча»? – спросил Сен Сивв Сорр.

Джара буквально услышала, как Нэтч улыбнулся.

– Разумеется, надрать задницу «Братьям Патель». – Его воображаемая аудитория разразилась восторженными аплодисментами.

Заскрежетав зубами, Джара выпалила по «Конфиденциальному шепоту» краткое послание:

– Это интервью закончено, – объявила она, – если только ты не хочешь, чтобы я вывалила церберу все те доказательства, какие мне удалось раздобыть о твоей ловкой махинации!

В беседе наступила пауза. Джара услышала шорох одежды: кто-то встал со стула.

– Мистер Сорр, к сожалению, я вынужден с вами распрощаться, – сказал Нэтч. – Меня ждут дела. Я должен руководить феодкорпом.

– Конечно, конечно!

Ощутив, как непроницаемая перегородка внезапно исчезла, аналитик заглянула за угол и успела увидеть, как Сорр на прощание похлопал Нэтча по плечу. Цербер внешне выглядел в точности так же, как и его фотографии в «Море данных»; его морщинистое лицо, копну седых волос и характерную родинку нельзя было спутать ни с чем. Через мгновение он исчез. Отправился выкладывать в эфир интервью, исполняя эпизодическую роль, которую отвел ему Нэтч в драме всей своей жизни.

Внешне Нэтч не проявлял никаких признаков усталости, которую любой нормальный человек испытывал бы после четырех бессонных суток. Он казался полным жизненных сил, сосредоточенным, красивым. Ощутив знакомый укол вожделения в груди, Джара поспешила его заглушить.

И тут, в промежутке между двумя вдохами, поведение Нэтча полностью переменилось. Маска бесшумно спала с его лица. Теперь у него в глазах осталось одно только угрюмое недовольство, а в его взгляде, мельком брошенном на Джару, читалось поражение, а не власть. Даже не предложив своей ученице стул, Нэтч направился прямиком к себе в кабинет. Охваченная дрожью, Джара последовала за ним и застала его у верстака, заключенного в пузырь «Пространства разума». Похожий на пончик код «Ночной фокусировки 48» – теперь, наверное, уже «Ночной фокусировки 49», предположила Джара, – окружал его подобно спасательному кругу.

– Какие доказательства? – проворчал Нэтч.

Джара подбоченилась, принимая обвиняющую позу:

– Доказательства того, чтó ты сделал.

– И что же я сделал?

– Ты прекрасно это знаешь, сукин ты сын! Ты сам запустил эту атаку черного кода!

Если аналитик ожидала от своего босса яростной вспышки, ее ждало разочарование. Пожалуй, презрительный смешок Нэтча даже подбодрил бы ее. Однако вместо этого мастер феодкорпа лишь ткнул розоватый код левой рукой, ощупывая его изъеденную кратерами поверхность пальцами левой.

– С чего ты решила, что это сделал я? – спросил он.

– Ну же, Нэтч! На свете не так много людей, которые смогли бы провернуть вчерашний балаган. Еще меньше тех, кто получил бы от этого какую-либо выгоду. Все последние недели я видела, как ты возился с какими-то странными программами, не имеющими ничего общего с тем, что есть в нашем официальном каталоге. И еще, разумеется, нужно учесть то обстоятельство, что так называемая «атака» случилась как раз тогда, когда, по распространяемым нами слухам, и должна была произойти.

– Крайне благоприятное совпадение.

– А благоприятное ли совпадение то, что ты подставил под топор наши шеи вместо своей собственной? Тебе не приходило в голову, что, когда Совет начнет задавать вопросы, слухи приведут к нам с Хорвилом? Не к тебе, разумеется. Ты не имел к этим слухам никакого отношения. Ты был поглощен подготовкой био-логических программ к выпуску на рынок, как, вне всякого сомнения, покажет регистрационный журнал «Пространства разума».

Похоже, что-то из сказанного Джарой наконец пробило толстую шкуру Нэтча. Несколько минут он работал молча, не говоря ни слова, и буквально чувствовалось, как крутятся у него в голове шестеренки. Пауза политика, тщательно формулирующего ключевую проблему.

– Если ты действительно полагаешь, что я мог поступить так с тобой и Хорвилом, – наконец сказал мастер феодкорпа, – значит, ты совсем меня не понимаешь.

Джара внимательно всмотрелась ему в лицо. Неужели Нэтч говорил правду? Неужели он был настолько оторван от повседневной жизни? Или это лишь очередная из его ролей? Джара смотрела на мальчишеское лицо с гладкой, ровной кожей и гадала, скрывается ли под ним какая-то незыблемая правда или же для Нэтча правда – это что-то такое же постоянно меняющееся, как программный код, который можно усовершенствовать и подправить в любую минуту.

Прошла минута, другая. Выругав собственное тело за предательство, Джара уже в третий раз за час впрыснула «Подавление либидо 14а». «Он мог бы из вежливости хотя бы отключить «Пространство разума»!» – бушевала она. В конце концов аналитик расправила плечи и посмотрела Нэтчу прямо в глаза:

– Я ухожу от тебя.

– Чудесно, – бросив на нее хитрый взгляд, небрежно произнес мастер феодкорпа. – Уходи!

В кабинете наступила тишина. Джара не двинулась с места.

– Твою мать, Джара, прекрати эту мелодраму! – наконец взорвался Нэтч. Схватив рукой «Ночную фокусировку 49», он резко крутанул виртуальный код вокруг себя словно колесо, сам превратившись в его ось. – По контракту тебе осталось проработать меньше года, после чего ты сможешь уйти, забрав честно заработанные деньги. Ты хочешь сказать мне, что собираешься отказаться от своей доли и начать с чистого листа где-то в другом месте? Еще четыре года довольствоваться квартирой и пансионом? Я тебя слишком хорошо знаю, Джара. Ты останешься здесь и вместе со всеми нами станешь неприлично богатой!

– Я могу донести на тебя в Совет!

– Без веских доказательств – которых, знаю, у тебя нет – что это даст? – невозмутимо произнес Нэтч. – Нытики и доносчики никому не нужны. Ты окажешься там, где была, когда я принял тебя на работу: в черном списке всех крупных био-логических феодкорпов, вынужденная сносить оскорбления таких второсортных придурков, как Лукас Сентинель. И не говори, что Совет вскроет всю подноготную, потому что этого не произойдет. Каждую неделю на стол к Лену Борде попадают сотни подобных дел, и в лучшем случае ему удается рассмотреть десятую часть их.

– Тогда я заявлю в Мем-Кооператив!

– Не смеши меня.

– Церберам. Я могу прямо сейчас отправить сообщение Сен Сивв Сорру и Джону Ридгли.

Нэтч молча пожал плечами, не желая даже отвечать на подобную глупость. Поймав рукой вращающийся «пончик» программного кода, он снова принялся его изучать.

Джара бессильно опустила руки. «Неужели он прав насчет меня? – подумала она. – И я действительно такая – нытик и доносчик?» Джара вспомнила то время, когда ей приходилось выполнять анализ био-логических программ для Лукаса Сентинеля, все те бесчисленные разы, когда она проклинала свою судьбу, грозя уволиться. Разве Лукас не попытался бы провернуть те же штучки, что и Нэтч, если бы у него хватило на то мозгов и храбрости?

Только теперь до Джары дошло, что на самом деле она и не думала увольняться. Несмотря на все переносимые унижения, она не могла заставить себя ненавидеть этого взбалмошного ребенка. На самом деле ей хотелось получить возможность произнести какую-нибудь высокопарную проповедь о пирровых победах и значении взаимоотношений между людьми. Ей хотелось, чтобы Нэтч воспринимал ее всерьез.

– Нэтч, могли пострадать люди, – тихо промолвила Джара.

– Никто не пострадал.

– Но могли же.

Наконец Нэтч сдался и отключил окружавший его рабочее место пузырь «Пространства разума». Голографический «пончик» бесследно растаял.

– Джара, все, кто инвестирует в био-логику, знают, на что идут. Подобные вещи происходят сплошь и рядом. Неужели ты думаешь, что «Братья Патель» поднялись на вершину, ни разу не испачкав руки? Или Лен Борда?

– О, понимаю! – презрительно фыркнула Джара. – Цель оправдывает средства!

Мастер феодкорпа прищурился, словно стараясь сфокусировать взгляд на чем-то поблизости.

– Неужели ты думаешь, что конечной целью является первая строчка в рейтинге «Примо»? В таком случае, Джара, ты абсолютно ничего не понимаешь. Занять первую строчку в рейтинге – это совсем не конечная цель. Это средство… составная часть процесса… лишь одна ступень лестницы.

– Так что же является конечной целью? Куда ведут все эти средства?