– Вправду, – боярин дотянулся до посоха и сдавил его так, что, почудилось, еще немного и треснет заговоренное дерево. – А как им обратиться, когда Гильдия цены подняла? Для обыкновенного человека проще мышей потравить, чем платить семь золотых за амулет…

– Сколько?

Не то, чтобы Луциан в ценах понимал, хотя, конечно, старался следить, чтоб не драли за зерно там или пеньку, и в счетные книги заглядывал время от времени, пускай и были оне заботой Переславушки, но мало ли…

– Вот то-то и оно… я поглядел. В последний год они трижды цены поднимали.

– Интересно, – Луциан нахмурился.

– Интересно, – согласился Гурцеев, посох поглаживая нежно. – А еще в том году закрыли девять отделений в малых городках. И в нынешнем уже четыре. Приятель же мой, из Гильдейных, сказывал, что готовы они принять новый план. Как это…

Боярин задумался ненадолго, а после с важностью произнес:

– Реструктуризации.

– Чегой? – Луциан потер подбородок. Бурление в животе поутихло, но что-то подсказывало, что не стоило надеяться, что вовсе унялось. Отнюдь. Скорее всего, сия тишь есть явление куда как временное.

– Реструктуризации, – повторил Гурцеев важно. – Мол, выяснилось, что на содержание этих вот отделений они немалые деньги тратят, а выгоды никакой…

– С такими-то ценами.

– Вот! Я ему тоже сказал, а знаешь, что ответил?

– Что?

– Что они и набор в следующем году сокращать будут. На треть.

– То есть…

– Маги-то все, почитай, после выпуска в Китеже остаются. Может, кто еще в Новый город едет или в Великомир, или еще куда, но городов больших не так и много. И получается, что тут аккурат магов с избытком, да еще каждый год прибавляется. А там…

Луциан подхватил с блюда орех в толстой кожуре.

Сдавил.

– Мне не докладывали.

– Так и мне не докладывали. А когда сунулся с вопросами, то и ответствовали, что, мол, сие внутренние дела Гильдии и мне в них нос свой совать не с руки. Так-то…

Луциан орех сдавил, вымещая на нем свое раздражение.

Граница…

Не голая пока. Стоит Засечная черта, еще дедом его поставленная, стережет цепь. И заклятья на ней крепки. И крепостицы возвышаются грозно, да только… не бывает заклятий вечных.

А магов не хватает.

– Всем-то хочется в тепле и сытости, – сказал Гурцеев тихо. – И чтоб с прибытком немалым да без ущерба чести родовой… вот и выходит.

– Выходит.

Скорлупа треснула.

– Я им покажу… так выйдет, что и не радые будут… р-разбаловались, стало быть… позабыли…

Скорлупа истлела и осыпалась серым пеплом, глядя на который Луциан ощутил укол совести. Вот ведь, с юных лет с ним подобного не случалось. Но Гурцеев лишь сгреб пепел в ладонь да сказал:

– Нужны школы. И не гильдейные… царские нужны.

Слово было сказано.

И услышано.

Глава 2
Где ведьмы отправляются в путешествие, да не одни, но с немалым сопровождением

Мое отношение к окружающим зависит большей частью от того, с какой целью они меня окружили.

Из личной беседы со старым опытным некромантом.

Стася совершенно не удивилась, обнаружив на пристани Козелковича с супругой, тещей, тещиною дочкой, на сей раз одетою прилично, как подобает барышне хорошего рода, с Лилечкою и свеями, Лилечку окружившими этаким кольцом.

Только подумалось, что уж теперь точно все собрались.

Ан нет…

– Государыня ведьма! – зычный голос Фрола Матвеевича вспугнул чаек, что поднялись по-над водою белым галдящим облаком.

Стася закрыла глаза. Не помогло.

– Государыня-ведьма! – отозвался и Матвей Фролович поспешая за братом.

– И они? – как-то обреченно осведомилась Эльжбета Витольдовна, то ли у Стаси, то ли у своей приятельницы, то ли вовсе просто так, в стороночку, на ответ не особо рассчитывая.

Купцы шествовали по пристани со всей возможной поспешностью. За ними цугом вытянулись люди в одинаковых темно-зеленых кафтанах. Люди катили бочонки, тащили сундуки, корзины, что-то еще. Где-то там, совсем уж в отдалении, блеяли овцы да заливался отчаянным криком петух, явно не желавший отправляться в столицу.

– Батюшка беспокоится, – сказала Баська, носом шмыгнувши от избытка эмоций.

– Агась, – ответствовала ей Маланька, перехватывая корзину с котятами. Корзина была огромной, но и котят в нее влезла дюжина. Для остальных, впрочем, нашлись и другие корзины.

– Едва поспели, – сказал Фрол Матвеевич с укором. – Оно ж рано еще!

Солнце уже поднялось высоко, но, видать, недостаточно высоко.

– И без обеду, – Матвей Фролович головой покачал укоризненно.

– Корабль чужой…

– …будто не родные вовсе…

Купцы замолчали, уставившись на Стасю. И в глазах их виделся немалый укор.

– А…

– У батюшки своя ладья имеется, – поспешила пояснить Баська. – Он и довезет.

– И мой… тоже довезет, – Маланька не собиралась уступать подруге. – Только скажи!

Стася благоразумно промолчала, что две ладьи для одной её многовато.

– От и чудесно, – нарочито бодро произнесла Марьяна Францевна. – Не будет нужды ютиться в тесноте… мага отправим к купцам, а вы, моя дорогая…

– Вместе с ним, – закончила Стася. И улыбнулась. Надеясь, что улыбка получилась в должной мере дружелюбною.

– Вам удобнее будет с нами, – Эльжбета Витольдовна хмуро поглядела на Ежи, чье присутствие явно, по её мнению, было лишним.

– Я сама решу, где мне будет удобнее, – отрезала Стася чересчур, пожалуй, резко.

Но…

…за прошедшую неделю ведьмы достали её неимоверно. И ведь, если посмотреть, ничего-то они не делали, никуда-то они не лезли, просто были рядом. И…

…ведьме надлежит держаться с людьми отстраненно, ибо в противном случае люди имеют привычку забывать, кто есть ведьма.

…дорогая, связи стоит устанавливать с людьми, которые и вправду что-то да значат. Ваша привязанность к этой девочке, безусловно, мила, но к чему тратить свое драгоценное время…

…этот юноша и так получил от вас больше, чем следовало. Пусть будет благодарен, что вовсе жив остался. Ни к чему эти визиты. Вы все равно силу ему не вернете, а надежду дадите.

…послушайте, в провинции, конечно, нравы иные, но жить в одном доме с посторонним мужчиной… этот маг не про вас…

И на все-то у них находились советы. Ненавязчивые, отнюдь.

Но…

Раздражало.

И раздражение крепло день ото дня. Вот и выплеснулось.

Эльжбета Витольдовна губы поджала и отвернулась, сделавши вид, будто совершенно не понимает, чем заслужила подобную отповедь. Пожалуй, будь Стася помоложе, она бы смутилась.

И извинилась бы.

И конечно, сказала, что рада будет сделать все так, как Эльжбете Витольдовне угодно. Но… то ли старше она стала, то ли умнее, то ли все сразу, но Стася промолчала. И услышала тихое:

– Правильно, детонька… не стоит подпускать их близко.

Не стоит.

Но и далеко они не уходят.

– Что ж, – барон Козелкович кивнул купцам, которые в свою очередь барону поклон отвесили. – Так и вправду лучше. До волока дойдем, а там, если получится, по воде и до самого Китежа.

– Лучше дорогой…

– Не стоит, – барон покачал головой. – Три дня дожди шли, тракт старый, наверняка, развезло. Да и дольше получится. А вода на порогах как раз высокая…

– Волок дороже обойдется, – недовольство Верховной ведьмы ощущалось кожей. И Стася не утерпела, поскребла руку.

– Как-нибудь не разорюсь…

– Так, господин барон, там свои людишки… – встрял Фрол Матвеевич. – Чай, не обидят…

– Как есть, не обидят, – Матвей Фролович поддержал сродственника.

– И замечательно…

Эльжбета Францевна так, похоже, не считала, но, глянув на Стасю, мнение свое оставила при себе.

– А… это что? – уточнила Стася, глядя на вереницу людей, потянувшихся к пристани.

– Так ведь… все одно до Китежу пойдем, – слегка смутившись, ответил Фрол Матвеевич. – Вот и возьмем малость…

– Маслице ламповое.

– Деготь.

– Воск.

– Сукно небеленное пару штук…

– Веревки конопляные.

– Наряды…

– Какие? – Стася спросила уже так, порядку ради.

– Так… Басюшкины…

– Маланечкины…

– До Китежа…

– …и без нарядов.

– Батюшка…

Фрол Матвеевич отвернулся, показывая всем видом, что дочь бестолковую еще не простил, однако все ж не столь и гневается, чтоб её, неразумную, вовсе без нарядов оставить.

– С Никанорой поедешь, – ответствовал в сторону и добавил, чуть тише. – Женой моей!

– Батюшка?! – взвизгнула Баська так, что подскочила и Стася, и Маланька с корзиной, и коты в корзине, и ведьмы, и все-то, кроме, пожалуй, Лилечки и свеев, который лишь нахмурились да топоры подняли, готовые оборонить всех и вся от неведомой опасности.

– Цыц! – рявкнул Фрол Матвеевич и кулаком погрозил, правда, как-то невдохновенно, без души. – Давно надо было… а я все тянул, тебя тревожить не желал. Вот и вышло…

Баська насупилась.

И сама от отца отвернулась, встала, вперившись взглядом в ладьи, которые стояли тут же, рядышком. Корабли эти были невелики и Стасе донельзя напоминали деревянных уточек-кадушек, разве что без обычной росписи.

– И все-таки, – Эльжбета Францевна оказалась рядом. И как это у неё получается? Под руку Стасю подхватила. – Вы действительно собираетесь путешествовать с этими вот… простите Боги… людьми.

Она подняла взгляд к небесам, но боги то ли были заняты, то ли в принципе не имели обыкновения показываться местным, и знака не подали.

– Эти девицы… бестолковые пустые люди. Купцы опять же… не самое лучшее окружение. С ними вас никто не воспримет всерьез.

– А надо? – уточнила Стася.

– Если вы желаете составить хорошую партию, то да.

– У меня уже имеется одна, – Стася пошевелила пальцами и посмотрела на запястье, на котором пока еще не было узора.

Но…

Когда он появится?

И как отреагирует на это Радожский, который совершенно точно не желал отпускать обретенную силой судьбы невесту. Вон, держится будто бы в стороне, но со Стаси взгляда не спускает.

– И весьма неплохая, – обрадовалась Эльжбета Витольдовна. – Вы слишком строги к мальчику. Присмотритесь. Он ведь неплохого рода…

И богат.

И собой хорош.

Стася уже слышала. И от повтора только зубы защемило.

– Отстаньте вы уже от меня, – попросила она, межу прочим, вежливо. – Вам что, и вправду, больше нечем заняться?

Наверняка, заняться было чем, но ведьмы почему-то иные занятия, включая все еще спящего – не повредит ли такое количество сна? – княжича Гурцеева, которого уже отнесли на корабль, растерянную Аглаю с ее кошкой и котятами, да и… в принципе.

– Девочка, ты просто не понимаешь, – вздохнула Эльжбета Витольдовна.

И Стася согласилась.

Не понимает.

Категорически.

– …здесь все для тебя непривычно…

Грохотали бочки, катились по сходням. Гудели люди, которых на пристани было, пожалуй, больше, чем Стасе хотелось бы видеть. И Бес, тяжко вздыхая, наблюдал за этой вот суетой с обычною кошачьей снисходительностью.

– …ведьме не выжить средь людей без покровительства.

– Почему? – Стася посмотрела на ведьму, кожей чувствуя, что та… нет, не врет, слишком умна она для прямой лжи, которую ко всему и почуять легко. Но кто сказал, что с правдою нельзя играть?

Можно.

– Потому что мир жесток. И люди… не так давно ведьмам приходилось прятаться. Тебе о том не рассказывали, верно?

Стася повела плечами. Рассказывали… когда бы ей рассказали, если, почитай, с самого начала ей не позволено было оставаться одной хоть на сколь бы продолжительное время. Всегда-то у них вот, что у Эльжбеты Витольдовны, что у Марьяны Францевны, находилось срочное дело, требующее всенепременного Стаси присутствия.

– Что девочек, если в них случалось проснуться дару, просто убивали? Свои же родные. Когда прямо, а когда, если вдруг случалось проснуться жалости, отводили в лес. Мол, ведьме там самое место…